Инжирные персики

Вечер, после заката Поселение «Эвтида, что за проделки Сета, ты куда подевалась?»       Как иронично. От напряжения в переносице начинала болеть голова. Амен перевернул все поселение, когда не обнаружил Эву в ее доме.       Первым делом он конечно же направился туда. Сначала несколько раз тактично постучал, после чего влетел без стука, при входе по привычке немного пригнув голову. Нетерпеливо обошел внутреннее убранство, огляделся. «Странно, постель смята, значит не так давно все же была здесь»       Подошел к спальному месту и присел на край кровати. Вспомнил, как утешал ее после смерти Исмана именно здесь, как гладил ее шелковые волосы. До носа дошел едва уловимый аромат, аромат персиков. Такой до трепета в груди знакомый запах, так пахнет она.       Взглянул на стол, на котором в хаотичном порядке были разбросаны свитки. Красивые губы тронула улыбка, когда он решился прочитать, что же там написано. Видно было, что старалась, упражнялась, и действительно, выходило уже намного лучше, не так коряво. Также лежали какие-то рисунки, на которых, как показалось Эпистату, был изображен он, но совсем на себя непохожий, и хорошо без ругательств. Он подавил смешок, подумав, что вся эта композиция походила больше на детские письмена, чем на что-то стоящее. «Видно куда-то собиралась, но куда?»       Это начинало действовать на нервы.       В жилище нет, в столовой нет, в храме тоже нет. И знал, не было подруг, к которым она могла пойти в столь позднее время. «Осталось спросить у Пеллийского»       Амен ясно видел, как они переговаривались во время казни. Ему совершенно не нравился такой повышенный интерес к его любимому писарю, хоть он и понимал, что они друзья. Но все же это жутко раздражало. — «Она должна была в баню пойти, просила у меня масел лечебных дать с собой.. мы еще до заката разошлись и больше ее я не видел» — резво отозвался Ливий.       Лекарь знал о чувствах Эвы к Эпистату, она ему обо всем рассказывала. После смерти Исмана единственным другом, который ее понимал и принимал, как родной брат, оказался именно Ливий. — «Куда?!» — прошипел сквозь зубы.       Амена накрывала пелена ярости, он сжал кулаки до побелевших костяшек и вытянулся, как струна. Сколько раз он говорил ей не ходить туда после отбоя. Она не слушала. Все прекрасно знают, что ночью посещение запрещено. Но для Эвы эти правила, как выяснилось, не действовали.       Тизиан уже завершил обход и направлялся в свою хижину. Краем глаза увидел бегающего со свертком Амена. Мысленно обратился к богу Ра, с просьбой устроить счастье Амена и Эвы. Вечер, после заката Баня       Поток мыслей в голове Эвтиды сносил любую разумную идею о будущем. После кровавой казни единственное, что ей удалось сделать — это добежать до своей хижины, закрыть дверь и, заливаясь слезами, сползти на пол. Сколько она так просидела уже не вспомнит, но несмотря на всё происходящее, ее мысли занимал только он. «Амен..»       Боги смеются над ней, Шезму влюбилась в своего палача. Вспоминала с какой жестокостью он убивал. Такой суровый, жуткий и красивый..       Это безумие. Такие сильные чувства не могли быть подконтрольны. Эва понимала, что все ее действия, направленные на то, чтобы укрыть это чувство, подавить его в себе разбиваются вдребезги при любой даже маленькой попытке.       Несмотря на то, что она казалась такой дерзкой и бесстрашной, на самом деле она была безумно ранимой, чуткой и нежной. Эва не знала, что следует делать и как правильно. Она лишь хотела простой любви, хотела быть любимой, хотела семью, которой у нее никогда не было.       По великой иронии, единственного мужчину, которого она впервые полюбила и которого так сильно желала, был он. Верховный Эпистат.       Эвтида не могла припомнить, с какого момента он так сильно овладел ее сердцем, знала, что и она ему небезразлична, но открыто о своих чувствах никто не говорил.       Она твердо решила, что придет к нему. Чтобы всё выяснить и разобраться, кто они друг другу. «Хочу быть с ним..» «Должна сказать ему, но поймет ли он меня.. Должна признаться..»       