A Life, Redux

      Деймон стал безжалостно беспокойным, когда они остались одни на Драконьем Камне. Не имея возможности проводить с драконами столько времени сколько ему хотелось, с огромным трупом дракона в их бухте и любопытным септоном бродящим вокруг, и, по-видимому, не желая или, скорее, боясь проводить слишком много времени со своей женой в их спальне, ее беспокойный муж таскал Гейль по всей крепости и острову, открывая тайны, о которых она даже не подозревала.       Когда даже отвлекающий фактор, которым был септон Барт, исчез, и Деймон наконец позволил ей подняться на спину Гаэлитокса в уединении их бухты, Гейль задавалась вопросом, сможет ли она доставить его обратно в Королевскую Гавань. Состояние ее мужа вызывало у нее беспокойство и заставляло чувствовать себя неуютно.       К тому времени, как они сами покинули Драконий Камень, ее кровь еще не пошла, и деликатное подталкивание мейстера к этому вопросу только уводило ее мужа все дальше и дальше от покоя, пока однажды она не проснулась утром от мягких поцелуев и теплых прикосновений Деймона. Все признаки предыдущего беспокойство ушли, когда он взял ее медленно и нежно, и Боже, как она скучала по нему внутри себя, несмотря на многие, многие вершины, к которым они привели друг друга за дни после нападения Каннибала.       Она восхищалась этим чувством, тем, что все каким-то образом возвращается в норму, тем, что нервная энергия и беспокойство просто ушли, как казалось, без какой либо причины. И когда Деймон объявил, что хочет вернуться в Королевскую Гавань в тот же день, ее беспокойство вернулось, она подняла голову и недоверчиво посмотрела на него.       — Что?       — Я думаю, нам пора вернуться в Красный замок. Караксес достаточно оправился, для того чтобы отправиться в путь, и оставаться здесь дольше не имеет смысла. — Его пальцы все еще дразнили ее грудь, и это отвлекало.       — Но… — Она понятия не имела, что хотела сказать, хотя и смотрела на него в недоумении.       — Хотя есть некоторые вещи, которые мы, вероятно, согласимся не раскрывать тем, кто там.       Гейль на мгновение молча моргнула.       — Как Гаэлитокс.       Деймон приятно загудел.       — Да, как Гаэлитокс. И твое состояние. На самом деле я не вижу острую необходимость поднимать этот вопрос. Оглядываясь на историю Эйммы… Я действительно думаю, что нам следует держать это при себе.       Гейль тупо повторила его слова про себя, а затем вслух.       — Мое состояние.       Деймон в последние дни был весьма настойчив в том, что не было ничего особенного, о чем стоило бы говорить.       Она нахмурилась и немного присела, убирая блуждающие пальцы Деймона.       — Почему мы должны держать это в секрете? И как долго?       Это была радостная новость, не так ли?       Он со вздохом сел.       — Все как я и сказал. Следует учитывать историю Эйммы. И твоей матери. Ты действительно хочешь, чтобы тебя охватило беспокойство, как только мы вернемся?       О, она не подумала об этом. А ее мать… Она подавила дрожь и закусила губу.       — Не совсем, нет. Тогда, как долго?       — Пока это возможно. А поскольку мы уже поговорили с мейстером здесь, нет необходимости снова говорить с мейстером Красного замка. В любом случае, он вряд ли мог бы сильно помочь, сказав нам то что мы и так уже знаем.       О, они уже знали, не так ли? С каких пор?       — И в самом деле… Насколько хорошо в действительности мейстеры осведомлены в этих вопросах? Я думаю, что акушерка или даже мудрая женщина гораздо более сведуща в женских вопросах.       Гейль несколько мгновений молча смотрела на своего мужа, прежде чем зажмуриться, чтобы обдумать все это. Он признал, что в ее животе был ребенок. Это, безусловно, был прогресс. Но он не хотел, чтобы об этом узнал кто-то еще, что немного озадачивало, поскольку она определенно не говорила с ним о проблемах и беспокойстве, которые может вызвать ее мать.       