in searching of love...

Когда Тэн говорил, что придется встретиться с пубертатом, то Юта думал, что придется опять встретиться с перепадом настроения, импульсивными действиями и тяжелым периодом, но даже не подозревал, что через все это будет проходить не он, а Чону, с которым предстояла встреча. — Как я пойму, что это та вселенная, которая подойдет мне? — Накамото рассматривал наручные часы, которые были даны ему как устройство для связи. — Ты поймешь. Это на уровне того, если я спрошу, почему ты любишь Чону, — таец скрещивает руки на груди и склоняет голову, видя, как японец мнется. — Ладно, а теперь давай все повторим. Что ты не должен делать? — Не говорить о том, кто и откуда я, вести себя по законам времени и в крайнем случае связываться с тобой по этим часам, — он указывает себе на запястье, — правда, я не очень понял, как они работают. — Они будут как маяк для меня, я буду наблюдать за тобой через эти экраны, — Тэн указывает рукой на множество мониторов, — я буду тебя слышать, но не буду говорить. Связь односторонняя. — И какая же это связь тогда? Разговоры с воздухом, — фыркает Юта, стуча по циферблату часов. — Все в целях безопасности вселенных. Тебе пора, скоро начнется дискотека, куда Чону собирается прийти.

***

Юта всегда думал, что пубертат пропадает с наступлением совершеннолетия, но, видимо, такое было только у него, потому что, увидя Чону на дискотеке, понял, что тот совсем уж юн. Ким не разбирал сколько пил, его постоянно тянуло на танцпол. Японцу пришлось потратить порядком получаса, чтобы привыкнуть к обстановке другой вселенной, другой страны. Накамото не был осведомлен, что окажется в курортной Италии восьмидесятых, ведь Тэн в очередной раз опустил подробности, боясь, что Юта не захочет восстанавливать баланс. Накамото чувствовал себя не слишком комфортно в тонкой рубашке и легких хлопковых шортах, он совсем забыл, какого это вот так легко одеваться. Все песни были знакомы для Юты, но ни одну он не знал наизусть, мелодии походили одна на другую, но парень не мог поймать ритм, чтобы отдаться музыке и влиться в общую атмосферу. Накамото всегда думал, что дискотеки всегда проходят в закрытом помещении, где людям негде повернуться и все бездумно двигаются по инерции под музыку, но здесь это нечто иное. Здесь люди чувствовали мелодию, пропускали через себя и в танце передавали все эмоции, что вызывала песня. Чону был одним из тех, кто не просто мог конвертировать музыку в танец, но и умножал всю энергию втрое. Даже будучи под сильным градусом, Ким очаровывал своей пластичностью, каждого присутствующего, мягкая улыбка и мелодичный смех постоянно заставляли всех оборачиваться или вовсе не спускать глаз с парня, который танцевал, кажется, со своей подругой. Юта жадно ловил каждое действие младшего, пытаясь найти подходящий момент, чтобы подойти и познакомиться. Как лев, Накамото наблюдал за резвящейся антилопой, выжидая, размышляя и анализируя. Когда Чону в очередной раз решил отойти выпить чего-нибудь прохладительного, старший был уже тут как тут, готовясь к прыжку. — Привет, — Юта старался быть сдержанным, насколько это возможно, но голос то и дело дрожал, ведь парень совсем отвык от флирта, и он явно не был готов для новых знакомств, даже если это был уже давно знакомый Чону. — Привет, — Ким отвечает быстро и небрежно, поскорее спеша вернуться на танцпол. — Могу ли я угостить тебя. — Можешь, — парень подмигивает, легко соглашаясь на подобную авантюру, словно все его танцы были направлены на получение бесплатной выпивки. Юта тушуется, не ожидая, что тот так быстро согласится, поэтому из головы вылетает все названия коктейлей, которые только есть, но, вовремя спохватившись, он быстро говорит: — Две текилы санрайз, — бармен кивает, начиная мешать напиток в шейкере. — Ты наблюдал за мной или сам тоже любишь текилу санрайз? — Чону щурится, с улыбкой смотря на Юту и ожидая бесплатный напиток. — Подумал, что тебе понравится. — Ты угадал, — бармен уже протягивает оба напитка посетителям, и Ким с наслаждением потягивает коктейль через трубочку, одним пальцем придерживая зонтик в стакане. Новый знакомый не мог не привлекать внимание, особенно, если Чону знал каждого присутствующего на этой вечеринке, кроме него. Не каждый мог похвастаться тем, что знаком с больше, чем половиной активного населения городка, а Ким мог, поэтому в голове всплыло сразу два варианта: первый — этот парень был затворником несколько лет, но сейчас внезапно решил стряхнуть слой пыли со своих костей; второй — этот парень приезжий и только-только вливается в вечернюю жизнь