Докатились

      - Привет, Аль.       - Привет, Эми.       Только она так может меня называть.       Разрываюсь между тем, чтобы заблокировать Масленникова нахуй, остаться с ней и жить свою спокойную жизнь и тем, чтобы сказать ей сейчас то, что репетировал всю дорогу до когда-то нашей квартиры.       - Мне нужно рассказать тебе кое-что. Мне нужна твоя помощь.       - Что приключилось, что помощь нужна именно моя?       Мнусь. Стоит прям сейчас заткнуться, признаться ей в любви и остаться рядом навсегда.       - Понимаешь, мне... Нужна твоя помощь.       Не решаюсь. Сука.       - Я поняла, - повторяет протяжно; смотрит, как на умалишенного. - Что у тебя случилось?       - Ты поможешь мне?       - Смотря, что ты попросишь, Эми. Я не знаю.       - Мне нужно, чтобы ты пообещала, что поможешь, потому что это очень эгоистично с моей стороны, но я тебе очень доверяю, но вообще, первым делом я боюсь, что ты мне вообще не поверишь, и вообще - это трудно объяснить, я сам не совсем понимаю, и я бы вообще на твоём месте не стал бы себе помогать, потому что всё это - бред какой-то, я пытался вылезти из этого, но у меня не выходит, и теперь...       Мой бессвязный поток слов прерывает наполненной испугом фразой:       - Ты подсел на наркотики?       - Нет, нет! Ну, не совсем; можно сказать, отчасти, но это немного не то...       - Эми, да скажи, в конце концов, что случилось! Просто скажи!       - Меня уже пол года трахает Масленников, - выпалил и замолчал. Даже задержал дыхание.       Она молчит. Не молчи, ну, скажи хоть что-нибудь! Хоть обматери, хоть психушкой пригрози, просто скажи хоть что-то!       - Я знала, что ты мне изменял, но чтоб так...       Она в ступоре. А в каком ещё ей состоянии быть?!       Я слишком взволнован.       - Ладно, так... - она берётся за голову, - А чем я тебе помогу? Тебе помочь понять, кто лучше, женщина или мужчина, или что...?       - Нет, я хочу... Ну, то есть, было бы неплохо... В общем, тебе сейчас нужны отношения?       - Отношения? Ну, не знаю. Нет, наверное.       - Ты можешь меня прикрыть?       - Подожди, ты можешь объяснить, как вообще получилось, что тебя... Что вы с Димой...       Какой же по-уебански тупой разговор!       - Да, если ты пообещаешь помочь!       - Я обещаю помочь, но...       - Мы ездили в Африку, там всё и началось, мы просто были пьяные, а потом все как-то само...       - Так, стоп! Давай успокоимся! Я не могу так, у меня сейчас голова взорвётся!       И вот, мы уже сидим на кухне и пьём коньяк. И правда - успокаивает.       - И, то есть... Вы едете в отпуск и ты хочешь, чтобы я тебя прикрыла, чтобы никто ничего не заподозрил.       - Да, - снова мнусь. Чокаемся. Выпиваем.       - Я в шоке. История для фильма какого-нибудь.       - Я тоже в шоке. До сих пор. Особенно с того, что мы помирились.       - И когда вылет у вас?       - Завтра вечером. Летим в Африку.       - Символично. И надолго?       - На неделю.       - Неделю мне надо делать вид, что мы с тобой в Африке? Это ладно, а Дима чем прикроется?       - Тебе не надо делать вид. Я купил и тебе билет тоже.       - Обалдел?! На какие ши-ши?       - Из накоплений. За это не волнуйся. Отдохнёшь тоже. Все расходы с меня, - протягиваю карточку. Собрал на ней все свои деньги, но остаться без них не боюсь - минимум семь дней буду жить за счет Масленникова. А дальше - как будет, так будет.       - Эми, я могла бы и остаться дома.       - Это будет нечестно.       - Я хочу остаться дома, возвращай мой билет, пожалуйста. И деньги оставь, при себе, я не нуждаюсь, - она возвращает мне карту. - Я уже придумала, как отмазать вас.

