Путь к свободе

      Ранний зимний вечер накрыл город тёмным одеялом холода, заставляя прятаться в сотнях огней фонарей и ламп. Астарион сидел на диване, перечитывая учебные материалы для завтрашней лекции. До ужина ещё было время, так почему бы не потратить его с пользой.       Но внезапно дверной замок щелкнул, отвлекая его от дел. Касадор. У кого еще были ключи от почти его квартиры? Конечно, только мастер имел право приходить в любое время дня и ночи и его лучше было бы встречать у порога.       Астарион шустро встал, на ходу натягивая вежливую улыбку направился в прихожую.       - Мастер! Добрый вечер. Надеюсь, ваш день прошёл хорошо. Что привело вас?       Вопрос с интересом, конечно же! Маэстро не приходит просто так, и Астариону, естественно, не терпится узнать новости. Как и полагается. А то, что внутренне это "что вас привело" звучит как "чего приперся" это уже... Никто знать не должен.       - Хорошие новости, - довольно улыбнулся Касадор, сбрасывая верхнюю одежду (артист конечно же должен был её подхватить), - вскоре начнется съемка второго сезона одного нашумевшего сериала, и ты уже практически туда принят. Идём, обсудим.       Пройдя мимо своего протеже, наставник направился в гостиную, но присаживаться не стал, вместо того берясь за пульт от телевизора. Встав напротив экрана, он быстро нашел нужный сериал и продемонстрировал афишу Астариону.       - Надеюсь ты понимаешь, что это выигрышный билет?       - Как не понимать, - театрал окинул взглядом постер, шустро натягивая улыбку. - У него же рейтинги в небесах просто.       В конце прошлого сезона там погибло несколько персонажей, и теперь образовались "свободные места" так сказать. Не то, чтобы это был любимый жанр Астариона, но проект имел невероятный успех, так что... да, это хороший вариант. Отличный, можно даже сказать. Но что-то в этой новости настораживало. Может, что-то в тоне Касадора?       - Замечательно, - кивнул маэстро. - И так же замечательно то, что, по моим сведениям, ты во вкусе режиссёра и легко сможешь получить дополнительные баллы во время частного прослушивания. Я организую вашу встречу, а там... Впрочем, ты уже знаешь, что делать.       Астарион замер. Вот оно. Опыт что ли уже, заранее почувствовал, к чему все идет. Внутри все невольно сжалось, улыбка на лице стала пластмассовой.       - А это... обязательно?       Глупый вопрос, но он сам сорвался с губ.       - Что значит обязательно? - тон Касадора мигом стал ледяным, что обычно было признаком приближающегося скандала. - А как иначе, мальчик? Тем более не единственный раз постель открывала перед тобою двери.       - Но мастер, - Астарион понимал, что зря начал этот разговор, но все же... раз уже начато, вдруг получится. - Я уже не юный дурачок, никому не нужный и неизвестный. Вашими же трудами я сейчас достиг большего мастерства и известности. Может... Может этого будет достаточно? Я талантлив, и после недавнего фильма мое имя на слуху. Думаю... Думаю, я справлюсь с пробами и без...       - Талантлив? - рассмеялся маэстро не став дослушивать этот, по его мнению, лепет. - Астарион, а ты что, теперь у нас самая главная звезда в небе? На ту роль будет претендовать не один талантливый мальчик, понимаешь ты или нет? Да, ими занимался не я, и шансов поменьше, но не списывай со счетов своих конкурентов! Дополнительные усилия для получения места необходимы и мне странно, что тебе это снова приходится разжевывать. Еще вопросы?       Последние слова наставника были произнесены так, будто этот самый еще один вопрос будет гвоздём для крышки гроба. И так уже нельзя было быть уверенным, что, даже если комментариев не осталось, артист не получит пару ударов, просто в воспитательных целях.       - Вот именно, что у моих конкурентов не было вас, - начал с лести Астарион, мысленно добавив "как им повезло". - Мастер... Вы прилагали столько усилий, и я прилагал столько труда, и все ради того, чтобы добывать роли через постель?       Он сам не знает, почему продолжает настаивать. Почему все внутри сейчас настолько протестует против нового "приказа" мастера. Это ведь не в первый раз. Да и не в последний. Так к чему эти глупые попытки и надежды? Зачем? Но прямо сейчас его настолько воротило от мысли пойти и лечь под какого-то очередного режиссера, раздающего роли по своему удовольствию, что дрожь пробирала до кончиков пальцев.       