Беги, Мия

Сильная пощёчина заставляет мужчину прийти в себя. Не привыкшие к свету глаза инстинктивно щурятся. Руки туго стянуты за спиной толстой верёвкой. Когда чувства возвращаются к нему, а глаза привыкают к обстановке, бесстрашный замечает, что раньше никогда не был в этом, с позволения сказать, помещении. Острая боль в спине заставляет ругнуться шёпотом, только сейчас Эрик понимает, что здесь до одури сыро, то есть либо подвал, либо… В медблоке почти всё так же, как было, когда бесстрашный последний раз тут валялся. Только помещение значительно стало меньше, некоторые участки здания не удалось восстановить после пожара, некоторые стены до сих пор в следах копоти — это не ускользнуло от серых глаз, когда он шёл мимо приемной, ведомый кем-то из патруля и Мией. Пытаясь двинуться с места, Лидер чувствует преграду в виде тонких трубок капельницы и туго стянутых бинтами участков тела. Чьи-то шаги по палате заставляют повернуться на шум. Эрик силится приподняться на локтях. — Лежать! — Женские руки слегка подталкивают в плечо, заставляя спиной снова коснуться больничной простыни. — Тебе запрещены в ближайшее время нагрузки любого типа. — Уставшие глаза, слегка растрёпанные волосы, худая до торчащих рёбер, которые не закрывает ткань черного домашнего топика. Мия носится по палате, закрывая жалюзи на окнах. Ходит по кафелю в одних носках. Что успела, то и схватила в качестве сменной одежды, об обуви не было времени думать, а в грязных ботинках её пускать не хотели. — Мне нужно к Максу. Это срочно. — Хриплый до неузнаваемости голос, это точно его голос? — Всё срочное подождёт. Двое суток почти был в отключке. — Та самая «невыносимая» проверяет надёжность стойки капельницы и количество жидкости, отправляющие необходимые лекарства через вены в организм. — Не подождёт! — Эрик пытается рявкнуть, но получается неуверенно. Не видел её слишком долго, отвык от леденящего взгляда суженных глаз, обрамлённых пушистыми ресницами. «Убийственная» — кажется мужчина подобрал новое определение для девушки. — Я за едой, если узнаю, что вставал, откушу бошку. — Она шлёпает в сторону выхода. Стоило только отвернуться от Лидера, на лице расцветает мягкая улыбка, а глаза снова застилают слезы, на этот раз радости. Живой, пусть не совсем здоровый, но живой! «Я знала» — теплится в голове, когда она зашнуровывает высокие берцы перед дверью разделяющей медицинский блок и тесный коридор. Отсутствие мизинца на левой руке не расстраивает Эрика. Но тревожит болью из-за туго и криво стянутых бинтов. Вот и первая потеря, интересно, лишившись пальца, его будут считать инвалидом? Та ну, бред блять, даже не рабочая рука. Стены сырые, как ему успел поведать приторным голос изгойской шлюхи, он находился непосредственно под своим кабинетом, глубоко под землёй. Тоннели, как выражалась «мадам» были выстланы под всем Бесстрашием. Кажется, теперь он понял, как афракционерский отряд прошёл мимо патруля. Агрессивно, почти истерично, вытягивая иглу из вены, мистер «Я могу всё на свете» приподнимается. Необходимо ещё несколько минут высиживания на кушетке, чтобы перед глазами перестали плясать цветные ромбики, а сбитое дыхание пришло в норму. Двигается по коридору, опираясь на стены. Мужчина идёт на практически негнущихся ногах, полученное при побеге ранение, заставляет прихрамывать. Эрик пугает своим видом проходящего мимо Зака, но раньше, чем парень откроет рот успевает предупредить: — Настучишь ей про меня сейчас — получишь по морде. — Надеясь, что за время плена авторитет его был не забыт, смотрит исподлобья. — Чего застыл? Иди по своим делам! Зак молча закидывает руку Лидера на свою шею, просто потому что Мия — его подруга. Угораздило же её в этого кабана втюриться. — Куда тебе нужно? — И глядя на поднятую опухшую бровь, спешит пояснить. — Ты так несколько лет будешь идти, я помогу. Удар ржавой трубы по недавно треснувший рёбрам вырывает изо рта шумный выдох и хрип. Доломали, треск он лично слышал. Прижённые бычками участки кожи на лице зудят, обрастая корочкой. Когда дверь кабинета, открытая с ноги, бьётся о стену, Старший Лидер без лишних слов, понимает, кто к нему пожаловал. Сурово сведённые к переносице