---
К тому времени, как Губка Боб и Сквидвард прилично оделись и присоединились к семье за завтраком в столовой, все уже принялись за накрытие на длинном прямоугольном столе: аккуратные стопки блинов, бекон, яйца, свежеиспеченные кексы и почти пустой кувшин с апельсиновым соком. Там же была коробка хлопьев "Ламинария" для тех, у кого более мягкие вкусовые рецепторы. Маргарет, только что пришедшая из кухни со свежим кувшином апельсинового сока, первой заметила эту пару. – О, привет, вы двое! Как раз к завтраку. Давайте, присаживайтесь! - весело сказала она, указывая свободной рукой на стол и садясь на свободный стул рядом с мужем. Повернувшись к обеденному столу, пара поискала свободные места. Слева сидели Блу, Шерм и Стэнли; справа - бабушка, Гарольд, Маргарет, Джоли и Тодд. Блэкджек сел в конце стола между отцом и бабушкой. Нынешнее расположение сидячих мест оставило еще два свободных места для Сквидварда и Губки Боба - прямо между Стэнли и Тоддом. – Спасибо, мама! - радостно ответил губка, беря в руку щупальце осьминога и отводя его на другую сторону стола. Сквидвард что-то проворчал себе под нос; Стэнли и Тодд, вероятно, были последними людьми, рядом с которыми он хотел находиться после их утреннего розыгрыша. Вонь от носков Тодда врезалась в его память, делая перспективу есть рядом с ним еще менее желанной. Губка Боб занял место слева от Стэнли, в то время как Сквидвард нерешительно сел в конце стола, справа от Тодда. Пока они ели свой завтрак, который, как они узнали, приготовили родители Губки Боба, желтая губка весело беседовал со своими двоюродными братьями и тетей, казалось, прощая и забывая их утреннюю выходку. Сквидвард просто нежно улыбнулся своему партнеру, слушая, как тот болтает со своей семьей. Погрузившись в свои мысли, осьминог совершил ошибку, переведя взгляд на противоположный конец стола. Блэкджек, казалось, спокойно ел свою еду, как и все остальные, но его темные глаза метали кинжалы прямо через комнату. Если бы взгляды могли убивать, Сквидвард был бы сейчас на глубине шести футов под водой. И сегодня должны были состояться его похороны. Пот градом катился по его лицу, Сквидварду казалось, что сердитый взгляд мускулистой губки может обжечь его жабры. Он неуверенно похлопал Губку Боба по боку, чтобы привлечь его внимание. В ответ губка прекратил свою болтовню, чтобы посмотреть на головоногого моллюска рядом с собой. – В чем дело, Сквиди? И почему у тебя такой вид, будто ты увидел Летучего голландца? - тихо спросил он, в его голосе слышалось беспокойство. – Н- ну, на самом деле, ничего особенного. Мне просто интересно ... У Блэкджека всегда такой вид, будто он хочет кого-то убить? Меня, в частности? - нервно спросил головоногий моллюск. Губка Боб взглянул на Блэкджека, который переключил свое внимание на что-то, о чем говорил его отец. Не было видно ни одного свирепого взгляда. Прежде чем губчатый успел заверить своего партнера, что ему не о чем беспокоиться, в разговор вмешался его двоюродный брат в очках, сидевший рядом. – Хм. Может быть, он действительно хочет тебя убить, - сказал Тодд, пожимая плечами, как будто это была самая нормальная вещь в мире. – Что!? И зачем ему это делать? - спросил осьминог, бросив на губку встревоженный взгляд, прежде чем сделать глоток апельсинового сока, чтобы смочить пересохший рот. Он знал, что Блэкджек уже бывал в тюрьме, но почему-то все еще думал, что об убийстве не может быть и речи. – Не слушай его, Сквидвард! Просто у него такое лицо. Кроме того, ты вчера слышал дядю Блу - он не причинит тебе вреда, - заверил Губка Боб, бросив на своего кузена умоляющий взгляд. Последнее, чего он хотел, это чтобы члены его семьи напугали бедного осьминога. Не обращая внимания на кузена, Тодд сдвинул очки с толстыми стеклами на переносицу. Уловив вопрос осьминога и переведя взгляд с Губки Боба на Сквидварда, он неловко почесал свою козлиную бородку. – Я не знаю. Потому что ты, э-э, лишил кое-кого девственности или что-то в этом роде? Сквидвард тут же выплюнул свой апельсиновый сок и громко закашлялся, пытаясь прийти в себя. Несмотря на это, он остро осознавал, насколько тихо стало в остальной части столовой. Другие члены семьи, находившиеся вне пределов слышимости их разговора, одарили его озадаченными и обеспокоенными взглядами. Блэкджек был среди них, подняв бровь при виде суматохи. Внезапно осьминог почувствовал мягкое прикосновение Губки Боба к своей спине. – Ну, ну, - успокаивал губка, растирая спину осьминога. Сквидвард прочистил горло, выдохнув, когда приступ кашля утих. Поняв, что все смотрят на него, он, запинаясь, ответил. – Я-я в порядке! - настаивал осьминог. - Это просто... эм, попало не в ту трубу. Вот и все! Остальным членам семьи было достаточно этого ответа и они немедленно возобновили свои предыдущие разговоры. Убедившись, что больше никто их не слушает, Джоли бросила на сына сердитый