A Life, Redux

      Несмотря на то, что Гейль была замужней всего полдня, она обнаружила, что в целом это было… приятно. Быть замужем было приятно. Несмотря на вмешательство ее брата и ее приступ беспокойства, когда она услышала слова Деймона, которые явно были совсем не о ней, это было приятно.       Постельное белье с Деймоном было… милым. Смеяться с ним тоже было приятно. В конце концов, то же самое произошло и с морем, хотя она была не ближе к умению плавать, чем накануне. И сейчас она была на солнце, лежала на пляже, а ее муж лежал рядом с ней и спал, и она чувствовала, как тепло просачивается в ее кожу и в ее сердце.       Все было хорошо. Это был такой резкий контраст с тем, что было раньше, когда все просто было. Даже страх, смущение и разочарование стоили того, потому что она смогла так много приобрести, испытать и насладиться.       Она повернула голову набок и на мгновение посмотрела на мужа. Было так странно переживать все это с Деймоном. Несмотря на все надежды Гейль на их союз, он, похоже, никогда особо не думал о ней, если вообще думал. И это не имело большого значения, потому что вряд ли кто-нибудь когда-либо думал о ней по-настоящему. Но она надеялась, что ее свадьба с ним вызовет некоторое волнение, и это, конечно, уже проявилось.       Каким-то образом Гейль сделала и почувствовала больше за тот день, с тех пор как Деймон попросил ее о помощи, чем за всю свою жизнь до этого момента. Или, может быть, это только казалось так. Ей, конечно, так казалось.       Внезапно она больше не могла смотреть на его спящее лицо и оставаться неподвижной. Ей нужно было двигаться. Она еще так много могла сделать сама. Ну… не так уж и много, но она могла что-то сделать. Она никогда раньше не бывала на пляже, но наверняка могла найти, чем себя развлечь.       Она встала, отряхнула платье и осмотрелась вокруг с легкой беспомощностью. Она могла просто идти, решила она. Бухта была далеко не просторной, поэтому переход через нее не занял у нее много времени, но заняться было чем.       И она двинулась вперед с необычной для нее решительностью, быстрыми и решительными шагами по песку. Ей потребовалось всего несколько шагов, чтобы понять, что это не то, чем ей суждено было заниматься. Нет, она должна была получать удовольствие. Поэтому она замедлила шаги, ненадолго закрыла глаза и изо всех сил старалась сосредоточиться на ощущениях, а не на достижении чего-то.       Она вдохнула соленый морской воздух. Она обратила внимание на крошечные капли воды, которые ветер приносил ей в лицо. Повернув лицо к солнцу, она позволила ему согреть себя. Ветер играл с ее волосами, трепал их вокруг лица, наполовину распущенными. Боже, она, должно быть, выглядит в беспорядке. Если подумать, она, вероятно, уже выглядела неряшливо во время своей первой свадьбы, поскольку не поправила прическу после полета на Караксесе.       О, Боги, и позже! Как они, должно быть, выглядели, когда проходили через замок, идя к выходу? Насколько очевидно было то, что они делали? О Боги, как ей вообще суждено было вернуться внутрь? И, вероятно, в еще большем беспорядоке?       Ужас и стыд нахлынули на нее, и она надолго утонула в них, прежде чем ей это пришло в голову… Это было хорошо. Она была замужем и спала с мужем, и в этом не могло быть никаких сомнений. Чем больше люди знали, чем больше люди видели, тем лучше для них. Ее родители могли попытаться расторгнуть брак, несмотря ни на что, но если бы слишком многие знали… стали бы они пытаться? Гейль надеялась, что нет. Гейль всем сердцем надеялась, что этого не произойдет.       Она могла бы быть счастлива с Деймоном. Она знала, что теперь может быть с ним по-настоящему и удивительно счастлива. И бесплатно. Как можно безвозвратно связать себя с другим человеком и чувствовать себя настолько свободным? Она закусила губу, обдумывая этот вопрос, и вздрогнула, когда ее зубы наткнулись на порез.       Глядя на порезанную ладонь, на ее лице появилась улыбка. Здесь. Доказательство. Видимое, неоспоримое доказательство того, что Гейль была замужем, что она связала свою кровь с кровью Деймона. Раньше они были в крови. Теперь они были одной крови. В этом она находила утешение. Деймон был прав. Этого нельзя было оставить в стороне.       Она продолжала идти по пляжу, глубоко задумавшись, потирая порез большим пальцем. Да, одна кровь. От этого у нее свело желудок. Деймон сказал, что она дракон, и она попыталась поверить в это, но столкнувшись с ним, ей показалось это довольно трудным. Гейль не была похожа на Деймона. Она пыталась быть храброй, но не смогла. Она не была ни гордой, ни красивой, ни загадочной, ни опасной, ни чем-то интересным.       