Увидимся в Аду

— Спасибо за предложение, но я, пожалуй, откажусь, — он приложил все силы, чтобы выжать из себя искреннее прискорбие в вынужденном отказе. — Родственники покойного предложили мне расположиться у них.       Аластор глянул на него искоса, будто заподозрил во лжи, но допытываться не стал. Он растянул губы в тоскливой улыбке и понимающе кивнул. — В таком случае, они, скорее всего, беспокоятся из-за Вашего отсутствия. Может, Вы им позвоните?       Застигнутый врасплох, Вокс попытался сделать вид, что вроде бы согласился, но в последний момент вспомнил, что забыл спросить у выдуманных знакомых номер телефона. — Досадно, — сказал Аластор торжественно-скорбным голосом. — Тогда давайте я хотя бы вызову Вам такси? Оно как раз подъедет часа через два. Какой адрес?       «Ебучий сучонок» — хотелось выплюнуть в лицо догадливому нахалу, но вместо этого Вокс пустился в те уклончивые отговорки, на которые был способен под прицелом самодовольного взгляда. И, разумеется, в этой игре он снова проиграл. Аластор ловко воспользовался ситуацией. — Тогда Вы можете остаться на ночь, а завтра уже найдете дорогу. По вечерам передвигаться опасно. Знаете ли, — он сощурил глаза, переходя на шепот. — В городе частенько стали люди пропадать.       «Блять, ты бы сразу футболку напялил с надписью: Сегодня я тебя нашинкую», — мысленно проворчал Вокс, сдерживая свою злость. — Тогда следует быть осторожнее, приглашая незнакомцев к себе, — не остался он в долгу, хищно скалясь. — Мало ли что у них на уме.       Он сказал это от чистого сердца, не желая заведомо из наемного убийцы превращаться в жертву. Он, блять, могущественный оверлорд и один из сильнейших демонов. Только через свой второй труп он позволит какому-то очкастому наглецу, который даже смерти не вкусил, его запугивать. — Тоже верно, — рассмеялся Аластор, после полуминутой заминки. — Но что за жизнь без риска, правда?       Вокс поддержал его заразительный смех, мысленно уже выпрыгивая из этой ебанутой ситуации через окно. — И то правда! Успеем насладиться спокойствием после кончины. — Звучит как тост, — спохватился Аластор, протягивая свой стакан. Вокс напрягся, но сделал тоже самое. — За риск! — За риск.       Пришлось пить, ведь иначе разница в уровне жидкостей была бы слишком ярко выражена. Сделав два небольших глотка, Вокс опустил стакан и быстро начал запихивать в рот еду. Нужно было наполнить желудок, чтобы минимизировать быстроту действия возможного яда, а еще это был хороший предлог поить себя водой — блюдо все-таки оказалось немного острым.       Аластор тем временем уткнулся в свою тарелку, но изредка бросал на гостя короткий взгляд. Когда тарелки обоих опустели, а свой стакан Вокс как бы случайно опрокинул энергичным жестом руки, Аластор предложил перебраться в гостиную и немного расслабиться под музыку.       «Успокойся, — потребовал от себя мужчина, вставая из-за стола и передавая посуду хозяину. — Зачем ты ему сдался? У тебя ни денег, ни имущества. Твое тело этому ископаемому с членом только для украшения даром не сдалось»       Вокс пытался убедить себя, что, не имея возможности транслировать чужие крики по радио, Аластору не было смысла избавляться от него. А все эти намеки и разговоры — просто игры воспаленного воображения как результат близкого знакомства с демоническим проявлением этого ублюдка.       В самом деле, что он может вообще хотеть от Вокса? Привязать к стулу и заставить слушать до смерти свои дурацкие радиоэфиры? — Спасибо за ужин, — вдруг с пришедшей мыслью сказал Вокс. — Очень сытный, правда? — Не то слово, дружище! — резво согласился Аластор, перекрикивая льющуюся из-под крана воду. — В приятной компании еда всегда сытнее. Даже в сон немного клонит, не находите?       Вокс облегчено выдохнул. Если Аластор был сытым, то он мог чуть меньше беспокоиться о его каннибальных замашках. Хотя он даже не был уверен, появилось ли это отвратительное пристрастие пожирать врагов при жизни или под влиянием Рози. Вокс все же надеялся на второй вариант.       Вытерев мокрые руки, Аластор повел его в гостиную. От ее вида у Вокса задрожали губы в попытке подавить усмешку. Черт возьми, да вся эта комната просто кричала: «Здесь живет Радио Демон». Это была квинтэссенция из библиотеки, музея и антикварной лавки. Даже запах стоял, как будто здесь проживала пожилая пара, а не молодой мужчина. Ну и, разумеется, между двух фешенебельных, видимо, по меркам этого времени кресел стояло искусно сделанное радио. Пришлось снова сдержаться, чтобы не закатить глаза.       Он бегло оглядел стол из красного дерева с вазой, наполненной такого же цвета розами, посередке. Рядом с ней лежала раскрытая книга, текст которой был даже на расстоянии различим апострофами и закорючками, присущими французскому языку, а чуть дальше — какой-то сверток. Сзади стола Вокс с интересом отметил чуть ли не настоящую студию. — Здесь, что, периодично проходят концерты? — спросил он, разглядывая пианино, немного покоцанную скрипку, трубу и явно новоприобретенный саксофон. — Да, концерты одного артиста, — напыщенно и не скрывая гордости сказал Аластор, и Вокс все-таки закатил глаза. — Кстати, я подобрал Вашу шляпу. Она на столе, если что.       