Идея помыться в бане, понежиться в теплой воде, надышаться ароматными маслами для успокоения души и прийти к нему была самым верным решением за сегодняшний день. Многие заболевания египтяне лечили простым способом — при помощи воды и пара. Помысел провести здесь время, дабы заживить душевные раны, всегда давал возможность Эвтиде справиться с тяготами ее непростой жизни.       За то время, что Эпистат бегал по поселению, она попарилась, обмылась и в завершении охлаждалась в купальне.       После разговора с Ливием Амен в минуту добрался до нужного места. Не церемонясь влетел в предбанную комнату, осмотрелся — никого. Обнаружив ее вещи на скамье, тут же побежал в парную, а затем и в купальню.       Пламенная злость и мысль о том, что ее мог бы увидеть кто-то чужой накрывала и не давала успокоится. Хвала богам она была одна.       Амен резко остановился. Высокие колонны закрывали его взор, но то, что нужно от зоркого глаза не ускользнуло.       Эпистат был на охоте. Со стороны это напоминало степного льва, который учуял антилопу. Нужно затаится и ждать, подбираться ближе. Он не хотел ее спугнуть.       Постороннего шума Эва не услышала за плеском воды. Она уже вышла из бассейна и он увидел ее со спины. Тут же быстро отвел взгляд. В мыслях пронеслось: «Если увидит, что наблюдаю — застыдится, испугается.»       Но ведь и секунды хватило, чтобы изучить ее стройное тело. Лунные блики играли как на водной глади, так и на без того блестящей бронзовой коже. Будто сам Ях подсвечивал все самое нужное.       Капли воды стекали на пол, с шумом ударяясь о холодный пол. Тонкая, как тростник талия, округлые сочные бедра, стройные ноги, такая хрупкая.. Снова бросил взгляд: «Исфет.. шикарна»       Он наблюдал за ней уже откровенно голодно, а расслабленность в свободных штанах начинала понемногу крепнуть. Амен небрежно поправил одеяние в районе паха, удобно расположил член, по привычке укладывая его вертикально вверх. «Ра, только не сейчас.»       Эва неспеша обтерла тело, накинула калазарис, не завязывая его. Перекинула поверх одеяния запутанные каштановые волосы и принялась их расчесывать. В голове представляла их с Аменом разговор и как бы она ему отвечала, шептала себе под нос.       Амен стоял неподвижно смирно и смотрел на воду. Так он себе внушил: «Смотрю на воду..»       Сопротивляться сил уже совсем не оставалось и он решил — пора. Уверенными тяжелыми шагами вышел из-за колонны и направился в ее сторону. — «Эвтида..» — произнес спокойно и как можно менее резко, старался смотреть сквозь нее, чтобы не смущать.       Но это не совсем помогло. Эва вздрогнула, подавила вскрик. Гребень из ее ладони упал на пол. Она стремительно его подняла и судорожными руками принялась поправлять свое слишком открытое одеяние, раскраснелась. Вскоре собралась, выдохнула и бросила на него взгляд исподлобья, насупившись. — «Г..господин» — выдавила из себя Эва.       А потом подумала: «Почему он здесь? Он что, был все это время здесь?!» — «Господин.. ты что, наблюдал за мной?!» — дерзкий тон моментально добавил ей уверенности, но румяность на щеках все же выдавала ее смятение. — «Конечно нет! Неферут, думай, прежде чем говорить!» — выпалил Амен, на лице которого ни один мускул не дернул. — «А что тогда ты здесь..» — «Ты же знаешь, что в такое время здесь никому нельзя быть!» — перебил Эпистат. — «Сколько раз это нужно повторить, чтобы ты уяснила?!» — он старался быть строгим, подстать себе, но в эту минуту хотелось говорить совершенно не об этом. «..» — «Я пришла сюда, чтобы расслабиться и отвлечься от того ужаса, что увидела!» — бросила Эва, буркнув себе под нос.       Ее охватывали обида и страх. — «Разве не понравилось?» — ухмыльнулся Амен.       Привычная жуткая ухмылка, но глаза.. В них читалось что-то совершенно иное или ей хотелось в это верить. Дрожь охватила ее тело. — «Нет!.. Я испугалась..» — на глазах стали наворачиваться слезы и Эва поспешила удалиться. Резко развернулась, хлестнув Эпистата по груди влажными волосами. Обиженно собрала простыни, не забыла про гребень и направилась в сторону выхода из купальни. — «А ну стой!» — пригрозил ей Амен, вытирая с груди прохладные капли воды.       