***
Торп свесил ноги с кровати и позволил телефону звонить ещё раз. Он знал, что на улице уже вовсю палило солнце, когда поднял трубку и посмотрел на часы в свете дня. Была половина десятого утра. — Это Алекс, Ксав, — сказал Дистал. — Бешеные псы Уоркмэна снова устроили заварушку. — В чем дело? — Торпу пришлось откашляться. — Ты не спишь? — Уже нет, что там случилось? — от бутылки вина, которую Торп выпил с Уэнсдей всего несколько часов назад, казалось, что голова его налита свинцом. — Ферретти был убит сегодня. Ночной охранник на парковке неподалеку от отеля «Уорик» услышал, как несколько авто с ревом въезжали и съезжали по пандусам, и какие-то крики на втором этаже. Оттуда выехали два автомашины, и он поднялся посмотреть и нашел тело мужчины. Три девятимиллиметровые пули попали ему в живот. — И это всё? — Да, я тоже спрашивал, но, похоже, его просто разнесло вдребезги. Больше ничего, кроме того, что при нём не было никаких документов. Кто-то рылся в его одежде и всё забрал. Сначала они опознали Ферретти по фотографии, которую ранее получили от его жены, а позже она поехала в морг и подтвердила его личность. — Охранник не запомнил номера? — Нет, но у нас есть подробные описания машин. И ещё. Наши люди подобрали эту маленькую Сисси Фаррел в мотеле на автостраде Галф. Пьяную в стельку. Она отключила свой телефон, и ночной менеджер пошёл проверить всё ли у неё в порядке, а потом позвонил в полицию, чтобы её забрали. Они узнали её имя и поместили к себе. Она отсыпается там. — Ты не в центре? — Чёрт возьми, нет. Я сижу здесь на краю кровати в одном нижнем белье. Я подумал, что ты должен быть там, когда мы будем с ней разговаривать. — Хорошо. Я буду там через час. Торп повесил трубку и помассировал мышцы задней части шеи. — Что случилось? — Уэнсдей положила руку ему на спину. — Ферретти был убит несколько часов назад, а Сисси Фаррелл в полиции в центре города, — Торп встал. — Мне нужно ехать. Он бросил пижамные штаны в изножье кровати и голым пошёл в душ. Включив холодную воду, Торп сел на мраморное сиденье, пристроенное вокруг стены, и позволил холодным брызгам бить его по голове и спине. Он подумал о сцене, которую увидел на кухне Лоуренса Уэйта, и задался вопросом, как эта девушка не стала одной из тех жутких гротескных жертв. Сисси. Он попытался представить, как она выглядит. Вытершись, он обернул полотенце вокруг талии и начал бриться. Он плеснул на лицо лосьон после бритья Kuros и выбрал из шкафа двубортный костюм в темно-серую полоску. Если он верно всё рассчитал, у него не будет времени переодеться перед вечерней поминальной службой Уилера, которая состоится позднее. Он натянул белье, брюки и сел в одно из кресел в спальне, завязывая шнурки от ботинок. Уэнсдей наблюдала за ним с кровати. — Как ты себя чувствуешь? — мягко спросила она. — Все в порядке, малыш, — Ксавье встал, достал из шкафа свежую рубашку, надел её, аккуратно застегивая манжеты рукавов. — Послушай, — сказал он, вдевая пуговицы в тонкие петли. — Не могла бы ты убедиться, что Гуди начала работать над тем отчетом? Где-то в голове у неё есть информация, которая может раскрыть это дело. — Конечно, — кивнула Уэнсдей, внимательно глядя на него. — А как насчет Ренаты Ислас? — Я постараюсь привести её сюда после того, как мы поговорим с Сисси Фаррел, — Ксавье выбрал галстук и сунул его под воротник рубашки, — Это была хорошая идея — собрать их вместе. Она подошла к нему, привстала на носочки, помогая завязывать галстук. — Давно хотел тебя спросить, малыш, лицо Гуди не кажется тебе знакомым? Вы так феноменально похожи, — Ксавье немного смутился, вспомнив о недавнем сне, и притянул девушку к себе ближе, внимательно заглядывая в её карие глаза. — Похожи? Этого я не заметила, — Уэнсдей вопросительно приподняла вверх красиво изогнутые брови. — Конечно, ты же не видишь себя со стороны, милая, — Ксавье наклонился к её лицу ближе, невесомо касаясь губами лба. — Что тебя беспокоит на самом деле? — на секунду прикрыв от удовольствия глаза, спросила Уэнсдей. — Ты сам не свой последнее время. Даже с учетом всех страшных последствий этих преступлений, тебя словно ещё что-то мучает и не дает покоя. И Торп решился. — Я случайно узнал фамилию матери Гуди и Пагсли, её зовут Офелия Фрамп-Аддамс. Гуди и её покойный брат могут быть твоими дальними родственниками, — выдохнул