Призраки Малфой-мэнора

Через два дня после поимки призрака Линки разрешила Драко снять повязку. Он сам считал, что можно было сделать это ещё вчера, но эльфийка так причитала и с такой силой билась головой об пол, что пришлось уступить. Избавившись от бинтов, Малфой сел разбирать корреспонденцию. Среди счетов, предложений сотрудничества и пары каталогов от домов мод, в стопке обнаружилось письмо от Нарциссы. Она писала, что устала отдыхать и вернётся домой через неделю, заодно напомнила сыну, что пора готовиться к ежегодному Рождественскому приëму. Драко скривился. Ему с детства приходилось торчать на этих вечерах. Полуторагодовалым он себя не помнил, но колдография на каминной полке в маминой комнате подтверждала, что уже тогда он принимал гостей, стоя возле родителей при полном параде — в пошитом на заказ костюме и в праздничной мантии. Судя по выражению лица, юному Малфою основательно внушили, насколько важным мероприятием является Рождественский приём. Люциус всегда умел быть убедительным. В итоге в глазах малыша на колдографии читалась настоящая паника, а Нарцисса выглядела напряжëнной и уставшей. Все последующие годы было не лучше. Драко исправно рядили в тряпки, которые стоили баснословных денег, и заставляли вежливо приветствовать гостей, обращаясь к каждому по имени. Если он ошибался, Люциус смотрел на сына, как на провинившегося эльфа, разве что тростью не лупил. И вот теперь Малфой младший будет принимать всех этих надменных богачей в качестве хозяина. Может быть даже специально перепутает имена самых надутых болванов, и никто не попытается выпороть его взглядом. Чудесный план на вечер! Позволив себе немного помечтать, Драко быстро написал ответ матери и взялся за другие письма. *** Получив от Малфоя недвусмысленный намëк на то, что в их услугах он больше не нуждается, Гермиона и близнецы вернулись к охоте за привидениями в мире маглов. Артур помог Джорджу сделать несколько новых ловушек, чтобы можно было надолго оставлять квартирантов внутри и не беспокоиться об отсутствии инвентаря. Фред нашëл себя в роли переговорщика. Теперь в каждый дом с паранормальными обитателями он влетал первым и общался с ними, как равный. Чаще всего ему удавалось уговорить призраков не сопротивляться, но бывали такие, которые ничего не хотели слушать даже от такого же бестелесного. С ними приходилось действовать по старой схеме. Самых опасных оставляли сидеть в ловушках, а те складировали в подсобном помещении Всевозможных Волшебных Вредилок. Минерва Макгонагалл согласилась забрать их после Рождества, когда большая часть учеников будет на каникулах. Она надеялась успеть объяснить новым жильцам правила поведения в школе, а главное, последствия их нарушений. Ни Гермиона, ни близнецы не имели никаких сомнений в том, что у директрисы имеется немало способов объяснить призракам важность дисциплины. Мистер Уизли на этот счëт многозначительно помалкивал, но вид имел такой, будто дети не знают и четверти реальных возможностей Минервы. Грейнджер продолжила поиски подходящих объектов для охоты. Оказалось, что в немагической части Лондона обитают десятки, если не сотни, неприкаянных духов, поэтому разговора про Эдинбург ребята больше не заводили. По всему выходило, что уезжать далеко от дома ради хорошей охоты им придëтся не скоро. Ещё Гермиона пыталась придумать, как находить тех бестелесных, у которых нет видимой оболочки. Она делала это в тайне от остальных, потому что пообещала Фреду не лезть с помощью туда, куда не звали. Сначала Грейнджер попыталась сделать сигнальную коробку. За образец она взяла самую первую ловушку, придуманную Джорджем — картонную. Во-первых, её проще было сделать, а во-вторых, Гермиона решила, что для поискового инструмента металл — перебор. Добавив чары