Но Эвтида его не слушала. Быстрыми шагами добралась до предбанной и с психом скинула простыни на скамью. Вскрикнула, почувствовав сильную хватку за своем запястье. — «Я сказал стой.» — хрипотца придавала ему еще больше суровости.       Минута тихого молчания и учащенное дыхание обоих. В этой комнате жарко и без того. — «Я лишь хотел, чтобы ты увидела.. все как есть без утаивания. Мою работу и какой я на самом деле..» — грубым голосом выпалил Амен. «Как бы и я хотела, чтобы ты принял меня такой, какая я есть.»       Она развернулась к нему и запрокинула голову, подняла на него грустные глаза. Такой большой, высокий, такой красивый в этом сумеречном свете.       Только сейчас ей удалось рассмотреть его. Растрепанные волосы, белые пушистые ресницы и легкий румянец на щеках.. расширенные зрачки.       И только сейчас ему удалось рассмотреть ее. Пухлые губы, большие блестящие глаза, шелковые волосы.. такая красивая и желанная. «Хочу обнять ее, хочу прижать ее к себе, хочу ее..»       Эпистат кладет сверток с персиками на скамью. Забирает из ее ладони гребень и кладет туда же. — «Я увидела..» — неотрывно смотрит на него Эва.       Полуоткрытые алые губы, ей жарко.       Амен вскользь поправил свои волосы, заправляя их за ухо. Внешне абсолютно спокоен, как и всегда, но внутри пелена влюбленности и чувств затмевала помутневший разум. Затмевала их обоих.       Девушка заметила, как потемневший от возбуждения взгляд Эпистата пристально и совершенно одурманенно скользит по ее ключицам и груди, чуть прикрытой легкой тканью. Свободной рукой она старается прикрыться, но он перехватывает и ее. — «Амен..?» — на выдохе вопросительно шепчет Эва. — «Хочу, чтобы ты моей стала.. Всегда чтобы рядом со мной была» «..» — «Устал бегать от самого себя, я не мальчишка и твердо знаю, чего хочу» — Эпистат говорил, как полагается спокойно и уверенно, не утаивая ничего, ему стало легче, когда и себе и ей признался.       Эвтида смотрела на него большими, полными любви глазами, понимая, что стоит уже совсем вплотную к нему. Все это время он медленно, незаметно и абсолютно ласково подтягивал ее к себе. Прохладная ткань ее одеяния касалась его торса, контрастируя с разгоряченной кожей, покрытой испариной. — «Я уже твоя..»       Он отпускает ее запястья, двумя руками перехватывая щеки. Чувствует, как его тела касается ее упругая грудь, ее соски.       Тихо шепчет ей в губы: — «Обещаю, никто и пальцем не тронет, ты моя и больше ничья. Не причиню боли, дам все, что только пожелаешь..»       Эва привстала на носочки и закрыла глаза, ловя губами его горячее дыхание. Голова откинулась еще дальше, ей захотелось упасть от удовольствия и головокружения.       Но Амен не дал этому случится. Он впился в ее губы жадным, мокрым поцелуем. Как одержимый, руками перешел от лица к шее, тыльной стороной ладони убирая волосы назад, оголяя ее для себя.       Его влажный язык уже встретился с ее. Он целовал ее страстно, жадно, голодно, облизывая поочередно то верхнюю, то нижнюю губу, оставляя на них свои липкие отметины. Левая рука спустилась к ее груди, а правая огладила ребра, сжимая тонкую талию. Казалось, что Эпистат может одной рукой обхватить ее за нее.       Эвтида прикрыла глаза и тонула в наслаждении, когда Амен сжигал ее влажными поцелуями в шею. Возвращался к губам, как ошалевший. Тоненькими пальчиками она ответно тянулась к его плечам, стараясь обхватить его и прижать к себе сильнее. Невесомо и с такой нежностью гладила его затылок и объёмные мускулистые плечи. Руки спускались ниже, к его крепкому торсу и напряженному прессу.       Не в силах больше сдерживаться он, не отрывая поцелуя, делает два шага вперед, прижимая Эвтиду к стене. Она вздрагивает от неожиданности и издает томный выдох, хныкая и обжигая его дыханием.       