он, наконец, утверждение, которое носил в своей голове уже несколько дней. — Родственники? — улыбаясь, переспросила его Уэнсдей. — Я не помню такой фамилии в семье своих матери и отца, но могу спросить Мортишу, — все еще улыбаясь, она пальцами одной руки сжала его подбородок и тихо спросила. — Ты опасаешься, что моя родительская семья каким-то образом может быть замешана в этих ужасных преступлениях? — И это тоже, малыш, но сильнее всего я боюсь что с тобой случится нечто страшное, — с отчаянной силой, до боли в руках, он сжал её в объятьях, чувствуя, как изнутри его раздирают противоречивые чувства. Он ощущал облегчение, что, наконец, поднял эту тему мнимого или реального родства своей девушки с семьей, двое из членов которой не просто были зверски убиты, девушку из этого клана, не вмешайся Ксавье вовремя, в ближайшее время по всей видимости ждала бы та же участь. И по его внутренностям разлился безумный, иррациональный страх, что и Уэнсдей может грозить подобная опасность. — Не волнуйся, милый, пока ты рядом, со мной ничего плохого не случится, — Аддамс как маленький котенок потерлась щекой о его грудь, втягивая носом аромат мужского парфюма. — Я знаю, ты сумеешь меня защитить. Всё будет хорошо. Торп преданно уткнулся лицом в её теплую макушку, и они стояли так, обнявшись, несколько минут. — Мне надо идти, малыш, — нехотя, он выпустил её из кольца своих рук. Торп достал из ящика шкафа свою «Беретту» и засунул её в кобуру за поясом. Сняв с вешалки пиджак, подошел к Уэнсдей и крепко поцеловал. — Не выпускай Гуди из виду. — Хорошо, — сказала она. — Будь осторожен.***
Почти одиннадцать утра, и улицы Нью-Йорка заполнялись толпами людей и потоками авто, как никогда, и Торп развлекался, проезжая по Монтроузу и Мемориал-драйв. Ночной смене оставалось ещё три часа, и некоторые детективы из оперативной группы Лапьера были в своих кабинетах. Другие отправились в центр города к гаражу, где был найден Ферретти. Торп вошел в свой кабинет, где детектив, работавший в ночную смену, постукивал по одному из ноутбуков. Парень обернулся и увидел, кто зашёл, начал что-то неразборчиво говорить, но заколебался, когда заметил, что Торп остановился посреди комнаты и уставился на угол Уилера в их общем кабинете. Кофейная кружка Майка — подарок другого детектива, — которую он привез из летних каникул в Ирландии; его фотографии в стиле пин-ап с большой грудью, приклеенные на стене кабинки рядом с ежемесячными расписаниями бокса; его карикатура на листе пожелтевшей тетрадной бумаги, нарисованная в знак дружбы с человеком, который расчленил свою жену, но который, по словам Уилера, был «в остальном хорошим парнем с талантом»; его карикатуры, вырезанные из разных журналов… всё… исчезло. Его стол был пуст; от Уилера не осталось ничего, кроме запачканных от рук сероватых контуров там, где были наклеены полоски скотча. Торп не был к этому готов. Уилер стал воспоминанием. — Извините за Майка, — сказал парень. Его звали Харкер, он был молодым агентом с волнистыми светлыми волосами и аккуратно подстриженными усами. — Хотел бы я быть в той оперативной группе. Торп кивнул, повернулся и вышел из офиса. Он стоял у кофейника, добавляя нежирные сливки в пластиковую чашку с кофе и думая о пустой кабинке, когда Дистал подошел к нему и налил себе кофе. — Хреновое утро, — сказал он. Его голос звучал охрипшим басом. Ни один из них не посмотрел на другого, пока они стояли рядом, помешивая напитки. — Слушай. История о твоем участии во всей ситуации такая. Ты выполнял некое тайное задание. Э-э, не все детали были проработаны до конца, но… ну, что ж, тебе не нужно ни с кем об этом говорить, ну, мы проинформировали пару нужных людей или около того, которым было необходимо знать подробности, и они не собираются задавать тебе никаких вопросов. Нам нужно было кое-что сделать, понимаешь, я имею в виду, что Пит координирует всё это, и мы не хотели, чтобы он подумал, что ты занимаешься какими-то второстепенными делами. Не хотелось, чтобы наши люди расходились во мнениях по этому поводу. Торп понятия не имел, что было сделано, и не хотел знать об этом. Дистал устало вздохнул. — Ты можешь задавать любые вопросы, когда мы привезем Фаррел сюда, — Алекс громко отхлебнул из пластикового стаканчика. — Они сейчас её доставят. Пит поехал туда, где был убит Ферретти. Он будет