***
— Здесь у нас столовая, подъем в шесть, в семь уже надо быть за столом. — Я проводил для новичка экскурсию по жилому блоку. — Ужин обычно в девять, если не задержимся. Дальше свободное время. Обед с собой, так сказать, в поле. Тут баня с сауной. Обычно устраиваем себе праздник тела в выходной, но можно и каждый день. Соня идею занесла и как-то прижилось. Вымоешься, посидишь — и как заново родился. — Организм радуется, что выжил, — мрачно прокомментировал мои слова Тигран. По какой-то причине он ненавидел жару, зато обожал дождь. Мы уже привыкли, что, когда тропический ливень обрушивается на землю, Тиграна легче всего найти снаружи, где он в одних плавках блаженно стоит под холодными потоками, словно легендарные японские убийцы под водопадом. Ну, у каждого свои странности… — Тут у нас кухня, а в кухне Паула. Паула, это Морт, не пугай мне ребенка! Вот тут закуток справа, можно брать напитки и «кчайности» без ограничений, но на кухню лучше не соваться, там место занято. Паула еще и доктор, она тебя осмотрит, не сопротивляйся. Он молча кивнул. Паула помахала нам зажатым в руке ножом, и я предпочел ретироваться. Видел, как она этим владеет, лучше, чем я бластером. Территориальная неприкосновенность кухни это небольшая плата за тот рай для наших желудков, что она создает каждый день. И не забыть занести прощальный подарок из Вилли-Жми. Один из ножей их повара… Паула ножи любит. До судорог, до сладострастного стона, с которым она затачивает свои инструменты. Нет иной вещи, для которой она бы отвлеклась от готовки или чтения дамских романов. Даже стрельба не вызывает у нее особых эмоций, так — пальнет для острастки в окно, и опять за сковородку. Я всегда ей приношу ножи — даже странные, даже просто идиотские, как совершенно жуткий нож из обломка ручной пилы. Лезвие этого мутанта было зазубренным, неровным, хранящим следы недоспиленных зубов. Получив от меня подарок, она чудом не сожгла мясной рулет, потому что несколько часов подряд самозабвенно приводила этого оружейного ублюдка в порядок. Сейчас он занимает достойное место на стене, среди своих собратьев. У нашей поварихи для каждого вида пищи свой нож со своей заточкой. — Тут у нас общий зал, можно толпиться в свободное время. Терминалы с играми и фильмами, книги. Осторожно, это кресло Сони, в нем вязание, садиться на спицы не советую. — Мы прошли по коридору и я, наконец, выбрал и распахнул одну из дверей. — Вот это твоя комната, подходит? — Окна большие… — Морт оглядел мрачное помещение, больше похожее на камеру в тюрьме. Койка, шкаф с оружейным отделением, тумбочка и стул. Сантехнический блок. И окна — человек с трудом пролезет. Зато их можно открыть, если хочется свежего воздуха. Но мне показалось, что парень не привык к большим комнатам, и ему тут будет уютно. Не ошибся. Счастливая улыбка Морта была красноречивее любых слов. — Кладовка в доступе, я ввел твои данные. Подбери себе постель, гардероб и оружие на выезд. Инструкцию для ознакомления с местными достопримечательностями и чем их убивать я тебе пришлю. Ну, и к ребятам можешь обращаться по мере надобности. — Я не подведу, — клятвенно заверил Морт. — Я очень хороший боец, ты убедишься! Я похлопал его по плечу и вышел. Пусть отдыхает, осваивается. Вечером мы засели с Тиграном и Соней — обсудить дальнейшие планы. Кого-то надо отправить на охоту, кого-то в город… прикинуть заранее, нанимаемся ли на следующий сезон и в каком составе. Состав последние три сезона не менялся, но мало ли? В дверь от души постучали. Я поспешно ткнул в сенсор, впуская нежданного гостя, точнее — гостью. Паула уставилась на нас тяжелым взглядом голодного удава. — Так, по поводу ребенка! Ален, не знаю, откуда ты его привёл, но у парня авитаминоз и нервное истощение! Да, в некоторых случаях она оказывает и медицинские услуги, образование у нее фельдшерское — уколоть и заштопать может. И диагноз поставить, вот как сейчас. — У меня не может быть истощения, — донеслось из-за ее спины. — Я в пределах физической нормы! Под взглядом темных от гнева глаз