Рукой придерживая ее за спину, Амен продолжал скользить по ее нежному телу, не в силах бороться, не в силах мыслить ясно. Дурман от ее вида и запаха овладел его разумом. Он отлично ощущал насколько велико его напряжение и на этот раз ему совершенно не хотелось сдерживаться.       Между ног сильно онемело и девушка чувствовала насколько влажно там было. Как было непривычно и как сильно ее тело желало получить его.       Амен шумно сглотнул, когда решился на следующий шаг. Грубая, горячая ладонь забралась под ее шелковый калазарис, скользя по узкой талии и спускаясь ниже к упругому мягкому бедру. Он жадно впился ладонями в кожу, ногой упираясь ей между ног, раздвигая их. — «Ах..» — Эва тихо заскулила, волнительно ожидая.       Он снова припадает к ее шее, скользким языком проводит дорожку к уху, оставляя влажный след и Эва полностью готова потерять сознание от такой ласки.       Мурашки по всему телу. Она хочет большего, но страх берет над ней власть, когда Амен по-хозяйски стал трогать ее за ягодицы, сжимая их. Вздрогнула, когда он огладил рукой внутреннюю поверхность бедра, впиваясь пальцами в кожу, осторожно и направленно двигаясь к самой главной цели.       Эва промычала и неосознанно сжалась. — «Эва, ты в порядке?» — он обеспокоено спросил, немного отстраняясь от нее. «Боги, напугал ее своим напором»       Она смущенно отвела глаза, стараясь прикрыться, и нервно поправила растрепанные волосы. Стеснялась говорить с ним. — «Неферут, посмотри на меня.. — он нежно берет ее ладонь в свою руку, тяжело дыша — ..я тебя напугал?» — «Нет..» — она выдыхает и сжимает его руку в ответ. — «Сделал что-то не так?» — «Нет.. я..» — зардевшись, ласково смотрит на него Эва.       Амен, выгнув брови, терпеливо ждет. А она решается сказать, ведь нужно быть с ним честной. Честной хотя бы в чем-то. — «Я.. никогда не была с мужчиной..»       На его фарфоровом лице отображается неподдельный шок. Он старается не подать вид непонимания и ликования одновременно. Моргнув несколько раз, Амен ласково и невесомо касается губами уголка ее губ.       Эвтида трепетно прижимается к его груди и как возможно крепко обнимает его. Он же мягко касается ее в ответ, гладит по голове и хрупкой спине, испытывая при этом непередаваемые чувства. Счастье и приятное волнение, как и у нее. Они стоят так несколько минут, но кажется вечность.       Нагретый воздух с нотами граната и персиков, приправленных белым миртом. «..»       Амен прерывает тишину. — «Я принёс тебе кое-что» — произносит мягко, но как-то по мальчишески волнующе. — «Мне?»       Эпистат трепетно выпускает ее из объятий, до конца не размыкая касаний и протягивает ей сверток. Она шустро его разворачивает.       Тотчас на юном лице возникает детская улыбка и такое счастье, читаемое в ее румяных щечках, когда она видит любимый фрукт. — «Амен! Ха-ха как ты узнал, что я люблю персики?» — смеется и налетает на него, робко чмокая в щеку. — «Они такие большие, я такие не ела, ты где их взял?!»       От переизбытка чувств она не перестает заливаться смехом. От такой реакции Амен не смог сдержать улыбку. Гордость за себя и за то, что он проявил такое внимание к своей Неферут заставила почувствовать себя лучшим мужчиной на всем свете. Он никогда не проявлял такого внимания к женщинам. Опьянено смотрел на нее и пытался понять, почему она не была с мужчинами. «Она слишком хороша, слишком. И за все время не было мужчины.. наверное есть какая-то причина»       Эва доедала последний сочный плод.       А Эпистат все это время наблюдал за ней и видел, как по ее пальцам стекал блестящий, персиковый сок. Она кокетливо облизнула край ладони, причмокивая.       Улыбнулась: — «Потрясающие»       Амен рывком схватил ее ладонь и притянул к себе, не выдержав. Наблюдая за ее удивленной реакцией, облизнул поочередно указательный и средний палец, до одурения наслаждаясь такой близостью.       Прошептал с хрипотцой: — «Действительно потрясающие» «..»       Несколько теплых мгновений спустя Амен помог собрать ее вещи, взяв всё себе в руки и укрыв своей накидкой, проводил ее до хижины.