Put Me In a Choke Hold

Они начали свои недоотношения уже давно, почти сразу после прихода Миры в Team Spirit. Мага был с Машей. Вроде как, счастливый и довольный. Мира с парнями до этого никаких дел не имел, не думал в ту сторону, представить не мог, что когда-то ляжет с мужчиной в постель. Он листал ВК группы с красивыми девочками, смотрел студийную гетеро-порнуху, у него было несколько отношений. Не очень удачных, но, все равно. Ничего не предвещало беды. А потом он как-то раз посмотрел на губы Маги вокруг бутылки воды во время паблика. И все. Они были красивые, пухлые, Мага облизнулся и увидел, что Мира смотрит, и улыбнулся ему во все зубы, своей десенной улыбкой, а Мира улыбнулся в ответ. Мага был мусульманин, не ортодоксальный, но, тем не менее. Что происходило в его голове, когда он душил Миру, вжимая его лицом в стену до боли в выпирающих лицевых костях и трахал так, что Мира плакал, не понятно. Они сначала просто дружили, вообще-то. Тусовались после игр у Маги дома, потому что у Миры квартира походила на музей и Мага отказывался туда идти, боясь что-то попортить, ужинали вместе, обсуждали девушек. Мира тогда долбил по-страшному, скатился в зависимость сразу, как появились деньги, и не проебал их все только из-за ОКР, наверное. Успел отложить. А потому впервые сосать Маге он полез датый настолько, что почти ничего перед собой не видел: живот крутило, и в груди была легкость, типичная для последних минут марочного прихода. Мага его не оттолкнул, потому что сам пил вино, и пьяный не сориентировался. Точно, Мира тогда еще и выпил… Он чудом смог сделать член Маги твердым, потому что Мага, мягко говоря, охуел, да еще и напился прилично перед этим, и сосал Мира неопытно, но очень мокро и старательно, пока не заболела челюсть, и тогда додрочил себе на лицо, вцепляясь свободной рукой в чужую ногу. Возможно, начинать так отношения – не лучшая идея. Возможно, человек, на которого ты так нападаешь, потом будет считать тебя за кого-то второго сорта. Возможно. А может, и нет, может, это был Магин менталитет, характер горного козла, блять, не иначе. Мира в него влюбился как идиот, и эта влюбленность росла в нем ядовитыми лозами, оплетая и душа изо всех сил. Сначала все было не так плохо. Они много трахались, вкусно ели, играли отлично, чувствуя друг друга. Пришло время, как раз, ехать в тур, и Мага вспомнил, что у него есть девушка, и Мира, который никогда до этого ее не видел и знал только имя, Маша, как-то заглянул Маге через плечо и посмотрел фотку. У нее тоже была родинка над губой, с другой стороны, но похуй, и она тоже присылала Маге контент вполне конкретного содержания. Мира так и представил, как они, готовые сучки, чуть не синхронно садятся на кровать, гнут спинку, строят глазки, просто чтобы их султану понравилось, и в тот момент в Мире всколыхнулась такая ярость, что он моментально сошел с ума. И сучкой, как выяснилось, он быть умел. Первый раз Мага его ударил по делу. Мира сказал ему про двуличие, про религию, про то, что он, Мира, сдохнет и сторчится, но искренности не дождется, и Халилов прописал ему кулаком в живот. В моменте Мира не стал об этом задумываться, но это было звоночком – не в лицо, чтобы все видели, что они поссорились, а в живот, туда, где и синяки не всегда остаются, как бы ты ни бил. Но это, в целом, было справедливо, Миру никто не спрашивал, и отношения они отношениями не называли, а еще Мира снова был в говно. В этот раз напился. У них был отпуск перед турнирами, и Колпаков упал туда, потому что не чувствовал, что он нужен, не чувствовал, что его любят, и, вообще-то, он в целом ничего не чувствовал. Потому на удар даже не обиделся. Не то состояние, не тот эмоциональный фон. По ощущениям, Мага мог исходить его ногами в живот до кровавого кашля, и Мира все равно не стал бы сопротивляться. Так ему было тошно и противно жить. А потом это повторилось, и уже не за дело, а просто так, просочилось в их рутину, и, что еще хуже, в их секс. Мира не любил, когда его трогают лишний раз, и даже в интимные моменты оставался немного отстраненным, замкнутым, и