A Life, Redux

      Это было так странно, настолько сильно расходиться во мнении с отцом, которого он боготворил всю свою жизнь, и так соответствовать Гейль, о которой он почти полностью забыл после ее смерти. Смерть, которая, как казалось, произошла целую жизнь назад. Было так странно думать обо всем, что он пережил, ведь, как оказалось, более три десятилетия его жизни были всего лишь сном. Во сне он прожил вдвое дольше, чем на самом деле.       И все же... И все же было гораздо легче вспомнить детали сна, события, которые, как ему казались, произойдут через десятилетие, с поразительной точностью, но при этом он не мог вспомнить, как его бабушка уехала на Драконий Камень с Гейль всего несколько лет назад. Или смутно помнить свадьбу Визериса с Эйммой. Или их первого мертворожденного ребенка, идеального маленького валирийского ребенка, но неестественно неподвижного. Ему до сих пор было трудно поверить в то, что эти три десятилетия действительно были всего лишь сном и остались всего лишь в его воспоминаниях.       Гораздо легче было говорить обо всем этом так, как будто оно произошло на самом деле, а не приснилось ему. Легче всего было выплеснуть всю боль и обиды, которые росли и гноились в десятилетиями, и однозначно присутствовали в нем сейчас, иногда казалось, что они были в там всегда. А может быть, так было даже проще, поскольку теперь появилась возможность противостоять тем, кто виноват во всем этом, и они ни как не могут от этого сбежать.       Итак, Деймон обнаружил, что не желает лгать отцу, не желает заверять его, что все в порядке, что он не испытывает к Визерису ничего, кроме горечи. Когда-то он любил своего брата. Больше, чем кто-либо другой, особенно остро это ощущалось после смерти их отца, и он любил его больше всех, вплоть до Лейны. Лейна была надеждой на светлое будущее там, где его раньше не было и на которое он и не надеялся. Он по-настоящему не верил, что такое может когда-либо быть уготовано ему. Будущее с Лейной тоже исчезло, но…       Возможно, это было и к лучшему. Деймону нужна надежда сейчас, нужно спасение сейчас, а не в каком-то далеком и неопределенном будущем. Гейль дала ему все это. Они еще не были в безопасности от своей семьи, но будут. Теперь, когда ей удалось заявить права на Гаэлитокса, они скоро смогут быть в безопасности. Он был в этом уверен. Все, что было нужно - это укрепить связь, Караксесу исцелиться, и чтобы все оставались в блаженном неведении о присутствии Гаэлитокса, дабы они не подумали заковать его в Драконьей Яме. Они могли бы попытаться сделать это с Караксесом, но пока никто не знал о Гаэлитоксе, у них всегда был бы путь к бегству.       Что ж… была еще одна маленькая вещь, о которой нужно позаботиться, и о которой он совершенно забыл, стремясь избежать нежелательного брака, а затем помочь Гейль сблизиться с ее драконом. Ребенок. Сейчас они не могли себе позволить риск зачать ребенка, и он ни разу не принял никаких мер предосторожности. Гейль не ушла бы, если бы была беременна, и она не захотела бы уйти, если бы ребенок был здесь, маленький и хрупкий. Нет, сейчас не может быть ребенка, решил он. Пока они благополучно не уедут и не обоснуются в новом доме, в каком-нибудь приятном месте. Они были молоды, у них еще много времени для того, чтобы завести детей.       Как только они закончат с драконами, ему придется отвести Гейль обратно к мейстеру и попросить лунный чай. Да, он бы это сделал. Это действительно было только к лучшему.       По своему обыкновению, они зашли на кухню, и хотя это было не то время, когда они обычно просили корзину с рыбой, он надеялся, что она для них найдется. Им не следовало впервые идти к Гаэлитоксу после того, как он связался с Гейль и спас их жизни, с пустыми руками. Если и было что-то, чего никогда не следует делать с драконом, так это принимать его как должное и заставлять чувствовать себя недооцененным. Драконы были непостоянны, как пламя, и все же их любовь, однажды подаренная, была непоколебимой. Все, что нужно было сделать, — это заслужить их привязанность, а затем никогда не забывать ценить, то что дракон тебе даёт.       В любом случае, его отец, казалось, был достаточно ошеломлен, чтобы не следовать за ними, и они без проблем добрались до кухни, несмотря на паранойю Деймона. Его отец был благополучно оглушен в их покоях, а его коварный дедушка, вероятно, уже находился на попечении доброго мейстера.       Все должно быть хорошо, и Деймон не смог остановить внезапную волну головокружения при мысли о том, что он вывел из равновесия всех этих великих и могущественных членов своей проклятой семьи. Он резко остановился, с усмешкой, останавливая веселящуюся Гейль, и прижал ее к стене, чтобы поцеловать, затаив дыхание. Да. Это была победа, и довольно скоро они действительно освободятся от всего этого. Еще немного терпения и все будет хорошо.       — Я думала, нам нужно пойти навестить драконов?       