взгляд. – Теодор Квадратные штаны! - упрекнула она резким шепотом, легонько шлепнув его по затылку. – Что? - спросил он, защищаясь, подняв руки. - По крайней мере, я не сказал, что они тр– В мгновение ока Джоли зажала Тодду рот указательным и большим пальцами. – Сейчас тоже лучше не говори. Лучше не говори этого никогда. Если только ты не хочешь, чтобы я упаковала тебя в коробку и отправила к самому дьяволу, - предупредила она, ее глаза сузились от яркого взгляда, который мог ужалить, как медуза, если бы кто-то встретился с ним напрямую. Ее муж в буквальном смысле сделал то же самое с их младшим сыном, когда случайно взорвал лодку Шерма. Хотя Стэнли посчастливилось вместо этого оказаться в доме Губки Боба. К счастью, Тодд, казалось, понял намек, молча кивнул матери и возобновил свой завтрак. Однако Губка Боб был не совсем готов отпустить это; он не был уверен в том, что побудило Тодда сказать такое, и ему нужно было внести ясность. - Но, Тодд, Сквидвард никогда не "лишал кого-то девственности" - возразил он. - Он всегда так мил с цветами, которые сажает на наших участках, когда мы вместе занимаемся садом! Он постоянно говорит, как эти цветы "девственно чисты"! Вместо того чтобы немедленно ответить, и Тодд, и Джоли одарили его непонимающими взглядами с застывшими, как камень, выражениями лиц. Они знали о более невинной натуре Губки Боба, но как он мог быть таким наивным? – О, благослови господь твое сердце, сладкий, - наконец выдавила из себя Джоли, прижимая руку к груди. – Э-э, да, это... это означает не то, что ты думаешь, - добавил Тодд, не зная, как поднять тему, несмотря на то, что именно он начал все это. На лице Губки Боба открыто отразилось замешательство, когда он услышал ответ своего кузена. – Нет? Тогда что ты им...? - спросил он, прежде чем его прервали. – Хватит! - Раздраженно воскликнул Сквидвард, хлопая щупальцами. - Итак, мы больше не будем говорить об этом. Я собираюсь притвориться, что ничего этого не слышал. Указав на Тодда и ткнув щупальцем ему в лицо, он добавил: – И ты! Ты будешь вести себя тихо. – Ну, хорошо– - начал Тодд. – Это не значит молчать! - осьминог зашипел, прерывая его. И снова Тодд отказался от попыток что-либо сказать и промолчал. Спокойствие было быстро нарушено, когда Стэнли, который во время завтрака внимательно слушал рассказы своего отца и дядюшек о “старых добрых деньках”, повернулся лицом к группе на другом конце стола. – О чем вы, ребята, говорите? - невинно спросил он, не расслышав, о чем они говорили. – Ни о чем! - Выпалил Сквидвард. К сожалению, его слова остались без внимания, поскольку Губка Боб начал пересказывать то, что они обсуждали. – Твой брат, кажется, думает, что Блэкджек хочет навредить Сквидварду за то, что он "лишил кого-то девственности", что просто глупо! Я имею в виду, я не думаю, что Блэкджека интересуют наши цветы и то, насколько они чисты? Не настолько сильно! - объяснил губка, смеясь над абсурдностью сценария. Стэнли бесстрастно переводил взгляд с Губки Боба на своего брата, пытаясь осмыслить сказанное. – Э-э, что значит ‘лишение девственности’? - спросил он, приподнимая бровь и в замешательстве почесывая макушку. Прежде чем Тодд успел ответить, Джоли протянула руку и плотно сжала его губы во второй раз за это утро.---
– Итак, что у всех на повестке дня сегодня? Помимо родео в четверг, на этой неделе у всех полная свобода действий. Гарольд задал вопрос группе, как только все снова собрались в гостиной. В походке губки чувствовалась определенная бодрость, как будто он чего-то с нетерпением ждал. – Ну, я знаю, что ты пойдешь со мной и Блу поохотиться на медуз! - Шерм сказал, перекидывая свою сеть для ловли медуз через плечо, с игривым блеском в глазах. – Я даже принёс нам старые полицейские рации из гаража, - добавил Блу, держа по две рации в каждой руке. Гарольд и Шерм благоговейно перешептывались, увидев радиоприемники, как будто они снова были маленькими мальчиками, играющими в “Копов и грабителей” на заднем дворе своих родителей. Похоже, любовь к веселью и играм присуща всей семье, подумал про себя Сквидвард, увидев их возбуждение. Капитан Блу повернулся к своему сыну, который задержался в дверях и собирался уходить. – Джеки, хочешь пойти с нами? - спросил он, протягивая ему одну из раций. - Ты можешь воспользоваться моей рацией. Я все равно ничего не смогу услышать из них. Однако Блэкджек покачал головой. – Ничего не поделаешь, папаша, - сказал он, - мне еще нужно починить твою лодку, а этот старый кусок дерьма сам этого не сделает. – Эй, она старенькая, да удаленькая, - возразил Блу, слегка усмехнувшись. Возможно, в наши дни его лодка пришла в негодность, но Блу любил эту старую вещь, и то, что его сын помогал ему с обслуживанием и ремонтом, стало для них отличным опытом сближения. Казалось, после всего, через что они прошли, то, что лодка старшего губки со временем сломалась, было одним