оповещения, обнаружения и оценив работу, Грейнджер уколола иголкой палец и капнула кровью внутрь коробки. Ничего не получилось. Вернее получилось, но не то, что было нужно. Коробка сразу начала вопить, да так громко, что гриффиндорка чуть не оглохла, а с первого этажа к ней в комнату прибежали испуганные родители, закрывая уши руками. Заглушить чары обычным Фините не удалось, поэтому Гермионе пришлось уничтожить своё изобретение огнём. После этого случая соседи неделю опасливо косились на дом и старались обходить его стороной, а по Хэмпстед Гарден поползли слухи, что пропавшее несколько недель назад привидение на самом деле переселилось к Грейнджерам. В следующий раз Гермиона выбрала для экспериментов колокольчик. Придумала для него крепёж, чтобы можно было прицепить оповещатель к плечу, осторожно, поэтапно наложила чары. Перед тем, как капнуть на язычок кровью, наколдовала заглушающий купол. Все старания оказались бессмысленными. Колокольчик остался беззвучен и сразу после закрепления всех заклинаний, и на следующий день, когда Гермиона сунулась в очередной дом с привидением. Понадеявшись на оповещатель, она чуть не пропустила нападение и активировала ловушку, только когда почувствовала ледяное покалывание на шее. Повезло, что призрак оказался слабенький. Других идей, что можно использовать в качестве оповещателя, у Гермионы не было, поэтому активная фаза её испытаний зашла в тупик. Зато гриффиндорка с головой погрузилась в теорию. После нескольких её набегов на книжный магазин, хозяйка Флориш и Блоттс стала меняться в лице, как только видела Грейнджер на пороге. Всю принципиально новую и важную информацию Гермиона записывала в тетрадь. “Призраки маглов могут потерять воспоминание о своëм внешнем виде. Они существуют, как бесплотные духи. Единственным якорем, удерживающим их в мире живых становится сильная предсмертная эмоция. Одни становятся воплощением страха, другие — ненависти, третьи — ярости. Такие призраки обитают среди маглов, не осознавая самих себя. Серьёзных проблем они не доставляют, но могут вносить помехи в радиосигналы, пугать людей, портить им настроение. В магическом мире подобных проблем не возникает, потому что призраки волшебников редко селятся в жилых домах и всегда сохраняют свой прижизненный внешний вид ”. “Дома чистокровных волшебников надёжно спрятаны от вторжения привидений родовой магией. Каждый хозяин вплетает в охранные чары частицу своей силы, тем самым увеличивая их, а так же приводит в семью новую кровь, расширяя защитный потенциал. Чем древнее род и масштабнее генеалогическое древо, тем крепче естественный заслон от нечисти”. Ниже под записями Гермиона добавила свои пометки: “Взять на охоту радиоприёмник” и “Проверить теорию об истончении защитной магии при дальнородственных браках”. Увы, заняться практическими исследованиями она не могла. От Малфоя больше не было вестей, поэтому Гермиона решила, что те два призрака были просто случайностью, нелепым совпадением. Драко потерял немало сил, приняв роль главы рода, ведь защита поместья держалась теперь на его магии. Видимо призраки воспользовались его слабостью и набедокурили, как смогли. Гермионе не давало покоя происхождение этих привидений, но без новых объектов для изучения пытаться разобраться во всех странностях было бесполезно. Но в целом история с Малфой-мэнором складывалась странная. Даже один призрак в родовом поместье, защищëнном кровной магией многих поколений — был из ряда вон выходящим событием, а два подряд, да ещë и невидимые… Получалось, что к Малфоям повадились умершие маглы, которые каким-то образом научились воздействовать на плотный мир, но как они это делали, как пробирались через защитный барьер, почему прицепились именно к этой семейке? Вопросов было много, а ответа ни