Обитаемый город

— Ты заигралась, Миловзора, — сухо произнесла голограмма, изображавшая крупного, преисполненного достоинства рыжебородого мужчину в короне и с тяжёлой рыцарской цепью на груди. — Я мог бы какое-то время ограничиваться ролью зрителя, если бы нам всем не светила перспектива расхлёбывать последствия. — Изволь объясниться, Ференц. — Королева Зелёного Дома тоже умела держаться с достоинством, и вывести её из равновесия было непросто при любых обстоятельствах. — Не стоит продолжать дешёвый спектакль, ваше величество. Вполне достаточно было якобы гибели пилота якобы мирного исследовательского судна. На что вы надеялись? Что рыцари Ордена к двумстам годам поголовно впадают в маразм, и космический корабль никто не опознает? — Позволь напомнить кое-что, великий магистр, — теперь Миловзора сочла момент подходящим для перехода в нападение. — Пока твои умудрённые годами и знаниями рыцари сидели в Замке, молодые ослы на драконах этот самый корабль геройски сожгли. И ты ещё смеешь мне рассказывать о последствиях? — Кое-кому, — с нажимом парировал Ференц де Лок, — до этого не стоило забираться в наш сектор на «мирных исследовательских судах». Если пилот уцелел, и он действительно чел с Земли, Орден готов принести извинения за досадную ошибку и обсудить вопрос компенсации ущерба. Королева смерила его презрительным взглядом. Ференц выждал дипломатичную паузу и продолжил, не дождавшись иной реакции. — Мне даже не слишком интересно, Миловзора, что за авантюру вы там с этим челом задумали. Довести до конца вам её в любом случае никто не позволит. Ты прекрасно знаешь, что таким вопросом должны заниматься все Великие Дома совместно. — Ты хочешь сказать — Сантьяга? — Я сказал ровно то, что хотел. Но не стал бы полностью исключать вариант, в котором мы приходим к взаимовыгодному общему решению без участия, эээ… третьих лиц. Конечно, если Зелёный Дом не допустил утечек информации. При нынешнем уровне взаимоотношений такой расклад маловероятен, не отрицаю. Однако, если бы мы могли параллельно урегулировать, например, некоторые спорные вопросы касательно побережья — почему бы и нет? — Это очень напоминает мне шантаж, — по-прежнему ровно произнесла Миловзора. — О чём ты? Всего лишь намёк на возможность общих деловых интересов. Тебя никто не лишает права поделиться информацией с Сантьягой. Пока я не решу, что сделать то же самое, допустим, к утру больше отвечает интересам Чуди, чем рассмотрение гипотетических маловероятных вариантов. — Ублюдок! Изящные, тонкие, с безупречным маникюром пальцы Миловзоры сомкнулись в кулак, с неожиданной силой обрушившийся на тёплое дерево столешницы. — Знала бы ты, Полада, как мне хотелось развеять эту наглую рыжую морду и тут же отдать приказ воеводе… Высокая сухопарая жрица понимающе кивнула. — Вполне представляю, моя королева. Возможно, на это он и рассчитывал. Но мы нанесём решающий удар в самый нужный момент. — Я помню о твоей идее, Полада, но она всё ещё кажется мне безумием. — Если всё получится, мы сможем разобраться с чудами, не оглядываясь беспрестанно на Тёмный Двор. Впервые! Не говоря уж о тысячах наших предков, мечтавших об этом дне! Наши имена останутся в истории навеки. — Если… Я хочу яснее понимать, насколько шансы отличаются от нуля. Не многовато ли ты ожидаешь от юного чела, пусть невероятно быстрого, сильного и жизнеспособного? — Я надеюсь скоро это проверить, моя королева. И заодно немного форсировать события, раз уж запас времени в нашем распоряжении так невелик. — А чел-то согласится? Он настолько доверяет своим спасительницам? — Мне сообщили, что сейчас он занят более интересным делом, чем вдумчивый анализ информации из разных источников. *** Маленький флаер, похожий на вытянутую каплю, летел над шасским кварталом. По вечерам здесь рябило в глазах от ярких рекламных вывесок, световых панно и объемных картин, но к полуночи деловая жизнь замирала, не считая круглосуточной доставки, и экономные обитатели предпочитали не переводить энергию даром. Издалека бросалась в глаза лишь неизменная сине-золотая подсветка Денежной Башни — штаб-квартиры Торговой Гильдии. Ночной жизнью Тайного Города, как встарь, заправляли концы, и большинство из них патриотично располагало заведения в секторе Зелёного Дома. «Парадокс. Мы не скрываемся второй век, но по привычке зовём свой город Тайным и жмёмся друг к другу, хотя могли бы расселиться по разным сторонам континента». Границы секторов, впрочем, простирались довольно далеко за пределы города, а сравнительно небольшой круг в центре, объявленный нейтральной зоной, занимали Эрлийская Обитель, здание корпорации «Тиградком» с публичной библиотекой на первом этаже и несколько самых фешенебельных супермаркетов и заведений, владельцы которых могли позволить себе гигантскую арендную плату. Отсветы в ночном небе над центром чем-то напоминали северное сияние на Земле, только гораздо более красочное и пёстрое. Сантьяга направил аппарат вверх, сделал кульбит в воздухе, резко бросил вниз, бесшумно пролетев над тёмными тихими дворами. Да, неплохая конструкция. Стоит отданных денег. В новый дом Тайный Город забрал с собой не только Источники с собственными древними знаниями, но и множество прочих полезных вещей. Мастерские артефакторов прекрасно соседствовали с автоматическими линиями, выдававшими дешёвую типовую продукцию для удовлетворения простых насущных потребностей. Самые