Деймон мог сделать Гейль счастливой, она это знала. Но как могла Гейль надеяться осчастливить Деймона? Она была если не овцой, то мышью. Тихой, невидимой, легко забываемой. Как могла мышь надеяться осчастливить дракона? Оказаться равной дракону? Она не могла. Она не могла, вот и все. Все, что она могла сделать, это попытаться быть хорошей и послушной женой, как она была хорошей и послушной дочерью, пока не перестала ею быть.       Угрюмо пиная песок, она усомнилась в собственном выводе. Деймону было нелегко добиться послушания. Он был… раздражающим, если не сказать больше. Часто намеренно и неприлично. Гейль чувствовала, что быть послушной женой станет для нее испытанием. Но она наверняка могла бы стать хорошей женой… каким-то образом. Она могла бы… она могла бы подарить ему детей, сыновей, конечно. Но… Хочет ли Деймон вообще детей? Он сказал, что подарит ей ребенка.       Она дошла до конца пляжа и бросилась на песок, сложив руки на груди и фыркнув от разочарования. Ура! Он раздражал, даже когда спал! Она пристально посмотрела на море. Это было глупо. Она была глупа. Конечно, он хотел детей. Она откинула голову на песок. Ух, еще больше песка в ее волосах.       Закрыв глаза от очередного признака своей глупости, она боролась со слезами. Что с ней не так? Она была так счастлива. Она смеялась так, как никогда раньше. Повернув голову, чтобы посмотреть на пляж, она поборола желание бежать к Деймону, разбудить его и заставить его снова сказать ей, что она дракон. Ей не нужно, чтобы он ей это говорил. Она должна сама это знать и верить!       Повернувшись спиной и на всякий случай закрыв глаза, чтобы избежать искушения, она твердо сказала себе, что она дракон. Странный дракон, правда, но тем не менее - дракон. В ее крови горел огонь. Сегодня она почувствовала этот огонь. Она пожелала, чтобы огонь снова наполнил ее кровь.       Но этого не произошло. Вместо этого по ее спине пробежала дрожь, и она напряглась. Она узнала это чувство. Это было ощущение взгляда на нее. Когда смотрят на нее, осуждают ее и находят, то что ей не хватает. Гейль всегда чего-то не хватало. Ей не хватало красоты, духа, юмора и смелости ее сестер. Ей не хватало многого, кроме как чувствовать эти осуждающие глаза здесь и сейчас…       Раздалась трель, ее глаза резко открылись, и это чувство исчезло. Караксес взмыл к пляжу, низко над водой, когти даже погружались в воду, пока, в конце концов, он не сложил крылья на довольно большом расстоянии от берега и не упал в воду, произведя сильный всплеск. Он снова запел, каким-то образом передавая ей свое счастье, когда снова всплыл на поверхность, и она зачарованно смотрела, как он играет в море. Она даже не подозревала, что драконы так делают!       Когда она бросила взгляд в сторону Деймона, ее позабавило то, что даже шум приближающегося дракона и последующие выходки не смогли его разбудить. Ее настроение из веселого превратилось в мрачное. Он… Должно быть, он действительно был измотан. Она снова перевела взгляд на Караксеса и пожелала, чтобы его воодушевление перетекло в нее.       Даже Кровавый Змей в конце концов устал от своей игры и спрятался на массивных камнях, окружающих бухту, от него поднимался пар, когда с него испарялась вода. Она наблюдала за всем этим с восхищением. Он все время оставался достаточно далеко, чтобы не тревожить ее, но теперь… Камни, на которых он укрылся, находились на другой стороне пляжа, со стороны Деймона, и она хотела посмотреть. Дракон закрыл глаза, видимо, от удовольствия, и она не могла понять. Она никогда не видела ничего подобного.       Он играл в воде, как… ребенок, как играли она и Деймон. И теперь он загорал, демонстрируя себя на весь мир, как будто он был котом-переростком. Драконы не должны были выглядеть так. Драконы должны были быть свирепыми, опасными и устрашающими, а не игривыми, радостными и ленивыми. Вскоре она оказалась на другой стороне пляжа, стоя настолько близко, насколько позволяли камни, и еще немного наблюдая за ним.       Голод был тем, что отвлекло ее от наблюдения обратно к Деймону, одеялу и их провизии, но она не могла перестать думать обо всем этом. Была ли она неправа? Прав ли был Деймон? Неужели Гейль просто недостаточно знала о драконах, чтобы сказать, что она тоже одна из них? Была… Была ли она драконом?       