Ставка на покойника-1

      Помощь прибыла через тридцать минут. Я не стал пенять мрачному спасателю, что они, скорее всего, не нашли бы ничего, даже трупов — слишком много таких вот идиотов случается на нашей тихой планете. И не только приезжие! Погибнуть может любой, не исключая старожилов. Один раз я нашел придавленный надпиленным деревом скелет и вибронож со сломанным лезвием и мертвой батарейкой. У этого человека не было обычного ножа, может быть и спасся бы, благо смерть от жажды ему не грозила, луж вокруг множество. По останкам одежды человек был из наших, местных, только вот кто… я этого так и не узнал.       Морт вылез из кустов только когда спасатели улетели. Вид у него был виноватый, как у нашкодившего пса. Попытка вспомнить, что же он натворил, кроме купания, ничего не дала. Или я просто что-то не заметил. Мелькнула мысль выдрать профилактически, но я отказался от нее, не из гуманных соображения, а решив, что этому существу пофигу, а я устану.       — Морт, ну что, не передумал со мной тащиться. Дальше будет опасно. Он очень выразительно проигнорировал мой намек. Ну ладно…       — Морт, обещай одну вещь. Если станет опасно, ты сбежишь. Исчезнешь и пойдешь куда-нибудь подальше, где не стреляют.       — Я обещаю, что убегу в случае смертельной опасности для меня, — послушно повторил он. Ну, хоть что-то…       Мы загрузились в глиссер и поехали дальше. Несколько раз натыкались на животных, но они были мирные и при виде нашего транспорта предпочитали удрать.       Постепенно темнело. По-хорошему, надо было остановиться на ночлег, но места были неспокойные. Вокруг бродили крупные и агрессивные животные, такие, как взрослый самец рогача. Он было прицелился поднять нас на рога, но я погасил фары и заглушил мотор. Эти животные не интересуются падалью, а не подающий признаков жизни глиссер вполне сошел за существо умершее. Рогач, побродив вокруг, с победным ревом удалился прочь — искать нового соперника.       В памяти всплыло давнее событие — на нашу планету свалился десант «живых», заинтересовавшихся «самобытной природой», как они выразились. Что сие значит, не понял никто, но на лекцию приперлись все, кто о ней узнал. Цирка у нас нет, поэтому народ радуется любому развлечению, а «живые» оказались ничуть не хуже.       Вооружившись эмблемой и горящим взором, лектор, чей пол я так и не сумел определить, долго рассказывал о природе. Это человеческое существо подпрыгивало, рисовало графики и несло такую чушь, что всем было понятно — о природе оно знает, что та существует, и совсем ничего о нашей планете. Под конец лекции оно поругалось само с собой, объявило человека царем природы и заявило, что взглядом в глаза сможет заставить любого хищника подчиниться. Зрители проявили поганейшее единодушие и отправили лектора смотреть в глаза ползуна. Вернулось оно из леса или нет, а главное — нашло ли у ползуна глаза — я уже не узнал, пришлось уехать. А жаль.       Морт, с которым я поделился воспоминанием, заявил, что с вероятностью девяносто восемь процентов лектора съели, а глаза у ползуна найти невозможно за отсутствием данного органа.       — Ален, ты не считаешь, что человек царь природы? — спросил он, оглядывая зелень вокруг.       — Не уверен. Понимаешь, Морт, ни один хищник до сих пор короной не подавился, — ответил я, напряженно вглядываясь в темноту перед носом глиссера. Фары работали в режиме рассеянного света — так было безопаснее с точки зрения живности, но опаснее с точки зрения всяких там бревен, пеньков и прочих торчащих предметов. — Если чем и давятся, то плазмой, так что, все-таки не царь, а банальный истребитель и природы, и самих себя.       — Согласен. — Он резко развернулся ко мне всем корпусом: — Ален, ты хочешь спать? Почему бы тебе просто не дать мне управление? Я нормально вижу в темноте.       — А действительно, почему бы и нет. Держи курс вот сюда, — я обозначил точку на карте. — Но в темноте двигаться опасно, попробуй найти убежище.       — Хорошо.       Он перебрался на место пилота, а я — на заднее сиденье, где завернулся в одеяло, улегся и некоторое время наблюдал за медленным плавным движением катера. Морт совсем погасил фары, но, похоже, видел, как днем. А мне оставалось любоваться редкими звездами, проглядывающими сквозь листву, и силуэтами вокруг защитного купола. Темные стволы деревьев проплывали по бокам, ветки царапающе гладили и без того обшарпанные бока глиссера… в лобовом стекле красными точками отсвечивали глаза «моего мальчика». Наверно, в такой ситуации полагается паниковать, но… лень.       