У Касадора же чем дальше, тем больше мрачнело лицо и даже лесть, старательно подобранная театралом, пролетела мимо цели. Он шагнул вперёд и одной рукой взял Астариона за грудки, комкая домашнюю майку мужчины.       - Не тебе рассуждать о методах достижения цели, глупец. Что за непослушание? - резкий удар в живот и голос маэстро, начинающий звучать все громче. - Что за сомнения?! - новый удар. - Откуда у тебя такие бредовые мысли?!       После третьего удара он перехватил своего протеже за нижнюю челюсть, заставляя выпрямится.       - Без меня ты никто. Неудачник, который даже своей милой мордашкой не догадался бы воспользоваться. Ты все еще считаешь, что мог бы взять эту роль исключительно своим талантом?       Гневный взгляд прямо в глаза. Опасный, говорящий, что еще хоть слово и будет только хуже.       - Я... мог бы хотя бы попытаться, - прохрипел Астарион, заранее зажмуриваясь в ожидании нового удара.       И он не заставил себя ждать. Отступив Касадор с щедрым замахом отвесил такую хлесткую пощечину, что артист не удержался на ногах, упав на некстати подвернувшийся журнальный столик. Спина отозвалась болью, кажется, он ударился об угол, а скула просто загудела - перстень, который носил маэстро, некстати попал прямо в неё.       - Да как ты смеешь что-то там хотеть пытаться, - прошипел он и одернул пиджак. - У тебя отпуск по болезни. Все дела отменяются. Надо бы тебе прийти в себя.       "Прийти в себя". Темная комната без окон, в которой нет ничего, кроме кровати. Минимум еды, никакой возможности куда-либо уйти, никакого общения, ни-че-го.       Карцер.       Астарион, чувствуя, как от осознания удара по лицу за мгновение ускоряется пульс, начиная с грохотом стучать в ушах, кое-как поднялся на четвереньки. Касадор никогда до этого не бил по лицу. Это была та грань, которую маэстро сам для себя установил - не портить товарный вид милой мордашки. Конечно, побои можно скрыть макияжем, но визажисты будут знать. Астарион взглянул на мастера снизу-вверх.       И побежал.       В тот момент он не думал о последствиях, не мог мыслить рационально. Факт удара именно по лицу будто разрушил какую-то плотину, и разбил сознательность на мелкие куски. К горлу подкатила паника, не видящая, что так будет только хуже. Он не просто боялся наказания. В тот момент, осознав разрушение последней границы, он боялся за свою жизнь. И единственный способ этого достичь - оказаться как можно дальше. Простые, базовые вещи, инстинктивные действия. "Бей или беги", и его закоротивший мозг выбрал бежать.       С низкого старта пролетев мимо наставника, Астарион выскочил в прихожую, буквально на ходу срывая с вешалки пальто.       Касадор, не шевельнувшийся для того, чтобы хоть как-то остановить свою не пойми с чего решившую взбунтоваться собственность, лишь хмыкнул, когда услышал, как тот вывалился из квартиры.       Спокойно закрыв дверь, он вернулся в гостиную, устроился на диване, достал телефон и написал для охраны, сидящей на выезде огороженной территории многоквартирного дома: "Астарион захотел выйти пройтись. Он на эмоциях, так что если появится рядом - задержать."       Вздохнув от отложил гаджет и принялся ждать.       Театрал, не помня себя, едва ли не кубарем скатился по лестнице, вылетел на улицу и пробежал еще пару домов, прежде чем остановиться, залетев за угол, и попытаться восстановить дыхание. Легкие горели, горло саднило, перехватывая и без того тяжелые вдохи, ресницы слипались от влаги - он не плакал, нет, но тело будто взбесилось, не зная, как реагировать на такой стресс.       Артист оперся ладонями о колени, осознал в руке пальто, надел. Подышал еще. Огляделся. Он еще не чувствовал холода, но вскоре зима даст о себе знать. В домашних штанах, майке и тапочках, без денег и документов, куда он может пойти? Потому что от одной мысли вернуться сейчас обратно холодело внутри и к горлу подкатывала тошнота. Вокруг лишь холодный свет фонарей да снег, в нем искрящийся. Астарион проверил карманы, нашел в пальто ключи от квартиры, а в штанах - телефон. Такси? Все еще нечем заплатить. И некуда ехать. И охрана не выпустит.       