Но Гейль действительно хотела вернуться домой, и она ценила, то что Деймон признал их благословение, поэтому с готовностью согласилась с его предложением. Они могли бы пока оставить это при себе. Кроме того, бедная Эймма была достаточно близка к родам, и со стороны Гейль было бы поистине эгоистично отвлекать на себя внимание от ее нужд.       Итак, они покинули Драконий Камень сразу после полудня на спине Караксеса, сделав круг вокруг острова, скользя по волнам и попрощавшись с Гаэлитоксом. Когда они пролетали мимо своей бухты, а затем выходили к морю, дракон некоторое время следовал за ними, пока они пролетали мимо своей бухты, а потом вернулся на остров, к своему гнезду. Гейль было грустно видеть его уход, но он не захотел бы оказаться запертым в Драконьей Яме, в этом она была уверена, и поэтому было бы к лучшему, если бы он остался на данный момент на Драконьем камне. Но только сейчас.       Было грустно снова увидеть Драконью Яму. Она никогда особо не задумывалась о том, насколько это похоже на тюрьму, пока не увидела, как Караксес весело играет в воде и бездельничает на нагретых солнцем скалах, пока не увидела, как Гаэлитокс приходит и уходит с утренним туманом. Двух драконов оставили свободно бродить по острову, и они не нарушили его покой, а фактически укрепили мир победив Каннибала.       Им не разрешили бы свободно бродить по столице, и это была неоспоримая причина по которой драконов отправляли в Яму. Хотя ей и было грустно расставаться с Гаэлитоксом, она понимала, что это будет лучше для него.       Когда они приземлились и оказались внутри Драконьей Ямы, там было так же темно и мрачно, как и всегда, и она была только рада снова выйти на солнце. Миновав массивный вход в Яму они обнаружили ожидающую их повозку.       Она повернулась к Деймону и в недоумении посмотрела на него.       — Я не знала, что ты сообщил заранее о нашем прибытии.       Отвечая ей он яростно хмурился, глядя на повозку.       — Я не делал этого.       Гейль подавила веселую улыбку, медленно следуя за ним, когда он начал спускаться по длинным ступеням, чтобы поговорить с гвардейцами стоящими возле повозки.       Она остановилась, поражённая, когда он замер, а затем повернулся, чтобы вновь подняться по ступенькам, прошел мимо нее и, без какого либо предупреждения или объяснения, побежал обратно в Яму. Она ещё долго смотрела ему вслед, после того, как его спина исчезла из ее поля зрения, задаваясь вопросом, что, во имя Богов, снова не так с ее мужем.       В конце концов, стряхнув с себя чары, наложенные на нее его неожиданными действиями, она продолжила свой путь к повозке, улыбаясь ожидающим рядом с ней гвардейцам. Несмотря на то, что они не знали об их прибытии, наличие повозки было высоко оценено. Она очень устала и ей сейчас не хотелось ничего, кроме сна, а ожидание, пока за ними пришлют повозку, было бы невыносимой пыткой, в этом она была уверена.       Один из гвардейцев вышел вперед, чтобы поприветствовать ее.       — Принцесса, добро пожаловать обратно в Королевскую Гавань.       Она ответила с улыбкой, хотя это был явно не тот гвардеец, с которым она была знакома.       — Спасибо. Может быть, у вас есть идеи, что заставило моего мужа так бежать?       Гвардеец кивнул.       — Он преследовал принца Визериса.       Услышав ответ ей пришлось моргнуть. По какой причине Визерис посетил Драконью Яму? Из всех людей, кто здесь мог находиться, она точно не ожидала увидеть Визериса.       — Принц Визерис? Вы уверены?       — Да, принцесса. Мы ждем его.       Гейль обернулась и задумчиво посмотрела на массивное здание, возвышающееся над ней. Что, во имя Богов, там собирается делать Визерис? И почему это заставило Деймона бежать за ним?       Она медленно покачала головой и повернулась обратно к повозке. Стоя без дела, мало чего можно было добиться. В любом случае, она скоро узнает, в чем дело, поэтому взяла протянутую руку и с некоторым облегчением забралась в повозку, надеясь хоть немного отдохнуть. Путешествие было особенно утомительным.       