Черѣзъ мытарства

      Пейн, Конан и Обито столпились возле опустившегося хрустального шара, переливающегося всеми цветами радуги. Почему-то от других он отличался. Быть может дело было в его размере, а может в том, что парил он дальше чем другие. В любом случае было у него то, что объединяло его с другими. Потяжелев, он опустился ещё ниже и, белёсой вспышкой, принял форму крупной светлой дыры. Стояли, значит, лидеры Акацуки и смотрели на это пульсирующее в пространстве пятно, как баран на новые ворота. Часа три смотрели, ничего не происходило. Уж и другие собрались, а пятно так и не исчезло, что удивительно. Другие-то долго у земли не задерживались. И вновь вопросы без ответов. Что дальше с этим делать? Прикоснуться страшно, но жуть как интересно. Хидан не выдержал, хотя молчал он долго, отдам должное: – Так и будем пялиться? Что это нахрен вообще такое? – распихав коллег по сторонам он подошёл непозволительно близко, ощутив затягивающий ветерок. В силу своей безбашенности Хидан сунул руку в дыру и её обдало приятной прохладой. Ничего экстраординарного не произошло, к великому сожалению Какузу. Ну ничего, наступит день, когда он наконец окажется прав и безрассудство язычника его убьёт. Хотя, чего уж таить, уже убило, лишний раз подтвердив главное правило шиноби – никогда нельзя недооценивать противника. Но вернёмся мы к Хидану и оставим Какузу наедине с его размышлениями, кои часто его посещали. Убедившись в безопасности этой непонятной штуки, джашинист сделал шаг навстречу свету, игнорируя все возражения товарищей. Он исчез в подобии портала и среди Акацуки повисла напряжённая тишина. – Хидан, ты сдох? –рано обрадовался Какузу. Ответа не последовало. Какузу призадумался, плечами пожал и махнул рукой. – Да пропади оно пропадом... – Какузу, ну ты-то куда? – крикнула вдогонку Конан, но слова до ушей казначея уже не долетели. Он исчез в белёсой дымке следом за Хиданом.       Дейдара ходил вокруг да около, пыхтел и очень напряжённо думал. С одной стороны, страшно. Так нелепо растворяться в неизвестной материи не хотелось. С другой стороны, ударять в грязь лицом и трусить Дейдара тоже не собирался. Да и терять ему особо нечего. Об этом он, собственно, и оповестил остальных: – Всё равно нам терять нечего. Не проверим – не узнаем. – Что меня в тебе больше всего раздражает – так это твоё совершенно не сдержанное поведение. – с по-родительски тяжёлым вздохом сказал Сасори, медленно качая головой.       Альтернативы особой не было. Раз уж Хидану руку не оторвало и не обожгло, то и бояться нечего, наверное… Как безрассудно и глупо, но окажись в подобной ситуации кто-то ещё, то поступил бы так же. Как бы абсурдно не выглядел шанс, не стоит его упускать.       Вот догорал костёр посреди неприятной тёмной Нави, но никто уже не спешил разжечь его снова. Некому было. И только белое пульсирующее пятно сияло и расширялось. Вспыхнув, оно уменьшилось и свернулось обратно в хрустальный шарик, гладкий красивый. Но что-то с ним с не то случилось. Помутился. Словно бы копотью его замазали. Взлетел он высоко-высоко и растянулся в причудливую форму, хаотично прыгая туда-сюда.       Как и прогнозировалось, судя по всему, Хиданом, всё прошло гладко. Никто не умер, никто не потерялся, но были рады они и этому. В конце концов они сильно разнервничались за последнее время. Столько всего навалилось. Терять, может, и нечего, но некое волнение перед чем-то новым всё же трепетало в горячих закалённых и живых душах.       После давящей гулкой тишины и отсутствия каких-либо ощущений, пение птиц, запах леса и кошеной травы чувствовались как-то по-особенному контрастно и сладко, вскружив голову. Очутившись среди невиданных до сей поры деревьев с белыми тонкими стволами, Акацуки невольно растерялись, но и обрадоваться не забыли. Всё же приятно наконец-то почувствовать свежий воздух и жизнь. Смеркалось. Небо сделалось пурпурным и солнце медленно опускалось за горизонт. Вдалеке лаяли собаки, кто-то громко общался, горланили пьяные песни, в кроне какая-то птичка закуковала... – Да где же это мы? – спросил Кисаме, отмахиваясь от комаров, которых к вечеру уж больно много стало. – Не у себя... – логично и резонно заявил Дейдара. – Ясное дело... – огрызнулся Обито. От чего-то он