Она разбудила Деймона, потому что он наверняка тоже был голоден, и она не хотела есть одна. Не тогда, когда в ее голове крутились вопросы, на которые у него могли быть ответы. Проснувшись, он нахмурился, глядя на нее, но затем хмурое выражение лица исчезло, и даже появилась улыбка, когда он заметил Караксеса.       — Я подумала, что ты тоже можешь быть голоден.       Он испустил огромный зевок, который даже не удосужился скрыть.       — Проголодавшийся.       Она рассмеялась над ним.       — Хорошо.       Она продолжала бросать на него взгляды, пока они ели и пили, и он, казалось, совершенно не обращал на них внимания, глядя на расслабленного Кровавого Змея с довольной улыбкой. Каким-то образом дракон и всадник излучали одну и ту же энергию.       — Что… Что делает драконом?       Деймон повернулся к ней лицом и в замешательстве моргнул.       — Это огонь в нашей крови.       Это был не тот ответ, который она надеялась услышать. В ее крови не было огня, если только Деймон не положил его туда.       — Но… А что насчет меня? Я совсем не похожа на тебя. Откуда ты знаешь, что я тоже дракон?       На его лице появилось озадаченное выражение, когда он, казалось, обдумывал свои слова, прежде чем ответить.       — В нашей крови есть огонь, и он был заложен там много поколений назад. Это была кровь, которая заплатила цену за драконов, и это наша кровь, и твоя кровь тоже. Неважно, как ты думаешь о себе, как тебя видят другие. Тем не менее этот огонь, эта связь здесь.       Он бросил взгляд на Караксеса.       — Посмотри на чертового Кровавого Змея. Никто не усомнился бы в том, что он дракон, несмотря на то, что он вел себя как кот-переросток. И посмотри, скажем, на Серого Призрака. Этот дракон застенчив и молчалив, ловит рыбу и никогда никому не причинит вреда, и он тоже дракон. Кошка скорее причинит кому-то вред, чем он.       Она закатила на него глаза.       — Теперь ты просто ведешь себя глупо. Серого Призрака не существует. Его никто никогда не видел.       Он закатил на нее глаза. — Вам, дражайшая тетушка, надо больше говорить с рыбаками. — Она смеялась над ним, а он смеялся над ней. — Правда, так и есть.       Остаток дня они провели в дружеской беседе о драконах, драконьем искусстве и магии, используемой для их связывания, и Деймон даже заставил ее спеть песню связывания, чтобы напомнить себе обо всем этом. Ей больше понравилось, когда он это спел.       Тем не менее, они говорили, пели, смеялись и, делая все это, а так же строили. Они построили Драконий камень из песка, и она глупо смеялась над настойчивостью Деймона и последующей неспособностью включить в него горгулий. Она еще никогда не видела, чтобы он в чем-то так ужасно терпел неудачу.       На ночь они не вернулись в замок. Ночь была далеко не теплой, но они держались друг за друга и согревали друг друга, и он рассказывал ей истории о далеких местах. Она заснула под эти истории, прижавшись лицом к его шее и вдыхая его запах.       Однако утро оказалось не таким прекрасным, как ночь, поскольку она проснулась от холодного тумана, идущего из-за моря, и даже сильнее прижав свой холодный нос к шее Деймона, не помогло рассеять холод. Она со вздохом встала и попыталась вдохнуть немного тепла в ладони, втереть его в руки и топнуть ногами.       Она посмотрела на Деймона, которому было совершенно комфортно, с завистью. Как он мог не чувствовать холода? Еще раз топнув ногами и подпрыгивая на подушечках пальцев, ее глаза блуждали по пляжу. Ее настроение испортилось. Их замка больше нет. Ничего, кроме руин песка, не осталось. Она в гневе топнула ногой. Они построили его достаточно далеко от воды, чтобы он был в безопасности! Деймон уверил ее в этом!       Она бросилась на холодный песок и уставилась на глупое море. Оно забрало ее замок! Морю было все равно, утренний туман мирно катился по нему, а на глазах у нее собирались слезы. Это был ее первый замок из песка, и она построила его вместе с Деймоном, и он был прекрасен!       Послышался порыв теплого воздуха, и краем глаза она увидела внезапное движение: хвост скользнул в стоячую воду. Она моргнула. Хвост?       Затем она вскочила и побежала обратно к их одеялу, пытаясь разбудить Деймона.       — Я видела его! Я видела его!       Ее муж медленно просыпался, даже несмотря на ее восторженную тряску.       — ЧТО? — Вопрос был задан под зевком.       — Серый призрак!       Серый Призрак был реальным. Серый Призрак был настоящим драконом и был похож на нее.