потанцуй со мной.

—Лиза, скажи, как ты считаешь, как император ко мне относится дружественно или я ему уже неприятна? Казалось, подруга ждала чего угодно, но не этого вопроса:Тты точно ему не противна, я знаю, как мой племянник себя ведёт, когда ему кто-то не нравится. —Нет, он сказал, что я должна какое-то желание. —Не верю, что он опять за своё, я бы к чертям... Не выполнила бы в целом его задание, правда, как тебе ему отказать, ты же недавно стала придворной и то, если останешься. —Придётся не сопротивляться, что же делать. —добавила Анабель, понимая что цена остаться здесь дороже, чем можно было предположить. —Ничего, ничего, всё не так страшно. Я могу рассказать тебе о своём племяннике, он довольно-таки хороший человек. Задание может быть глупым. Но не опасным! —Только я приехала, а надо мной уже хотят поиздеваться! —сказала Карла с жаром. —Такой уж нрав у Императора. —Ладно, что ж.. —И наверное он сказал, что сам подойдёт и решит когда Вы изволите выполнить это желание? —Да, так и было. —Дела дрянь.. Простите за грубость. Но Вы никогда не сможете этого ожидать и даже предугадывать, что он и когда сделает. А вот он начнёт подготовку так быстро, и возможно даже сейчас.. Или через пять минут к вам постучаться, и скажут: —"Пётр Алексеевич в своём кабинете, и он Вас ожидает, пройдите пожалуйста." —Нет, нет.. Как так? Как так? —лицо младшей собеседницы покрылось краской, она явно сомневалась в том, что всё именно происходит с ней. —Всё так, к сожалению. Вы выглядите так, словно мои слова вызвали у вас нервический припадок!—изумлённо сказала Лиза, обмахивая Карлу веером вместе с собой. —Ох, Господи боже.. Я думаю, пора опочивать мне.. —И как вы это себе представляете! В самый разгар вечера! —Елизавета смутилась, и хоть обещала показать мне спальню, но явно не хотела меня никуда пускать. —Простите, да, что нашло на меня не знаю... Давайте танцевать. —Я бы с радостью, но кажется меня зовут. —ответила Елизавета хихикая, и показала головой на молодого человека, который хоть и не двигался в её сторону, но подавал знаки заинтересованности. Карла кивнула, и отошла, думая с кем мне потанцевать. Она вновь обошла залу, и заметила что дворец ещё роскошнее, чем ей казалось. Хоть девочка и была только в этом зале для торжеств, но красота была просто вопиющей! Казалось даже кто такая красота может быть запретна. Поднимая взор к дворцовому небу (не иначе), люди могли лицезреть прекрасноликих ангелов и Всевышнего, роскошную обивку колоннами, светло-розовый и нежно-голубой, изумрудное золото, очаровательное серебро, словно сахар взмывался в воздух: дворец блестел без преувеличения. Высокие потолки, аристократичные зеркала, заманчивые напитки, удивительные придворные и хорошо одетые слуги, которые разносили напитки и извечно улыбались. Комната была столь просторна, что вместила бы кроме пары десятков пар, зих мы могли видеть, еще пару сотен, но разумеется зала не выглядела пустой, нет, отнюдь! Кроме этого все бальные залы были сладко парфюмированы, почему же все? Исходя из письма Карлиного удалившегося дяди: он вернулся в собственную немецкую резиденцию. Письмо выглядело так же прекрасно, как и всё здесь. И не удивительно; легко убедить Карлу получается только в том случае, если сослаться на её дядюшку: Карла Фридриха. Из всего многочисленного семейства Гольштейн Готторпских, эти были не так похожи на всех. Они были чрезвычайно добры, считали браком только брак по любви, были безумно весёлыми, постоянно улыбались и отличались лёгким гедонизмом. И внешне племянница была почти полной копией дяденьки, а не папы, а обращалась она к дядюшке ласковее всех. Жену же "дяди Фридди" она любила почти так же активно и пламенно, свою "тётушку Анни" она просто обожала. Анну Петровну она считала безумно красивой, и была с детства приучена проводить с этой семейной парой больше времени, чем с родителями. Да, а теперь, в четырнадцать лет имела возможность жить рядом с любимыми родственниками! Отчасти от этого девчонка согласилась переехать.. Да, в её мыслях теперь не "погостить", а "переехать". Почему так? Карлиньке дали собственную комнату, рядом с императорской тётей а не абы какую гостевую, или комнату для слуг. Во-вторых, Лиза открыто предлагала ей остаться. В-третьих, во всяческих увеселениях она зарекомендовала себя различным придворным, и это еще одна причина остаться. В-четвертых, письмо. Письмо