Бросив это, Аластор прошел к стеллажу с пластинками, а Вокс удивленно глядел ему в спину. Аластор из его времени никогда бы не проявил подобного внимания, и от этого стало одновременно тепло и зябко. — Спасибо, — негромко и немного смущенно буркнул Вокс и подошел к столу. В свертке и впрямь лежала его шляпа, вид которой заставил взгляд слегка потускнеть. Все еще было тяжело.       Он был рад, что Аластор не стал комментировать находку, хотя был уверен, что причудливый дизайн вызывал у него и вопросы, и насмешку. Когда Вокс хотел спрятать убор обратно в пакет, то заметил, как из него что-то, блеснув, выпало и скрылось в ворохе ковра. Он опустился на одно колено и нащупал прямоугольное стекло. В памяти освежалась картинка, как Люцифер без объяснений всучил ему этот предмет, прежде чем пихнуть в пентаграмму. Но зачем?       Вокс поднес стекло ближе и изумленно на него вытаращился. Может быть, он устал, но мог поклясться, что в Аду это стекло было прозрачным, а сейчас оно приобрело красноватый оттенок. И это было, определенно, не отражение от стен: они были темно-зеленого цвета.       «Что за черт?», — мысленно выругался он, вращая стекло в пальцах, а потом замер. Цвет начал немного темнеть. Нет, не немного. Стекло все насыщеннее и насыщеннее окрашивалось в красный. А когда Вокс в недоумении повернул его под определенным углом, у него рухнуло сердце.       Он видел в отражении силуэт, замахивающийся на него чем-то прямым и увесистым.       У него была миллисекунда, чтобы увидеть, понять и сообразить план дальнейших действий. Он мог бы обернуться, закричать или убежать, но чувствовал, что просто не успеет. Тогда в голову пришла мысль, которая поражала своей уникальностью и в равной степени абсурдностью. Сквозь поток паники, мозгового штурма и, как говорят, вся жизнь, состоящая из двух часов, «пронеслась перед глазами», он громко воскликнул: — Секс!       Это было глупо, но почему-то ему казалось, что именно такой выпад был способен обескуражить будущего Радио Демона. Тот всегда впадал в замешательство, когда речь шла об интиме.       Сглотнув, Вокс, нервничая и мелко дрожа, обнаружил, что его затылок не истекает кровью, а сам он не падает обратно в преисподнюю. Значит, сработало.       Он резко поднялся на ноги и обернулся к застывшему в удивлении Аластору. Тот озадаченно хлопал ресницами, а Вокс с ужасом заметил, что его руки были пусты.       Неужели ему просто почудилось? — Простите? — осторожно спросил Аластор, хотя всеми силами старался сохранять вежливость. Вокс ощутил, как щеки его нагрелись, и был безмерно рад, что в этом теле сбой в энергии и подрыв микросхем отсутствовали, чтобы выдать степень его неловкости и смущения. — Се… Сакс… Саксофон! — с кривым, жалким подобием улыбки пояснил он, желая сквозь землю провалиться. — Я-я бы очень хотел послушать.       Аластор продолжал третировать его своими непонимающими глазами и попытками в любезную гостеприимность еще с минуту. А после этого тихо засмеялся в ладонь. Вокс мужественно выдержал это вечное, как ему казалось, хихиканье. — Конечно, сыграю, — вдруг выдохнул Аластор, и в его голосе послышалась какая-то приятная нотка радости. — Присаживайтесь.       Он кивнул в сторону одного из кресел, а сам пошел за инструментом. Все еще прибывая в диком чувстве стыда, Вокс неохотно опустился в кресло и закинул ногу на ногу. От всего этого у него начинала болеть голова. — Я долго не практиковался, — как будто заранее старался оправдаться мужчина, нежно проходясь пальцами по позолоченной поверхности. — И давненько никому не играл. — Все в порядке, — с першением в горле успокоил Вокс и медленно оглядел выросшую рядом с ним фигуру. — Уверен, мне понравится в любом случае.       Аластор, похоже, не стал придавать значения его словам и лишь еле заметно кивнул. — Эта мелодия довольно убаюкивающая. Может заставить хотеть спать, — уведомил он прежде, чем его губы, алые и немного пухлые, обхватили мундштук. Это было сделано так легко и непринужденно, будто отрепетировано. Щеки слегка надулись и немного порозовели, вбирая в себя воздух. От всех этих действий Вокс поймал себя на мысли, которую ни за что бы не посмел озвучить в присутствии Аластора.       Однако она быстро улетучилась, когда из инструмента полилась мелодия — мягкая, плавная и, действительно, имеющая какой-то морфический эффект. Голова точно налилась свинцом, а глаза застелила пелена, делая очертания немного покачивающегося стройного тела размытыми. Музыка наполняла его, пронизывая и вливаясь в вены, как мощное снотворное. И, в конце концов, он не выстоял и вновь окунулся во тьму.