Душа в наморднике

Они снова телепортировались. Правда, в этот раз Люцифер не стал использовать чудесный способ «на Хозяина», который в прошлый раз чуть не сломал шею Адаму. В этот раз, ради разнообразия, он просто призвал светящееся кольцо света, через которое можно было рассмотреть очертания одиноко стоящего на пригорке здания. Адам раньше тоже умел делать такие. Вот только смерть отобрала у него и это тоже — еще до второй своей кончины Адам попытался призвать телепорт, но обломался. А в следующие минуты уже получал незабываемые ощущения от поедания заживо — одной из смертей, которые он больше ни за что в жизни не пожелал бы испробовать. Справедливости ради, в списке «Худшие способы смерти» в данный момент присутствовали все уже испробованные способы. Начиная от «получить ангельской сталью в спину» и заканчивая «быть размазанным по стене грузовиком». И, кстати, пункт «быть задушенным ебнутым на всю голову коротышкой» там тоже существовал. — Только попробуй что-нибудь выкинуть, — холодно предупредил Люцифер, — Поверь мне, быть повешенным на ошейнике еще не самое худшее наказание, которое я могу придумать. — В этот раз ты меня отшлепаешь? — со злой издевкой спросил Адам. Портал со звоном схлопнулся за их спинами, оставив двух мужчин у высокого фигурного забора проклятого лично Адамом отеля. Здание, кстати, восстановили. Оно заманчиво переливалось огнями и вывесками на самой вершине холма. Хотя окон горело всего ничего, да и те были только на первом этаже — видимо, с постояльцами у блондиночки все так же было херово. Территорию тоже почистили — скорее всего, все те же каннибалы, с которыми Адам и свел свое близкое знакомство. Не осталось ни трупов, ни крови, ничего. Все, что могло пойти в еду — уже пошло. Только валялись несколько обглоданных, разбитых костей невдалеке, да и те, скорее всего, быстро исчезнут, растворившись в чьем-нибудь желудке… или коллекции. А вот кратер, оставшийся от жесткого приземления Адама все еще был на месте, точно немое напоминание. Смотри, Адам, вот этот кратер остался после злого подзатыльника от Люцифера. Будешь творить хрень – рядом появится второй точно такой же. Только второй будет укомплектован твоим размазанным всмятку телом. Отличное пополнение его списка “худшие способы смерти”. Люцифер кинул на Адама полный злости взгляд. Адам ухмыльнулся про себя – довести ангела до белого каления это большое достижение. Обычно эти придурки, особенно высшие из них, обладали просто безграничным количеством терпения. С другой стороны, сам Адам имел не менее выдающиеся способности в выведении из себя окружающих. А потом Владыка Ада поднял руку и сделал едва заметное движение пальцем. Золотая цепь с серебрящимся узором мгновенно обвила его палец и Адама, не успевшего среагировать на появившуюся угрозу, рывком дернули вниз. Экзорцист с приглушенным ругательством – Ну сколько можно?! Шея-то не казенная! – согнулся пополам и ткнулся носом в… во что? – Это еще что за хрень? – придушенно просипел Адам, растерянно разглядывая фигурный кусок резины, лежащий в руке хозяина. – Это уточка, – спокойно пояснил Люцифер и не подумавший отпустить цепь, – Детская игрушка. Порой мне нравится мастерить игрушки на подобии этой. Хобби у меня такое. В его руке действительно лежала ярко-желтая резиновая уточка с самым дебильно-счастливым выражением на немного не симметричной морде. А еще на уточке была маленькая черная шляпка с крошечным белым пером и небольшой галстучек. Игрушка смотрела на Адама черными бусинками глаз. Адам смотрел на игрушку, чувствуя, что его держат за идиота. Потом он все же отстранился насколько позволяла натянутая цепь и вопросительно глянул на хозяина. – Видишь ли… — Люцифер плотоядно улыбнулся, демонстрируя весь набор остроконечных зубов, — Я могу взять твою душу. И засунуть ее в эту игрушку. И оставить тебя внутри на несколько сотен