A Life, Redux

      Невероятно, насколько веселым может быть свадебный пир, когда не нужно бояться постельного белья. Ну, она почти не ощущала никакого страха. Гейль совершенно не беспокоилась о постельном белье с Деймоном. Но она присутствовала на свадебном пиру своего племянника и до сих пор помнит ужас в глазах бедной Эйммы, когда к ней тянулись руки незнакомцев, для того чтобы отнести ее в спальню согласно традициям.       Но Деймон не был Визерисом и всегда больше защищал те немногие вещи, которые могли по-настоящему считаться его. Конечно, после их многочисленных свадеб мало кто мог считаться его больше, чем сама Гейль, и она решила довериться собственнической стороне Деймона. По крайней мере, для того чтобы быть уверенной в том, что он способен защитить ее от пьяных развратников, которые хотели сорвать с нее одежду.       Поэтому Гейль решила не беспокоиться обо всем этом, пока танцевала всю ночь напролет. О, она так скучала по Деймону. Они научились вместе танцевать и, будучи детьми, провели немало праздников, хихикая, носясь среди гостей и кружась в углах зала, подальше от танцующих взрослых, развлекаясь по-своему.       Когда-то давно Гейль была единственной девочкой в жизни Деймона, на которую он обращал внимание, единственной девочкой, которой когда-либо была оказана честь быть спасенной в их играх, единственной девочкой, с которой можно было танцевать в углах праздничных залов. Когда она вернулась из Драконьего Камня вместе с матерью, ей стало еще больнее, потому что она больше не была единственной. Нет. Она была не единственной, и едва ли она была последней. Деймон больше не приглашал ее на танец, и в то же время он не приглашал никого другого. И ко всему прочему, ее также никто никогда не приглашал на танец, даже несмотря на то, что она была принцессой.       Гейль не допустит, чтобы подобное снова повторилось. Деймон когда-то принадлежал только ей, и он будет принадлежать только ей снова. Драконы не делятся друг с другими, и она тоже была драконом, он сказал ей об этом, и она поверила в это. Она была более одинокой девушкой, чем девочкой, но теперь она была женщиной, и она позаботится о том, чтобы Деймон никогда больше не забыл ее.       С трепетом она слышала как начали распространяться призывы о провожании, и с немалым чувством триумфа она услышала ответное на этот призыв предложение Деймона. Никакие чужие руки не будут срывать с нее прекрасное платье, и ни у кого не возникнет в дальнейшем сомнений в том, что, хотя свадьба была организована по приказу короля, Гейль пользовалась некоторым уважением своего мужа. И этого уважения определенно было достаточно для того, чтобы он мог угрожать не только телесными повреждениями, но и полной смертью любому, кто попытается продолжить ужасную традицию провожания.       Никто не был настолько глуп, чтобы обнажить клинок в присутствии короля, поэтому Гейль и Деймон отправились в свои покои, за их спинами шли два рыцаря Королевской гвардии, а придворные следовали за ними на определенном расстоянии. Честно говоря, она была очень довольна тем, как все прошло. Не было никаких сомнений в том, что они действительно делили спальню, и все же ее достоинство и нервы остались нетронутыми.       Когда дверь за ними закрылась, она повернулась к мужу с широкой улыбкой, но почти сразу потеряла ее из-за замешательства, когда увидела, как он отходит от нее и кровати к шкафам, и ее брови сошлись на переносице.       — Деймон, что…       Он развернулся на каблуках и с шорохом приложил палец к своим ухмыляющимся губам, и она остановилась на полуслове, сбитая с толку и еще больше испугавшись.       Когда он вернулся с флаконом в руке, ее брови поднялись еще выше, и она снова открыла рот, только для того чтобы обнаружить теперь его палец на своих губах и озорной блеск в его глазах.       Голос Деймона был очень тихим, когда он наклонился вперед и заговорил ей на ухо.       — Ты же не думала, что их цель здесь заключалась только в том, чтобы уложить нас спать, не так ли, тетя? Они хотят услышать нас и то что будет происходить между нами дальше.       — Нет , — ее голос понизился до испуганного шепота. Конечно он не мог говорить всерьез.       Он промычал и радостно кивнул.       — Они, конечно, не смогут услышать всего, но, я думаю, они услышат достаточно, чтобы удовлетворить их любопытство.       Гейль не могла выразить словами, все то что крутилось у нее в голове, она была способна только повторяться.       — Нет.       Деймон издал тихий смешок, проклятый огонек все еще светился в его глазах.       — Вы имеете в виду, что сегодня вечером не будет постельного белья, дорогая тетя?       Ей больше ничего не оставалось, как снова повториться, смотря на него в ответ с гневом во взгляде.       — Нет.       Ее муж в замешательстве моргнул, отстраняясь от нее.       — Нет, постельного белья не будет или нет, не будет постельного белья?       Ее муж, как оказалось, мог быть полным идиотом, поэтому она притянула его голову к себе и поцеловала его так, как ей хотелось, чтобы он поцеловал ее в септе.       Она чувствовала его улыбку на своих губах, когда они разошлись.       — Значит, нет, постельного белья не будет?       Она поймала себя на том, что улыбается его глупости.       — Да.       Он выдохнул ей в губы.       — Хорошо. Я и взаправду хочу трахнуть тебя в этом платье.       У нее вырвался испуганный смех и возмущенное:       — Демон!       — Что? В конце концов, это только то, что они все ожидают услышать.       Гейль застонала и стукнулась своим лбом о его плечо, от чего оно еще больше затряслось.       — О Боги, пожалуйста, перестань мне напоминать об этом.       Одна из его рук скользнула ей под подбородок и подняла его, и, хотя мерцание в глазах все еще было, выражение его лица стало более серьезным, прежде чем он снова приблизил их губы, для того чтобы их языки танцевали и переплетались друг с другом. Когда они расстались, переводя дыхание, и его горячие губы пробежались по ее шее, она знала, что собиралась протестовать против чего-то, но уже не заботилась о том, что это было.       Губы Деймона оторвались от нее, и она почувствовала, что ее закрутило и ее тело потеряло равновесие от этого неожиданного действия.       — Что...?       Ей не нужно было заканчивать свой вопрос, так как чьи-то руки тянули за шнуровку ее платья и пытались освободить ее. Замечательно. Ей действительно нравилось платье, но также искренне хотелось перейти к самому интересному. Только после того, как шнуровка была ослаблена, при этом они так и не дошли до кровати, Деймон начал целовать ее плечо и шею сзади, и когда она начала таять рядом с ним, он поднял руку, чтобы начать мять ее грудь.       Она была уверена, что он отвлекал ее от чего-то, и когда его другая рука коснулась ее обнаженного бедра, она поняла, что он каким-то образом незаметно спрятал ее под юбкой. У нее перехватило дыхание, когда его пальцы прижались к ней сквозь ее маленькую одежду. Все это было очень мило, но ей искренне хотелось…       Деймон уткнулся ей в плечо, пока его пальцы дразнили ее сквозь ткань, и она чуть-чуть шире раздвинула бедра, чтобы обеспечить им лучший доступ.       — Шелк. Ты его специально одела на свадьбу?       Когда она незаметно кивнула, то почувствовала его ухмылку своей кожей.       — Как мило.       Его пальцы попытались вдавить в нее ткань, и она ахнула. О, Боги. Это было нехорошо. Это было очень, очень неприлично, она была уверена. Она все еще была одета в свадебное платье.       Каким-то образом она снова развернулась и села на кровать, Деймон стоял над ней и целовал ее, а его пальцы касались и прижимались к ней, ткань ее маленькой одежды исчезла. Она со вздохом оторвалась от его губ и рухнула на кровать. Его пальцы проникли глубже при этом движении, и она громко застонала.       — О, Боги.       Их глаза встретились, когда он вошел в нее, и она обвила его ногами, чтобы удержать его там, и Деймон наклонился, чтобы поймать ее губы в бесконечном поцелуе. Боги, как она могла так соскучиться по этому, проведя вдали друг от друга всего несколько дней?       