Мы с ней на «ты»

Есть мнение, что мечты имеют свойство сбываться. Для этого нужно лишь сильно захотеть и до конца в них верить. Но никто же не говорил, что потом всё будет так, как изначально тобой задумывалось. На выходе ты можешь увидеть абсолютно другой результат, но получить и расписаться обязана. Например, куда-то в небесную канцелярию посылаешь сигнал, что хочешь, чтобы твоя блондинка была с тобой при любых обстоятельствах. Ну, её-то ты получаешь — только при СТРАННЫХ обстоятельствах. Это выглядит так: среди ночи раздаётся звонок на телефон. Ты сначала думаешь отключить его, как будильник: ну лето же, ну четыре утра/ночи же, ну идите все нахрен же. А потом видишь номер блондинки, и тебе кажется, что ты не до конца проснулась. Или это только бред из-за недосыпа, который превращается в жуткий кошмар. А звонок в это время всё настойчивее и настойчивее бьёт по мозгам. Ты совсем приходишь в себя, отвечая. На том конце звучит столь любимый, но в стельку пьяный голос: — Со-о-олнце-е-е, — у тебя по телу мурашки бегут, когда она так ласково называет тебя, и ты невольно улыбаешься, — за-а-абери-и-и меня отсю-ю-юда. — Вы где? — резко спрашиваешь ты и, соскакивая с кровати, начинаешь судорожно натягивать одежду, словно именно сейчас каждая секунда сродни золоту. — В баре. В центре. Он тут один такой, си-и-иненький, — самодовольно выдаёт она, и слышится звук глотков, дальше — соприкосновение стеклянной стопки и барной стойки. «Ты сама сейчас синенькая будешь, алкоголичка сраная!» — сглатываешь ты ядовитую фразу, потом киваешь и сбрасываешь вызов. Через пятнадцать минут ты затаскиваешь непослушную женщину в такси и называешь водителю свой адрес. Она пытается лезть к тебе, говорит какой-то бред, а ты только нос воротишь от дикого запаха алкоголя. Сильные женщины обычно пьют крепкий алкоголь потому, что могут себе его позволить. Слабые, как правило, одиноко сидят над бокалом выветрившегося шампанского. А блондинка просто всадила в себя, по меньшей мере, пол-литра водки. Именно поэтому ей сейчас так весело. И чувства у неё, видите ли, проснулись: и обниматься хочет, и целоваться хочет, и руки шелудивые под тонкую ветровку просовывает, за что, собственно говоря, ощутимо получает. Она голову свою лохматую на твоём плече устраивает и, шепча, что муж её — козёл, каких поискать надо, собирается поспать. Таксист недоверчиво косится на вас, потому что во всю мужскую половину прилетают едкие комментарии блондинки, и остановить этот поток — сложная задачка. К счастью, вы приезжаете раньше, чем глаза у неё слипаются окончательно. Ты расплачиваешься с водителем и так же с грехом пополам вытаскиваешь из машину женщину. Она уже меньше сопротивляется и, более того, с радостью лезет к тебе, словно сотни лет тебя не видела и ещё столько же не увидит. На самом деле, ты бы её всю следующую жизнь видеть не хотела, но куда уж её девать. Вы медленно, пересчитав все ступеньки в подъезде, поднимаетесь на нужный этаж. Ты открываешь ключом входную дверь и аккуратно ведёшь женщину в комнату. Мамы дома нет. Она в отпуске, где-то за пределами то ли города, то ли области, и это играет тебе на руку. Усаживаешь блондинку на кровать и опускаешься перед ней на колени. — Чёрт бы Вас побрал, — зло бормочешь, расстёгивая мелкие застёжки на чёрный туфлях, дивясь тому, что это женщина ещё и на каблуках в пьяном бреду стоять способна. — С тобой скучно, — заплетающимся языком проговаривает она с осуждением и усмехается. — Зато с Вами — обхохочешься. Прямо настоящая карусель, — чуть громче заявляешь ты в ответ на пьяные претензии и слегка дёргаешь блондинку за ногу, которую она пытается подтянуть к себе тогда, когда ты ещё не заканчиваешь её разувать. — Я не люблю, когда на меня кричат, — женщина обиженно надувает губы и, складывая руки на груди, демонстративно отворачивается. — А Вы просто нормальную речь не понимаете. С Вами либо на пьяную голову, либо на повышенных тонах только разговаривать. — Ой, всё, — фыркает она и резко опускает голову на твою подушку, а затем подтягивает ноги, с одной из которых ты в последний момент успеваешь стянуть туфлю. — Вот, а ещё Вы ведёте себя хуже, чем ребёнок, — ты аккуратно накрываешь её пледом по самые плечи. — Я тебя ненавижу. Отстань, — спокойным и тихим голосом отзывается она, не открывая глаз. Слышится её тяжёлое дыхание, и комнату окутывает терпкий запах алкоголя. — А утром Вы будете говорить, что я лучшая, — ты наклоняешься к уху женщины, — чтобы я принесла Вам стаканчик воды. — Не буду, — так же спокойно отвечает она, а через секунду распахивает глаза и, повернув лицо к твоему, хитро улыбается. — Или буду? — она подаётся вперёд и находит своими губами твои, накрывая их в поцелуе. Первые секунды ты борешься с рвотными позывами от стойкого запаха крепкого алкоголя. Ты, конечно, пила его и не раз, но сейчас градус действительно велик настолько, что становится плохо. Женщина обхватывает твою шею и тянет тебя к себе, опрокидывая на кровать. Непослушными и живущими своей жизнью руками она бродит по каждому изгибу твоего тела, забираясь под одежду и оставляя обжигающие кожу прикосновения. Она целует страстно, властно, с азартом кусая губы. Ты ёрзаешь, пытаешься прервать поцелуй, но она не отпускает. Ещё настойчивее она углубляет поцелуй. Губы у неё мягкие, пахнут клубникой с водкой. Ты чувствуешь, как она проходится языком по твоим губам, собирая проступающие капли крови, пытается бороться с твоими за первенство в этом диком танце. И только тогда, когда ей перестаёт хватать воздуха, она отрывается от тебя и пьяным взглядом прожигает в тебе пятно. Ты усмехаешься. Она такая милая, такая непослушная, когда пьяная. — Спите уже, — шепчешь ты ей в самые губы и оставляешь ещё один быстрый поцелуй. Побольше укутываешь её пледом, и она быстро погружается в сон. А утром она говорит, что дико любит тебя, жить без тебя не может и стакан воды ей совсем не нужен. Только ты.