лет, например. И ты окажешься в компании лишь со своими мыслями на протяжении очень долгого, пустого, скучного и бесполезного времени, — Люцифер провел пальцем по голове уточки, чуть-чуть сдвинув набекрень маленькую шляпку, — Ты не будешь ничего видеть, ничего слышать. У тебя не будет рук или ног, чтобы двигаться. Ты будешь… бесполезным куском резины. И, поверь мне, темы для задушевных разговоров самим с собой у тебя иссякнуть очень и очень быстро. Адам поежился. Глупая угроза Владыки Ада неожиданно попала в самую точку, — Адам не мог представить себе времяпрепровождения хуже, чем проведенное наедине с самим собой. То есть… конечно же, он был крут и охуенен, но когда кроме тебя самого твоей охуенностью некому наслаждаться — или раздражаться, — много ли в ней толка? — Идиотское у тебя хобби, — буркнул Адам, просто чтобы оставить последнее слово за собой. Люцифер молча отпустил цепь, позволяя бывшему экзорцисту разогнуться наконец и вздохнуть свободнее. Отвернулся, не глядя махнул рукой, призывая идти следом, и широким шагом направился в сторону отеля. Адам показал спине хозяина средний палец и… последовал за ним. Шея все еще саднила после очередного близкого знакомства с ошейником и провоцировать очередной рывок не очень-то и хотелось. Нужно было знать меру. С мерами у Адама было сложно, но предупреждение Люцифера неожиданно подтолкнуло к тому, чтобы учиться. Еще он, — Первый Человек! — не был гребаной резиновой уточкой в уродливой шляпке! — А что, внутрь телепортироваться Великого Владыку Ада не пускают? — издевательски спросил Адам. Меры мерами, но заткнуться было выше его сил. — Почему не пускают? — почти дружелюбно хмыкнул Люцифер, с каждым шагом возвращаясь во все более хорошее расположение духа, — Я здесь главный, знаешь ли, меня пускают везде, хотят они того или нет. Но вламываться в чужие дома не вежливо. По ступеням Люцифер взбежал легко, придерживая шляпу. Он протянул руку, чтобы постучать, замер на пару мгновений и… отступил с самым озабоченным выражением лица. Вместо этого он снял шляпу, провел рукой по волосам, приглаживая их. Поправил на шляпе чуть скособочившееся яблоко, погладил кончиком пальца лениво шевельнувшуюся золотую змейку. Водрузил шляпу обратно. Одернул жилет, разгладил лацканы пиджака в очередной раз, стряхнул с плеча одному только ему видимую пылинку. А потом повернулся ко все более недоумевающему Адаму и задал самый идиотский вопрос, который только мог задать бывшему сопернику: — Как я выгляжу? — Как идиот, — честно ответил Адам. Люцифер подзавис, глядя на него пустым взглядом, но уже мгновение спустя встрепенулся. — Значит, в пределах нормы, — перевел он и, снова поправив свою многострадальную шляпу, наконец-то постучал в гребаную дверь. — У Чарли новая компания, — зачем-то пояснил Владыка Ада Адаму, обеспокоенно переминаясь с ноги на ногу, — Хочется все же производить на них хорошее впечатление. — Видел я эту компанию, — буркнул Адам в ответ. Воспоминания о многочисленных ударах в спину заточенной железкой не особо грели. Люцифер обеспокоенно скосился на него: — Думаешь, плохая? Ответить Адам не успел — дверь, наконец, распахнулась и на пороге появилась радушно улыбающаяся хозяйка заведения. — Добро пожал… Ой, папа? Ты вернулся? — Чарли! Люцифер повис на дочери. Чарли с трудом вытащила одну руку из крепкого отцовского захвата и неловко похлопала Люцифера по плечу. Картина получалась смешная и жалкая — чтобы обнять собственного отпрыска Люциферу приходилось тянуться вверх изо всех сил, а Чарли чуть сгибать ноги в коленях. А вот Адаму было не до обнимающихся Морнингстаров, — хотя в ином случае он обязательно отпустил бы какую-нибудь похабную шутку про селфцест, — у него перед носом мелко подрагивало несомненно ангельское копье. При чем, и само копье, и девушка, держащая его, Адаму были отлично знакомы. Адам поднял взгляд с копья