Паулы желание спорить пропадало напрочь. Да и о чем, собственно? — Паула, солнышко ты наше ясное, ну конечно! Все как ты скажешь. Надо — назначай витамины, откармливай, тебе и карты в руки! — Я ободряюще улыбнулся Морту, который жалобно выглядывал поверх головы нашей главнокомандующей поварихи. Парень сделал безнадежную попытку просочиться мимо нее в комнату, под нашу защиту, но кто ему даст? Если женщина решила облагодетельствовать, то спасения нет. Убедившись, что мы не возражаем против ее опеки над новичком, Паула схватила парня за руку и поволокла обратно на кухню. Мы с замами подождали, когда встанет на место дверь, переглянулись и заржали. Ну все, бедный двухметровый ребенок попал. Она же не отстанет, пока в норму не приведет. Паула у нас сторонник здорового питания. В ее понимании это когда пожрать можно здорово, много и из-за стола вставать не тянет, а не когда салат с сухарями на первое, второе и третье. Перед сном я зашел к новичку еще раз. — Ах, да, забыл! Завтра ты не выезжаешь, отдохни денек! — Я?! Да я через три часа уже буду в полном порядке! — возмутился Морт. — Точно! Как огурчик, такой же зелененький. Не обсуждается. Можешь себе выписать отдельный терминал, придет в течение трех дней вместе с остальной доставкой. Пищу и чай можно приносить в комнаты. Ничего не забыл? Ты завтра отдыхаешь, а послезавтра на выезд. Это приказ. Больше он не возражал. Вытянулся по стойке смирно и попытался отдать честь. Вот так-то лучше.Часть 7
4 марта 2024 г. в 07:00
Лагерь надо ставить так, чтобы, пока найдешь — пупок развязался. Можно стоять у забора Громобоя и его не заметить, проверено неоднократно. Даже силовое поле не над маскировочной сетью, а под ней. А подъездная просека исчезает в нехилом болоте. Единственное, что слегка портит маскировку — это жабы.
— Это мой лагерь! — я указал парню на бурую толпу поквакивающих животных. Наверно, их не так и много, но когда они настолько больше тебя, то и пятеро — толпа. А навстречу мне выползло больше десятка. Прикормленные Василисы преградили дорогу, и глиссер буквально протискивался между их мощных тел. Это я знаю, насколько наши верные спутницы привязаны к нам, а человеку, незнакомому с их потрясающим разумом, конечно, было не по себе. Морт застыл, глядя на покрытые бугристой темно-зеленой шкурой бока, трущиеся о катер. Иногда приходилось даже осторожно, чтоб не разозлить, отталкивать их носом глиссера с пути. Перед очень крупной матроной я остановился. Эта не уйдет, пока не «поздоровается», у нее свои права и свои «обязанности». Я открыл окно и позволил ей заглянуть в него одним глазом. Сунул в открывшуюся пасть последнего несъеденного термита и прихваченные останки съеденных. Моя подружка глотнула, квакнула довольно и только после этого подвинулась.
— Они опасны, — тихо сказал Морт, когда катер, повинуясь движению руля, чиркнул по пузу очередной надвинувшейся туше.
— Это они так любят, — Мне удалось завести глиссер в ворота, и они закрылись, отрезая нас от животного мира. Казалось бы, можно выдохнуть, но мой спутник еще более неестественно напрягся, лицо окаменело. Пришлось пихнуть его локтем, подбадривая: — Морт, ты не единственный, кто не хочет возвращаться к своему прошлому. Успокойся, нам важно какой человек, а не откуда он родом. У людей есть право спрашивать, но у тебя — право не отвечать.
Он внимательно посмотрел мне в глаза и кивнул.
— Хорошо, только можно я… посижу тут?
— Долго сидеть придется. Мне еще надо разместить тебя, объяснить ситуацию заместителям и как следует подумать, что делать дальше.
— Что ты им скажешь обо мне?
— Я, как капитан, могу притащить любого человека. У нас полный начальственный произвол. Могу наказать, могу убить. Дикие люди! Стрелки! Так что давай, вылезай.
Он прикрыл глаза, словно к чему-то прислушиваясь, а потом выпрыгнул на утоптанную землю двора. Ну и славно, вот и умница. Не вытаскивать же его насильно! А теперь надо познакомить его с людьми и помещением… «Ну что, ребята, смотрите, какую хреновину приволок в очередной раз ваш командир!»