из лучших событий, произошедших в их отношениях. Это, а также испытательный срок его сына, по иронии судьбы. Поскольку устрашающие размеры Блэкджека за это время перестали быть препятствием, они вдвоем смогли, наконец, прояснить ситуацию. К тому времени, как все закончилось, Блэкджек и Блу, казалось, были в наилучших отношениях, чем раньше. – О, она будет. После того, как я закончу, - ответил Блэкджек. - Кроме того, Бесси, наверное, снова прогрызёт дыру в заборе, если я в ближайшее время не вернусь домой. Слегка похлопав другую губку по своей руке, капитан в отставке понимающе кивнул. – Ах, этот старый сторожевой червь верен и предан ... пока его кормят, - ответил Блу, на его лице читалось веселье. Губка Боб поднял Гэри с пола, приподняв улитку так, чтобы она была на уровне его глаз, и повернул его лицом к Блэкджеку. – Хэй, Блэкджек! Как ты думаешь, Бесси и Гэри могли бы стать друзьями? - невинно спросила желтая губка. По иронии судьбы, лучшим другом Гэри была амеба Планктона Спот, поэтому губчатый решил, что было бы здорово, будь у Гэри был еще один друг, с которым он проводил время всякий раз, когда они навещали бабушку. Гэри, с другой стороны, эта идея совсем не понравилась. Он кротко “мяукнул” в знак протеста, его алые глаза расширились от страха. – Эх, она бы, наверное, попытается его съесть. Эта старая сука ест все, - усмехнулся мускулистый губка, без сомнения, заметив, как дрогнули лица Губки Боба и Гэри при его обескураживающих словах. В довершение всего, он даже отдаленно не шутил – он мог подарить Бесси пакетик гвоздей, и она ела бы его с таким же удовольствием, как и ужин из пяти блюд. Пренебрежительно махнув рукой в сторону группы, он продолжил прощаться. – Ладно, я ухожу. И, папаша, не будь ослом, пока ты здесь. В то время как кому-то другому это обращение могло показаться грубым, Блу просто понимающе улыбнулся. – Не беспокойся о своем старине, Джеки, - заверил он. - Со мной будут эти двое, чтобы держать меня сегодня в узде. Когда Блу указал на Шерма и Гарольда, то они - с яркими зубастыми улыбками на лицах – обняли друг друга за плечи. Блэкджек одарил своих дядей задумчивым и в то же время скептическим взглядом, но пожал плечами, прежде чем кивнуть группе и выйти за дверь. Как только звук заводимого Блэкджеком двигателя его мотоцикла затих вдали, Шерм взглянул на свою жену. – Итак, Джо, полагаю, я не смогу уговорить тебя присоединиться к нашему приключению с медузами? - он пригласил ее, полушутя. – Ни за что в жизни, - засмеялась Джоли, игриво подтолкнув мужа. - Я буду счастливее морской свинки в грязевой ванне, оставаясь здесь с дамами. – Мяу! - Вмешался Гэри, радостно напомнив ей, что он тоже присоединится к ним. – Боже, конечно! - Ответила Джоли, поднимая Гэри с земли и целуя в одну из его глазниц. - И с тобой, сладкий. Маргарет улыбнулась, поворачиваясь к оставшимся четырем членам семьи, чьи планы еще предстояло обдумать. – Значит, остаётесь только вы, мальчики, - задумчиво произнесла она. - У вас четверых есть планы на день, или вы будете отдыхать здесь с нами? – Мы с Тоддом собираемся пойти на пустое поле и все взорвать! Мы пригласили их пройти с нами, но они отказались - объяснил Стэнли, указывая большим пальцем в сторону Губки Боба и Сквидварда при упоминании приглашения. – Ну, Стэн собирается все взорвать; я просто собираюсь сидеть сложа руки и наблюдать, - поправил Тодд, его глаза озорно блеснули за стеклами очков. – О, дорогие, вам что-нибудь понадобится? Я знаю, что у меня где-то здесь есть спички, - невинно поинтересовалась бабушка. Ничто не доставляло ей большей радости, чем поднимать настроение своим внукам, даже если это веселье было взрывным. Пока они были в безопасности, она не возражала. Улыбка Шерма мгновенно погасла, когда он двинулся, чтобы помешать матери выйти из комнаты. – Мам, Стэнли и Тодду они не понадобятся, - сказал он ей, подняв руки, чтобы преградить ей путь. - Поверь мне. Прежде чем они с Тоддом вышли из дома, Стэнли снова повернулся к Губке Бобу и Сквидварду, поднял брови и пожал плечами. – Предложение все еще в силе, - сказал он. – И каким бы заманчивым ни было это предложение, Губка Боб и я планируем съездить в город, - сухо ответил Сквидвард, внутренне вздыхая с облегчением от того, что сегодня его не подвергнут никаким пыткам. Просто хороший, мирный день в маленьком городке с его парнем. Подальше от выходок кузенов Губки Боба. Идеальный день. – Ага! Мы подумали, что было бы здорово приготовить ужин сегодня вечером, так что мы собираемся купить кое-что в магазине, - добавил Губка Боб, сияя своей щербатой улыбкой. – О, как заботливо! - Бабушка сложила руки на груди. – Это все была идея Сквидварда! - Сказал Губка Боб, подмигнув осьминогу. Бабушка подошла к головоногому моллюску так, что оказалась прямо перед ним. – Это так любезно с твоей стороны, дорогой, - сказала она, привстав на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Другие члены семьи в комнате повторили ее чувства – хотя и только на словах, без поцелуев. Это было фирменное бабушкино действие, за которое осьминог был благодарен. – Ну, я– Да, конечно... - Сквидвард запнулся, застенчиво потирая затылок, прекрасно понимая, что это была не его идея. Осьминог молча поблагодарил Губку Боба за то, что тот подарил ему бесплатные очки за готовку для его семьи. Теперь им двоим оставалось только придумать блюдо, которое впечатлило бы их еще больше.---