и оскалился: — Привет, Веджи. Скучала? В ответ его обложили толстым слоем испанской брани. Сам Адам, как человек, живший до известной истории с Вавилонской башней, отлично понимал примерно все человеческие языки. И ругательства, отпускаемые в его адрес так же отлично считывал. Кстати, самым мирным пожеланием было сдохнуть от гангрены в мозге. Где она только набралась таких образов? — Вижу, что скучала. И очередная волна ругательств. — Папа, что это значит? Люцифер, наконец-то отлип от своего ребенка и рассеянно оглянулся, как будто бы забыл что пришел не один сюда. Он нашарил взглядом зло скалящегося Адама и его лицо из ебануто-счастливого перекосилось в раздраженно-уставшее. Да, определенно, Адам выбил редкую ачивку — до смерти заебать Дьявола. — Ох, эм… – Люцифер обогнул Вегги и встал рядом с Адамом, — Сюрприз? Обе девушки с недоумением и опаской уставились на Владыку Ада. Адам был готов дать руку на отсечение, что в этот момент они очень синхронно пытались понять, серьезен ли Люцифер и, если да, то не поехал ли мозгами. Их сложно винить. Адам думал бы точно об этом же, если к нему домой привели бы чувака, пытавшегося всего пару часов назад расхерачить тут все к ебаной матери. И еще вдвойне хуже, если бы этого чела привел Люцифер. Из-за спин Чарли и Вегги выглянули еще несколько придурков, которых Адам видел во время Истребления. Имен их он не знал. Как-то не привык интересоваться именами идиотов, которых он пытается убить. Люцифер согнал с лица натянутую улыбку и тяжело вздохнул: — Да, это Адам, — Адам оскалился и отослал девулям рокерскую козу, — И это очень длинная история. Мы можем войти? Чарли и Вегги обменялись красноречивыми взглядами. Им определенно не хотелось пускать экзорциста в отель, но… его привел Люцифер. А Люцифер, кроме того, что был Владыкой Ада и в целом очень важным клоуном, еще и имел некоторые родственные привилегии. Чарли посторонилась первая. За ней, с некоторым опозданием и сомнением – Вегги. Выражения лиц придурков за спинами девчонок стали совсем непередаваемые. — Чарли, ты с ума сошла?! — Он же ебнутый экзорцист! — А почему бы и не впустить? Знаменитая на все миры (и на верхний - Рай, - и на нижний - Ад) порно-звезда Энджел Даст и темно-бурое кошачье синхронно уставились на девушку-циклопа. Девушка надула шар из жвачки, с шумом лопнула его и, как ни в чем не бывало, поделилась: — У меня еще осталось несколько бомб, начиненных ангельской сталью. Украшу стены его мозгами. Адама завели в гостиную, усадили на кресло и наградили сразу несколькими кровожадными взглядами и одним предупреждающим. Адам же откинулся на спинку, закинул ногу на ногу и, одарив всех окружающих самым издевательским взглядом, оставил переговоры хозяину. Жители отеля сгрудились напротив, Люцифер встал между ними и бывшим ангелом. — Ниффти пырнула его ангельской сталью, — не дожидаясь начала объяснений, заметило паукообразное, манерно склоняя голову на бок, — Разве это не должно было его убить с концами? — Должно. Более того, именно это его и убило, — с готовностью согласился Люцифер. Лица присутствующих вытянулись. — Но как тогда… — Как и каждый, — почти каждый, — из вас. Он умер и переродился грешником. Жители отеля синхронно отклонились, заглянули за спину Люциферу, — что было несложно, учитывая милипиздричность Его Величества и объемность самого Адама, — и уставились на нахмурившегося экзорциста. Это внимание немного… напрягало. — Не слишком-то он изменился, — мрачно сказала Вегги, как единственная, кто помнил его внешность до смерти, — Разве грешники не должны принимать различные физические виды в зависимости от способа смерти и своего смертного греха? — Как это не изменился? — возмутился розовый паук, — Я что-то не припомню у него развесистых рогов. Че?! Адам схватился за голову, в ужасе ожидая нащупать страшное. До него не сразу дошло, что он уже натягивал