Магу начало это бесить, хотя раньше не бесило, он хватал его за волосы, и было хорошо, если то, куда Миру вжимали, было подушкой, потому что пару раз он давил лицо Колпакова в кафель душевой, в керамическую раковину, в угол столешницы на кухне, и второй рукой держал запястья скрученными за спиной, и Мира даже просил, чтобы он помягче, но помягче не наступало, и его долбили до тихого нытья и слез. К любому ужасу привыкаешь, и, если сначала Мира пугался и сопротивлялся, в какой-то момент он просто это принял – стал податливее, а Мага просто называл эту его трансформацию поведением шлюхи, и, если раньше ему холодность Миры не нравилась, теперь не нравились напористость и готовность. Так он говорил, когда оскорблял Миру всячески, называл копией Маши, и Мира правда так себя чувствовал. Такие же темные волосы, родинка, даже имена похожи, и характеры, видимо, туда же. Мага не называл Машу никак, как звал Миру, при нем, но, подобрав пароли к его телефону, Мира несколько раз читал их переписки, в которых Мага использовал все тот же тейк про шлюху, когда Маша кидала что-то интимное, но в поощряющем, нежном смысле. В заводящем. Они постоянно занимались секстингом, и осознание, что вот ее любят, ее поощряют, а его мерзко роняют в ковер лицом, бьют под колени и трахают как куклу, заставило Миру занюхнуть в тот день больше, чем обычно, и пойти гулять по городу. У него пошла кровь из носа, и в номер он вернулся в свой, а не Магин, и целый день проспал – никогда не нюхал в рабочие дни, и выходной милосердно принял его лицо на подушке. Мага говорил Мире, что ему не нравится, и что вести надо себя прилично, но стояло у него на Миру еще сильнее, чем в начале, чем тогда, когда улыбался Мага по-доброму, и не проявлял свою мерзкую дикую сущность, когда они еще не заебали друг друга до невозможности. Мира смотрел на профиль с острым носом и пухлыми губами, и, когда оставался один, вечерами тихо дрочил на эти воспоминания, сжимая зубы. Это было совершенно невыносимо. Он пару раз даже плакал. В начале 2022 года Мага бросил Машу, и Маша сделала пост об их расставании и измене Маги, и с тех пор их отношениях изменились еще больше. К тому моменту Денис уже появился в команде, и он все вертелся вокруг Маги, а Мира только сжимал зубы и смотрел на него злобно. Денис был жизнерадостный, он не употреблял, занимался спортом, не влиял на Магу плохо. С ним Мага нежничал, позволял себя лапать, шутить по-гейски и беззаботно смеялся, запрокинув голову. Пиздец, как в диснеевском мультике. И ни капли совести. Мире сложно было примириться, что Мага бросил Машу. С ребенком, тем более, пусть это она не захотела делать аборт. Мира об этом с Магой, конечно, не говорил, только скалился на него, потому что был не в праве что-то сказать. Быть причиной измены – отвратительный опыт. Он даже порывался датый написать Маше сообщение, хотя они никогда не общались, но потом не стал, и озлобился сильнее, и у него в груди все поднимались и поднимались обида и ярость, пока не выплеснулись наружу, почему-то, через Магу. Это случилось, когда после расставания, после того, как за месяц до него Мага отмечал с Машей Новый Год, он вернулся и первым делом полез к Мире в душе, и трахнул его, злобно вцепляясь зубами в плечо. Может, за холодность, может, за очевидно грубое обращение с собой. Мага никак не умел выстаивать против этого Мириного фирменного унижения, против его колких замечаний. Мог только унизить в ответ физически. Часто лицо у него в эти моменты делалось грустное, почти страдающее, но член-то стоял, так что Мира винил его, и злился сильнее, и все больше провоцировал. В тот раз было реально больно, физически, Мира упирался пальцами в кафель и смотрел на капающую вниз воду с ужасом, почти не шевелясь. Мага ничего не говорил, хотя обычно пиздел без умолку про то, какой Мира грязный, и что он с собой сделал какой-то пиздец, и что так жить нельзя. Потом он от этого, конечно, кончал. В этот раз он отфыркивался от воды, держал так крепко, что болело все, включая выгнутую к стене спину, и быстро вколачивался в