здесь через пятнадцать минут. В отделении ФБР было тихо. Даже несмотря на то, что оперативные группы работали круглосуточно, день тянулся очень медленно. — Вы узнали что-нибудь о Риче Элкине? — После того, как я ушел от тебя, я поднял Мойера с постели, чтобы расспросить его об этом. Я не стал объяснять ему всего, но дал ему понять, что это чертовски важно, и мне нужно это срочно. Он должен был встретиться со мной сегодня в обед, и мы могли бы обсудить его связи с мексиканцами и то, что они могут для нас сделать. Сисси Фаррелл ждала в кабинете Дистала вместе с тюремной надзирательницей, когда туда вошли трое агентов. Она сидела на металлическом стуле с прямой спинкой — худая, истощенного вида женщина лет тридцати с небольшим. После того, как её стошнило Доритос и Курсом, она выглядела жалкой, изможденной, с бледной кожей. Она нервно курила «Салемс» и пила классическую кока-колу, которую поставила на край стола Дистала, оставляя на крышке кольцо. Ее волосы были такими грязными, что казались мокрыми, а на синяки под глазами было больно смотреть. У неё был узкий нос, тонкие губы и карие глаза слегка навыкате. Она дрожала. Надзирательница вышла из кабинета, чтобы подождать в комнате для совещаний. Дистал представился сам, а затем назвал Торпа и Лапьера. Он обошел свой стол, а двое других мужчин заняли стулья напротив девушки. — Итак, миссис Фаррелл, — начал Алекс, наклоняясь к ней и принимая доброжелательный вид. — У Вас есть какие-нибудь идеи, почему мы позвали Вас сюда, чтобы поговорить? Она покачала головой, склоненной между округлыми плечами. Она вела себя как побитая собака. — Ну, менеджер мотеля вызвал полицию из-за моего пьянства, и когда они меня забрали, они поняли, что я та, кого Вы искали. — Знаете почему мы Вас искали? Женщина пожала плечами и вяло поднесла сигарету к своим бесцветным губам. — Вы знаете, что случилось с Вашим сыном, миссис Фаррелл? Она застыла в своей сутулой позе. Казалось, что даже её сердце не билось целых две минуты, а потом она выдохнула: "Чёрт возьми!" Это было сказано не в гневе или страхе, а в явной тоске. Но она казалась слишком слабой, чтобы плакать, и её рука поднялась ко рту, который был скрыт жесткой прядью волос, упавшей с её головы. Выдохнув дым, она кивнула. — Ну, дорогая, мне неприятно это делать, — любезно сказал Дистал. — Но я должен Вас об этом спросить. Вы вообще что-нибудь об этом знаете? Женщина кивнула. Она слегка опустила голову и смотрела на Дистала исподлобья. — Сейчас Вы просто расслабтесь, насколько можете, — призвал он. — И расскажите нам, что Вы знаете или думаете, что знаете. Сисси затянулась сигаретой. — Мне нужен иммунитет, — сказала она. — Иммунитет? — Дистал нахмурился и слегка приподнялся. — Ага. — От чего, дорогая? Вы ни в коем случае не подозреваемая в этом деле. — Но я знаю кое-что. — Ну, Вам не нужен иммунитет, потому что Вы кое-что знаете. — Это о преступной деятельности, — сказала она, снова затягиваясь сигаретой. — Что за преступная деятельность? — Незаконная продажа оружия и… — она остановилась и потянулась за колой. Сделала несколько глотков и вернулась к сигарете. — Оружие и что? Ёе голос был слаб. — И… взрывчатка. На лице Дистала не дрогнул ни один мускул, он сохранял спокойное выражение, как будто она сказала фразу «шоколадные конфеты». — Ну, дорогая, мы ничего об этом не знаем. Всё, что мы знаем, это то, что мы нашли Вашего сына и друзей мертвыми в этом доме, и мы не знаем почему, когда, кто и как это сделали. Если мы хотим добиться в этом деле хоть какой-то пользы, Вам придется сотрудничать с нами. Нам действительно нужна Ваша помощь. — Я хочу защиты. Дистал перевел взгляд на Торпа и Лапьера. Единственное, чего они не хотели сейчас от неё слышать, это то, что она хочет встретиться со своим адвокатом. Алекс снова наклонился к ней. — Послушай, дорогая, мы не позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось, но ты должна рассказать нам всё, что знаешь. Сисси наклонилась вперед и потушила сигарету в пепельнице, растирая окурок о янтарные камни в виде гремучей змеи. Она порылась в сумочке, нашла пачку «Салема», достала ещё одну и зажгла её. — Я и Донни, мы познакомились с Руби и Таки пару лет назад, — начала она, откашлявшись. — На оружейной выставке. Донни, он любил пистолеты, шестизарядные. Револьверы в стиле вестерн. У него были «Хомбре», «Дакота», «Техасский рейнджер» и всё такое. Его отец научил его стрелять, и они всегда практиковались в этом за парком Галена. Просто палили в консервные банки, — она глубоко затянулась сигаретой. Выпустила дым из расширившихся ноздрей и продолжила. — Ничего страшного. У Такки был столик на этом шоу, и мы остановились посмотреть на его вещи. Мы подружились, потому что Руби тоже была там, и я вроде как поладила с ней, пока мальчики разговаривали. Мы оба были фанатами Уэйлона Дженнингса. Сисси скрестила ноги и немного наклонилась вперед, словно пытаясь облегчить судорогу. — Такки — настоящий любитель огнестрельного оружия. Он торговал им и ножами на выставках. Его конёк — война на выживание. Мы два или три раза ездили в лагерь экстремалов в окрестностях Джерси с ним и Руби, и Донни это действительно понравилось. Эти люди были настоящими военными. Штурмовое оружие, камуфляжная одежда и всё такое прочее. Все женщины умели стрелять не хуже мужчин. Я тоже научилась, и мы разукрасили лица, поиграли в войнушку и неплохо провели время. Так или иначе, мы с этими людьми стали настоящими друзьями, и через несколько месяцев Такки пригласил Донни в свой бизнес на стороне. Его работа была ночным сторожем на судоходном канале, но подрабатывал он покупкой и продажей нелегального оружия. Пулеметы. Полностью автоматические устройства. А потом он занялся взрывчаткой. Гексоген. С-4. Донни помогал ему. Когда она остановилась, чтобы затянуться, Дистал спросил: — Откуда у них это огнестрельное оружие и взрывчатка? — Я не знаю. Что-то связанное с корабельным каналом, прибывало на кораблях или что-то в этом роде. Это была сделка Такки. Мы с Руби поначалу держались в стороне. В этот момент голос Сисси немного дрогнул, и она затушила ещё одну сигарету в пепельнице. Она снова отпила колу, а когда поставила её обратно на стол, пролила немного. — О, чёрт возьми, простите, — она схватила банку и встала. — Мне очень жаль, очень жаль, — сказала она, склонившись над пролитой колой, её руки дрожали. Но Дистал уже полез в ящик стола за бумажными салфетками, которые он там хранил. — Всё в порядке, дорогая, — сказал он. — Не обращай внимания. Просто сядь. Ничего страшного. Но Сисси уже рухнула на стул и заплакала, наклонив голову, держа её одной рукой и рыдая. Дистал собрал пролитую кока-колу, положил салфетки в мусорное ведро, положил под банку свежую салфетку и пододвинул её обратно к ней. — Миссис Фаррелл, я знаю, что Вы расстроены, но Вам нужно держаться. Вам нет нужды нервничать из-за нас. Хорошо? Давайте сейчас, — сказал он, ещё немного подталкивая к ней колу. — Сделайте глоток и пойдем дальше, — Алекс дал ей бумажную салфетку, чтобы высморкаться. Через минуту она продолжила. — Я ничего не знаю о том, кому Такки продавал оружие. Донни только начинал осваиваться, так что на самом деле он мало что знал, я была ему благодарна, и он почти ничего не рассказывал мне о том, что ему известно. В любом случае, он был тихий человек. Но около месяца назад Такки и Руби пригласили нас к себе как-то вечером, и мы все уселись… на кухне… и Такки был очень взволнован. Он сказал, что получил от одного мексиканца информацию, которая, возможно, может вылиться во что-то действительно важное. Он сказал, что этому парню нужна партия гексогена, килограммов двадцать пять примерно. Он сказал, что это будет стоить больших денег, но для этого потребовались бы все мы, потому что он не мог доверять мексиканцам при выплате. — Извините, — прервал её Торп. — Вы помните, упоминал ли он имя мексиканца? — В основном он называл его просто мексиканец, — сказала Сисси, закуривая очередную сигарету. — Но я помню, что его звали как-то по-женски. Э-э… — она откинула голову назад и посмотрела на потолок. — Люциус. Да, как Люси-ус. — Хорошо. Продолжай. — Ну, через пару недель, когда всё было согласовано, дата и место доставки были определены с этим мексиканцем, Такки заставил нас спланировать эту операцию, как будто это была какая-то военная штука. Мы все носили эти маленькие микрофоны, чтобы могли слышать друг друга и переговариваться. Он должен был уладить дело на своем рабочем канале. Мы с Руби разместились на крышах нефтехранилищ с маленькими наблюдателями с приборами ночного видения, и мы должны были прикрывать парней. Но все прошло без сучка и задоринки. — С кем имел дело