Для крошечного городка у черта на куличках Долина Си Гласс обладала своим очарованием. Город состоял из множества разноцветных старинных зданий – в некоторых было столько работающих на полную магазинчиков, сколько вмещалось, в то время как другие давно были закрыты. Здания и, словно бы нарисованные, бурые водоросли выстроились вдоль улиц, как рамки для картин, и они вдвоем ничего так не хотели, как запечатлеть вид как таковой. Сквидвард даже подумывал нарисовать его вместо очередного автопортрета. Учитывая прохладную погоду, пара решила переодеться во что-нибудь потеплее. Сквидвард надел водолазку кофейного цвета с темно-синим шерстяным пальто, а Губка Боб надел вязаный кремовый свитер с джинсовым комбинезоном. На головах у них были одинаковые садовые шапочки. – Я всегда забываю, как здесь красиво, - размышлял губка, пока они со Сквидвардом шли по тротуарам, заглядывая в окна каждого здания, мимо которого проходили. Осьминог приподнял бровь. – Разве ты и твоя семья не приезжаете сюда постоянно? Губка Боб хихикнул, услышав это, и перед его мысленным взором возникли ностальгические воспоминания о времени, проведенном в доме бабушки и дедушки. “Это правда! Но я никогда раньше не был здесь в это время года. Обычно мы приезжаем сюда только летом, ” ответил он, ловя ладонью падающий лист ламинарии, прежде чем выпустить его из рук. Переведя взгляд с губчатого на небо, а затем на череду улиц и небольших зданий перед ними, головоногий глубоко выдохнул. – Здесь красиво, не правда ли? - он размышлял вслух, не ожидая ответа. Пока они следовали указателям в сторону фермерского рынка в городе, осьминог напевал, слушая рассказ Губки Боба обо всем, что они видели по пути - от незначительных достопримечательностей (особенно статуи рыбы в очень большой шляпе) до различных магазинов, мимо которых они проходили. Проходящие мимо морские обитатели, казалось, смотрели на них с любопытством – в таком маленьком городке все друг друга знали, так что дуэт губки и осьминога был явно чужим. – ... я помню, что у них там есть цветы! Их так много, самых разных цветов. О! Мы должны купить что–нибудь для моей бабушки - она любит цветы. Почти так же сильно, как я! - бессвязно пробормотал губка, ускорив шаг, когда в поле зрения показались прилавки и палатки рынка. – Губка Боб, это фермерский рынок. У них определенно будут цветы, - со смешком ответил осьминог. – О, точно! Я просто так счастлив быть здесь с тобой, что совсем забыл, - сказал он с раскатистым смехом. К счастью для гиперактивной губки, первой их остановкой был ближайший цветочный киоск. Как и ожидалось, на стенде были цветы в горшках самых разных оттенков. После долгих десяти минут раздумий Губка Боб наконец остановил свой выбор на букете сиреневых морских цветов. – Я помню, бабушка как-то упоминала, что это ее любимый цвет! - заявил губка, когда они вышли из прилавка. Через несколько мгновений губка остановился как вкопанный, на его лице появилось обеспокоенное выражение. – Или подожди, она говорила про сиреневый или голубой? О нет, Сквидвард! Кажется, я купил не тот цвет - нам нужно вернуться! Прежде чем губка успел метнуться обратно к цветочному киоску, Сквидвард удержал его на месте. – Губка Боб, все в порядке, - заверил он. - твоей бабушке понравятся цветы. Не важно, какого они цвета. Сделав глубокий вдох через поры, губка успокоилась в руках Сквидварда. – Хорошо, да! Ты прав! Я даже не знаю, о чем я беспокоился, - согласился губчатый. Он рассмеялся, хотя это прозвучало немного натянуто, что Сквидвард вскоре уловил. – Ты в порядке, Губка? Ты был немного на взводе с тех пор, как мы вышли из дома, - отметил он, отпуская края губки и приподнимая бровь в его сторону. – Я-я? На взводе? Нееет. Видишь? Я в полном порядке! - пробормотал он, неловко улыбаясь Сквидварду. – Губка Боб, - вздохнул осьминог, вцепившись в плечи губки. - Что я говорил о секретах? Фасад, который Губка Боб строил на протяжении всей их прогулки, разлетелся вдребезги. Губчатый прикусил губу, нервно держась за щупальца осьминога у него на плечах, и нерешительно встретился взглядом со Сквидвардом. – Л-ладно, ну, теперь, когда ты познакомился со всей моей семьей ... ч-что ты думаешь? - робко спросил он. Хотя он ожидал, что в конце концов это всплывёт, Сквидвард был ошеломлен вопросом. –Что я думаю? Что ты хочешь этим сказать? - спросил головоногий