Миру, что самое обидное, развернув его еблом в угол. С того момента прошло два года, сначала почувствовавший свободу Мага тоже постепенно возвращался к реальности. Он злобно обращался с Мирой, как в общении, так и в сексе, потому что Мира все донимал его. Но на игре это никак не отражалось, они взяли инт, а вот потом… Денис переключился на Миру. Он сначала его вообще не замечал, потому что Мира мало говорил в компаниях, где всем было, о чем попиздеть, и, откровенно говоря, на человека походил мало. Он вечно огрызался, и все видели слона в комнате в виде наркотической и алкогольной зависимостей, и Илья даже пытался помочь, но Мира не хотел, чтобы ему помогали. Он хотел, чтобы Мага взял за волосы и засадил член в горло так глубоко, чтобы слюна текла по подбородку, хотел потом плакать в душе, позорно кончая на это, потому что это то, чего он, в целом, достоин, это то, кем его жизнь сделала, и удовольствие, стыдное, жаркое, он мог получать только так. А еще он плакал от того, что Мага не был таким человеком. Он не был злым, не был жестоким, это он, Мира, сделал это с Магой, заставил его ожесточиться, и нежные взгляды с робкими касаниями превратились в пиздец, и в какой-то момент Мага даже перестал трахать Миру членом. Началось это с того, как он просто выебал Миру пальцами, перекинув через диван, до такого состояния, что загнутый между бедер назад член Миры истекал смазкой, краснел, а сам Мира уже не мог плакать, а просто дышал, уткнув лицо в обивку, и Мага рассказывал ему о том, как ненавидит его, хотя раньше они были лучшими друзьями, и Мира любил его до боли в груди в этот момент особенно сильно. Мага его так тогда и не трахнул, а просто оставил лежать, согнутого, с красной от шлепков задницей, растраханного, но неудовлетворенного, с похмельем, в полном разъебе. Денис появился рядом с Мирой именно в этот момент. Не буквально, конечно, но чем-то Мира его, видимо, зацепил. Лицом, наверное, ведь все шутили, что Мире пора заводить онлифанс, и он сам начал об этом подумывать, потому что абсолютно неадекватная потребность в сексе, которую в нем воспитал Мага, никуда не уходила, хоть Мага все меньше и меньше трогал его, и Мира подозревал, что они с Денисом трахаются. Так и оказалось. Но Денис зачем-то полез и к Мире, который не видел ни тела Маги, ни его улыбки в свою сторону, долгие месяцы, и стал звать их гулять вдвоем, они снова ели вместе, и Мира перестал дергаться, когда Мага тянул руку, чтобы что-то забрать со стола или проходил мимо. Денис не делал никаких сексуальных намеков Мире. Они все знали, что ночами Мага натягивает этого неуемного коротышку на себя, и что потом они поочередно бегают в душ и засыпают, обнявшись и целуясь до раннего утра, но никто не адресовал вопроса, и ситуация все тянулась и тянулась до тех пор, пока Мира снова не накидался, в этот раз марками. Марочный рывок произошел практически год назад. Никаких избиений со стороны Маги, никакого секса, больше похожего на изнасилование, никаких скачков настроения не было на тот момент уже неделю. Только кокаин. Но чуть-чуть. Ушибы заживали. Денис как-то склеил Магу с Мирой, но трахался, почему-то, только с Магой, и Миру это ранило до глубины души, и он так хотел кончить не от своей руки, а в ком-то или на ком-то, что с ума сходил, и марки пришлись кстати. Кокаина с утра не хотелось. К Денису первый раз Мира полез в туалете ресторана, куда они пошли пообедать втроем. Мира почти отсосал ему прямо на открытой территории, не в кабинке, умолял подрочить, но Денис наотрез отказался, и в его глазах не было злости, и это расстроило Миру. Он пихнул Дениса в грудь. «Давай, скажи, какой я хуевый, покажи, что я ничего не стою». — Что, не нравлюсь? Парень мой нравится? — глаза у него были красные, мокрые, член стоял так, что впору было им колоть дрова. — Мира, мы в общественном туалете, — обычно веселый, энергичный, готовый на любую хуйню, Денис вдруг посерьезнел. Он был твердый, уверенный в своей правоте и в неправоте Миры. Лучше бы твердый у него был стояк, как у Миры прямо сейчас. В толчке Мира ноги еще не