Начала подкатывать новая волна паники. Один, зимой, ночью, без средств к существованию и документов. Вот она - жизнь без Касадора. Вот за что ты собрался бороться, когда начинал этот разговор, идиот.       Выдох. Астарион, похрустывая снегом под мягкими тапочками, пошел вперед.       "Соберись. Ты уже здесь. Думай, как с этим справиться"       Уже через пару шагов мозг, ищущий безопасности, сам собой выдал образ Тавэла. Его добрую улыбку, теплый взгляд. "Я все еще хочу быть тебе хотя бы, может быть, другом"... Может ли он надеяться на этого человека в сложившейся ситуации?       Астарион огляделся еще раз, поплотнее запахивая пальто. Зима тянула к нему свои ледяные руки, требуя объятий. Пальцы на ногах начинало сводить от холода. Нужно выбираться. Лучше сдохнуть в сугробе, чем вернуться сейчас обратно, к Касадору, который в полнейшей ярости.       Зайдя за дом, он направился к забору. Довольно высокий, бетонный, это вам не хлипкая сеточка. Но... Артист подобрался поближе, по середину голени утопая в снегу. Узоры на бетоне, подражающие ковке, довольно рельефные. Может... получится?       С мыслью, что ему больше нечего терять, мужчина ухватился за первый выступ и полез вверх. Домашние тапочки с налипшим снегом и просто ледяная поверхность без перчаток не лучшие помощники в таком деле, и пару раз он соскальзывал вниз, но с третьего все-таки получилось добраться до кромки. Он перевалился через этот предел и даже не успел как-то зацепиться, рухнув вниз. Благо, там оказался снег, набросанный с вычищенного тротуара, и мужчина просто скатился по нему, очутившись "на свободе".       Больно. Холодно. Ужасно.       Он стащил пальто, отряхнул его от снега и нацепил обратно. Кое-как струсил снег со штанов и тапочек. И шустрым ходом пошел вдоль дороги. Потом вздрогнул от осознания. Достал телефон, размахнулся и со всей дури швырнул его о тротуар. Одно маленькое движение обрушило целую лавину эмоций. Астарион топтал невинный кусок пластика и микросхем, то ли рыча, то ли скуля, пока тот полностью не разлетелся на мелкие осколки.       Выдох. Теперь по телефону его не отследить. Но связаться с Тавэлом как-то надо. Спрятав руки в карманы, артист пошел к огням более "живой" улицы, где в ряд примостились разные магазины, кафе и прочие заведения. От холода тело все сильнее била дрожь и, едва добравшись до первого же магазинчика, Астарион нырнул в его спасительное тепло. Огляделся. Заметил странные взгляды кассиров... Честно попытался им обаятельно улыбнуться. А потом в голове щелкнуло - люди. У них можно попросить помощи. Телефон, чтобы позвонить. Но не у кассиров. Если Касадор будет искать концы, работников он найдет.       Взгляд зацепился за девушку, как раз идущую на выход с небольшим пакетом продуктов... Астарион не стал бросаться к ней сразу. Наоборот, вышел из магазина первым, чтобы не нервировать работников заведения, которые могут и защищать начать "жертву какого-то безумца". И уже на улице, догнав девушку через десяток метров, тронул ее на мгновение за плечо.       - Извините. Здравствуйте. Понимаете, тут такая ситуация. Вы не смотрите, что я так странно выгляжу. Я... Меня девушка из дома выгнала, за то, что ее подружки ей нашептали обо мне глупостей. Не дадите телефон? Мне бы другу позвонить, чтоб он меня забрал. У меня ничего с собой нет, - он в подтверждение вывернул карманы пальто, благо, ключи от квартиры еще во время ожидания в штаны переложил, - Можете даже трубку в руки не давать, просто найдите в ТвойЧат нужного человека и поставьте на громкую?       Он задействовал буквально все свое очарование и актерское мастерство, так невинно глядя на бедняжку, что та, посомневавшись, все-таки вручила ему трубку. Леденеющими от холода пальцами Астарион кое-как нашел в поиске приложения аккаунт Тавэла и нажал на звонок. Благо, что такая функция была.       Несколько долгих гудков заставили нервно предположить, что Следопыт не будет брать трубку из-за незнакомого номера. Что он сейчас занят, что просто не слышит, что...       - Алло? - немного удивленный голос.       - Тав, это я, - ну же, ты можешь говорить менее дрожащим тоном. - Забери меня пожалуйста по адресу..., он оглянулся, глядя на простенькую надпись на доме, у которого они стояли: - Таврова шесть. Мне... мне не к кому больше обратиться.       - Что случилось? - метис, до того спокойно смотрящий фильм у себя дома, поднялся на ноги и быстрым шагом направился к шкафу. - Я приеду, уже одеваюсь.       - М, подождите, - незнакомая девушка, успевшая оглядеть Астариона с головы до ног внезапно обратила на себя внимание, - Таврова девять, я впущу вас в свой, второй подъезд, не оставлять же вас так...       Она явно имела ввиду одежду, в которой мужчине не повезло оказаться посреди зимы. Тем более то, что девушка не учуяла запах алкоголя и вообще общая вменяемость странного незнакомца, всё-таки позволили ей сделать этот любезный шаг.       - Я потом все объясню, ладно? И Таврова девять, а не шесть. Второй подъезд. Просто подойдёшь, я внизу буду ждать. Спасибо, Тав.       - Да не за что, скоро приеду, надеюсь. По навигатору посмотрю только где ты, - полукровка уже одевался, держа телефон плечом. - Если что, я на связи!       Едва артист повесил трубку, мужчина дособирался в рекордные сроки, подхватил ключи от машины, и на ходу застегивая куртку сбежал вниз во двор.       Астарион бы просто так не позвонил. Если он просит приехать да еще и забрать, значит случилось что-то из ряда вон выходящее, значит всё по-настоящему плохо.       Даже не став как подобает прогревать машину, Тавэл рванул с места по маршруту, который выстроил для него навигатор. Город был большим, так что пол часа пути и никак быстрее. Нарываться на остановку за превышение скорости было бы глупо, так что оставалось только ехать. И надеяться, что за это время там ничего не случится.       Астарион же, осыпав девушку благодарностями с ног до головы, прошёл с ней до нужного дома и действительно был впущен в подъезд. Там, конечно же, теплее чем на улице и, оставшись один, он снял пальто, секунду помялся, но таки постелил его на пол.       Тут же перебрался на него босыми ногами, замотался, как мог, до колен. Стряхнул снег с тапочек, пока весь не растаял. Ногам было хуже всего. И уже через полминуты артист размотал немного пальто, сунул туда руки и принялся растирать заледеневшие стопы и голени.       Всё будет хорошо. Тавэл его заберёт.       Минуты тянулись невыносимо медленно для обоих. Следопыт на светофорах, горящих красным, нервно постукивал пальцами по рулю, а Астарион... О каком комфорте может идти речь? Спасибо хоть не на улице.       Но любое ожидание рано или поздно заканчивается. Примерно через пол часа метис парковал машину в незнакомом дворе, прямо около подъезда, ведь он надеялся не задерживаться, чтобы искать себе стоянку надолго. Не заглушив двигатель, Следопыт выбрался на улицу, посмотрел на табличку и направился к двери, стараясь рассмотреть что-нибудь в узкое окошко из которого лился свет. Современные планировки, в холле подъезда даже окна есть!       Там он и увидел Астариона, который, поскольку постоянно поглядывал на эти самые окошки, тут же встал и поднял пальто, надел тапки, невольно поморщившись (ледяные!) и, на ходу натягивая пальто на себя, поспешил на выход.       - Спасибо, что приехал, - с видом виноватой во всех грехах побитой собаки попытался улыбнуться он, как только оказался на улице.       Эмоции закончились. Вся паника, страх, волнение и все прочее остались где-то там, сменились какой-то заторможенностью и пустотой. Даже боль в спине и боку от ударов, которая снова проснулась в тепле подъезда, он не мог воспринимать должным образом.       Но при виде Тавэла что-то такое всколыхнулось внутри, выгоняя из полного ступора. Приехал. Все-таки приехал. И сразу, схватив в охапку, потащил к машине. Плачевное состояние театрала он рассмотрел ещё тогда, когда их разделяло стекло и успел немного отойти от шока.       Он предполагал пока ехал. Всякое предполагал. Но что тот будет буквально в тапочках домашних и мокрый чуть ли не по бедро - нет!       Открыв заднюю дверцу машины, полукровка помог туда забраться и, быстро вернувшись на водительское сидение, обернулся:       - Снимай мокрые штаны, ноги на сидение, тапочки оставь на полу. На спинке висит плед бери и укрывайся. И вот еще... - Тавэл стащил с себя куртку, передав ее Астариону, - этим тоже укройся, я в толстовке не замерзну. Печку сейчас включу помощнее. Черт...       Его взгляд метнулся по лицу театрала, где уже во всей красе расцветала гематома от удара перстнем.       - Прости за беспокойство, - от перепада температур тело снова начала бить дрожь, но Астарион старательно выполнял все указания, избавляясь от мокрой одежды и кутаясь в сухое и тёплое буквально с головой.       - Та ты шутишь, какое прости, - покачал головой Тавэл, выкатывая с чужого двора. - Домой и отогреваться, надеюсь, ты не заболеешь. Хотя и в этом случае... Погоди, а как твои ноги? Обморожения нет? Может, в больницу сперва? - он внимательно посмотрел на артиста через зеркало заднего вида.       - Н.. Нет. Не думаю. И у меня документов нет, чтобы... - Астарион поджал губы. - Я в порядке. Просто забери меня отсюда, пожалуйста.       - Уже едем, - мужчина прикусил губу, стараясь не обделять вниманием дорогу. - Но, если что-то не в порядке будет, все равно скажи. Я найду врача, который не потребует паспорт.       - Хорошо, - Астарион спрятался в пледе полностью.       Такие... Странные ощущения. Мозг все ещё тормозил с обработкой данных, тело, начавшее наконец согреваться от включённой на максимум печки и кокона из сухих, тёплых вещей, начинало сильнее болеть в травмированных местах. В то же время всё больше клонило в сон.       Тавэл, который хотел было задать еще несколько вопросов, покосившись на закутанного мужчину только вздохнул и тихо включил магнитолу на одной из радиостанций, где крутили расслабляющие трэки. Не время, пусть хоть немного придет в себя.       Домой он ехал уже спокойнее, перестав гнать где только можно, а напротив аккуратно объезжая неровности дороги и притормаживая на лежачих полицейских. Артист, кажется, действительно задремал и Следопыт не спешил нарушать его покой.       Лишь припарковав машину, он тихо позвал его по имени.       - Астарион, Астарион, ты спишь?       - Нет, - откликнулся тот, просто сидевший с закрытыми глазами. - Мы приехали?       Может, в какой-то момент он и отключался, но уснуть полностью не получалось. Слишком... Больно. И машина в движении не способствовала, хоть Тавэл и старался. Само ощущение напрягало внутренне.       - Приехали, сейчас будем подниматься, - кивнул полукровка и оглядел мужчину, - дай мне куртку, только сам пока не вставай.       - Что? Почему?       Странная для заторможенного мозга просьба всколыхнула волнение.       - Я тебя отнесу, просто сперва сам выйду, - объяснил метис, - не идти же тебе в одних тапочках до подъезда. Только из пледа не выбирайся.       - Отн... Что? - Астарион, с запозданием протянувший мужчине куртку, так с ней и замер.       На руках, что ли? Его? Но он сам может ходить... Пусть и от одной мысли совать ноги в мокрые тапочки было дурно.       - Не спорь, ладно? - Тавэл уже выходил из машины, накидывая на себя одежду.       Он мог, конечно, оставить куртку артисту в качестве дополнительного утепления, но она была зимней и объёмной, его буквально будет тяжело удержать с этим ворохом вещей. А вот с одним пледом должно получиться нормально. Тем более их двор хорошо чистят и песок, щедро высыпанный на лед, не даст им обоим упасть.       Открыв дверцу заднего сидения, полукровка отдал Астариону связку ключей и, наказав крепко их держать, поманил к себе. Забрать театрала с края сиденья, чтобы тот не вставал, в целом будет удобно.       - Я мог бы и сам, - пробурчал тот, но к краю сидения таки переполз, оставив на себе плед и пальто, а вот тапочки не тронул.       - Знаю, но зачем ноги морозить? - парировал Тавэл и приноровившись взял артиста на руки, умудрившись после этого закрыть дверь бедром. - Пикни машину, пожалуйста.       Астарион послушно нажал нужную кнопку на врученных ему ключах. Быть на руках у Тавэла... странно. Как к этому относиться вообще? Но где-то внутри уже просыпалось глупое, такое опасное чувство тепла от того, что о нем заботятся.       - Отлично, а теперь пошли потихоньку!       До квартиры Следопыт свою ношу всё-таки донес. Не так эффектно, как хотел бы, но артист всё-таки был взрослым мужчиной, а не пушинкой. Главное, что они не упали, а театрал вовремя помогал с открыванием дверей и нажиманием на нужные кнопки вроде вызова лифта.       Зайдя домой и отметив, что забыл выключить свет, Тавэл прошел вперед, безбожно не обращая внимания на то, что пачкает пол, и усадил Астариона за барную стойку, разделявшую его кухоньку, находящуюся у входа, с гостиной.       - Прибыли, - выдохнул метис. - Сейчас я разденусь и тапочки тебе дам, посиди.       Астарион, откровенно впечатленный тем, что его действительно донесли на руках (забота!), проводил мужчину немного растерянным взглядом, а потом невольно огляделся по сторонам.       У Тавэла была небольшая аккуратная квартира в светлых тонах. Оттуда, где он сидел, было видно светло-серую кухню со столешницей под мрамор, а с другой стороны - гостиную с мягким диваном, телевизором и книжными полками. Еще присутствовала дверь в, по-видимому, ванную комнату и коридор, уходящий вглубь квартиры.       - Я снимаю, - оповестил артиста Следопыт, ставя перед ним тапочки. - На свою квартиру пока коплю, но мог бы, приобрел бы эту, очень уж нравится. В общем, чувствуй себя как дома.       - У тебя тут мило, - подтвердил Астарион, возвращая внимание мужчине. - Спасибо. Нет, правда. Спасибо, Тав.       - Не за что, - тот едва улыбнулся и тут же серьезно посмотрел на артиста, добавив: - Можешь оставаться у меня сколько захочешь, не волнуйся за это. Сейчас я принесу тебе сменную одежду, сходи в душ, согрейся. Полотенце тоже дам. И разогрею что-нибудь покушать, думаю ты не откажешься?       У Тавэла будто включился режим крайней заботливости и пока все задуманные ним пункты не будут выполнены, он не успокоится.       - Эм, да, было бы неплохо.       Астарион, все еще сидевший в пальто и пледе, смотрел на полукровку и... Он ведь и вправду не по "законам воспитания" сейчас это все. По глазам видно, что волнуется. За него, за Астариона. Такое... вообще бывает? Нет, он и раньше знал, что Тавэл добрый и заботливый человек, но сейчас в это даже как-то сложно было поверить.       "Потому что многие годы тебе внушали, что если ты оступишься, ты будешь никому не нужен. Потому что так уже бывало, и помощи ждать оказалось неоткуда. Ты не веришь, что сейчас все это действительно происходит".       - Я сейчас, - метис с трудом оторвал от артиста взгляд и ушел в спальню подбирать ему вещи.       Хотелось обнять мужчину и не отпускать весь вечер, а перед этим желательно пойти и набить кое-чье лицо, но для начала надо было нормально за ним поухаживать. Да и бить чье-то лицо вряд ли удастся...       - Вот.       Вскоре перед Астарионом лежали полотенце, летние спортивные штаны Тавэла и свободная кофта с длинным рукавом. Когда-то полукровка случайно порвал ее на вылазке по шву, подшил, но с тех пор носил как домашнюю.       - В ванной бери всё что понравится, запасную щетку найдешь на полочке за дверцей, там вообще запас всего, что может понадобиться, а я пока... вот плед сложу, - он протянул руку, думая сразу отвернуться, как только театрал отдаст ему вещь.       Нечего его смущать, без штанов по сути сидит, и не важно, что Следопыт там уже всё видел.       Астарион, которого больше смущало то, что он так внезапно завалился к человеку со всем своим ворохом проблем, отдал ему пальто вместо пледа, а тот оставил обернутым вокруг бедер:       - Я это потом отдам. С ним теплее просто.       Он подхватил принесенные вещи и шустро направился в ванную. Тепло, ему действительно нужно сейчас больше тепла. Хорошо, что Тавэл принес кофту с длинными рукавами.       В душе театрал немного задержался, просто сидя под горячей водой и тупо глядя в штору. Организм прогревался, накатывала ожидаемая слабость. А еще от него теперь пахло шампунем и мылом Тавэла. Это было... странно, как и весь сегодняшний вечер. Но запах приятный. Возможно, частично из-за ассоциаций с самим полукровкой. Впрочем, вечно сидеть здесь он не мог, а потому, выбравшись из душа, обтерся полотенцем, кое-как оглядел след от стола на спине. Неприятно. И болит, зараза. Да и на скуле... На след на скуле он смотрел дольше, по большей части просто осознавая, что это все-таки реальность. В груди снова всколыхнулся страх, и Астарион, быстро натянув штаны да кофту, довольно резкими движениями протер волосы от лишней влаги и выбрался наружу. А там... Там уже приятно пахло едой. И было неприятно прохладно после разогретой паром ванной. Не совсем осознанно скрестив руки на груди и слегка ссутулившись, артист подошел к кухонной зоне, где находился Тавэл.       - Ты... - полукровка обернулся и сказал явно не то, что собирался, - садись за стол, еда уже подогрелась, я сейчас.       