города. Последний вариант был куда более правдоподобный, поэтому Чону решил спросить в лоб, — откуда приехал? — вновь Юта растерялся. — Из Японии, — смысл скрывать, откуда он, Накамото не видел. — А ты? — Сам я из Кореи, но уже какое-то время живу здесь, в Италии, и, не думаю, что когда-нибудь вернусь, — в голосе звучала нотка грусти, от которой становилось не по себе. — Давно тут живешь? — Может, лучше потанцуем? — Юта и сам ощутил, что слишком сильно напирает, поэтому ему в очередной раз стало неловко. Отказываться было некрасиво, да и не в интересах самого Накамото, легкой походкой японец, ведомый очарованием младшего, шел на танцпол, совсем позабыв, что растерял все навыки в танцах еще пару лет назад. Сейчас он больше походил на одинокое бревно, плывущее вниз по течению реки, и совсем скоро он разобьется на маленькие щепки при первом столкновении с камнем. Чону аккуратно держал чужое запястье в кольце своих пальцев и настойчиво пробирался в центр толпы, чтобы быть у всех на виду. Юта совсем не желал внимания публики, но был готов вынести любой позор, только если Ким будет рядом и на его стороне. — Три года, — внезапно выдает парень, перекрикивая музыку и наклоняясь к чужому уху. Юта соображал секунд тридцать, чтобы понять, что это был ответ на его вопрос. — А ты надолго к нам? — Как получится, пока на месяц-другой, — старший пытается повторять за юношей, но выходит нелепо и забавно, поэтому Ким прыскает от смеха каждый раз, когда замечает растерянный взгляд, блуждающий по его телу. — Я — Чону, — младший лениво кладет кисть руки на чужое плечо. — Юта, — как Накамото мог быть так не собран, что совсем забыл представиться, это ведь самая важная часть начала общения. В голове совсем не укладывалось, что он находится в другой реальности с совсем другим Чону, он и сам совсем другой. Прежнего Юты уже никогда не будет, японец понимал это, но осознать куда сложнее, поэтому стал по кругу прокручивать мысль о новой жизни. — Действительно японец, — Ким хихикает своим мыслям. Вечер проходил как нельзя хорошо, Юта уже начал думать о том, что останется здесь, но спустя еще с десяток песен, казавшиеся одновременно знакомыми и нет, Чону позвал девушку, которую Накамото ранее видел вместе с младшим на танцполе. — Хэзер, познакомься, это мой новый друг — Юта, Юта, — это Хэзер, моя девушка, — мир Накамото рассыпался, как карточный домик, а сердце с громким звоном треснуло, опять он не там, где нужно, не там, когда надо, не в то время. Череда нелепых неудач тянется за ним через все его жизни, и ему уже не до смеха, ведь даже мимолетные моменты счастья пачкаются месивом темных красок. «Давай расстанемся», «это моя девушка», а дальше что? Чем дальше в лес, тем чернее мрак. Юта даже стал подумывать о том, что попал в личный круг ада, где ему суждено из раза в раз влюбляться в Чону, и из раза в раз терять все шансы на счастливую жизнь вместе. Разве он много просит? Наверное, да. — Приятно познакомиться, — Накамото натягивает улыбку, надеясь, что в темноте ночи и при слабом освещении танцплощадки никто не заметит его притворства. — Чону, мы пригласим его с нами покупаться? — когда Хэзер улыбнулась, и Юта увидел взгляд Чону, которым он смотрел на нее, то старший узнал в нем себя, смотрящего на Кима, совсем такие же очарованно влюбленные глаза, наполненные нежностью и добротой. Рукой Чону погладил ее по голове, а после лбом уткнулся в макушку, высокий рост парня позволял ему это сделать, и Юта, как последний дурак, ревновал Чону, хотя не имел на это права, он ему никто. Накамото принял предложение, не желая упускать возможность сблизиться с парнем. По пути к озеру Юта размышлял о том, что ему делать в такой ситуации, бороться за свое счастье, руша чужие отношения, или не вмешиваться и поискать другую вселенную, где не придется портить кому-то личную жизнь. Дорога полная развилок, где легко выбрать не ту и потеряться во всех смыслах. Хэзер первая поспешила в воду, когда трое дошли только до берега, Юта даже не успел заметить, как она успела так быстро остаться лишь в нижнем белье. В отличие от своей девушки, Чону не сильно спешил раздеваться, парень смотрел на залитой лунным светом водоем и был совсем не такой, как на танцполе. — У тебя бывает чувство, что хочешь домой, хотя ты уже дома? — этот вопрос ошарашил Юту, потому что обычно такие личные разговоры случаются по пьяни, но разве с первым попавшимся на дискотеке человеком? Кажется, в юноше слишком много алкоголя, либо в нем говорит чувство одиночества. — Ты думаешь о Корее? — Накамото не впервые спрашивать что-то в лоб, тем