на канале мистер Уэйт? — спросил Лапьер. — Это был тот же мужчина? — О, нет, сэр. Это были ещё двое парней, но мы знали, что это возможно. Мексиканец и Таки придумали несколько паролей, и эти двое знали кодовые слова. — Вы знаете их имена? — Только те имена, которые я услышала в наушнике. Одного звали Рубио. Руби, она смеялась над этим, потому что его имя было вроде как у неё, имя другого мексиканца тоже похоже на женское. А второй парень, что-то типа Blahs . Я не поняла наверняка. Я плохо знаю мексиканские имена. — И они купили двадцать пять килограммов этого гексогена? — спросил Дисталь. Сисси кивнула. — Хорошо, Вы помните что-нибудь ещё об этих парнях? Фаррел покачала головой. — Вы хорошо рассмотрели этих людей? — спросил Торп. — Не совсем. Ночной бинокль не дает таких подробностей, они передвигались и разговаривали, повернувшись к нам спиной, и всё такое. Нет, я не могла многого о них рассказать. — Это те парни, от которых Вы хотели защититься? — спросил Дистал. — Да, — хрипло сказала она. — Почему они хотели убить Вас? — Чтобы заткнуть мне рот, полагаю. — Вы думаете, из-за этого погибли остальные? — Наверное. — Где Вы были, когда это произошло? — Я поехала за пивом. Когда я вернулась, я увидела эти две машины у Таки, насторожилась и ездила вокруг дома, пока они не исчезли, а затем… я пошла… и нашла их, — её голос сорвался, и она снова заплакала. — И поэтому Вы поехали в мотель, чтобы спрятаться? — спросил Дисталь. Сисси кивнула и продолжила плакать. Торп мог видеть её лопатки сквозь рубашку в стиле вестерн, и это напомнило ему бледную спину Руби Уэйт, когда она склонилась над кухонным столом. — Можете ли вы описать нам машины? — спросил он. Сисси фыркнула, прочистила горло и закашлялась. — Я не знаю. Они были темные. Я не знаю. Я больше ничего не могу сказать о машинах. Я их все путаю. И они были немного дальше по дороге. — она покачала головой. — Я не знаю. — Миссис Фаррелл, — сказал Лапьер. — У вас есть какие-нибудь идеи, что те мужчины планировали сделать со взрывчаткой, которую они приобрели у мистера Уэйта? — Нет, совсем нет. — Вы никогда не слышали, чтобы мистер Уэйт или кто-либо еще использовал какие-либо другие латинские имена в отношении этой или любой другой сделки? Она покачала головой. — Эти люди были из Нью-Йорка? — Я не знаю. — Вы знаете, как мистер Уэйт связался с ними? — Нет, сэр. Только то, что всё это было организовано через этого Люсиуса, а потом появились двое других мексиканцев и они забрали доставку. — Когда произошел этот обмен? — спросил Торп. — Эм-м-м… — Сисси изучала кончик сигареты, который дрожала в её костлявых пальцах. — Э-э, сегодня пятница? Это было, э-э, в среду вечером. Все трое мужчин молча посмотрели на девушку, а затем Дистал сказал: — Хорошо, дорогая. Мы ценим Вашу помощь. Прямо сейчас нам нужно кое-что прояснить. Я попрошу даму отвести тебя в комнату поприличнее, чем этот резервуар, а потом мы поговорим еще немного позже. Хочешь позавтракать? Сисси кивнула. — Да, мне нужно проглотить что-нибудь, — сказала она.***
К трём тридцати Дистал и капитан Мерсер уже провели совещание с руководством полиции и специалистами по связям с общественностью. Мэр уже отметился звонком, как и несколько членов совета. Каждый хотел как можно скорее разобраться с «этим делом». На лестнице в вестибюле штаб-квартиры было полно репортёров и камер телевидения, и немало людей слонялись вокруг, ожидая увидеть, как репортеры начнут своё вещание. Об обнаружении тел в доме Уэйта в Порт-Нью-Йорке накануне вечером и о стрельбе в гараже рано утром сообщалось в утренних телевизионных новостях. Команды новостей спали так же мало, как и ФБР, а поскольку само управление имело мало зацепок относительно происходящего, репортёры больше занимались своими предположениями. И волнение казалось оправданным. В течение трех дней произошла самая полномасштабная резня в латинском преступном мире, в результате которой были убиты шесть граждан США. Один из них агент ФБР. В свете этого общественность, а также представители закона и политики не чувствовали, что получают удовлетворительную информацию. Большинство предполагало, что весь наркобизнес из Мексики переехал в Нью-Йорк. Специальный агент ФБР, отвечающий за местное отделение в Нью-Йорке, находился там с семи тридцати и уже установил, что Ричард Элкин не был одним