моллюск, отстраняясь от губчатого. Взгляд Губки Боба опустился на землю, зациклившись на случайно упавшем помидоре с одной из тележек для овощей, без сомнения, помятом от удара. Надеюсь, этот бедный помидор все еще сможет найти дом, подумал он. В натуре Губки Боба было испытывать сочувствие практически к кому угодно и чему угодно – включая упавшие овощи и фрукты. Он робко заломил руки, когда его мысли вернулись к текущей теме. – Я имею в виду, ты думаешь, что сможешь продержаться с ними всю неделю? - спросил он, сложив указательные пальцы вместе. Сквидвард открыл рот, чтобы заговорить, но тут же закрыл его. Он прочистил горло, мысленно подыскивая лучший способ выразить свои мысли. – По правде говоря, я не уверен, как это будет, - признался он. - Твои кузены, в частности, немного... перебор. Осьминог знал, что он всего лишь говорит то, что лежит на поверхности. Учитывая подвиги Тодда и Стэнли, а теперь и очевидную неприязнь Блэкджека по отношению к нему, осьминог понятия не имел, как он переживет остаток недели. К сожалению, его ответ только еще больше расстроил губку. Губка Боб почувствовал, как его сердце оборвалось при этих словах – хотя он тоже нервничал из-за поездки, больше всего он с нетерпением ждал, когда Сквидвард наконец познакомится с его семьей. Услышать, что он не уверен, сможет ли пережить эту неделю, было достаточно, чтобы вывести его из себя. – О, рыбный паштет! Мне так жаль!… Я боялся, что так и будет! - причитал он, закрывая лицо руками и начиная плакать. При этом зрелище острая боль пронзила сердце самого Сквидварда. Он вообще терпеть не мог видеть, как Губка Боб плачет, что было для него несчастьем, так как Губка Боб плакал все время. Однако предполагалось, что они весело проведут день в городе, поэтому видеть губку в таком смятении было невыносимо. Это, а ещё Губка Боб мог в буквальном смысле выплакать реку, если это будет продолжатся достаточно долго. – Губка ... не плачь, - пробормотал он, тщетно пытаясь утешить плачущего губчатого. Икнув и вытирая глаза, Губка Боб пробормотал: – Это все моя вина! Я просто хотел, чтобы ты познакомился с моей семьей, и я хотел, чтобы они познакомились с тобой , потому что ты такой удивительный. О - и я люблю свою семью, включая моих двоюродных братьев, разумеется, но иногда они даже сводят меня с ума! Н-но теперь они отпугнули тебя, и ты, скорее всего, хочешь уехать. Что, если я и тебя отпугну? Ох, ракушки, как раз тогда, когда я подумал, что проблемы уже позади... Прежде чем губка смог продолжить движение по спирали, Сквидвард притянул его к себе и обнял, не произнося ни единого слова. В конце концов, дыхание губки выровнялось, его рыдания перешли в тихое хлюпанье. После долгой паузы осьминог, наконец, заговорил снова. – Я знаю, я сказал, что не уверен, как я собираюсь пережить эту неделю, но я никогда не говорил, что не буду стараться сделать это, - сказал он, его щупальца все еще были обвиты вокруг губки. Со слезами на ресницах Губка Боб поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с головоногим моллюском. – Т-ты целую неделю будешь терпеть мою сумасшедшую семейку… ради меня? - спросил он, шмыгнув носом. – Я уже согласился на это, болван, - ответил осьминог, наивно закатывая глаза. - Кроме того, у всех семьи сумасшедшие. Просто так они устроены. – ... даже твоя? – Даже моя. Мой собственный кузен, Сквидмунд, отличный пример: он шумный, надоедливый, веселый ... – Прямо как я? - Губка Боб перебил со смешком, ткнув осьминога в бок. – Прямо как ты, - усмехнулся Сквидвард. - Но я думаю, что даже ты счел бы его раздражающим, проведя с ним достаточно времени. Или, может быть, вы бы отлично поладили, и я не уверен, что из этого хуже. При этих словах губка издал один из своих фирменных смешков, и осьминог ничего не мог поделать с тем, как уголки его губ поползли вверх при этом звуке. Когда рука губки взяла щупальцу, они вдвоем возобновили осмотр различных прилавков на рынке, сканируя прилавки в поисках идеальных ингредиентов. – Я хочу сказать, что хаос - это данность для любой семьи… но мы бы не променяли его, - закончил Сквидвард, рассматривая стебель зеленого лука, прежде чем положить его в корзину, которую держал в руках. Слегка подтолкнув губку локтем, он пошутил: –Наверное, мне просто повезло, что ты на самом деле нормальный человек в своей семье. Губка Боб громко ахнул, чуть не уронив свою корзину, и цветы и продукты внутри разлетелись по периметру корзинки. – Сквидвард! Я не нормальный! - запротестовал он, сморщив нос от этого термина, как будто это было обвинение. Веселье промелькнуло на лице осьминога, когда он потер щупальцем подбородок. – О, но это правда! - Драматично воскликнул Сквидвард, для пущего эффекта прикрывая глаза щупальцем. Наклонившись ближе, он прошептал губке на ухо, хриплый смешок слетел с его губ: - Ты совершенно нормальный, Губка Боб. В ответ губка слегка фыркнул, скрестив