***

      - ...Я выложу пару видосов из резерва.       - Ты хоть объясни, что тебе там надо, в этой Африке... - Даник чешет кудрявую макушку.       - Пока не скажу. Сглазить не хочу.       - С каких пор веришь в сглазы? - Никита нахмурился.       - Короче, я всё сказал. У команды отпуск, у меня - вылет вечером.       - Меня не искать, мы с Алей в диджитал-детокс на весь отпуск. - Эмиль надевает куртку и собирается на выход.       - У всех крыша что ли поехала? - Данияр смотрит на Сударя, Сударь на Данияра. Лишь бы не догадались.       Хотя, наверное, последнее, о чём они могут подумать - так это о том, что у Иманова и Димы тайный роман, и они уезжают, чтобы любить друг друга без страха быть раскрытыми.       Да, точно. Об этом они могут подумать в последнюю очередь. В худшем случае. А в лучшем - не подумают о таком вообще.       - Я просто хочу провести время с любимым человеком. Безо всего. - чертёнок, а не Эмиль смотрит на Масленникова с вызовом. - Нам давно не выпадала такая возможность. И вообще: вы бухтите из-за того, что у вас отпуск? Радоваться надо! До встречи через недельку!       И исчезает за входной дверью. Дима улыбается:       - Будьте как Эмилька - мыслите позитивно.       Эмильен спускается к машине, садится на переднее пассажирское. Набирает Алю и после первого же гудка слышит взволнованный женский голос:       - Ну что, как прошло?       - Кажется, нормально. Вон, Дима идёт.       Масленников садится за руль, и видя телефон у уха чертёнка, бросает вопросительный взгляд.       Громкая связь.       - Привет, Дим.       - Привет, Аля. Всё хорошо, все поверили. Везу Эмиля "к тебе".       Алия смеётся.       - Я рада. Приятного отпуска!       И бросает трубку. Машина трогается в сторону аэропорта; рейс уже через час.       - Ты чего такой недовольный? - спрашивает Иманов, сам спокойный, как удав. Пока всё идёт по плану, и это хорошо.       - Мне не нравится, что Аля в курсе.       - Она же нормально отреагировала. Помогла.       - Это не отменяет того, что отношения у нас теперь не очень-то и тайные. Тайна - это на двоих.       - Нам нужна поддержка хотя бы от кого-то! Мы не можем вот так всю жизнь скрываться, опираясь только друг на друга.       - Всю жизнь?       - В смысле?       Дошло только спустя пару мгновений. Его ответ болезненно ударяет в грудь:       - Я не думаю, что это продлится всю жизнь.       - Что конкретно?       - По-моему, вариантов не так много.       - У меня уже два. Оба достаточно весомые.       - Озвучь.       - Нет, спасибо.       - Я имел ввиду, что не уверен, что мы продержимся всю жизнь вместе. А если и продержимся, то не думаю, что будем скрывать до конца. Когда-то, да вскроется, но тогда нам уже будет плевать.       - Это и были мои два варианта.       - Ну вот и всё.       Молчит.       - По твоим глазам вижу, что разочаровал.       - Я ни на что и не надеялся.       - Я просто хочу быть счастлив с тобой здесь и сейчас. Не хочу думать про это незыблемое "потом".       - Ладно.       - То, что будет дальше - это проблемы нас будущих.       Без ответа.       - Давай просто будем любить друг друга, пока можем?       Дима пытается пробудить в Эмиле хоть какую-то нотку позитива. Ничего не выходит; в машине, несмотря на тёплые слова, лишь нарастает напряжение.       Гелик набирает всё большую скорость. Тормоза проваливаются.       Он слишком поздно это заметил.       А Эмиля не успокаивают эти слащавости. Масленников впадает в ярость после холодного:       - Хорошо.       - Да что, блять, хорошо?!       - Что с тобой не так?! - орёт в ответ Иманов. - Притормози свой гонор!       - Тормоза проваливаются.       - Не смешно.       - Я серьёзно. С машиной что-то не так, тормоза проваливаются.       - Чего? - злость отходит на задний план. - Дим, что с машиной?       - Я не знаю, - Масленников откровенно паникует. - Тормоза неисправны. Я не понимаю...       - Я могу что-то сделать? Чем-то помочь?       - В МЧС звони.       Дрожащими пальцами Эмиль с трудом умудряется набрать три цифры "112". Секунды, пока идут гудки, длятся вечность, а стрелка спидометра неумолимо переваливается за сто пятьдесят километров в час.       - Сто двенадцать, что у вас случилось?       - Алло, здравствуйте, у нас отказали у машины тормоза, - голос Иманова дрожит.       - Поняла. Где вы находитесь? Вы за рулём автомобиля?       - Нет, за рулём мой друг. Мы на трассе А-105, по пути в аэропорт Домодедово, близко к съезду номер двадцать пять.       - К вам выдвигается наряд полиции. Старайтесь держать машину ровно по дороге и не бросайте трубку. Можете дать мне поговорить с водителем?       Включает громкую.       - Водитель на связи.       Дима тяжело дышит. Эмиль осторожно гладит его по плечу.       - Как вас зовут?       - Масленников Дмитрий Андреевич.       - Тот самый? - слышно, что работница экстренной линии улыбается.       - Получается, что да.       - Главное - не волнуйтесь. Держите машину ровно своей полосе. Кстати, что за машина?       - Чёрный гелендваген, номер - Марина, четыре-восемь-шесть, Харитон, Настя.       - На какой вы уже скорости?       Сзади слышится полицейская сирена.       - Двести десять в час.       - Что конкретно с машиной не так?       - Понятия не имею. Недавно был на техобслуживании, никаких проблем найдено не было.       - К вам приближается полиция.       - Слышим. Чем это поможет?       - Дорогу уже перекрыли со стороны Москвы. - Мимо пролетают гудящие полицейские машины. - Сейчас перекроют и с Домодедово.       - Нам до Домодедово осталось десять километров.       - Уже знаю. Попробуйте затормозить ещё раз.       Масленников продавливает педаль тормоза, от машины - никакой реакции.       - Ничего не происходит. Сука!       Разговор не продолжается. В глаза бьёт свет, машина резко отклоняется влево и слышится удар металла о металл и их вдруг подбрасывает.       А дальше - сцена, словно из фильма. Гелик подлетает после удара о незнакомую иномарку, что отскакивает назад и юлой несётся по дороге, а машина Масленникова откидывается назад и оказывается дном вверх.       Автомобиль дымится; капот всмятку, колёса слегка вращаются, словно лёгкие делают последние вздохи.       Вокруг собирается толпа. Кто-то звонит в скорую, кто-то в полицию, кто-то в МЧС. Полицейские в замешательстве. Под грудой железа виднеется лишь голова по сторону водительского сиденья, тело которой удерживается на месте лишь благодаря ремню безопасности.       Вдалеке снова слышится гул сирены. Иманов всегда любил угадывать, чья эта сирена - скорой или полиции? Может, пожарки?       Бригада медиков в смятении: без МЧС-ников пострадавших не достать. Они оставляют перевернутый автомобиль и переключаются на другой.       Дима в полубессознательном состоянии. Он всё чувствует, слышит, но ничего не видит; тело окутала боль. От кончиков пальцев ног до волос на макушке, всё залито болью.       Неясно, сколько прошло времени, но машину Масленникова уже распиливают на части. Двоих пострадавших вытаскивают - спасибо, что не как машину, по частям, - и переносят в карету реанимации.

***

Почти полгода назад

      Сонный Иманов двигался в сторону санузла, когда заметил кого-то на балконе.       Приблизился. Дима.       Стоит такой красивый, освещённый луной, оперевшись о подоконник. Волосы разворошены. Помятый, на вид мягкий, тёплый.       - Чего не спишь?       - О, Эмилька. Да что-то не спится. А ты что бродишь?       - Да поссать ходил.       В одно окно смотрят двое.       Эмиль осторожно прикасается к его плечу:       - Ты весь холодный. Замёрз?       - Слегка, но дома слишком душно, не хочу заходить.       Иманов смело обнимает его со спины за плечи.       - Так теплее?       - Теплее.       Дима оборачивается и целует младшего. Сухие губы сталкиваются, руки Эмиля гладят Масленникова по груди.       - Ну и зачем? - посмеивается Эмильен.       - Нравится тебя целовать. Не могу забыть то, что было в Африке.       - Почему? - с хитрецой улыбается.       - Понимаешь, в чём дело - я не люблю мужиков. Вообще. Но ты вот, сука, чем-то меня цепляешь.       - И давно?       - Ещё до Африки, наверное. Ощущение, что с первой встречи... Чем-то завлёк.