Карла Фридриха Гольштейн Готторпского. То самое письмо, оно не было обычным пригласительным! Оно было не таким, нет. Голубенький конверт, аккуратная печать, искусственно состаренная бумага.. Вкусы, стоит заметить, у них совпадали. В письме значилось: Дорогая племянница Карла, здравствуй! Мы с Аннушкой приглашаем тебя как можно более надолго пожить во дворце, рядом с нами! Приезжай быстрее, милая! Жду не дождусь встречи с тобой, natan! Но увы, дорогуша, я уезжаю в свою резиденцию и вернусь тремя неделями позже чем ты, хоть и имею наглость уверять Вас, что Вы не посмеете уехать ранее чем через пару лет. Не думайте, я не заставляю, но хочу видеть Вас рядом с с собой и Аннушкой, и если Вам всё понравится задержаться на неограниченное время! У Аннушки есть сестра Лиза, с ней мы порядком знакомы. Я знаю Ваши привычки дружить со всеми, и именно поэтому смею порекомендовать общаться с любыми придворными, кои Вам встретятся! Дождитесь меня, молю если наше семейное гнёздышко Вас не разочарует. С любовью и Искренне Ваш, Любимый дядюшка Карл де Фридрих Гольштейн — Готторпский. Сейчас юница с интересом разглядывала письмо, улыбаясь и вспоминая дорогого дядю. —Я счастлива, счастлива, счастлива!—сказала Карла и подпрыгнула, после чего придворные удивлённо обернулись и начали шептаться. —Наверное, я несдержанна при дворе! —прошептала Карла, и прикрыла рот рукой, но увидев в толпе танцующую с Батурлином Лизу, которая подмигнула девочке и снова пустилась в мазурку, на душе сразу потеплело. Улыбнувшись, Аннабель поцеловала конверт и спрятала в ридикюль. Но тут-то и навалилось "всё-всё и еще больше". К девочке начала продвигаться свита Императора. Карла: [Интересно, что им опять нужно?] —Карла с удивлённой улыбкой разглядывала толпу гвардейцев, которые куда-то оживлённо двигались. Через пару секунд, свита остановилась рядом с ней. [И чего им надо-то опять? Вот в разгуляй пошли!]. Но не тут то было, высокий темноволосый гвардеец поклонился девочке, и спросил: —Вы дражайшая Карла Аннабель? —Да, это я самая. Что-то случилось? —спросила Карла с улыбкой, пока не понимая что происходит. —Васс прросзит Император во переговоршную.—Гвардеец общался с явным немецким говором, и поэтому немного вызывал смех, хотя в немного других обстоятельствах и замени бесстрашную Карлу на другого человека, то он бы может и испугался. Аннабель поклонилась и сказала: —Спасибо что сообщили, милостивый государь, но вот только я как раз хотела пройти в дамскую комнату сейчас.. —Разумеется переговорная и покои императора оборудованы всеми необходимыми удобствами. Конечно, не беспокойтесь. Я проведу вас, Ваше Высочество.—гвардеец снова обворожительно и уважительно улыбнулся, подал "незаметный" знак гвардейцам, то есть присвистнул и другая часть свиты удалилась. Темноволосый вывел девушку из залы, и вывел в не менее прекрасную гостиную, и честно говоря Карла думала что он проведёт её чёрным лестничным проходом (о нём позже, хоть там и водили в основном незваных гостей и государских любовниц), а повели её по сиренево-белой лестнице, которая была заставлена свечами, увита цветами и настенными портретами. —Нананана, как же тут пре-кра-сно!—пропела Карла. —Знаете дядю Фридди? —Конечно, вы имеете в виду Фридриха? Прошу простить, Его Императорское Высочество Карла Фри..—спохватился гвардеец. —Что вы, что вы! Дядюшку Фридди так обычно и называют, Фридди! Он не терпит титулов, как и я.—сказала Аннабель и улыбнулась.—Как вас зовут, Государь? —Меня? Я Альбино. Между прочем, знаю вашего.. Простите за наглость, а кем вы приходитесь? —Фридди я племяшка. Приятно познакомиться, Альбино! Дядюшкины друзья мои друзья. —Ох, такой он, такой. Любит со всеми дружит, ровно как наверное и вы, если вы в дядю так же душой, как и внешностью!—добавил Альбино, и подмигнул. —Разумеется! Меня вечно сравнивают, говорят что я вылитый Карл Фридрих.. Знаете, он же настоял что бы меня назвали в честь него! —Да, а вы хорошо знакомы с Анной Петровной? —Тётя Анни, обожаю её! —ответила Карла, и её улыбка расширась почти что до ушей. —Хе-хи, вот мы и пришли! —объявил Бино, и промаршивал обратно в строну залы, а потом развернулся и крикнул: —Отвести вас потом обратно? У меня вечерний караул, но я отправлю кого-то другого за себя. —Не стоит, Альбино! Нет, я дойду сама. —приветливо сказала Аннабель, и переступила последнюю ступеньку лестницы.