созависимость.

      Лицо русоволосой исказилось тревогой, когда она склонилась над бездыханным телом главы «Универсама». Она осторожно приподняла его голову и положила к себе на колени, опустившись прямо на ледяной асфальт посреди дороги. Руки ее дрожали, то ли от холода, то ли от страха, когда она пыталась нащупать его пульс, который с каждой секундой становился все слабее.       Саша окинула взглядом окружение. К ее ужасу, оживленная обычно улица была пуста, и ее отчаянные крики о помощи растворялись в безмолвии. Из дырки от ножа, попавшего в живот Кости, продолжала сочиться алая кровь, а Саша беспомощно держала рану своей рукой. Сама не замечала боли внизу живота, а потом и вовсе своей крови.       Внезапно ее взгляд упал на чьи-то ноги. Медленно поднимая голову, она увидела Колика, возвышавшегося над ней и одаривавшего ее зловещей усмешкой. Его глаза блестели от предвкушения, когда он наклонился к ней, его дыхание опаляло ее кожу.       — Саш, — она увидела, как его губы пошевелились, однако голос был такой родной, совсем не его, — Суворова, очнись!       Она лежала в своей постели, вся в поту. Ее сердце бешено колотилось, и она тяжело дышала. Костя закинул руку на ее плечо и прижал к себе, целуя в макушку.       Это был всего лишь сон. Но он был таким реальным.       — Тихо, тихо, — успокаивающе произнес Кащей, прижимая ее к себе.       Она вырвалась из его объятий и пошла на кухню. Брюнет пошел за ней следом, усадил на табуретку и налил стакан воды. Саша жадно выпила воду, стараясь утолить жажду, терзавшую ее. Холодная вода обжигала горло, но она не обращала на это внимания. Она пила, пока не осушила стакан до дна.       Поставив стакан на стол, она выдохнула и посмотрела на брюнета.       — Спасибо, — прошептала она.       Костя сел рядом, обнимая ее и нежно приложив руку к ее уже округлившемуся животику. Она начала рассказывать ему про сон, изредка содрогаясь от мурашек, словно видела все это вживую. За окном светало, и уличный фонарь, который всегда бесил Сашу, попадая светом в окно квартиры, сливался с рассветом. Кажется, этот день не предвещал ничего плохого.       Через некоторое время к ним забежал Вова. Саша, как и всегда, сидела на столешнице, пока эти двое увлеченно о чем-то переговаривались, уплетая завтрак. Она смотрела в окно, наслаждаясь чашкой горячего кофе.       — Дома не кормят? — усмехнувшись, спросил Кащей.       — Да Наташка с ночной смены отсыпается.       Неожиданно раздался грохот разбитого стекла, заставив парней резко повернуться. Саша замерла, неподвижно глядя в окно. По ее ногам растекался горячий напиток, но она не обращала на это внимания. Костя мгновенно вскочил и вытер жидкость полотенцем.       — В чем дело, Саш? — тревожно спросил Вова.       Саша молчала, взгляд ее был по-прежнему прикован к окну. Внезапно она плотно зажмурилась и посмотрела на парней, заметив их беспокойство.       — Показалось, — прошептала она.       Она не стала им рассказывать про то, что в последнее время ей везде мерещился Колик. Его лицо, его голос, его жестокие руки — все это преследовало ее даже в самых неожиданных местах.       Костя и Вова переглянулись, обеспокоенные ее странным поведением.