одного. *** В такой атмосфере закончилась осень, началась зима и даже миновала первая четверть декабря. Ближе к праздникам Джордж всё реже покидал магазин. Приходилось постоянно пополнять запасы вредилок, сладостей, приколов, потому что поток покупателей с начала декабря увеличивался каждый день. Фред поглядывал на брата с сочувствием, подбадривал его как мог, старательно делал вид, что совсем не переживает о том, что не участвует в жизни магазина. И в жизни в целом. Понимая, что им сейчас не до того, Гермиона оставила поиски привидений до лучших времён. Информацию, однако, она продолжала собирать. Записывала сведения о призраках в блокнот и ставила пометки: “не срочно”, “проверить в первую очередь”, “потенциально опасно”. Ей было сильно не по себе от того, что все вокруг занимались важными делами, суетились, готовились к праздникам, закрывали срочные вопросы на работе или учёбе. Казалось, только у неё не было никаких дел, которые требовалось непременно завершить до конца года. У Гермионы появилось слишком много свободного времени для самокопания, и она неожиданно поняла, что хочет продолжить обучение. Правда в ней не было уверенности, где именно она хочет учиться. Стрелка предпочтений колебалась от магловского экономического ВУЗа до университета магического права. Когда она написала об этом Гарри, тот начал активно зазывать её в высшую школу Аврората, обещал обсудить этот вопрос с ректором и попробовать договориться, чтобы Гермиона закончила первый курс экстерном и через год присоединилась к ним с Роном. Целую минуту Гермиона сидела над письмом и размышляла, не воспользоваться ли предложением друга, но потом вспомнила что обещала себе прислушиваться к собственным желаниям а не к ожиданиям других людей. Она не хотела идти в Аврорат. Она хотела выбрать свой путь. В ответном письме Гермиона поблагодарила Гарри и отказалась от его заманчивого предложения. Счастье, что он всегда понимал её как никто другой, поэтому не стал настаивать и уговаривать. Просто пожелал удачи и сообщил, что они с Роном согласились встретить Рождество на вечеринке у одного из сокурсников, поэтому приедут на каникулы ближе к Новому году. Просил освободить несколько дней, чтобы провести их вместе. *** В вынужденном безделье Гермиона металась между магическим и магловским Лондоном, впервые за всю сознательную жизнь закупив подарки к Рождеству за дюжину дней до праздника. Ещё через два дня Гермиона упаковала их все, ни разу не применив магию, красиво перевязала лентами и к каждому приложила открытки с написанными от руки пожеланиями. Во времена учёбы в Хогвартсе всё, что она успевала перед Рождеством — сложить купленные свёртки в красивые пакеты и подписать адресата на карточке. Это был её максимум. Когда Грейнджер закончила возиться с подарками, вопрос собственной ненужности встал в полный рост. Дошло до того, что Гермиона решила заняться генеральной уборкой в доме — разобрать чердак, навести порядок в родительском кабинете, выкинуть лишнее. Заодно ещё раз покопаться в отцовской фильмотеке и выбрать кассеты для совместных просмотров с Уизли. Мама на порыв Гермионы отреагировала настороженно — потрогала лоб дочери и устроила настоящий допрос. Реакцию миссис Грейнджер можно было понять, ведь Гермиона хоть и любила порядок, но дальше своей комнаты в его наведении обычно не заходила. Удовлетворившись заверениями, что всё в порядке, Джин успокоилась. Гриффиндорка начала с коробок, которые годами стояли на чердаке и наращивали слой пыли на себе. В одной хранилась детская одежда Гермионы, в другой — её плюшевые игрушки, в третьей — тетрадки из обычной, магловской школы. Совершенно ненужные, но такие дорогие сердцу и памяти вещи. Ниже обнаружилась коробка из подросткового периода. Бесформенные свитера, джинсы