Да и глупо. В конце концов, он уже давно рядом со мной и до сих пор не съел. И вообще ничего плохого не сделал. Я еще немного понаблюдал за ним, пока теплое одеяло и сон окончательно не взяли верх над здравым смыслом. Ну, глаза в темноте светятся, так тут половина живности такая… хрен с ним, этот вполне ручной, лишь бы на пенек не наскочил, а то еще повредим что-нибудь ценное.       Проснулся я на рассвете. Солнце уже взошло и лес расцвел ярким окрасом птиц, насекомых и не слишком от них отличающимися цветами. Вокруг все гудело, звенело, чирикало и пыталось выяснить, что же мы такое и на что годится тихо ползущий катерок. Морт все так же сидел за штурвалом и обернулся только когда я сел. Странно, но парень утомленным не выглядел, наоборот — он был счастлив, словно добился для себя чего-то важного.       — Доброе утро, кэп! — приветствовал он. — Кофе хочешь? Тут есть все необходимое. Я нашел даже гнездо для подключения чашки!       — Зерна в бардачке, а вон та панель — дверца кофеварки. — Мне стало смешно, этот космический тип всю ночь исследовал несчастный катер, как самый обычный земной мальчишка и так же радовался своим достижениям и открытиям.       — А это тогда зачем? — ткнул он во входы подключения.       — Для поддержания температуры блюда в любой посуде, Морт. Не всегда удается развести костер.       Он кивнул и с каким-то странным азартом подключил свою чашку. Темная жидкость послушно забулькала и на обычно спокойном лице парня расцвела улыбка. Ну, натуральный мальчишка! И опять поймал что-то свое…       — Я люблю кофе, — вдруг сказал он. — Знаешь, Ален, это здорово, когда можно наслаждаться чем-то. Вот так просто.       — Знаю, Морт, эта планета идеальна для того, чтоб наслаждаться «чем-то». Она все время преподносит сюрпризы, и здесь учишься ценить любые маленькие радости. —       Я отнял у него чашку и сделал глоток.       — Уф! А можно мне то же самое, но сахара втрое меньше?       Он рассмеялся и подключил вторую чашку к разъему. Ему явно нравился сам процесс. Что же ты такое, парень? Я отправил Морта спать. Он, правда, вздумал спорить, доказывая, что не устал и может сохранять активность еще трое суток. Пришлось ему напомнить, что мы в походе и любое мое слово это приказ командира и, значит, не оспаривается. Парень надулся, но лег и буквально через пару минут уже спал, как убитый. Я даже полюбовался на него: такое открытое лицо у взрослого человека и не увидишь — Морт улыбался во сне счастливо и мечтательно, как ребенок, так, что даже захотелось его погладить по голове. Глядя на него, я внезапно ощутил себя очень старым, усталым и даже каким-то замшелым что ли… Хотя не такая и большая у нас разница. Но все-таки…       Проснулся он через пять часов, я как раз изрядно устал, слишком уж неподходящее было для поездок место — вместо влажного болотистого леса с большими покрытыми мхом стволами, сплошной бурелом. В желтой траве скрывались пни и коряги, достаточно большие, чтобы пробить днище катера. Приходилось петлять, пробираясь между ними, огромными иссохшими деревьями и не менее большими старыми ползунами.       Даже воздушная подушка не защищала глиссер от опасности наскочить на какое-нибудь препятствие. Морт предложил мне опять поменяться, уверяя, что ползти мы будем, как престарелая черепаха, и никакой опасности не будет. Это он, конечно, погорячился. Тут опасно всегда и везде.       Постепенно лесная равнина перешла в заросшие холмы, которые там, дальше к югу, превращались в невысокие горы. Самому там бывать не приходилось, но те, кто забредали, рассказывали, что именно там и гнездятся летающие гигантские монстры, деля территорию с не менее неприятными хищниками. Даже ходили слухи о больших прямоходящих тварях с дубинками. Но я не верю, слишком рано для развития человека разумного. Разве что первопроходцы одичали?       Я знал, к кому мы едем, а вот для бедолаги Морта эта встреча оказалась настоящим потрясением. Он успел каким-то чудом рвануть на себя штурвал, останавливая катер, и перед носом взметнулась волна грязи и травы.