Ich Tu Dir Weh

— Больной Витте 66 лет, — докладывал доктор Сартори на обходе с заведующим, — предъявляет жалобы на сильную боль в эпигастрии, тошноту, неоднократную рвоту, повышение температуры тела до 37,6. Много лет страдает хроническим панкреатитом. Вышеуказанные жалобы начались ранним утром, накануне имелся факт нарушения диеты с употреблением алкоголя… — Странный какой-то живот, — сказал Буччеллати, — если я его отвлекаю, мне получается чуть ли не до позвоночника продавить. — Может, ЭКГ? — обратился Джорно с предложением. — Беги на пост, пусть пришлют ЭКГ cito! Диагноз — ОКС вопрос! Буччеллати уставился на «кошачьи спинки» на ленте ЭКГ. — Джованна, тащи кардиолога и реаниматолога! А ты, Сартори, пойдем в ординаторскую поговорим, — доктор Буччеллати с ласковой улыбкой взял несчастного Сартори за плечо и потащил его в коридор. —… твою мать, … твою мать, …твою мать!!! — только и слышно было в ординаторской. Врачи пытались спрятаться за историями болезни, доктор Сартори же сжался под градом отборной матерщины. — Ты, пиздоблядское мудоебище, не слышал про заднедиафрагмальный инфаркт?! Ты почему, пиздокрыл хуекрылый, ЭКГ не сделал? Твоя черепная коробка, видимо, набита дерьмом, раз не понимаешь, что на отделении бы повисла непрофильная смерть, ебанный в рот! Достаешь учебник по внутренним болезням Харрисона и учишь его от большой буквы «Х» на обложке до тиража и типографии!!! — Доктор Буччеллати, мы больного в реанимацию переводим, — в дверях стояли охреневшие кардиолог и реаниматолог. Джованна, проводивший их, скромно стоял сзади. День начался плохо, а закончился просто паршиво. Больные словно взбесились, доктора то и дело спускались в приёмник. В коридоре уже закончились койки, и пациентов размещали на выставленных в ряд стульях. Врачи начали в открытую посылать особо настырных больных, которые, несмотря на то, что у них не было показаний к госпитализации, во что бы то ни стало, желали лечь в больницу. — Почему меня положили в коридор?! — возмущалась полная женщина лет сорока пяти с острым холециститом. — Потому что мест нет! — огрызался Джорно, — или вы предложите нам выкинуть кого-нибудь в коридор? — Я не буду здесь лежать! — Пишите отказ и идите в пи… домой! В операционной хирурги матерились, уже не таясь. — Это пиздец как надо разожраться! У него, блять, сала как у свиньи! Как я эту хуйню зашивать буду?! — Зовите, блять, урологов! Я резанул мочевой пузырь! Кто так перитонизирует, сука?! Это криворукое хуйло собрался его уши натянуть?! — Да когда эти ВИЧовые уже передохнут?! Он кровит, как шлюха во время месячных! Я уже дохуя плазмы влил! Когда врачи смогли покинуть оперблок, на улице уже слегка начало темнеть. Всё смотались домой, остались только Буччеллати, Фуго — у них по плану ночное дежурство, и Джованна, которому досталась куча писанины в виде заполнения операционных журналов, протоколов операции, выписных эпикризов и прочих интересных вещей. Уставший интерн склонился над бумагами. — Напишешь всё и потом зайдёшь ко мне, — Буччеллати прикусил за ухо. — Я уже дома должен быть! — запротестовал Джованна, — вон, анестезистка смотрит на тебя глазами не доеной коровы. — Анестезистка — блядь. Когда я вернусь, жду тебя! — и пошёл в приемник. «Ага, разбежался!» — Джорно таки добил истории болезни и пошёл в бытовку переодеваться. Он надел кроссовки, когда в дверь застучали. «Да ёбанный в рот!». Хоть отделение и на втором этаже, прыгать из окошка был не вариант. Джорно открыл окно и взял стул, намереваясь при помощи стенда превратить его в лианы, чтобы слезть по ним, как по канатам, когда на двери расстегнулась молния. «Блять, а я и забыл про стенд!». В бытовку вошёл хирург с неприятным выражением лица. — Значит, бежать решил? Джорно решил идти на таран и рванул к двери, но Буччеллати схватил его и повалил на стол. — Что за хуйня тут происходит?! — воскликнул Фуго, пришедший за кофе. — Не поверишь, Фуго, я задаюсь тем же самым вопросом, — съязвил интерн, — доктор Буччеллати, может, уже отпустите меня? Мне домой пора.