через голову рубашку, а значит уж рога-то ощутил бы. — Энджел, прекрати паясничать, — Чарли кинула укоризненный взгляд на паукообразное. — Паясничаю? Я? — Энджел фыркнул, — Я не паясничаю, дорогая. Я издеваюсь. И, между нами говоря, имею на это полное право! Из-за этого сученыша и Истребления в целом я порвал в клочья мой любимый костюм! А еще… — и его тон из манерного стал очень злым, — А еще он лично убил Пентиуса, если помнишь. — Я помню, Энджел. Но сейчас не самое время для… Адам уже не слушал. Он продолжал медленно ощупывать свою голову. Кажется… кажется, он нашел на ней нечто странное, чего определенно не было раньше. Дьявол! — Где здесь зеркало?! — рявкнул Адам, вскакивая на ноги и заставляя переполошиться жителей отеля, — Мне нужно блядское зеркало прямо сейчас! Чарли с недоумением мотнула головой в сторону ближайшей двери. Адам ринулся туда, едва не выдрав ручку с мясом. И остановился, тяжело дыша. В тяжелом зеркале с серебристой оправой, отражался… грешник. Адам действительно внешне изменился не сильно — он так и остался крупным, дородным мужиком с брюшком (небольшим!). Но изменилась кожа - она посерела, потемнела, став из стандартной серо-выцветшей, похожей на высохшую бумагу. Стали видны вены и капилляры - темно-синие, почти черные. Волосы тоже выцвели и как будто бы поседели. Зубы стали стандартными для грешников, треугольные, острые. Глаза - почернели и лишь радужная оболочка все еще сверкала из тьмы желтыми точками. Но не это было важно. Адам придвинулся к зеркалу как можно ближе и, проведя рукой, поднял растрепанную челку. И замер. Из его серого лба пробивались два небольших, с ноготь размером, рожка. Светлые у основания, но уже начинавшие едва-заметно темнеть на округлом кончике. Твою же мать… — Забавно, — протянул кто-то рядом голосом Люцифера, — Похоже, я больше не единственный рогатый ублюдок из бывших ангелов… Адам понял, что снова сжимает кулаки в почти безотчетном желании сдавить шею хозяину. Он это уже пробовал, да. И закончилось это… не очень хорошо. Вдох. Выдох. Успокоиться. Достаточно сраных истерик на сегодня, Адам. Не доставляй удовольствие этим придуркам. Адам медленно отодвинулся от зеркала, повернулся к подошедшему хозяину и оскалился: — Но все еще самый уродливый из нас. И, сделав вид, что наличие рогов никак его не напрягло и не испугало, Адам прошел мимо посмеивающегося Люцифера и вернулся в выделенное ему кресло. Нужно было уже закончить с официальной частью этого дерьма и пойти отсыпаться — сегодняшний день выебал его почти во всех смыслах. — В общем, я поговорил с Раем, — тем временем, как ни в чем не бывало, сказал Люцифер остальным, стягивая пиджак и шляпу и аккуратно вешая их на руку, — И мы сошлись во мнениях, что это — отличная возможность испытать Искупление. Все в раю знают Адама и знают, что он несколько… своеобразный ангел. И, думаю, если уж он-то сможет искупиться, это многих подтолкнет как минимум задуматься об этом. — Иди нахуй, — вполголоса буркнул Адам на «своеобразного ангела». — Так что, Чарли, Адам — это твой самый лучший шанс заставить Рай признать те… твои идеи, — закончил Люцифер широко улыбнувшись своему отпрыску. А вот это было уже интересно. Неужели Лу забыл рассказать малой, что Рай ее даже за демона отказывается держать? Ох, бедная, маленькая, наивная куколка, она даже не представляет как ее называют там, сверху. Бедняжка. Наверное, ей будет очень больно, если кто-нибудь потыкает ее мордой в факты. Адам ухмыльнулся, поймав предупреждающий взгляд хозяина. Кажется, Люцифер прекрасно осознавал о чем в этот момент думал бывший житель Рая. Осознавал и предупреждал — скажешь что-нибудь Чарли и из уточки не вылезешь ближайшую тысячу лет. Забавная ситуация. Теперь у них у обоих есть рычаги давления друг на друга. Конечно, рычажок у Адама весьма слабенький, но… само его наличие уже придает нехилую