Гейль проснулась от повышенных голосов, а затем вскочила на скамейку, когда дверь повозки с грохотом распахнулась, и Визерис внезапно вылетел через нее, наполовину распластавшись у ее ног. Она моргнула, пытаясь заставить свой разум еще раз проснуться, чтобы это образ имел хоть какой-то смысл.       Что происходило?       Деймон забрался в повозку, обойдя своего ошеломленного брата, а затем полностью втащил его внутрь, прежде чем захлопнуть дверь и приказать кучеру ехать к Красному замку голосом полным ярости.       Движение повозки, казалось, разбудило Визериса, когда он поднялся с пола, поправляя одежду и глядя на брата.       — Ты мог убить меня!       — Ты мог покончить с собой, полный идиот!       Визерис кинулся на Деймона, но был быстро отброшен на сиденье напротив него, прямо возле Гейль, которая поспешно убралась с пути дерущихся братьев. Казалось, это действие принесло ей едкий взгляд со стороны ее деверя, и также он послал насмешливую ухмылку в ее сторону.       — Видишь, за кого ты вышла замуж, тетя? Если бы удача была на его стороне, а не на моей, ты уже была бы замужем за убийцей родственников.       Деймон мрачно рассмеялся.       — Убийца родственников, правда? Сообразительность совсем покинула тебя? Пламенная Мечта убила бы тебя, если бы я не вмешался.       Дыхание замерло в груди Гейль. Пламенная Мечта? Почему они говорили о Пламенной Мечте?       Настала очередь Визериса мрачно рассмеяться, возможно, его смех был несколько безумным.       — У меня все было под контролем, до того момента пока ты не заставил ее напасть на меня. Ты просто не мог устоять, не так ли? Ты просто жалок в своей ревности, братишка.       Гейль моргнула, глядя на него. Что?       Ответом Деймона было не что иное, как откровенно веселый взрыв смеха и закатывание глаз.       — Ревность? Чему я должен завидовать?       — Я старше! Я наследник! Тебе не выносимо постоянно находиться в моей тени!       Деймон лишь скрестил руки на груди, глядя на брата, приподняв бровь и мыча.       — И какую большую тень отбрасывает твоя скульптурная фигура.       Гейль поспешно подняла руку, чтобы прикрыть смех кашлем, поскольку Визерис на мгновение потерял дар речи.       — Что?       Деймон раздраженно закатил глаза и медленно пояснил.       — Ты толстеешь, брат. Будет только хуже, если ты не начнёшь заботиться об этом сейчас, — он пригвоздил его серьезным взглядом. — Воистину, это вредно для здоровья.       Визерис покраснел от ярости и зашипел.       — Ты… ты… Король услышит об этом! Все узнают о том, что ты сделал! Что ты пытался сделать!       Лицо ее мужа потемнело, а кожа вокруг губ и глаз напряглась.       — Ты имеешь в виду, как я спас твою чертову жизнь? Пожалуйста, продолжай и расскажи всем об этом!       Братья молча смотрели друг на друга до конца этой, казалось бы, бесконечной поездки, заставляя Гейль сожалеть о том, что она согласилась так скоро вернуться в столицу, заставляя ее сожалеть об ожидании их в повозке вместо того, чтобы вернуться в Красный замок в одиночку, заставляя ее сожалеть о многих вещах о которых ей даже не хотелось задумываться. Всю поездку она решительно смотрела в окно, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на других пассажиров.       Когда они наконец-то добрались до Красного замка и остановились, Визерис выскочил из повозки еще до того, как перед ним полностью открылась дверь, не удостоив их даже взглядом.       Деймон только покачал головой на эту демонстрацию и помог ей выбраться, с серьезным выражением лица поцеловав ее в лоб.       — Мне нужно пойти за ним, прежде чем мы окажемся в изгнании, — уголок его губ дернулся. — Хотя я и хочу, чтобы мы ушли, сомневаюсь, что ты оценишь это сейчас.       Гейль с улыбкой закатила глаза и положила руку ему на щеку.       — Мы оба знаем, что тебя не сошлют. Как ты и сказал - он идиот. Никто не воспримет его слова всерьез, и меньше всего мой отец.       Деймон удивленно поднял бровь и быстро поцеловал ее в губы.       — Надеюсь, я найду тебя в своих покоях после того, как разберусь с этой глупостью?       По кивку Гейль он помчался за своим давно ушедшим братом.