Пока Астарион на автомате устраивался, где сказали, мужчина принес прихваченный с дивана плед. Уже другой, до невероятной приятности мягкий, а не шерстяной и немного колючий, который держал в машине. Не спрашивая нужен ли он, Тавэл просто накинул его на плечи гостя и вернулся на кухню.       - Тут суп и бутерброды, надеюсь тебе понравится, а то я ведь тебя только конфетами угощал, даже не знаю, что ты предпочитаешь.       Всё это он вещал, переставляя к мужчине тарелки.       - Бутербродами еще угощал, - разглядывая предоставленную еду, напомнил Астарион. - Выглядит вкусно.       На вкус, как оказалось, тоже ничего так. Хорошо, что стресс не выключил аппетит. Он ведь сегодня еще не ужинал, только обедал...       И пока театрал ел, полукровка делал для них чай, с сожалением отметив, что горячий шоколад держит только на работе. Не спрашивая артиста, он выбрал успокаивающий мятный и налил им обоим, не забыв добавить сахар.       Убрав тарелки в мойку и заменив их на чашки, метис уселся напротив, и понял, что бегать, отвлекаясь от разговора, уже некуда.       - Ты как сейчас? - тихо спросил он.       - Я... Согрелся. И сыт. Спасибо, - Астарион обнял пальцами свою чашку, в неосознанном желании все еще тянуться к теплу.       "А еще спина болит, да и скула тоже, но мне ли жаловаться".       - Это... он тебя, да?       Артист невольно отвел взгляд. Хотя скрывать и отговариваться смысла не было. Просто... стыдно.       - Да. Он до этого никогда по лицу не бил. Я... испугался.       - А куда бил? - Тавэл постарался, чтобы его голос прозвучал не очень деревянно.       Левая рука, лежащая под столом, непроизвольно сжала колено.       Астарион повел плечами, все еще глядя в стол.       - А сам как думаешь? Где не видно будет. Хоть он и умеет делать так, чтоб следов почти не оставалось. Но лицо для него "святое" было. К нему же всегда больше всего внимания, всегда на виду.       - Вот же черт... - полукровка провел пальцами по губам, думая о том, какой он был идиот, считающий, что Касадор ограничивается криками.       И ведь показалось ему в тот первый раз, что мужчина Астариона ударит, не просто так оказывается!       - А вы... вместе живете что ли?       - Нет, конечно нет, - хмыкнул артист, отпил чаю, покачал головой. - Он слишком важная персона, чтобы с такой мелочью, как я, жить. У меня своя квартира, - еще один мрачный хмык. - Ну, как своя. Он купил.       Рассказывать правду, не прячась за наигранным тоном было необычно. Он ведь по сути никому обо всем этом не рассказывал еще. А тут вот. Но, из-за привычки все скрывать, слова давались с трудом. Да и Тав... зачем ему все это знать. Астарион переночует просто. А там... "Ага. И куда ты утром собрался?".       - Ясно, значит без приглашения зайти может, - понятливо кивнул Следопыт. - И, вероятно, даже выселить. Ну ничего, как я и сказал, ты можешь жить здесь сколько хочешь, место есть. Ты там еще не был, - он махнул рукой в сторону коридора, - но у меня две комнаты, одну просто почти не использую. Считай она твоя.       - Я... Спасибо.       Думать о том, что в какой-то момент ему все-таки придётся перестать выпендриваться и вернуться домой, Астарион просто не мог. А потому возможность иметь крышу над головой очень, очень ценил. Даже если бы спать на полу пришлось. Лишь бы в тепле.       - Мы обговорим все завтра, ладно? - уже мягче спросил метис, протянув руку и коснувшись пальцев артиста. - Все будет хорошо. А пока я пойду постелю тебе и ложись отдыхать, тебе сейчас не помешает.       Астарион кивнул. Поджал губы. Ему бы его аптечку... Но тревожить Тавэла ещё и этим он не решился. Оставалось пить чай и идти спать. Как там? Утро вечера мудреней?       Отошедший полукровка вскоре вернулся и повел театрала в комнату. Она оказалось небольшой, но вмещала в себя разобранный диван, шкаф и письменный стол, сейчас пустой. Рулонные шторы закрывали окно, пряча от чужих взглядов и холодного пейзажа.       - И вот еще что, - Тавэл продемонстрировал метису небольшой тюбик, - мазь от синяков. Думаю, тебе не помешает. Разрешишь?       - Да я и сам могу же, - отвёл взгляд артист.       Эту мазь да не только на лицо бы...       - Ну смотри, - кивнул Следопыт, оставляя тюбик на столе. - Если ночью поднимется температура, буди меня. Да и если что-нибудь понадобится не стесняйся, я буду у себя. Вдруг встанешь раньше, в холодильнике есть еда, возьми что понравится. В общем вот... - он помялся, стараясь не обращать внимания на желание обнять Астариона покрепче и пытаясь вспомнить, что еще можно предложить, но так и не нашел. - Вроде все, да?       - Наверное? - мужчина посмотрел на него с благодарностью. - Спасибо. Я знаю, что сказал это уже не раз, но... Что ещё я могу сделать.       Он неловко улыбнулся.       - Ничего и не надо, - качнул головой метис, - все в порядке. Устраивайся, все будет хорошо.       Не удержавшись, он всё-таки быстро обнял мужчину, и неловко улыбнувшись отступил, а потом и вовсе вышел из комнаты, оставляя его одного.       Нужно было помыть посуду, протереть пол, по которому он успел наследить, сполоснуться, постараться, блин, успокоится... И лечь спать. Как-то так. А завтра уже разговаривать с Астарионом.       Артист же, убедившись, что полукровка занялся своими делами, прошелся по комнате, нашел на дверце шкафа зеркало и принялся наносить мазь. Сначала стащил кофту, нанес спереди, потом кое-как достал до спины. Да уж, помощь тут не помешала бы, но ему не впервой самому с таким разбираться. Благо, мазь была быстро впитывающейся, так что скоро можно было одеваться. А закончив с лицом, он на минутку высунулся из комнаты в ванную, помыть руки. Тавэла в этот момент нигде видно не было, так что Астарион просто вернулся на отведенную ему территорию, выключил свет и улегся, натянув одеяло до самого носа.       Засыпать в чужой квартире было странно. Да и он благополучно пропустил этап, когда от согревания клонило в сон. А потому просто лежал, слушал перемещения Тавэла по квартире, и понимал, что совершенно растерян. Мысли роились в голове, уставшему от всего мозгу было сложновато их обрабатывать, но этот "гул" мешал расслабиться. Вот и Тавэл уже затих, вероятно тоже отправившись спать, а Астарион все еще лежал, прикрыв глаза, но порой невольно подрагивая.       Постепенно мысли немного успокоились, но легче особо не стало. Он не мог вернуться домой и не знал, что с этим делать. Нужно было оставить все эти размышления на завтра, когда голова будет пояснее, но они не хотели. Ему нужно было время. Да. Им с Касадором обоим нужно успокоиться. А потом уже можно будет.... Ну, попробовать договориться? Какой бы ужас сейчас не вызывала мысль о новой встрече. Это пройдет. А пока... Пока ему нужна крыша над головой. И он все никак не мог поверить, что Тавэл ее действительно предоставил. Да еще и "на сколько нужно". Серьезно? Такие люди существуют?       Астарион перевернулся на другой бок, покусал губы. Он в ответ может только как болванчик свое "спасибо" твердить. Ни денег, ни еще какого-то способа отплатить, выразить свою благодарность, заручиться поддержкой.       "Никакого? Уверен?"       "Заткнись".       Мысль прокралась в голову черной кошкой и беспардонно улеглась прямо по центру сознания.       Чем еще кроме слов можно получить и закрепить расположение человека? Правильно. Сексом. Тем самым, из-за которого он здесь, с синяками и возможным воспалением легких, перепуганный за свою жизнь и лишившийся любой в ней стабильности. И... это единственное, что у него все еще осталось здесь и сейчас. Не реплики же из театральной постановки Тавэлу читать.       "Вот. А значит..."       "Прочь из моей головы"       Астарион перевернулся на другой бок, накрывая голову подушкой. Он не пойдет к Тавэлу, как к тем режиссерам и продюсерам, готовым подвинуть других, если им доставить удовольствие. Он не ради этого начинал тот спор, приведший его сюда.       "И ты готов снова оказаться на морозе? Из-за чего? Из-за принципов?"       "Тавэл не такой. И я не обязан".       Он поджал губы, крепко зажмуривая глаза. Тавэл добрый. Он не начнет шантажировать его зимним холодом, если ему вовремя минет не сделать. Тот, кто до сих пор хранит его секреты, зная, как ними можно повлиять, не ждет подставленной задницы за свою доброту.       "Уверен?"       На это Астарион не ответил. Просто начал тихим шепотом читать стихи, из тех, что помнил наизусть. Сосредоточился на этом и на вспоминании все новых и новых строк, пока мозг не устал настолько, что все-таки погрузился в сон.