брови, недовольный взгляд. Зак спешит удалиться от этого места куда подальше, а то все шишки соберёт за предоставленную помощь. Инициатива ебёт инициатора, как говорится. *** Первая подкуренная за семь месяцев сигарета жжет горло, заставляя кашлять. Два, всё ещё действующих, Лидера фракции Бесстрашие обсуждают произошедшее. Эрик рассказывает товарищу про тоннели, говоря о том, что ещё ничего не закончено, планируется более серьезное нападение и массовый расстрел всех несогласных с переворотом членов фракционной системы. Макс кидает на стол четыре папки, информация из которых была выведена изгоями в массы. Теперь репутация почти всех глав города пошатнулась в глазах населения. То, что Маркус Итон избивал сына не было для бесстрашного новостью, в конце концов страх Фора был весьма говорящим, это было шоком для оставшихся в живых отреченцев. Джанин Мэттьюс, будучи ведущим научным сотрудником, до назначения на должность управленца, проводила тестирования всех сывороток и лекарств на бездомных детях, был целый район измученных жизнью. Кан просто лицемерный червяк, когда-то пользовавшийся сывороткой правды в виде пытки во имя собственного удовольствия, задавая подопытным вопросы, ответы на которые были стыдом для каждого. То, что мужчина читает про Макса заставляет поморщиться, все знают, что Старший Лидер довольно стремительно продвигался в молодости по карьерной лестнице. Но никто не знал, что оказался он на вершине после успешно проведённой операции по зачистке детского квартала изгоев, того самого квартала больных и сошедших с ума от вечных испытаний ребятишек. Это был приказ, особо выбора не было. Да, он убивал детей, а потом застрелил своего командира по очередному приказу Старшего за слишком длинный язык. Невозможно достичь чего-то, будучи безгрешным, только не в этом мире. Ручка двери с характерным щелчком опускается, Эрику не нужно разворачиваться, чтобы почувствовать испепеляющий взгляд. Мия присаживается на второй гостевой стул, напротив рабочего стола, нервно постукивает пяткой по полу. Злая на него. — Не помешала? — Наглая, бесстрашному кажется, что её сейчас вышвырнут за это из кабинета, наорут и впаяют выговор, но Макс только кивает в знак приветствия, протягивая зажигалку к уже зажатой губами папиросе. — Мда, многое изменилось за время моего отсутствия, рядовые в край ахуели. — Нетерпеливо косится на слишком невозмутимое девичье лицо. — Я уже не рядовой, а командир отряда. — Не скрывает довольной улыбки. Темноволосая заправляет за ухо прядь, и мужчина только сейчас замечает шрам на острой ключице, как от глубоко полоснувшего ножа. И Младший Лидер не знает, что на это ответить. Просто потому что ему стоит её отчитать за вольности, за несоблюдение субординации, но он слишком долго её не видел. Когда через три дня они приходят в квартиру, Эрик отмечает, что никаких перестановок и изменений эта «невыносимая» девушка в его квартире не сделала. Мия проходит прям в обуви, доводя мужчину до кровати, аккуратно усаживает на застеленную черным покрывалом, поверхность. Девушка молча присаживается на корточки около его ног, расшнуровывая тяжёлые ботинки. — Вот ещё! Перестань. — Лидер смотрит на неё сверху вниз, замечая, что косточки её позвоночника, просвечивающие под тонкой тканью рубашки, выделяются гораздо сильнее, чем когда либо. — Я сам в состоянии разуться и раздеться. Она тяжело вздыхает, не отрываясь от своего действия, высвобождая поочередно его ноги. — Упрямый баран. — Обхватывает пальцами края мужской футболки, аккуратно поднимая вверх. — Врачи сказали тебе ещё в больнице поваляться пару дней, а ты сбежал. Как маленький ей богу! — Улыбается, чертовски красивая или ангельски. Он ещё не понимает, откуда именно на его голову свалилась эта девчонка. — На мне заживает всё, как на собаке. — Будто оправдывается, но после резко дёргает головой. Чего ещё не хватало, оправдываться перед этой занозой.— Важную информацию нужно было передать. — Бесстрашный цедит сквозь зубы, когда подушечки её пальцев проходятся по ожогу на пояснице. Мия сидит за его спиной, продавливая коленями матрас. Девушка не хочет спрашивать про новые шрамы, так же, как и про отсутствие мизинца на его руке.