такую уверенность Да, у Люцифера есть практически безграничная власть в Аду, полуангельские, полудемонические силы, душа Адама, в конце концов! Но у самого Адама есть кое-что получше — возможность (и желание!) навредить Чарли. — Тогда можно еще вопрос, Вашество? — девушка-циклоп подняла ручку, как покладистая ученица, а Люцифер с огромной неохотой оторвался от игры в гляделки с Адамом и вопросительно уставился на нее, — Так че, он сразу в Аду без души появился или уже успел просрать кому-то? Глаза-то черные, как у бездушника. — А, да, на счет этого, — Люцифер закашлялся и оттянул галстук-бабочку, — В общем, так получилось, что он продал душу мне. — Ну конечно же вам. На верхушке лестницы, ведущей на второй этаж и далее в жилые комнаты, стоял еще один, очередной грешник из свиты принцессы Ада. Вот только этого парня Адам помнил. Высокий мужчина, одетый во все красное, медленно направился вниз по ступеням, отщелкивая длинными когтями по перилам. При этом он не сводил неподвижного взгляда с Адама. Тот лишь хмыкнул. О, он прекрасно помнил мистера «Я окончу твою ебанную жизнь», который бежал дальше, чем видел. А потому что выебываться меньше надо. Сказал Адам, да. — Душа Адама, первого человека и буквального создания Божия, — медленно сказал Ал… Альберт? Альфонс? Как его звали-то? — Одна из самых сильных душ, которая только могла свалиться в Ад, — и все тот же немигающий взгляд, — Заманчивее этого была бы только душа настоящего ангела… Вас, например, ваше величество. Люцифер поджал губы и с нескрываемым раздражением уставился на говорящего. Потом резко выпрямился и принял самый надменный вид из всех, что имел в наличии. Адам в этот момент с сожалением подумал что, похоже, он был не первым из тех, кто получил ачивку «заебать Дьявола». Неотрываемый, почти гипнотический взгляд красных глаз начинал вызывать смутную тревогу. Так смотрит хищник, притаившийся в высокой траве. Прижавшийся к земле, замерший, ожидающий, когда неосторожная добыча подойдет поближе, чтобы быть схваченной и растерзанной. Вот только Адам даже в худшие свои годы не был наивной добычей. Импульсивным? Импульсивным да, был. Но уж никак не наивным. — Че пялишься? — не выдержал Адам, почти оскаливаясь в ответ, — Нравлюсь? — Очень, — спокойно ответили ему, — Душа у тебя крайне-заманчивая. Если бы я увидел тебя первым… — Его душа принадлежит мне, — холодно повторил Люцифер, — Так что можешь не пристраиваться. — Ну что вы, — сказал Ал-что-то-там, останавливаясь в нескольких шагах от Люцифера и смеривая Владыку Ада весьма говорящим взглядом, — Кто я такой, чтобы спорить за души с вами? Но упущенной возможности жаль, бесспорно… Чарли торопливо хлопнула в ладоши и вскочила, ненавязчиво вклиниваясь между двумя мужчинами. — Ну что ж, — с преувеличенной радостью сказала она, оттаскивая отца в сторону от лыбящегося красного грешника, — Значит, Адам остается и пытается исправиться. А мы все ему помогаем по мере сил и… ну, возможностей. — Да, детка, — Люцифер закашлялся и с утроенной силой затеребил свой галстук-бабочку, — Я… эм… хотел спросить, может быть у вас в отеле есть еще один пустой номер? Думаю, мне стоит хотя бы первое время приглядывать за Адамом, чтобы он чего-нибудь не натворил. А телепортироваться туда-сюда только силы зря тратить, — и, искоса кинув взгляд на дочь, он неуверенно добавил, — Если, конечно, ты не против. — Конечно я не против! — Чарли радостно схватила отца за руки и побуксировала вглубь помещения, — Я так рада, пап! Я смогу показать тебе работу отеля изнутри! И ты познакомишься с ребятами ближе! Тебе здесь понравится, вот увидишь! — Мне уже нравится, — едва слышно пробормотал Люцифер, глядя на Чарли снизу вверх. Адам же в это время в упор смотрел на Аластора, — наконец-то вспомнил имя этого придурка! — и ухмылялся ему в ответ. С каждой секундой идея жить здесь нравилась ему все больше и больше. Вокруг оказывалось столько живых и мертвых, кого можно было доставать почти безнаказанно…

