Беги, Мия

Лучи палящего солнца прожигали кожу, словно лазер, Дружелюбы спешили уйти с поля, как можно быстрее, работать в такую жару казалось невыносимым, можно получить тепловой или солнечный удар. В Искренности в это же время в удобном зале проходил суд над очередным нарушителем порядка, где присяжные высказывали своё мнение, все «за» и «против». В Эрудиции почти все работники пыхтели над новыми разработками. Скляночки, баночки, таблицы. Умники работали, не вылезая из лабораторий с самого раннего утра и до заката солнца. Отреченцы помогали обустроить приюты, которые теперь были абсолютно в каждой фракции. Всё закончилось почти полтора года назад. Фракционники пришли в норму и возобновили своё бытие. На совете Лидеров было решено видоизменить систему. Макс внёс предложение, и теперь дети афракционеров могут уйти в приют одной из фракций либо по собственному желанию, либо могут быть переданы туда родителями. Они будут расти внутри системы с самого детства. Больше нет «мышат», «таракашек» и прочих, есть те, у кого появился шанс на лучшую жизнь. Мия сидела в диспетчерской. После восстановления порядка, в системе не осталось человека, не видевшего смерть. Девушка решила уйти с должности командира, оставив этот пост Заку и переместиться в более спокойную обстановку. На камерах мелькали оставшиеся в живых изгои, которым теперь выделялись одежда, еда, медицинская помощь и почти все блага системы. Были отстроены небольшие домики, напоминающие здания Отречения, где желающие могли поселиться семьёй или общинами по несколько человек. Законы фракций теперь так же регулировали преступные действия причиняемые афракционерами друг другу, в особенности преступления, в следствии которых, пострадали дети. Темноволосая выводит буквы на листке, выписывая необходимую информацию для составления отчёта. Маленькое помещение с одним единственным окном, в которое бьёт солнце, заставляя глаза щуриться. Они с Эриком стали часто ссориться. То ли последствия войны, то ли просто устали друг от друга. Сегодня Мия в ходе скандала собрала все свои вещи по пакетам и прежде, чем уйти на работу, поставила их у порога. Девушка зарывается пальцами в копну волос, трёт виски. Не стоило так громко орать дома. Эрика всё равно не перекричать, но темноволосая попыталась, теперь головная боль пульсировала где-то в затылке. Ссора из-за очередной ерунды имела последствия в виде двух разбитых тарелок, сломанного ногтя и нескольких десятков вытрепленных нервов. Позже, когда они с Заком пойдут на крышу, парень задаст вопрос: — Не жалеешь? После всего, что вы пережили? — Бесстрашный поворачивает голову в сторону, пытаясь разглядеть за волнистыми прядями выражение женского лица. Мия молчит. Потому что не знает ответа. Девушка знает, что её вещи стоят около порога в мешках, как она их и оставила. Лидер не будет их разбирать или выкидывать, потому что, как мужчина сам утром сказал, он тоже в край заебался спасать эти отношения, Мию и себя. Они смотрят друг на друга, будто в зеркало каждый день. Бесстрашная выуживает тонкий фильтр зубами из пачки, тут же поднося огонек зажигалки. Дым стремительно проникает в лёгкие, заполняя собой всё тело изнутри. А ещё темноволосая с ужасом понимает, что на отголосках сознания её трясёт. И этот тремор стремительно вытесняет обволакивающую её внутренности пустоту. Феноменально. — У всего есть конец. — Она разрушает давящую тишину. — У нас, как оказалось, тоже. Зак продолжает что-то говорить, но девушка делает вид, что не слышит друга, оставляя бесстрашного одного. Сегодня Мия настроена решительно, без попытки сдаться под сминающими кожу мужскими пальцами. И только переступая порог квартиры, внутри что-то начинает шевелиться. Скребётся волнительными спазмами по грудной клетке. «Они» кончились или нет? Её вещи, как она и предполагала, около порога. А ещё прямо перед ней в кромешной темноте стоит Младший Лидер собственной персоной. — По тебе можно время сверять. — Мужчина клонит голову вбок, хрустя позвонками. — Выезжаем через двадцать минут. — Куда? — Мия резко позабыла о своих пожитках, неаккуратно сброшенных около двери. Эрик улыбается, заправляя выбившуюся прядь волос за её ухо. — Едем за эмоциями. Вещи разложишь на полки после нашего небольшого путешествия. Видимо, «они» не кончатся никогда. И жизнь кажется чуточку лучше, когда каждый идёт на уступки другому, без словесного вымаливания прощения, которое никому из них не нужно. Странные, но такие настоящие рядом друг с другом. Это особенность двух переломанных людей. Если есть что-то, что приносит свет и любовь в темные души, это нужно беречь…