из их агентов, сотрудником или контактом. Так же поиск не выявил совпадений с Ричардом Элкином в Мексике. Агенты Министерства по борьбе с наркотиками в Мехико и Гвадалахаре проводили компьютерную проверку не только Элкина, но и его личных данных и пристрастий. Бюро по борьбе с алкоголем, табаком и огнестрельным оружием делали то же самое. Посольство США в Мехико тоже работало сверхурочно. Мексика была единственным местом в мире, где ФБР и их коллеги из Госдепартамента, Центральное разведывательное управление, работали в непростом тандеме. Количество агентов ФБР, известных как «юридические атташе», прикрепленных к посольствам по всему миру, редко превышало одного или двух, и часто это были чисто формальные должности. Но в Мехико численность персонала ФБР перевалила за двадцать, и агенты были активны. Что касается ЦРУ, Мехико был одним из его важнейших отделений в мире. Мексика не только выступала в качестве физического буфера между Соединенными Штатами и порой нестабильными и склонными к радикализму странами Латинской Америки, но и по той же причине была полна деятельности ЦРУ. Американское посольство на Кальсада-де-Таку-байя в Мехико, в состав которого входило более трехсот человек, было крупнейшей дипломатической миссией в мире. Оно также было оснащено самым сложным электронным оборудованием, доступным КГБ. Мехико был цирком шпионской деятельности между Востоком и Западом. Представители ФБР и ЦРУ в Мехико располагали обширными досье на действующие там экстремистские группы, но Торп и Дистал были практичны и не надеялись почерпнуть что-нибудь из этих источников достаточно быстро, чтобы помочь им, если они узнают что-нибудь существенное в Мехико. А пока им приходилось обходиться тем, что у них было. Лапьер был в курсе всего, что Торп обсуждал с Алексом накануне вечером, и трое мужчин собрались вместе в офисе Дистала, чтобы пересмотреть свою позицию. — На пассажирской стороне Volvo было три девятимиллиметровых гильзы, — сказал Лапьер. Хотя Пит всегда был точен и приятен в сдержанной манере, он начал проявлять напряжение от командования оперативной группой, которая подвергалась сильному политическому накалу. Он отреагировал чрезмерно методично. Торп чувствовал себя явно неловко из-за того, что уклонялся от официальной ответственности. — Две на полу, одна на пассажирском сиденье, что, по-видимому, указывает на то, что выстрелы были произведены внутри автомобиля. Пассажирская дверь была закрыта, но дверь Ферретти осталась открытой. Лапьер обратился к своей записной книжке, хотя, вероятно, все детали были у него в голове. — Похоже, что Ферретти стоял снаружи машины с открытой дверцей, когда в него стреляли. В проходе перед автомобилем были следы заноса с обеих сторон перед Volvo, на расстоянии не более пятнадцати футов друг от друга. Похоже, что они приблизились к машине и её занесло, и она остановилась почти бампер к бамперу. Следы заноса автомобиля, двигавшегося со стороны съезда с пандуса, перекрываются, указывая на то, что этот автомобиль, по-видимому, сдал задним ходом после остановки, а затем откатился назад, выехал на открытое пространство и съехал по пандусу вперед, за которым следовала другая машина. Охранник сказал, что они вышли быстро, один за другим. Лапьер остановился и осторожно отпил кофе из своей кружки, а затем продолжил. — В проходе были найдены ещё четыре девятимиллиметровые гильзы. Две в самом проходе, одна из них раздавлена колесом машины. И две возле внешнего барьера. У поручня мы также нашли двадцать гильз. Прямо под барьером, на земле, лежали ещё двадцать пять в каком-то примятом кустарнике. — Чёрт побери, — сказал Дисталл. — Опять эти MAC-1O. — Я уверен, что да, — согласился Лапьер. — Там работали профессионалы, группа людей, в состоянии выпустить столько гильз за секунды. — Значит, вы думаете, что они стреляли в кого-то, кто перепрыгнул через канаву, — сказал Дистал. Он тоже начал демонстрировать мрачное напряжение. Несмотря на его способность проявлять изысканную вежливость по отношению к Сисси Фаррел, Дистал тихо сгорал от нетерпения. Помимо настоящей боли, которую он испытал после смерти Уилера, дородный лейтенант чувствовал себя лично подавленным бурей беспорядков, которую убийства вызвали в Нью-Йорке. Он был в ярости из-за внезапного безрассудства Гамбино и его приспешника Уоркмэна, которые