***

Адам действительно оказался сплошным мучением. Чарли, твердо решившая относится к Адаму, как и к любому грешнику, — то есть, максимально дружелюбно и открыто, — столкнулась с огромной проблемой. Адам очевидно не желал исправляться. Более того, он как будто получал удовольствие от доведения Вегги и остальных жильцов до белого каления. Чарли правда старалась, но все же… с Адамом было сложно. Даже если отбросить малоприятные воспоминания. Даже если забыть, что это он сегодня же пытался убить их всех. Даже если забыть о том, что именно он был инициатором Истребления. Инициатором сокращения времени между Истреблениями. Адам просто был максимально неприятным, грубым человеком. Чарли с трудом держала себя в руках. Папа сказал, что Адам будет полезен. Значит, с ним нужно работать. Люциферу Чарли верила. Безоговорочно. Если папа сказал, что так нужно, значит… значит, что ж, да будет так. Спорить с отцом в данном вопросе Чарли считала лишним. Потому что, если так задуматься, он был прав. Адам действительно был важен для Рая. Он был символом, на которого можно было скинуть все регалии и которого можно было превозносить. И теперь, когда он неожиданно переродился грешником, он может стать отличным символом уже для Ада. Если, конечно, он все же прекратит вести себя, как законченный отморозок и начнет хотя бы сотрудничать. Первой проблемой стало то, что Адам наотрез отказался довольствоваться первой попавшейся комнатой. Он заглянул в предложенную дверь, поджал губы, выдал что-то вроде: «И вы все живете в таких каморках?!» и отказался даже заходить туда. Чарли вздохнула, сняла с ресепшена целый ворох ключей и покорно поплелась искать идеальную комнату для Символа. Одни комнаты были слишком маленькие, другие слишком темными, третьи - слишком холодными, четвертые - слишком перетопленными. Где-то Адам просто кривил лицо, где-то молча проходил мимо и Чарли приходилось, ругаясь про себя, догонять его бегом. Адаму неожиданно понравилась большая просторная «люксовая комната» под крышей, но все испортил Люцифер, выглянувший из соседней двери и с насмешкой приветствовавший «соседушку». Адам удирал оттуда с умопомрачительной скоростью, а сама Чарли наградила папочку очень эмоциональным взглядом. В итоге Адам соизволил остановиться в точно такой же комнате, просто находящейся сильно дальше по коридору. Чарли, занимавшаяся подбором комнаты в гордом одиночестве, вздохнула с плохо сдерживаемой радостью и, наконец, отправила Раззла за Вегги, которая должна была подобрать постельное белье и все необходимое для жизни в отеле. — Я надеюсь, что тебе понравится жить с нами, — сказала Чарли Адаму, отступая спиной к двери. Он обернулся и оскалил треугольные зубы: — Не парься, куколка, понравится. Чарли поежилась. Тон, которым Адам говорил слово «куколка» почему-то казался максимально сальным и неприятным. Как будто бывший ангел вкладывал в это конкретное слово свой собственный смысл, понятный только ему одному. — Завтрак с утра в девять, — торопливо сказала Чарли, выскальзывая за дверь, — Не опаздывай! И вздохнула спокойно. Что ж, одной проблемой меньше. В конечном итоге, она уверена, Адам рано или поздно притрется с остальными жильцами. Возможно, даже перестанет вести себя как капризный подросток, которому все не так. Рано или поздно. Чарли тяжело вздохнула, сочувствуя Вегги, которой еще предстояло заниматься обустройством Адама. И все же… все же это все очень странно. Люцифер, насколько Чарли знала, за все эти тысячи лет никогда не занимался такой ерундой, как махинации с душами. Он в принципе не любил возится с грешниками, это было поле деятельности мамы. Но здесь и сейчас папа неожиданно появляется в компании грешника, выменивает у него душу и как будто даже… Хм… Чарли с сомнением