с потёртыми коленками, пластиковая шкатулка с бижутерией и аксессуарами. Гермиона вытащила её со дна, села на пол спиной к стене и принялась перебирать любимые когда-то украшения. Несколько лет назад они казались ей сокровищами, сейчас выглядели, как детские игрушки. В порыве ностальгии Грейнджер надела несколько браслетов, повесила на шею бусы из ракушек, небрежно собрала волосы и зафиксировала их деревянной шпилькой. В отдельном кармашке возле бортика шкатулки обнаружились очки с красными стёклами. Гермиона купила их в Австралии, когда отдыхала там с родителями после третьего курса в Хогвартсе. Кажется, в то лето она носила их не снимая и рассталась только перед отъездом на Кингс-Кросс. Надев очки, гриффиндорка покрутила головой, разглядывая окружающие вещи в новом свете. Потом потянула за дужку, чуть отдалила от лица и посмотрела через цветные линзы на светильник. По стене пробежал красный зайчик, дёрнулся и рванул в обратную сторону, а Гермиона поднялась с пола и почти бегом бросилась в свою комнату. Раскрытые и частично разобранные коробки остались стоять посреди пыльного чердака. Просидев вечер за столом в обнимку с записями и Энциклопедией магических тварей, Гермиона встретила ночь, капая своей кровью на красные линзы. *** На следующий день, когда Джордж открыл Вредилки, первой посетительницей стала Гермиона. — Решила всë-таки прикупить что-нибудь для весëлого Рождества? — удивился хозяин магазина. Грейнджер отрицательно мотнула головой и поспешила внутрь. Джордж проводил еë озадаченным взглядом и спросил вдогонку: — У тебя испортилось зрение? — Это просто эксперимент, — туманно объяснила Гермиона, торопливо шагая между прилавками и крутя головой во все стороны. — Какой? — поймал еë Уизли на пересечении двух рядов стеллажей. Грейнджер ловко поднырнула под его руку и поспешила дальше, бросая на ходу: — Расскажу, когда узнаю. Дальше Джордж наблюдал за еë метаниями от кассы, потому что во Вредилках появились первые покупатели. А Гермиона тем временем нашла в дальней части магазина Сьюзи и пристала к ней с какими-то вопросами. Уизли отвлёкся от них, чтобы ответить на вопросы пожилой волшебницы, а когда повернулся к подруге и призраку, те уже разошлись. Грейнджер пробиралась мимо покупателей, на ходу снимая очки и убирая их в сумку. Выглядела она раздосадованной. Из Вредилок Гермиона ушла даже не попрощавшись с Джорджем. *** Второе пришествие Гермионы случилось сразу после обеда. Снова в тех же очках она влетела в магазин, нашла Сьюзи, перекинулась с ней парой фраз. Призрак внимательно выслушала гриффиндорку, потом вдруг побледнела, утратила на несколько секунд свою видимую оболочку и снова проявилась. Грейнджер задумчиво покивала головой и не произнеся больше ни слова, удалилась. Третий раз был вечером, за полчаса до закрытия. Покупателей во Вредилках к этому времени почти не осталось, поэтому Джордж оказался более или менее свободен. Он поймал Гермиону на пути к подсобке, перехватил еë за локоть и настойчиво спросил: — В чëм дело? Грейнджер несколько раз моргнула, концентрируя взгляд на друге и не очень убедительно ответила: — Ни в чём. Джордж с сомнением покивал головой и, указав на очки, повторил утренний вопрос: — Проблемы со зрением? — Да нет же! — нарочито возмутилась Грейнджер, — Они солнечные. — Я примерю? Когда его рука потянулась к очкам, Гермиона сделала шаг назад и выставила перед собой руки в защитном жесте. На это Джордж нахмурился ещё сильнее и с нажимом спросил: — Что случилось? С тяжёлым вздохом Грейнджер сняла очки и нехотя отдала другу. Когда Джордж непонимающе посмотрел на неё сквозь красные линзы, она пояснила: — Кажется я нащупала, как можно находить призраков без видимой оболочки. — То есть, — угрожающим тоном начал Уизли, — ты нарушила наш