раздвигал. — Давай поговорим обо всем вечером? — Пошел ты, кретин, — ядовито выплюнул Мира, через секунду ураганом выметаясь за дверь. Поэтому его и трахали лицом в кафель, поэтому били, поэтому посылали нахуй и не называли парнем, хотя сам Мира Магу упорно обозначал только так. Мага имел право быть хуевым. Как тот древний мем. Мира сам был во всем виноват. Упиваясь этим, Колпаков схватил свою сумку со стола в зале и вылетел из ресторана, уже на выходе поджигая сигарету, ни одного взгляда не бросив на Магу. В тот вечер они с Денисом впервые переспали, и эта ситуация всколыхнула у Миры в груди боль и отчаяние, потому что все было не так, как он представлял, и намного лучше, намного здоровее, чем он мог вынести. Денис правда пришел поговорить, но Мира ему не дал, и Денис сопротивлялся, когда Колпаков стягивал с него по ногам штаны, но быстро понял, что лучше так, чем никак, и подыграл. Он оказался чуткий и внимательный, нежный до слез, он гладил Миру по голове, пока темноволосая макушка резво качалась вперед-назад. За все время практики у Колпакова набралось достаточно, чтобы Денис кончил и за десять минут, и за пять, а может, даже быстрее, но Дэн не дался, и не трахнул в рот, а почему-то только внимательно смотрел на Миру, гладил его по лицу, и, когда был очень близко, буквально снял его мокрый, жадный и совершенно порнушный рот с члена и повел в спальню. Мира был в ахуе. В кровати Денис его растягивал, подложив подушку (нихуя себе, какой сервис) под поясницу, и вылизал ему задницу, отсосал, и был весь карамельно-тягучий, оплетал Миру со всех сторон, забирался на него, чтобы снова приставить член между губ, когда особенно припирало, и Мира сосал тоже, в благодарность, а внутри все пусто пульсировало, влажное от смазки. Еще Денис много говорил, но не как Мага, он не оскорблял, не злился, а нежно хвалил Миру, особенно когда совсем терял голову, хныкал вообще не как верхний, но ему было похуй на ограничения, он вел себя, как хотел, часто феминно, и Миру это заводило до звезд в глазах. После дагестанца-то, не мудрено. Трахался Дэн как животное. Границы стирались, Мира больше не видел ни проявления мужской энергии, ни женской, он ни с кем не сравнивал Сигитова, он мог только кричать, сжимая его ногами, пока удивительно толстый для комплекции Дэна член поршнем ходил внутри на такой скорости, что вскрики превращались в слитый в один звуковой поток вой. Это было невыносимо хорошо, и то, какая нежность все равно сквозила в Денисе, сводило Миру с ума. Он умолял резче, и Денис делал резче, потом просил глубже, и Денис прижимался бедрами к красной от шлепков заднице, и пальцы у Колпакова на ногах поджимались. Мира еле уговорил войти в него без презерватива, и Дэн очень хотел, видимо, выйти перед оргазмом, но Мира посмотрел на него абсолютно неадекватным взглядом, пятками вжимая в себя, и, упираясь ладонями в кровать, сам стал насаживаться на Сигитова, подмахивать тазом, слушая чавканье смазки между ними, спуская себе на живот и дожидаясь, пока член не запульсирует в заднице, и пока там не станет совсем горячо и мокро. С тех пор Мира старался не курить сигареты, и бросил наркотики, пусть и не без труда, не пил. Совсем. Денис ему в ночи, облизав от спермы зад, собрав капли с живота, горячечно рассказывал, как был влюблен, и как за них с Магой переживал, и потом трогал долго сходившие ушибы на Мирином теле и обещал, что они со всем справятся вместе. Что Мага делал это не специально, а Мира не виноват в своих паттернах поведения. Откуда Дэн, вообще, достал это слово? Репетировал речь, что ли.. Он еще и извинился, что трахался с Магой. — Тебя нельзя было трогать. — Кто тебе сказал, идиот? — Я сам решил, — Мира не привык, чтобы Денис говорил что-то вдумчивое, и каждый раз не знал, как реагировать на такие странные смены его состояния. — Я видел… Я понимал, что между вами происходит. Вам нельзя было вместе. Хорошо, что вы перестали общаться на время, и я рад, что я делаю это, ну, полегче. Мира пихнул его тогда плечом в плечо. — Горбатого могила исправит, Дэн. Ничего между нами не изменится.