более ощущение, что он тут не задержится не покидает его вот уже час. — Да, есть такое, — Чону смотрит на Юту и даже в такой темноте можно было заметить неприкрытую грусть в глазах младшего. — Я даже немного тебе завидую. Ты можешь вернуться домой, а я нет, — слова тронули старшего до глубины души, в сердце ритмично забивали маленький кол, чтобы разбить его на сотню маленьких осколков. Внезапная меланхолия сменилась на игривость, в попытке убежать от грусти, Чону затевает игру в салки и скинув одежду бежит в воду. — Юта водит! — будучи уже по пояс в водоеме кричит Чону, и Накамото удивляется такому заявлению, поэтому спешит за остальными, чтобы поскорее скинуть с себя роль водящего. Хэзер использует нечестный прием, брызгая в лицо, а Ким смеется, что есть силы, когда Накамото догоняет его и щекочет. На долго их не хватило и уже через двадцать минут все трое устали, закончив кон опять на Юте. Хэзер поцеловала Чону на прощание и поспешила домой, потому что родители уже точно начали переживать за нее. Так Накамото опять остался с тем, по кому ныло его сердце, один на один. — Как тебе в Италии? — Ким сидел на берегу, опираясь на выставленные за спиной руки, смотрел на луну и хотел хоть как-то разрушить тишину. — Неплохо, — Юта нигде кроме ближайших трехсот метров не бывал, но уверенно врал, потому что примерно представлял, что тут да как. — Хотел бы остаться? — в этом вопросе Накамото отчетливо услышал чужую просьбу о том, чтобы Юта остепенился здесь. — Даже не знаю, — парень взглянул на собеседника, который в ночи незаметно повернул в его сторону голову. Опять этот взгляд разбитого душой человека, который чувствует себя одиноко среди людей другой страны. Юта старался мыслить здраво, взвешивать все возможные варианты развития событий, и он решил, что это не его вселенная, не его мир, не его Чону. — Скорее нет, чем да. — Очень жаль, — как-то слишком обиженно произнес парень, от чего Юте стало не по себе, будто он предает Кима, хотя в реальности они знакомы пару часов. — Уже поздно, может, пойдем? — Накамото встает с земли, отряхивая шорты. — Я пока останусь тут, ты можешь идти, все равно нам не по пути, — Чону поднимает голову вверх и смотрит на Юту, легонько улыбаясь. От подобного японец опять чувствует себя влюбленным подростком, который в первый раз ощутил чувство симпатии. Только вот он в очередной раз влюбляется в Чону, и это чувство не слабее, наоборот, Накамото осознает, как сильна его любовь, что даже в других вселенных его сердце все равно выбирает одного и того же человека. По пути в сторону недавней дискотеки, Юта смотрел на часы-маяк, висевшие на его запястье. Как бы ему хотелось, чтобы Тэн подсказал, что делать, есть ли шансы, и правильно ли он поступил, оставив Чону там одного? Тот случай в его квартире никак не давал ему покоя, у него развивалась маленькая паранойя насчет того, а правильно ли он поступает, вдруг очередное его действие приведет к развалу вселенной и ему придется всю жизнь скакать между мира, чтобы исправить свои ошибки, которые Юта раз за разом совершал. Что если ему не стоило оставлять Чону там одного? Мысли кружились в голове, как грифы над убитой антилопой, и Накамото не заметил, как дошел до города, где ему совсем негде было остановиться. Только сейчас пришло осознание, что все-таки стоило остаться на берегу. Почему правильные решения так поздно догоняют его, куда Юта так спешит, что совсем не успевает обдумать действия? Накамото был бы рад получить ответ, но разве так можно? Столько вопросов, никаких ответов. — Тэн, ты меня слышишь? — Юта в расфокусе смотрит на часы, все еще надеясь получить ответ, со стороны он выглядел как сумасшедший, который говорит с циферблатом на запястье. — Верни меня обратно, это не моя вселенная, — он говорил тихо, силы покидали его обремененное тело, и оставалось только просить о помощи. Скачок обратно в комнату вне пространства и времени оказался куда быстрее, чем Юта ожидал, он всего лишь сделал два шага вперед и уже оказался рядом с Тэном, который, обняв обе свои руки, смотрел на изнеможенного японца. На душе тайца скреблись кошки, сердце неприятно ныло, было невозможно представить, что эта работа будет для Читтапона такой тяжелой. — Отдохни, а я пока поищу что-то еще для тебя, — подойдя к столу управления, Тэн выключил яркое освещение, от которого болели и так уставшие глаза. — Сказал бы раньше, что так можешь, я бы вернулся раньше сюда, — Юта падает на диван, разворачиваясь лицом к спинке. Какое-то время Читтапон смотрит на засыпающего парня, но вскоре возвращается к поиску подходящих вселенных.