занервничал ещё больше. – По-моему всё стало только хуже. – Это почему ещё, хм? – вспылил уязвлённый Дейдара. Уж кто-кто, а этому чудаку, устроившему такое «представление» там, в их мире, он огрызаться на себя не даст – Да потому! Я чакру вообще не чувствую теперь! – он стукнул кулаком по стволу и поморщился от саднящей боли. Ощущение давящей пустоты внутри захлестнуло с головой. Стало ещё страшнее. Мало ему этой страшной тьмы, мало ему, что сейчас они неизвестно где, так ещё он максимально уязвим! И как жив ещё остался? Ведь остаться без чакры равносильно смерти… До чего же дурная эта судьба! Всё время сюрпризы подкидывает, рушит крепкие и непоколебимые устои так играючи и по-детски. Мир с ног на голову в глазах Обито перевернулся, но он хотя бы был не один в этом мучительном непонимании.       Пейн тоже за голову схватился в каком-то неописуемом ужасе, хотя лицо его осталось холодным и отстранённым. Вцепившись бледными пальцами в короткие рыжие волосы, он запаниковал внутри. Отвык он такого чувства, да и сам он не понял, от чего так занервничал. Ну пускай другой мир! О них он наслышан и многие из них мало чем отличаются, а то и вообще необитаемы, если судить по старинным выцветшим свиткам (сомнительные источники, надо признать), а тут… Не так, всё не так! Словно трава и не трава вовсе… Конан встряхнула его за плечи в робкой попытке привести в его чувства. Быть может резкий переход на друга так влияет? В любом случае сейчас здравомыслящий Пейн тут нужен больше, чем тревожный. Поняв, что тот слишком занят осознанием всего ужаса, девушка взяла ситуацию в свои руки. – Внимание! – формальное привлечение внимание и хлопок в ладоши. Своего Конан добилась и несколько пар глаз уставились на неё. – Мы все с вами в странном положение, если говорить мягко, но это не повод впадать в уныние. Перво-наперво надо разобраться где мы и найти помощь.       Кто-то из парней фыркнул недовольно, но слова никто не промолвил за неимением аргументов против. Конан всё же убедила, хотя просить кого-то о помощи было так непривычно. Где-то рядом совсем звучали радостные возгласы. Стало быть, и люди рядом. Осталось только дойти до них, а задача эта непростая. Высока трава, камни прячет да корни. Разве что местные могли тут не глядя бегать от того, что каждый кустик знали. Вот уж березняк на тёмную рощицу сменился, и трава пореже стала. Всё больше рытвин было меж деревьев да муравейников. Плащи благополучно изодрали, а Итачи и вовсе раза два на медянку наткнулся, но змейка сама его испугалась и шмыгнула под корни. Шли осторожнее. Укус ядовитый получить никому не хотелось.       Хидан всё причитал да Джашину своему молился, словно бы лживый божок мог его услышать и вытянуть из этой глуши. А даже если бы и мог, кому этот Хидан нужен? Как бы он не отрицал, как бы не восхвалял свою святую миссию, никому он такой не нужен… И ему не нужен никто, потому как бы на него не шипели сквозь зубы, он всё пуще распалялся. Чем ближе к людям, тем веселее он становился в предвкушении того, что выпадет случай кровавую баню устроить, а что там остальные думали на этот счёт его не волновало.       Всё ближе становились люди. Вот за редеющими деревцами и домики покосившиеся показались, и кривая дорожка с набитой колеёй… совсем уж стемнело. Голосящий народ после покоса расползся по домам. Только редкие телеги мимо проезжали, и мужички в тряпье на козлах тревожно оглядывались на незваных гостей вечерней деревеньки. Вот и опустели улицы, и только цепные собаки надрывались не в силах что-то сделать. ‒ Постучимся к кому-нибудь? Помощи попросим? – предложил Итачи, осматриваясь. Странные тут всё же люди. И дома у них странные. Ни одного фонаря не было на улицах, а окна были занавешены какими-то рваными тряпками. Заборы на честном слове держались. Ударь по нему ногой – он и развалится. Он созерцания «архитектуры» его отвлёк подрывник своим звонким голосом: ‒ Да ну тебя, Учиха. Будем мы ещё в двери стучать… не попрошайки, в конце концов, сами разберёмся. Стучать действительно не хотелось. Было стойкое ощущение, что погонят их. Чужды они тут были. ‒ Ничего, поищем ночлег. Может сарай или дом заброшенный… ‒ сказал Обито, взяв ситуацию в свои руки. Они всё ещё в одной лодке и конфликты ни к чему.