Этот вопрос можно было бы считать забавным, если не замечать тот факт, что после окончания первого поцелуя именно Гейль наклонила голову и потянулась для еще одного долгого поцелуя.       Деймон хмыкнул в ответ.       — Это не значит, что мы не можем заниматься другими делами, находясь там. Караксес не будет возражать.       Она смеялась между поцелуями.       — А Гаэлитокс?       Он уткнулся носом ей под ухо и прикоснулся ладонью к ее груди поверх платья.       — Ты правда думаешь, что он нас еще не видел?       Гейль замерла.       — Что?       Он прижался своим лбом к ее лбу и усмехнулся.       — Его гнездо явно находится где-то рядом. Ты правда думаешь, что он не наблюдал за нами в те дни, которые мы провели там?       — Что?! — Ее голос был немного пронзительным.       Брови и уголки губ Деймона подпрыгнули от удовольствия.       — Ты не возражала против Караксеса, но возражаешь против Гаэлитокса?       — Я не знала о Гаэлитоксе! — Голос Гейль был наполнен шоком.       Деймон все еще хихикал.       — Не волнуйся, я сомневаюсь, что он расскажет своим друзьям. Он кажется мне тихим типом.       — Деймон! — В ее голосе послышалось нытье, и он сразу протрезвел.       Он в последний раз быстро поцеловал ее губы и снова взял ее за руку, чтобы продолжить путь и не попадать в неприятности.       — Давай посмотрим, как он воспримет нашу корзину с рыбой. Мы достаточно медлили. Твой дракон подумает, что ты не заботишься о нем теперь, когда ты заявила на него права. Как избалованная маленькая принцесса, — едва удержался он от этих слов.       Ее улыбка потускнела.       — Деймон, что-то не так?       Он повернулся к ней с удивлением.       — Нет? Но нам действительно пора идти, я думаю, ты не хочешь начинать ваши отношения не с той ноги.       — Правильно… — Было много скептицизма в ее голосе, и он ему сильно не нравился.       Он раздраженно выдохнул.       — Ты действительно не можешь воспринимать его как нечто само собой разумеющееся, даже сейчас, когда вы предъявили права друг на друга. Отношения между всадником и драконом необходимо постоянно укреплять, иначе они подведут вас в самый неподходящий момент.       — Верно.       Кажется, было что-то, с чем она не согласилась в его уроке по содержанию драконов, и он не мог этого понять. Тем не менее, это было важно.       — Я серьезно. Если он больше всего любит рыбу, позаботься о том, чтобы для него всегда была рыба. Не держи его прикованным, если это вообще возможно. Не обманывай его. Никогда не обманывай его, иначе доверие между вами будет подорвано. Теперь он твоя вторая половинка, он последует за тобой без обмана.       — Верно. — Ее голос был совершенно грустным. Серьезно, что с ней не так?       Он с беспокойством повернулся к ней.       — Гейль, ты в порядке?       Ее бровь дернулась, когда она подняла взгляд, чтобы встретиться с ним взглядом.       — Да, я в полном порядке.       Что это должно было означать?       — Хорошо. Я тоже в порядке. — Он был так близок к свободе.       Некоторое время они продолжали молчать.       — Как думаешь, я смогу оседлать его сегодня?       Он мысленно напевал.       — Думаю, да, хотя седла нет. И ты без штанов. Тебе придется крепко держаться и оставаться на ногах лишь очень короткое время, — уголки его губ приподнялись. — Или надень мои бриджи.       Она вздохнула.       — Тогда, возможно, не сегодня.       Он легко согласился.       — Да. В любом случае, вам действительно следует поближе познакомиться, прежде чем сделать это. Он дикий дракон, и до тебя у него не было всадника. Он не позволил никому по-настоящему увидеть или прикоснуться к себе до тебя. Пусть он сначала познакомится с тобой. Не торопись. Не выходи за рамки того, что ему удобно.       Гейль задумчиво напевала и молчала, пока они, наконец, добрались до кухни. И там их ждала корзина с рыбой. Деймон мог расцеловать того, кто приготовил корзину, а когда они за ней не пришли - решил оставить ее в ледяном домике. Он этого не сделал, конечно. Он понятия не имел, кто это был, и к тому же, ему следовало поддерживать свою репутацию.       Однако он мог поцеловать Гейль, поэтому он прижал ее к себе, пока они ждали, когда им отдадут корзину, и поцеловал ее с широкой улыбкой. Все должно было получиться. Он чувствовал это. Гейль будет хорошей спутницей в их путешествии. Он мог бы показать ей весь мир, и она была бы впечатлена всем этим и признательна, в этом он был уверен. Именно такой и была Гейль: искренне благодарна даже за самую мелочь и неспособна на обман. Да, Гейль была бы отличной спутницей. И как только они найдут хорошее место, где можно поселиться на какое-то время, она также станет отличной матерью.       Оба дракона остались в бухте, и это его не удивило. У Гаэлитокса было гнездо где-то поблизости, но он, скорее всего, не захотел возвращаться в него, находясь на виду у Караксеса, наверняка, опасаясь раскрыть его местонахождение более крупному дракону. Сам Караксес был ранен, поэтому Деймон вообще не ожидал, что он будет двигаться. Видеть, что он преодолел хоть и сравнительно небольшое расстояние, все же было довольно удивительным событием, особенно учитывая его новое место отдыха. Он определенно не присоединился бы там к Кровавому Змею. Он предположил, что сложно будет осуществить планы по более тщательному осмотру травм друга.       — Почему он здесь? — В то время как Гейль была явно ошеломлена, Деймон был полностью удивлен.       — Судя по довольно большим кускам Каннибала, пропавшим вокруг него, я бы сказал, что он наслаждается своим триумфом.       Действительно, раненый дракон забрался на огромное тело дракона, создавшее временный островок в бухте, и удобно устроился там на глазах у всего мира, лениво покачивая хвостом в воде, удовлетворенно закрыв глаза. Деймону пришлось подавить смех. Он не выглядел обиженным или раздраженным, в отличие от того, что он рассказал отцу.       Он неловко кашлянул и вздохнул.       — Давай просто доставим рыбу к месту назначения.       Едва ли можно было винить молодого дракона за то, что он держался так далеко. Караксес, казалось, был на пике своего дружеского настроения.       Гаэлитокс оживился, когда они подошли с корзиной и положили ее перед ним, и он радостно подпрыгнул к ней, даже не дожидаясь, пока Деймон отступит больше чем на один шаг. Он полагал, что его считали меньшей угрозой, чем его идиотского дракона. Караксесу было дано строгое указание не злить застенчивого дракона. Деймону следовало бы также подчеркнуть, что не нужно его больше запугивать.       Он повернулся и посмотрел на море, в то время как Гейль ворковала с Гаэлитоксом и гладила его везде, где могла дотянуться, разговаривая с ним тихим голосом и тихо смеясь над тем, что она говорила.       Вода уже не была такой красной, как раньше, хотя оттенок остался неподвижным, более сильным вокруг туши, что неудивительно. Он больше не мог видеть шею дракона. Ее почти разорвали во время боя, но сейчас шеи нигде не видно, вероятно, она была первой, что сожрал Кровавый Змей.       Тяжелый вздох покинул его. Вот вам и приглашение септона Барта взглянуть на это. Септон был уже был тут, на Драконьем Камне, но ему особо нечего было исследовать. «Неестественная история» останется такой же бесполезной гипотезой, смешанной с фантазией, как и всегда, а его многолетняя близость к драконьим всадникам придавала книге авторитет, которого она действительно не заслуживала.       Возможно, им следует посетить Валирию и позаботиться о том, чтобы во время путешествия получить какую-нибудь настоящую литературу по этой теме. Вот из-за этого его дедушка мог бы сойти с ума. Действительно ли он прикажет убить двух драконьих всадников, свою дочь и внука, не меньше, из-за нарушения запрета, или Доктрина исключительности применима и к этому? Это, конечно, заставило задуматься…       Гейль с улыбкой упала на песок рядом с ним.       — Я думаю, Караксес делает это намеренно. Он утверждает свое господство над Гаэлитоксом.       Деймон хмыкнул в знак согласия.       — Ну, он был здесь первым. Это правильно.       Она наклонилась и положила голову ему на плечо.       — Я думаю, нам не следует оставаться здесь слишком долго. Вся эта кровь заставляет меня чувствовать себя некомфортно. Я не верю, что смогу сейчас играть с тобой в моем замке.       Деймон тихо рассмеялся, глядя на все еще красное море. Нет, он полагал, что сейчас для этого не место.       Он прижался щекой к ее голове.       — Нам нужно еще раз навестить мейстера.       — У меня все в порядке. Я честно тебе скажу - меня ни капельки не тошнит, даже когда я смотрю на все это. — Она указала на покрасневшее море и труп.       Деймон хмыкнул.       — Возможно, это и правда, но мы не были осторожны, играя «Войди в мой замок», и было бы лучше пока избежать… последствий.       Ее нос очаровательно сморщился.       — Осторожны? Что ты имеешь в виду? Мне кажется, мы проявили большую осторожность во время игры. И какие последствия?       Деймону очень хотелось хихикнуть, и он изо всех сил старался сдержаться.       — Я имею в виду осторожность с последствиями. Есть меры, которые мы… я мог бы принять… чтобы предотвратить последствия… такие как ребенок.       Замешательство Гейль, казалось, ничуть не уменьшилось.       — Но ты… ты обещал. Ты обещал мне ребенка. Почему ты хочешь предотвратить это сейчас?       Тяжелый вздох покинул его. Он обещал, не так ли?       — Возможно, сейчас не лучшее время для этого. Кажется, многое происходит. Мы молоды. Мы можем позволить себе немного подождать.       Гейль нахмурилась и закусила губу.       — А что, если во мне уже есть ребенок?       — Было бы слишком рано об этом знать, слишком рано для каких-либо признаков.       Она долго молчала, закусив губу и еще сильнее нахмурившись.       — Моя кровь должна была пойти вчера.       Деймон хмыкнул, ничуть не обеспокоенный.       — Вчера ты испытала настоящий шок, это вряд ли удивительно.       Однако, правда, давно пора было начать проявлять осторожность.