покосилась на дверь апартаментов Люцифера, мимо которых как раз проходила. Сейчас, вроде, не настолько поздно, чтобы он лег спать, да? К тому же, они совсем не успели переговорить наедине, а Чарли отчего-то верила, что ее отцу есть что сказать. Так что, наверное, не случится ничего страшного, если она постучит, да? На легкий стук никто не откликнулся. Чарли постучала еще раз и, поняв, что Люцифер по какой-то причине не откликается, осторожно повернула ручку. Она просто хотела убедиться, что у него все в порядке, только и всего. Папа в последнее время в принципе вел себя несколько… слишком нервно и Чарли действительно начала переживать. Дверь оказалась не заперта и Чарли, заглянув внутрь, увидела спину Люцифера. Отец сидел за столом, медленно перебирая какие-то бумажки и свитки, что-то вполголоса бормоча сам себе. Шляпа и пиджак в непривычном беспорядке валялись на кровати чуть в стороне. Как будто Владыка Ада, только попав в комнату, отшвырнул свои вещи и ринулся за стол, перебирать бумажки. Это было странно и непривычно. Чарли сбегала вниз за двумя чашками чая и плошкой с печеньками. К сожалению, она еще не умела, как сам Люцифер, призывать к себе необходимые предметы щелчком пальцев. Или вообще конденсировать вещи из воздуха. Папа говорил, что ее сил на это должно было хватать, но… честно говоря, она не то чтобы сильно занималась развитием своих сил в последние года. Так что приходилось страдать пешком. Папа находился все там же, где Чарли его и оставила. Все в том же положении, разве что движения его стали более резкими и суетливыми. Похоже, ему действительно был необходим перерыв. — Папа? — осторожно позвала Чарли. Люцифер не обратил на нее никакого внимания, продолжая бормотать себе какие-то цифры под нос. Чарли вздохнула, подошла совсем близко и, осторожно переложив поднос с чаем и печеньем на левую руку, положила правую на плечо отцу, — Пап, все в поря… Люцифер испуганно вскочил на ноги, протаранив затылком поднос с чаем (к счастью, не особенно горячим) и опрокидывая его на Чарли. Она ойкнула, попытавшись поймать падающие чашки, но даже они отскочили от ее рук и со звоном разбились о пол. Шарлотта и Люцифер растерянно уставились друг на друга. Немая сцена длилась несколько мгновений, пока Чарли первая не подала голос: — Прости, я просто подумала, что ты мог бы захотеть выпить чаю на ночь… Люцифер коснулся лица мимолетным движением, точно стирая испуганно-загнанное выражение и возвращая обычное. Потом виновато улыбнулся. — Ох, Дьявол! — Чарли с удивлением покосилась на отца. Она раньше не слышала, чтобы он всуе поминал собственное имя, — Прости, дорогая. Сейчас. Люцифер щелкнул пальцами, высушивая одежду дочери, восстанавливая разбитые кружки и наливая в них откуда-то взявшийся чай. Печенье ожившими мухами приподнялось с пола, отряхнулось, и манерно поплыло в тарелочку. Он даже достал из неизвестности второй стул, один в один похожий на тот, что стоял в каждой комнате (Чарли лишь осталось со вздохом понадеется, что этот конкретный стул был стащен не из комнаты Аластора). — Вот, как будто ничего и не было! — улыбнулся отец, взмахом руки заставляя многочисленные бумаги исчезнуть, — Извини, я несколько заработался и не слышал, что ты вошла. — Ты работаешь прямо в день Истребления? — удивилась Чарли, подкладывая папе на тарелочку несколько печенек. Люцифер устало вздохнул, но печеньки принял с благодарностью. — Рай требует отчет, — мрачно сказал Люцифер, — Хочет, чтобы я выдал точное количество убитых экзорцистов, а я понятия не имею как это сделать, учитывая, что их всех сожрали. — Зачем им это? — Полагаю, проверяют нас, — и, заметив недоумевающий взгляд дочери, пояснил, — Хотят понять, насколько Аду еще можно доверять после разрыва одного из важных договоров. Чарли опустила глаза в чай. Когда она собиралась противостоять Раю она как-то не задумывалась о