Деймон не позволял себе долго отдыхать после того, как погрузился в нее, несмотря на все ее усилия поцелуями удержать его на месте. Он лишь тихонько рассмеялся и игриво поцеловал ее в надутые губы, прежде чем покинуть ее и подойти к кровати с другой стороны. Она с любопытством повернулась, чтобы посмотреть, что он задумал.       Ее брови взлетели вверх, как это часто случалось в его компании.       — Что ты делаешь?       Его улыбка вернулась в полную силу, когда он покатал флакон между пальцами.       — Лишаю тебя девственности, тетя.       Она открыла рот в шокированном недоверии.       — Что?       В дальнейших объяснениях не было нужды, поскольку он вылил содержимое флакона на пальцы и на кровать. Кровь. Это была кровь. На простынях их свадебного ложа. Ох. Ее мать была так уверена, что после постельного белья найдутся доказательства невинности Гейль, но ей не приходило в голову по-настоящему задаться вопросом, как это будет происходить.       Она встала с кровати, не желая, чтобы кровь коснулась ее платья. Кроме того, ее девичья кровь не имела никакого отношения к ее свадебному платью. Поэтому она отступила и воспользовалась возможностью, чтобы наконец снять свадебное платье и при этом она чувствовала как ее лицо горит от смущения. Никто из них не удосужился снять свадебную одежду. Конечно, все было не так, и ей оставалось только надеяться, что ее не осудят слишком строго за то, что она испортила белое платье, призванное символизировать девичью чистоту.       К тому времени, как она разделась, Деймон уже очистился от крови и снял с себя одежду, и он ухмылялся ей с кровати.       — Подходи, тетя, давай еще раз заключим наш брак.       Она склонила голову набок и скрестила руки на груди, рассматривая его.       — Тебе это приносит удовольствие, племянник?       Он выглядел испуганным вопросом, его брови подпрыгнули.       — Да, я нахожу завершение приятным.       Она с раздражением присоединилась к нему в постели.       — Я говорю не о завершении. А о том что ты указываешь на наши отношения в постели. Или о происходящем в ней.       Его брови сошлись в задумчивости.       — Я бы не сказал, что это приносит мне удовольствие. Нет, это приносит мне большое удовольствие. — Ее лицо сморщилась, и она открыла рот, но он опередил ее вопрос. — Ты не поймёшь шутку.       Ей это нисколько не понравилось.       Солнечный свет заставил ее открыть глаза, и она встретила новый день с большой неохотой. Ей совсем не хотелось вставать с постели и она томно потянулась.       Гейль повернулась и посмотрела на столбик кровати, когда ее рука коснулась его во время растяжки, и ее брови нахмурились, когда она заметила висящий над ними пояс с мечом. Ее пальцы потянулись, слегка коснувшись ножен. Вчера вечером она не заметила, чтобы это висело там.       — Почему ты не взял Темную Сестру на свадьбу?       Это, безусловно, помогло бы осуществить его угрозы, если какой-нибудь дурак все же решился бы бросить ему вызов. Она ожидала, что он с гордостью наденет его, как только его вернут ему.       — Что?— Сонным голосом Деймон пробормотал вопрос в подушку, и она прикусила губы, которые растянулись в ухмылке. Когда он спал, он был просто очарователен.       — Почему ты не взял Темную Сестру на свадьбу?       Он перевернулся и прижался носом к месту соединения ее шеи и плеча.       — Потому что у меня ее нет… нет…— Его речь замедлилась, а затем полностью прекратилась, когда он застыл у нее за спиной и не продолжил, даже когда она повернулась лицом, чтобы вопросительно посмотреть на него.       Деймон смотрел на меч, висящий на стойке кровати, его челюсть отвисла на несколько мгновений, прежде чем он захлопнул рот, его тело дрожало от напряжения. Он выпустил взрывной выдох и отодвинулся от нее, лежа на спине и потирая лицо.       — Твой отец просто не умеет принимать поражение, не так ли?       Она повернулась к нему лицом, косо глядя на него.       — Нет? Он - король.       Деймон должен это знать.