повлекли за собой множество смертей. Дистал не ставил никого выше закона и был заклятым врагом тех, кто считал себя таковым. — Верно. — Но охранник не слышал стрельбы, — кисло сказал Дистал. Лапьер покачал головой. — Вы знаете, этот бизнес быстро меняется, — высказывания Дистала были саркастическими. — Я сам был на одной из таких оружейных выставок несколько месяцев назад. В Вашингтоне. Парень в одном киоске продавал детали для глушителя МАС-10 за девяносто баксов. В десяти ярдах от него другой парень продавал баллонную трубку за тридцать девять девяносто. Соедините эти части вместе, и вы могли бы получить двадцать лет за изготовление и хранение. Но они были выставлены на продажу. Он поднял густые брови и нетерпеливо пошевелил ногой в ботинке, стоящей на ящике, который он вытащил из своего стола. — Значит, это были парни Уоркмэна в тех автомобилях, — сказал Алекс, глядя на Лапьера и Торпа. — Думают, что они поймали в ловушку других парней, но один из них сбежал, — он покосился на Пита — Это очень удачный прыжок со второго этажа. Надеюсь, он отбил задницу. Почему бы нам не проверить отделения неотложной помощи? Лапьер сделал пометку. — Итак, — сказал Дистал. — Кто застрелил Ферретти? — Выслушав рассказа Сисси Фаррелл о продаже взрывчатки, — сказал Торп. — Мы теперь знаем, что там есть еще один текос: по имени Биас. Я думаю, мы должны считать его главным персонажем. Если бы Сисси назвала два имени, о которых мы никогда раньше не слышали, то я, возможно, был бы склонен думать, что покупатели взрывчатки использовали вымышленные имена. Однако она назвала в качестве причастных не только Рубио, но и Люсиуса. Поэтому я думаю, что нам следует принять имя «Биас» как его настоящее имя. Он сделал паузу, обдумывая то, что собирался сказать. — Поскольку взрывчатку покупали Рубио и Биас, мы можем предположить, что это они и есть расстрельная группа, и по какой-то причине один из них — или оба — встретились с Ферретти. Обстоятельства могли быть аналогичны тем, что были при стрельбе в лимузине. Удивленные внезапным прибытием Уоркмэна, Рубио или Биас, или оба, застрелили Ферретти, чтобы не дать им схватить его живым и, возможно, подвергнуть пыткам, чтобы он заговорил. Лапьер кивнул. — Я бы тоже так это воспринял. Сегодня днём мы должны получить результаты баллистической экспертизы, которые позволили бы установить, были ли три девятимиллиметровые гильзы внутри «Вольво» выпущены из того же оружия, из которого были выпущены девятимиллиметровые гильзы, найденные на полу гаража. И те же знаки отличия на сорока пяти гильзах. — Боже всемогущий, — сказал Дистал. — Этих двух мексиканцев разыскивает множество влиятельных правоохранительных органов. — Это только один вариант развития событий, — осторожно вставил Лапьер. — Верно, — сказал Дистал. — Вы видите другую историю? Лапьер покачал головой. — Думаю, я недостаточно понимаю, что происходит, чтобы высказать это. — Как ты думаешь, что они делали в гараже? — сказал Дистал. — И как, чёрт возьми, Уоркмэн узнал, что они там? — Возможно, он узнал о роли Ферретти в этом от Уэйта, — сказал Торп. — И вместо того, чтобы проходить еще один «допрос», он мог бы решить проследить за Ферретти, надеясь, что профессор приведет его к тем двум. Дистал посмотрел на Лапьера. — Вы, ребята, случайно не нашли следов крови в том кустарнике? Возможно, кто-то из них был ранен. — Ничего. — Несмотря ни на что, — сказал Торп, — Нам нужно убрать Уоркмэна. Пока что нам не удалось даже приблизиться к этим людям, потому что он добрался до них первым. Дистал тяжело уронил ногу на пол. Он оперся локтями о стол в своей знакомой рассеянной позе и посмотрел на Торпа и Лапьера. — Во-первых, — Алекс поднял толстый указательный палец. — Потребуется некоторое время, чтобы собрать достаточно доказательств, приемлемых для суда, чтобы окружной прокурор согласился позволить нам арестовать Уоркмэна. То, что происходит, ясно как день, но всё это косвенно. — Во-вторых, — второй короткий палец поднялся вверх. — Сукин сын руководит своей собственной маленькой армией там, на улице. Он и его парни стерли в порошок этого парня Люсиуса, двух Уэйтов и мелкого Фаррелла. Ксав прав, мы должны остановить его, это просто и ясно. — В-третьих, — Дистал показал три пальца Торпу и Лапьеру и медленно покачал головой. — У нас нет ни малейшего намека