Ich Tu Dir Weh

— Монти, это что, прикол такой? Где дерущиеся врачи?! — возмущался терапевт. — Я что, похожа на приколистку? — окрысилась интерн, — они действительно собрались драться! Я не полезу их разнимать — зашибут ненароком! Может, в другое место убежали! — Мария, что вообще произошло? — Да я и сама ничего не поняла, — вздохнула интерн, — просто чушь какая-то! Мы с Джованной разговаривали, и тут пришёл Буччеллати и начал ругаться, мол, чего тут околачиваешься, заняться нечем? Тот что-то возразил и Буччеллати сказал, что Джованна решил девушку склеить, хотя он уже с кем-то встречается. И потом поцеловал! А Джованна ему врезал! — Кто кого поцеловал?! — терапевт прищурился. — Да Буччеллати Джованну поцеловал! — Эх, Мария Монти… — по ехидству, плескавшемуся в глазах заведующего терапией, было очевидно, что сейчас он отколет эдакое, — роковая ты женщина! Ты собралась у заведующего хирургией парня отбить?! — В смысле?! Он сам ко мне пришёл! Да и Буччеллати вообще-то был женат! — Буччеллати вообще-то и по мальчикам и по девочкам, он, конечно, этим не хвастается, но и не скрывает. А интерн красивый парень и вовсе не дурак, вот и положил на него глаз. — А чего они дрались?! — Милые бранятся — только тешатся!

***

Как назло, на следующий день был КИЛИ, так что заведующий потащил в актовый зал всех, в том числе и интерна. Слухи по больнице разносились со скоростью пожара в сухую погоду, врачи перешёптывались и бросали взгляды на Джованну, а тот лишь с укоризной смотрел на Буччеллати — за что ты так со мной? — Путь к оперблоку лежит через постель заведующего! — операционная медсестра как всегда была в своём репертуаре. Джорно провёл скальпелем по воздуху в области горла. К счастью, больше сомнительных шуток не было, и хирурги, сняв перчатки, отправились в отделение. Закончив обход, Буччеллати отправился к себе в кабинет, а Джорно сел писать дневники. — Эй, ДжоДжо, передай Буччеллати, что его ждут на консилиуме в терапии, — крикнул Фуго, — да смотри там, не шали! — и указал большим пальцем в рот, подперев языком щеку изнутри. Джорно в ответ показал средний палец. — Совсем охамел, уже и факи показывает. Медики — народ очень ехидный, и коллега, с которым ты пять часов оперировал каловый перитонит, попивая кофе, будет потом злорадно хихикать, припоминая, как твоя жена застукала тебя с анестезисткой и тебе потом пришлось улепётывать по отделению, натягивая штаны на ходу и босиком. Блядство среди медиков было обычным делом — большинство из них были атеистами или агностиками и бога не боялись, плюс тяжёлые условия, сравнимые разве что с военными, располагали к незамысловатому способу снятия стресса. Так что Джованна стал вроде «военной походной жены». К сложившейся ситуации он относился с иронией. Правда, его тревожила одна вещь — вроде как Джорно попросту терпел приставания Буччеллати, но, когда бывшая жена решила заявить права на заведующего, это его взбудоражило. «Нет, конечно, Бруно оперирует как бог, и как заведующий отличный администратор, но не деспот — а такое встречается очень нечасто. Вот только как человек он сволочь. Безусловно, любой хороший организатор всегда сволочь, иначе он бы и не был хорошим организатором. Так что, серьёзные отношения? Окстись, дорогуша! Не вздумай привязываться или потом придётся резать без анестезии!».