руки на груди. Однако вскоре после этого на его лице появилась хитрая улыбка. – Хорошо! Хочешь посмотреть ‘нормального Губку Боба’, я покажу тебе нормального Губку Боба! - заявил он с дразнящим блеском в глазах. Прочистив горло, губчатый одарил осьминога самым вялым взглядом, на какой был способен, и на его лице появилась тревожно широкая улыбка. – Привет, как дела? - он монотонно поздоровался, слегка помахав головоногому. Сквидвард тупо моргнул при этих словах, прежде чем разразиться смехом, схватившись за бока. – Не смей! - ругался он между приступами хохота, несмотря на то, что сам был виноват во всем этом. Стараясь не ломать характер при показе, губка, сохраняя наигранно жизнерадостное выражение лица, продолжил спектакль. – Чудесная у нас погода, - заметил он, как всегда нейтральным тоном. Продолжая смеяться, осьминог закрыл Губке Бобу рот своими щупальцами. – Я предупреждаю тебя, - сказал он, прищурив глаза от веселья, когда кивнул в сторону тропинки впереди. - Если ты не прекратишь это, я… Я сброшу тебя вон с того моста! Губка Боб не смог удержаться от хихиканья в ответ на пустую угрозу, быстро закрыл глаза, чтобы сдержаться, и медленно убрал щупальца изо рта. Больше всего на свете он любил заставлять Сквидварда смеяться. Вскоре к губке вернулось “нормальное” поведение, когда он заставил себя продолжить шутку еще на мгновение. – Я не могу этого сделать, Сквидвард. Теперь я совершенно нормальный, как попугай повторил губчатый, его поза комично напряглась, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. – Ладно, всё! - пошутил осьминог, слегка подхватывая губку за бока. - Я бросаю тебя в воду! – Щекотно! - хихикнул губка, когда его подняли, временно освободив от “нормального” фасада, который он напускал. – Я даю тебе еще один шанс, Губка Боб. – Что ж, тебе придется взять свои слова обратно. Для меня это единственный способ дезнормализоваться. Покачав головой, осьминог нежно вздохнул и, наконец, подчинился. – Ладно, прекрасно. Я беру свои слова обратно! Ты не нормальный - сказал он, ставя губку. Вот! Доволен? Благополучно вернувшись на землю, губчатый подпрыгнул в воздух и поднял руки над головой. – Ууу! Я снова в норме! Или, скорее, не в норме, - обрадовался он, издавая раскатистый смешок. – Хорошо, - согласился осьминог, хихикая. - Так гораздо лучше. – Но, Сквидвард! Я думал, тебе нравилось, когда я был нормальным? - спросил губка с игривой улыбкой на лице. – Да, может быть, первые пару недель, - усмехнулся осьминог, вспомнив, что произошло, когда Губка Боб всерьез попытался стать нормальным. - В остальном я ненавидел это. Поначалу Сквидвард думал, что нормальное поведение Губки Боба в кои-то веки пойдет на пользу им обоим – ведь именно он поощрял это в первую очередь. Какое-то время все было мирно, тихо... Нормально. Это нервировало. Когда Губка Боб посетил его дом во всей своей обычной жизни, Сквидвард вскоре затосковал по раскатистому смеху и воплям, подобным аварийным сиренам, щербатым ухмылкам, детским выходкам и всем тем отвратительно замечательным вещам, которые делали Губку Боба тем, кем он был на самом деле. Даже чрезмерных проявлений привязанности очень не хватало. Честно говоря, осьминог пожалел, что вообще пытался изменить Губку Боба. По его собственному опыту, эти двое, пытающиеся отклониться от своих обычных обликов, вполне могли изменить сам баланс вселенной. – Знаешь, Губка Боб, это нормально - быть немного другим, - сказал он своему соседу вопреки своему желанию. Это был странный поворот судьбы: внезапно оказаться тем, кого считали ненормальным. Хотя внешне он сохранял невозмутимость, поведение Губки Боба потрясло его до глубины души – настолько, что вызвало его собственную “нормальную” трансформацию. – Тогда хорошо, что я не нормальный! - ответил губчатый в настоящем, подтолкнув своего партнера локтем. - И ты тоже. Я имею в виду, на тебе даже штанов нет! Сквидвард собирался возразить, но быстро взглянул вниз, чтобы увидеть отсутствие штанов, когда уловил шутку. Последовала небольшая пауза, прежде чем они оба громко захохотали, осознав это. Было странно обнадёживающим знать, что он и Губка Боб сохранили друг друга. – Я думаю, это делает нас обоих чудаками, - задумчиво произнес он с легкой ухмылкой на губах, когда их смех стих. Когда он повернулся лицом к губке, у него перехватило дыхание. Взгляд Губки Боба окутал его чистым, неумолимым теплом. Тепло коснулось его веснушчатых щек, на которых появился розовый румянец. – И вот почему я люблю тебя, - пробормотал губка, его слова отражали выражение его лица. Слова пришли к нему так естественно, почти как вдыхание воды. Сквидвард задался вопросом, не подхватил ли он спонтанную лихорадку прямо в тот момент, когда его лицо горело от метафорического солнечного света губки. Стук его сердца делу не помогал. Хотя, как только его бордовые глаза встретились с лазурными, осьминог понял, что означает этот взгляд. – Я тоже люблю тебя ... идиот, - эхом отозвался он, медленно приходя в себя. Если бы Сквидвард попытался объяснить, как губка превратился из бесконечно раздражающего в приводящего в замешательство одним взглядом, у него не нашлось бы слов. Что ж, время от времени он все еще раздражал его, но Сквидвард более или менее смирился с этим – и даже в какой-то степени ценил это, если быть честным. Присутствие Губки Боба в его жизни делало все свежим и захватывающим. – А теперь пошли, - продолжил он, перекладывая корзинку в руках, - нам все еще нужно решить, что приготовить на ужин.---