***

      Пацаны сидели в качалке и бурно обсуждали очередной план встречи с конкурентной им группировкой. На улице опять творился беспредел и передел земли. Поэтому все были обеспокоены.       — Пацаны, я вчера Колика видел, — вдруг произнёс Турбо и посмотрел на Кащея и Адидаса.       — И ты туда же? — взглянул на него Кащей, стряхивая пепел с сигареты в пепельницу, — нет, я понимаю, Сашка у меня беременная, впечатлительная стала до жути.       — Турбо, от него полгода ни слуху ни духу, — сказал Вова, — с чего бы ему сейчас объявляться?       — Вдруг он опять к домбытовским пришился, — предположил Туркин.       Они толком не успели обсудить эту информацию, как в качалку забежала «скорлупа». Все покалеченные и избитые, вероятно, после участия в драке, да ещё и без ведома старших. Однако после того, как все выяснили причину драки, стало не до разборок со своими. На их территорию, слишком лакомый кусок для группировок, покушалась другая.       Очередные разборки со старшими этой самой группировки ни к чему не привели. Однако парочка «универсамовских» пацанов слегла с ранениями, и силы становились всё слабее. Поэтому им было о чем волноваться. Добавляло масла в огонь то, что вся округа знала методы, которые может провернуть их соперник. Часто они действовали через родных и могли с лёгкостью выследить любого из них.       Сейчас все в спешке и волнении звонили по домам и бегали к родным. Кащей в тысячный раз набирал номер домашнего, слушал гудки и разъяренно бросал трубку в стену, оперевшись на стол руками. Если Саша не отвечала, значит дома её не было. У родителей, куда звонил Вова, её тоже не было. Значит, шляется где-то по улице в темноте.       «Сказал же, сиди дома, одна никуда не ходи, — подумал Костя, — но нет, нам надо «воздухом подышать»!»       В это время Суворова, которой действительно дома не сиделось, шла в сторону качалки. Слишком уж подозрительны были слова Кащея, которые он сказал ей перед уходом. О том, что пока лучше вообще не показываться нигде. Да и ушёл он уже два дня как, так и не появлялся. Чувствовала она себя отвратительно, и даже свежий воздух, которым она дышала, словно никак не помогал ей. Спихивала она, конечно, своё состояние на беременный токсикоз. Но дома сердце было не на месте. Естественно, она не знала про изрывающийся телефон. Уже была на полпути к качалке.       Саша уже почти дошла до заветного места. Оставалось перейти через небольшую дорогу. Как вдруг кто-то затащил её за угол и прижал к стене. Она даже не успела вытащить из кармана нож, и её руки уже были в стене.       — Давно не виделись, Суворова.       Саша присмотрелась и её сердце тут же стало биться с бешенной скоростью. Это был Колик. Она хотела было закричать, чтобы парни из качалки услышали. Тот резко зажал рукой её рот, освободив при этом одну из рук.       — Неужели не рада?       Она достала этой рукой нож из кармана и направила на него.       — Отпусти, — потребовала она, поднимая нож к его шее.       Колик усмехнулся и резко выхватил из её руки её средство устрашения. Теперь оно стало уже его средством устрашения. Он поставил его остриё к шее девушки, но не прикладывал.       Неожиданно для него же самого, на него набросились чьи-то грубые мужские руки и повалили на землю. Это был Кащей, вовремя решивший обойти все окрестности.       Они избивали друг друга, не давая передышки. Перекатывались по земле, то один оказывался в преимуществе, то другой. Суворова стояла всё это время, почти не дыша и боясь пошевелиться. Опиралась об стену и оглушенно смотрела только на них, не замечая ничего вокруг. Она пришла в себя лишь когда Кащей лежал на асфальте перед ней. Из его живота текла кровь. Она увидела спину Колика, который скрылся в темноте. «Всё как во сне» — пульсировало в голове у Саши. Она бросилась к Косте, судорожно осматриваясь в поисках помощи. Них живота нехорошо тянуло, но сейчас её это совершенно не интересовало.

***

      Брюнет открыл глаза. Увидел белую больничную палату, множество проводов и врача с медсестрой. Вова посмотрел на него обеспокоенно.       — Как ты себя чувствуешь?       — Где Саша? — первое, что произнёс Кащей, — с ней всё в порядке?       — Саша?       — Ну да, рожа автоматная, сестра твоя и жена моя. Где она?       — Она с Афгана не вернулась, Кащей, — нахмурив брови, ответил Адидас, — а, ну ты тогда уже в коме лежал, поэтому не в курсе.       — В коме? — ошарашенно переспросил брюнет, — ты издеваешься?       — Ну да, ты здесь почти год валяешься.       Кащей не мог осознать, что всё сказанное Вовой происходит в действительности. Его опять поглощала тьма, уводя за собой в бессознательное состояние.

***

      Кащей пришёл в себя от того, что собственными движениями задел обработанную рану на животе. Осмотрел головой помещение, где находился и обнаружил, что лежит головой на коленях своей Суворовой и выдохнул, улыбнувшись. Она спала, но сквозь сон улыбнулась тоже. Он привстал, взял со стола бутылку с водой, начиная опустошать её.       — Много не пей, — не открывая глаз, проговорила девушка, — козленочком станешь. Или уже?       Саша открыла глаза и игриво посмотрела на Костю. Он придвинулся к ней и завлек в поцелуй, заправляя упавший на её лицо локон волос.       — Не перенапрягись только, а то швы разойдутся, — ухмыльнувшись, сказала она.       — Похер.