на то, как добраться до этих придурковатых фанатиков, которые хотят взорвать Фрэнка Гамбино с помощью двадцати пяти килограммов гексогена. Сегодня утро пятницы, и с тех пор, как во вторник днем обстреляли тот лимузин, мы только и делаем, что ходим по округе и подбираем их дерьмо, опаздывая на день и недополучая даже доллара. Наступило короткое молчание, когда Дистал сидел, опершись локтем на стол, подняв три пальца вверх, и смотрел на других агентов. — Так что же нам делать?! — внезапно Дистал задал риторический вопрос, уронив тяжелую руку на стол. — Мы возьмем на себя ответственность. За всех. Мерсер прямо сейчас разговаривает с окружным прокурором, чтобы посмотреть, как мы можем всё уладить. Мы собираемся пригласить Уоркмэна и объяснить ему, как он может сотрудничать, или его могут депортировать. Мы собираемся привлечь к ответственности всех его парней. У нас есть список, который Ксав вытащил из Гамбино, и Управление по борьбе с наркотиками там, в Гвадалахаре, проверяет всех парней из этого списка. Любой с этого листка может сотрудничать с нами или быть экструдированным. И мы не собираемся просто переправлять их через границу и выпускать на свободу, как убийц, мы собираемся оформить кучу причудливых документов, сделать из этого громкое дело. Поднимем немного пыли. Мы подключим к этому Гамбино, обеспечив ему неприятную рекламу. Дистал уже начал было говорить что-то ещё, когда зазвонил его телефон. Он сказал: "Вот дерьмо", — и ответил. — Это Дистал, — он выслушал, посмотрел на Лапьера и вымолвил: — Будь я проклят. Конечно, секундочку, — он зажал телефон между своей мускулистой шеей и плечом и схватил карандаш и блокнот. — Хорошо, — сказал он и начал делать заметки, говоря: Угу… Подожди… Ага, — записывая то, что ему говорили. Наконец он выпалил: — Очень признателен, Роберт. Мы свяжемся с вами. Он посмотрел на то, что написал, покачал головой и поднял глаза. — Это был Нанн там, в том гараже, — сказал он. — Они бродили по всем закоулкам вокруг «Вольво», и один из парней увидел клочок бумаги, застрявший в трещине у цементного столба, как раз там, где кто бы то ни был, парень перепрыгнул через барьер. Это была записка. Глядя на листок перед ним, он прочитал то, что продиктовал Нанн: «М. бежал в Мексику. Полиция знает, что А. замешан в этом и ищет его. Люди Уоркмэна ворвались в мой кабинет и искали меня. Я не могу вернуться домой. Произошла утечка информации? Мне нужно знать. Будь осторожен. Я плыву по течению, пока не получу от тебя весточки. Ф.» — Он писал Биасу, — сразу же сказал Торп. Дистал кивнул, его мозг вовсю работал. — «М» — это Мелендес, — сказал Лапьер. «А» — Рубио Ариспе. «Ф» — Ферретти, — он сделал свои собственные заметки стенографическим способом и изучал их в своем карманном блокноте. — Тогда, возможно, это Биас, а не Рубио, возглавляет это дело, — сказал Дистал, больше себе, чем остальным. Он просматривал сообщение и постукивал концом карандаша по листу бумаги. — Проклятый беспорядок, — добавил он. — Гараж был тайником, — сказал Торп. — Уоркмэн знал, что они встречались там. Дистал кивнул. — Да, верно. Уоркмэн, похоже, знает гораздо больше, чем следовало бы. — он посмотрел на Лапьера. — Пит, собери столько людей, сколько тебе нужно, и приведи их. Всех до единого. Если Мерсер не придумает что-нибудь для окружного прокурора к тому времени, как вы привезете их обратно, мы придумаем что-нибудь сами. Он посмотрел на Торпа. — Ксав, приведи эту женщину, Ислас, к себе домой, и пусть Фрамп и она напрягут свою память. Нам нужно что-нибудь найти на тех парней со взрывчаткой. Дистал встал. — Я собираюсь навести порядок в других агентствах. Эти теко специалисты не просто так появились из воздуха — у них там точно есть имена… — он остановился на полуслове и щёлкнул пальцами. — Ксав, тебе нужно поговорить с Иманом Марсоном. — Ещё кое-что, — сказал Торп. — Почему бы нам не распространить описание Рубио Ариспе в средствах массовой информации? У нас есть только сдержанное описание его внешности от Ренаты Ислас, но оно отличительное: глубокий шрам в центре нижней губы, индеец, очень смуглый, ниже среднего роста. Одного описания этого было бы достаточно. Возможно, мы сможем подготовить набросок к тому времени, когда вечерние газеты поступят в печать, и уж точно к шестичасовым новостям. — Сделай это, — кивнул Дистал.***