Сквидвард и Губка Боб задержались на рынке еще на несколько часов, покупая ингредиенты и рассматривая товары лавочников. Внимание губки привлек кулон в виде маленькой переливающейся медузы в одном из киосков, выражение его лица напоминало ребенка в кондитерской. Амулет оказался полностью изготовленным вручную из фиолетового и синего морского стекла и поблескивал на солнце, слегка покачиваясь на витрине от дуновения ветерка. – О, Сквидвард, посмотри на это! У нас достаточно денег? Можно я куплю? - он умолял, покачиваясь на месте, его ботинки скрипели по неровному тротуару. – Извини, Губка Боб, мы взяли только на ужин и эти цветы, - ответил осьминог, опустошая свои карманы. У него действительно было немного лишней мелочи в бумажнике, но он хотел прихватить её с собой, поскольку солнце начинало садиться и остальные члены семьи, скорее всего, ждали возвращения в дом. Губчатый заметно поник, его плечи опустились, а выражение лица наполнилось меланхолией. Если бы поза Губки Боба еще больше ухудшилась вместе с его горем, он наверняка превратился бы в печальную губчатую лужу на тротуаре. – Все в порядке. На самом деле мне он не нужен, и нам, наверное, все равно пора идти, - угрюмо сказал он, медленно отходя от стойки. Чувство вины натянуло струны в сердце головоногого при этом зрелище. В его сознании, Губка Боб был воплощением чистой любви и счастья; так что, Сквидвард не хотел чтобы он беспокоился, тем более из-за такой чепухи. Убедившись, что губка не смотрит, Сквидвард быстро швырнул лишнюю мелочь на стойку киоска, многозначительно кивнув продавцу. – Приятно иметь с тобой дело, партнер, - сказал владелец магазина. Подмигнув, он добавил: - Твой маленький парень будет по-настоящему счастлив, когда ты подаришь ему это. Сквидвард быстро пробормотал рыбе “как угодно”, прежде чем положить амулет в карман, и поспешил догнать Губку Боба, прежде чем тот успел понять, что осьминог отстал.---
В тот вечер семья Квадратные Штаны сидела за длинным обеденным столом – там же, где они начали свое утро, - и без умолку болтала о своих различных приключениях за этот день. Благодаря силе братства и командной работе Блу, Шерму и Гарольду удалось поймать довольно много медуз, используя свои нетрадиционные методы – даже несмотря на то, что они втроем получили больше, чем парочку укусов. Блэкджек добился немалого прогресса в работе над лодкой Блу, сумев перезапустить подвесной мотор и заменить задние гребные колеса. Чтобы выпустить пар после работы, он решил посетить свое любимое место – салун Смоки. На пустом поле, всего в нескольких шагах от дома, Стэнли и Тодд взрывали различные предметы, используя “талант” Стэнли, включая старый ботинок, банан, несколько фигурок и даже микроволновую печь. По счастливой случайности, мальчикам пришлось позвонить в пожарную службу всего один раз. По опыту они знали, что всегда полезно держать местную линию экстренной помощи включенной для быстрого набора. Напротив, Джоли, Маргарет, бабушка и Гэри были совершенно расслаблены после целого дня чаепитий и мыльных опер. Бабушка, в частности, добилась успеха в нескольких проектах по вязанию, которые, по ее словам, были чрезвычайно важны для группы на этой неделе. Тем временем, как и было обещано, некий дуэт в виде губки и осьминога усердно трудился на кухне, готовя ужин. То есть, если “усердно работают” означали бесстыдный флирт и хихиканье между собой по поводу любой глупой шутки, которую они придумали в данный момент. – Хорошо, я буду начинать готовить тесто! - наконец объявил бисквит, высыпая ингредиенты в миску для смешивания, все еще слегка хихикая. У него была открыта одна из кулинарных книг бабушки Квадратные Штаны на рецепте "Пикантного пирога по-матросски”. – Просто будь осторожнее, чтобы не попасть в него еще раз... если только ты хочешь быть зажарен снова, - Сквидвард наполовину пошутил, фыркая за свой каламбур, раскладывая овощи и специи из корзины на стол. Губка Боб громко рассмеялся над этим комментарием, вспоминая инцидент с удивительной теплотой, учитывая все обстоятельства. Всего пару лет назад мистер Крабс поручил двум своим сотрудникам приготовить идеальное блюдо для миссис Пафф. Короче говоря, между ним и Сквидвардом завязалась драка за еду, и среди всего этого хаоса Губка Боб каким-то