том, как это отразиться на взаимоотношениях Рая и Ада. То есть… конечно же она думала! Но тогда она думала скорее о том, сколько грешников сможет спасти, но уж точно не о том, как это отразится на остальных рожденных в аду… или на ее собственной семье. — Все очень плохо? — А? — Люцифер, отвлекшись на свои собственные личные мысли, встрепенулся как задремавшая сова, уставившись на нее широко распахнутыми глазами, — А, нет. Ну то есть… скорее нет, чем да. Рай в ярости, конечно, но в то же время, им как будто бы есть чем заняться кроме как нашим порицанием, — он сощурился, — Я не понимаю чем, но мне очень хочется узнать что же там происходит сейчас. Они снова замолчали, мирно распивая чай и закусывая печеньками. Чарли с сомнением поглядывала на отца. Люцифер не выглядел беззаботным сейчас. Как будто, пытался скрыть от нее последствия ее решения? Она не была в действительности уверена. Ладно, возможно, стоит поговорить о чем-нибудь, кроме Рая? — Пап, знаешь, я одного не пойму, — Чарли задумчиво уставилась на недогрызенную печеньку, как будто она могла дать ей все недостающие ответы, — Ты же в жизни не брал себе душ грешников. Так что изменилось? Люцифер отчетливо вздохнул и откинулся на спинку стула, задумчиво разглядывая чашку. Потом все же сформулировал: — Ты ведь слышала Аластора, Чарли? — Да, но… — Чем могущественнее душа, тем сильнее она делает своего хозяина. Питает его, поддерживает, награждает новыми силами, — Люцифер протянул руку и сжал ее в кулак. Едва-заметно, на грани видимости показалась золотистая цепь, уходящая куда-то в стену, — И если бы душу Адама не забрал я, это мог бы сделать кто-нибудь другой. А я этого не то чтобы очень хотел. — Почему? Люцифер тоскливо глянул на дочь: — Ну, во-первых, он действительно отличный шанс на то, чтобы попробовать привлечь внимание окружающих к Искуплению. А во-вторых, — он вздохнул очень уж тяжело и раздраженно, — А во-вторых, он невыносимый ебанат и, вдобавок ко всему, бывший твоей мамы. И он тот самый грешник, которого я бы очень не хотел видеть в Аду. А если его душа останется на поводке, то и Искупиться он не сможет. Чарли с сомнением посмотрела на отца. — Постой… ты собираешься отпустить его? — Я собирался обговорить это с ним самим, заключив второй договор, — Люцифер скривился, — Но он устроил мне истерику и я понял, что развести его на вторую сделку не выйдет. Так что придется отпускать его просто так, за хорошее поведение. — Значит… Ты все же не собираешься оставлять его душу себе? — Боже упаси, милая. Он же нам всем мозги вынесет так, что жить невозможно станет. И уже когда Чарли, собрав чашки и блюдце с остатками печенюх, уходила, Люцифер неожиданно окликнул ее. Чарли обернулась от самой двери. — Да, пап? — Чарли, я… — он широко ей улыбнулся, — Не важно, что там себе думает Рай. Я очень горжусь тобой. Чарли, улыбаясь, спускалась по лестнице, а ее папа в очередной раз с головой забурился в гневную переписку с Раем. И никто из них не видел, как в коридоре, совсем рядом с закрытой дверью комнаты Владыки Ада, неожиданно открылись два ярко-красных глаза. Их хозяин все слышал. Все. Аластор шагнул вперед, полностью покидая тень. Потом оглянулся на комнату Владыки, ухмыляясь. О, да, он услышал достаточно, чтобы было о чем подумать и что предпринять. — Значит… — протянул Аластор, обращаясь к своей собственной тени, — Значит, он собирается вернуть душу этого ангела. Знаешь что это означает? Это означает, что кто-то менее щепетильный может совершенно случайно присвоить ее себе. И стать сильнее. Хорошо звучит? Тень оскалилась, показывая, что ей очень нравится, как звучит. Аластор хмыкнул, крутанул трость в руке, отвернулся от комнаты Люцифера и неторопливо побрел в сторону лестницы. Рана от ангельского оружия была давно зашита и более не представляла угрозы для его жизни. А боль… ну что ж… боль он привык терпеть.