уговор о том, что мы не будем лезть в дела Малфоев? — Ничего я не нарушала! — воскликнула Грейнджер, — Кто сказал, что мы не столкнёмся с невидимыми призраками во время охоты в магловском мире? Между прочим, Сьюзи сначала пряталась от нас, помнишь? Подумай, насколько проще нам было бы ловить её, будь у нас специальные очки. — Но сделала ты их с прицелом на призраков мэнора, — с уверенностью произнëс Джордж и вернул подруге еë изобретение. Гермиона покрутила очки в руках, посмотрела на них с каким-то странным негативом и раздражëнно повела плечами. — Ещë не сделала, — тихо произнесла она. — Мне показалось, что я уловила принцип, думала, что легко разберусь, но пока ничего не получается. Некоторое время Джордж молчал, глядя на Грейнджер так, словно пытался прочитать её мысли. Наконец он справился с эмоциями и мягко предложил: — Может, попробуем вместе? На это Гермиона отрицательно мотнула головой и подняла на друга взгляд: — Я хочу разобраться сама. — Хорошо. Если что, ты знаешь, я всегда готов помочь. Гермиона благодарно улыбнулась Джорджу и прошла мимо него вглубь магазина. Там она ещë раз поговорила со Сьюзи и заметно повеселевшая покинула Вредилки. *** Гермиона колдовала над очками в своей спальне, когда за окном раздался шелест крыльев и сразу следом настойчивый стук. Грейнджер открыла створку, отошла в сторону, чтобы птица могла влететь в комнату, но та села на откос и больше не двинулась с места. Отвязав послание от крючковатой лапы, Гермиона проводила взглядом нетерпеливую сову. Первые же прочитанные слова заставили сердце бешено стучать, ведь это был до боли знакомый почерк и обращение, которое она слышала в свой адрес не одну сотню раз. “Гермиона, детка, в следующем месяце состоится полуфинал Кубка Мира по квиддичу. Надеюсь, что ваша сборная не вылетит из соревнований, и тогда есть шанс, что игра пройдет в Лондоне. Надеюсь увидеть тебя на нашей трибуне в национальных цветах болгарской команды. Тебе они очень к лицу. А после финала у меня будет отпуск, который я с удовольствием проведу так же, как и прошлогодний. P.S. Если, конечно, ты выполнила моё домашнее задание. С надеждой на скорую встречу. Виктор”. Гермиона несколько раз пробежала глазами по ровным строчкам и отметила, насколько Крам уверен в победе собственной команды. Сама она не следила за квиддичем, но от близнецов и мистера Уизли иногда слышала об успехах той или иной команды. Болгарская сборная уверенно шла к победе, но, насколько Грейнджер знала, до полуфинала им нужно было обыграть ещё трёх соперников. У Виктора, судя по всему, не было сомнений в результатах этих игр. А вот у Гермионы намечались проблемы. Она не ожидала, что их встреча с Крамом произойдëт так скоро. Рассчитывала, что у неë есть время до лета. Не то чтобы Гермиона не пыталась выполнить так называемое домашнее задание Виктора, но делала это нехотя, и пока оно ей не сдалось. А без этого ни на какой совместный отпуск можно было не рассчитывать. Просидев в задумчивости несколько минут, Грейнджер отложила письмо Крама, подошла к шкафу и достала из него кружевное бельё, юбку-карандаш и чëрную шëлковую блузку с глубоким декольте. Мягкая домашняя пижама и комфортные хлопковые трусики через минуту оказалась в корзине для грязного белья. В своём самом соблазнительном наряде, Гермиона стояла напротив зеркала, всматриваясь в отражение. Руки плавно проскользили от шеи к груди, спустились на талию, огладили ягодицы и бёдра. Грейнджер изучала своë тело, вспоминала, как это — жить без стеснения, и думала, что стоит купить более откровенную одежду. Первой частью домашнего задания от Виктора было научиться любить себя. Грейнджер наивно полагала, что легко её выполнит. Позабытые очки с красными стёклами поблескивали на столе в лучах лунного света.