образом оказался в духовке, весь в тесте. Что касается прожорливой миссис Пафф, то “жареный повар” был единственным блюдом в меню. – Ты сам это начал! - с улыбкой возразил губка, ненадолго прекратив смеяться. – Позволю себе не согласиться, - самодовольно ответил осьминог. - Насколько я помню, все началось с желейного торта, который ты швырнул мне в лицо. Вместо того чтобы ответить на обвинения, Губка Боб – с застенчивой улыбкой – окунул пальцы в тесто, которое держал в руках, и быстро плеснул немного смеси на нос Сквидварду, прежде чем разразиться приступом хихиканья. Головоногий тупо уставился на губку, медленно протягивая щупальце, чтобы смахнуть тесто со своего носа, пока оно стекало вниз. Затем на его лице появилось игривое выражение, когда он разминал липкую субстанцию между своими присосками. Казалось, что сегодня вечером история повторится. – О, тебе не стоило этого делать! Дотянувшись до миски, он плеснул немного смеси прямо в лицо губчатому. Губка Боб повернул голову и поднял руку в попытке уклониться от летящего теста, но безуспешно. Сияющий жизнерадостностью и теперь покрытый тестом (несмотря на более ранние предупреждения осьминога), губка поставил миску на столешницу и потянулся за лежащим рядом пакетом с мукой. Он послал воздушный поцелуй - а также горстку муки – в сторону Сквидварда, покрыв ею лицо и свитер осьминога. Головоногий последовал его примеру, бросив облако муки обратно в Губку Боба, припудрив его щеки, нос и комбинезон. Следующим любимым блюдом губок была подливка к пирогу, которая простояла на огне и успела остыть. Как по маслу, головоногое моллюск также зачерпнул немного подливки, чтобы поразить свою цель. Прежде чем Губка Боб успел нанести ответный удар и найти на кухне что-нибудь еще, чтобы бросить, Сквидвард удержал его руки на месте и приподнял, так что губка оказалась на столешнице. – Так или иначе, ты уберешь эту гадость с моего лица, - пробормотал головоногий, наклоняясь так, что их с Губкой Бобом лбы почти соприкасались. – И как мне это сделать, Сквидди? - Губка Боб спросил с хриплым смешком, обнимая Сквидварда за плечи. Он был губкой, так что с уборкой проблем не возникнет; хотя, даже при всей своей наивности, Губка Боб знал, что у его партнера, скорее всего, на уме что-то другое. – С твоим буйным воображением, я уверен, ты что-нибудь придумаешь, - ответил Сквидвард с ухмылкой. Слегка отклонившись назад и одарив своего партнера взглядом, полным чистого обожания, Губка Боб положил две нежные руки на череп осьминога и опустил их вниз, лаская его лицо. Смахивая муку с его щек большими пальцами, бисквит начал сокращать расстояние между ними. Тем временем Сквидвард встал между ног губчатого и положил щупальца на его бёдра. Их губы зависли друг над другом, всего в нескольких дюймах друг от друга, когда они оба услышали отчетливый щелчок дверцы холодильника позади них. Распахнув глаза, пара отпрянула друг от друга, повернув головы в сторону того, кто прервал их. Блу неловко стоял у холодильника, держа в каждой руке по банке сока из моллюсков и томатного супа, и медленно закрывал дверцу ногой. – Извините, ребята. Сейчас уйду и можете продолжать готовить, - сказал старший бисквит с застенчивой улыбкой на лице. Открыв банку сока из моллюсков, Блу сделал глоток и, повернувшись на каблуках, вышел из кухни, не рассказав ни единой живой душе о том, чему стал свидетелем. В конце концов, он тоже когда-то был молодым. Как только он наконец скрылся из виду, Губка Боб и Сквидвард снова посмотрели друг на друга, оба сильно покраснели, когда поняли, что произошло. – Нам нужно, э-э... наверное, вернуться к готовке. На случай, если войдет кто-нибудь еще, - пробормотал осьминог, на мгновение отворачиваясь от Губки Боба и почесывая затылок. –:Д-да, эм, дядя Блу никому не расскажет, но моя семья может быть чрезчур любопытной, - запинаясь, пробормотал губка, прижимая руку к губам и отводя взгляд. Головоногий снова повернулся к губчатому и подошел ближе, чтобы помочь Губке Бобу слезть со стойки. Однако, когда Сквидвард наклонился, Губка Боб схватил его за воротник свитера и быстро поцеловал в губы – ощущение, которое оставалось еще долго после того, как он отстранился. Как только они оторвались друг от друга, то так же быстро притянулись обратно для еще одного, более продолжительного поцелуя. Это было так, словно некая магнитная сила притянула их тела друг к другу, и они оба были бессильны против неё. Почувствовав себя немного смелее, Сквидвард провел языком по щели между зубами Губки Боба и слегка прикусил его нижнюю губу. Это действие вызвало у губчатого тихий вздох, когда поцелуй стал глубже, их рты двигались в ритме, который они сами создавали на месте. Когда они страстно целовались на кухне – их лица и одежда были перепачканы мукой, соусом и тестом для пирога, – они пребывали в блаженстве. Семья Губки Боба может подождать ужин еще немного.~