хитроумные и изобретательные занимались тем, что неутомимо клепали разнообразные технические устройства из типовых и изготовленных на месте деталей, магических приспособлений и собственной фантазии. Привычка активно пользоваться благами человской технологической эры укоренилась настолько давно и глубоко, что лучшие мастера не просто процветали — купались в золоте. Комиссар Тёмного Двора не скупился на понравившиеся игрушки, но нет-нет, да и возвращался к попыткам представить, до каких любопытных вещей, должно быть, за это время дошли человские технологии. И тут же прекращал, потому что нельзя изменить то, что уже произошло. — Комиссар, — вырвал его из задумчивости голос помощника из наушника, — тут Шадам Кумар что-то важное и конфиденциальное жаждет сообщить исключительно лично вам. — Пожалуй, я сам его навещу, Ортега. Уточните местонахождение. К тёмному неприметному дворику он приблизился, выключив бортовые огни и накинув «завесу». Встретивший Сантьягу шас был суетлив, беспокойно рыскал взглядом по сторонам и почему-то вызывал стойкую ассоциацию с сородичами, идущими возвращать долг. Помимо торговли булками и пирожными, которые пекли в крошечной пекарне жена и тёща, он не брезговал скупкой трофеев сомнительного происхождения и посредничеством при контрактах на грани нарушения Кодекса. — Доброй ночи, Шадам. Во что вы на этот раз ввязались? — Здравствуйте, комиссар. Даже сказать затрудняюсь, но во что-то с таким запахом подставы, что хоть нос затыкай. Но ведь семью кормить надо, бизнес плоховато идёт, а комиссионные более чем щедрые… комиссар, я же успею получить вторую половину? — Шадам, у вас минута, чтобы коротко и ясно изложить, за что вам их платят. Иначе я не ручаюсь, что и первая половина останется при вас. Шас уложился в пятьдесят семь секунд. — То есть, настоящий заказчик остался вам не известен? — уточнил мгновенно подобравшийся Сантьяга. — Там в цепочке минимум звена три после меня. Только исполнитель. — Кстати, об исполнителе. Вот вы, Шадам, нехороший запах, как сами утверждаете, почувствовали моментально. А он что же — заранее нос заткнул? — Он слишком обрадовался возможности… ну, вы поняли, комиссар, — развёл руками шас. — И гонорару, не без этого. — Ну что ж… Глупость, конечно, не порок, но часто бывает наказуема гораздо тяжелее. *** Вынырнув из блаженной нирваны, Максим вспомнил, что здесь же наверняка всё просматривается и прослушивается, и ощутил, как уши запылали и налились красным. Потом вспомнил, что Рада вроде бы что-то такое сделала и сказала, что теперь никто ничего не увидит. Рада… Она была рядом. Длинные светлые волосы с соломенным отливом разметались по простыне, нежная кожа, тронутая лёгким золотистым загаром, матово отсвечивала там, где её касались лучи от ночника, который они не стали выключать, чтобы любоваться друг другом. Максиму показалось, что девушка улыбается во сне. Всего-то вторая ночь на странной планете — он вдруг поймал себя на том, что нигде не встречал её названия, — в странном, поделенном натрое и единственном здесь городе, который все зачем-то до сих пор именуют Тайным. И непонятно что с нуль-передатчиком, и явно что-то недоговаривает фата Марьяна, и только одно чувствуется всё отчетливей: он не станет отсиживаться в четырёх стенах и послушно пережёвывать информацию, которую ему будут заботливо носить в клювике. Даже если волей случая окажется в гуще странной войны, где неизвестно чего хотят и неизвестно что делят противники, зачем-то живущие рядом, когда в их распоряжении целый материк. Потому что не намерен позволять странной войне забрать Раду, единственную, на чью сторону он готов встать. — Рада! Максим! Вставайте, скорее! Марьяна, барабанившая в дверь, выждала ровно столько времени, чтобы позволить им не предстать перед ней в совсем уж неприличном виде. — Тебе нужно на время переехать, — без предисловий обратилась она к Максиму. — Я тоже поеду, — сказала Рада, собирая волосы в тугой хвост. — Конечно. На месте за него отвечаешь ты. — Да что стряслось-то? — не выдержал Максим. — Не то, чтобы полная неожиданность, — скрипнула зубами фата. — До чудов начало что-то доходить, и они опросили стариков, помнящих, что такое «призрак». И заявили, что ты должен находиться в Замке, раз пытался высадиться в их секторе. Это же надо до такой степени обнаглеть! — И что, они уже летят сюда на драконах меня отбивать? — Кто бы им дал? — зло усмехнулась Марьяна. — Но нам пока не нужны споры, в которые обязательно встрянет Сантьяга, и королева с воеводой будут всё отрицать. В это время тебя не должно быть в Зелёном Доме, и они не должны знать, где ты находишься. У магов есть много способов распознать ложь. Максим тоже мог почувствовать ложь по сопутствующим ей обычно эмоциям: нервозности, напряженности, страху, — но у Марьяны он мог считывать лишь то, что она не скрывала сама, а Рада была встревожена не меньше него, хоть и старалась быть спокойной и собранной. Они миновали несколько коридоров и вышли во внутренний двор, где дожидался автомобиль с работающим двигателем. — Твердислав вас отвезёт, — сказала Марьяна. — Там будете ждать звонка, дальнейшие действия — по обстановке. Дом недалеко от тёмного сектора, снят на подставное имя, о нём почти никто не знает. Прекрасная защитная система, но не думаю, что она потребуется. До связи. *** По пути им почти никто не встречался, и автомобиль ехал по гладкой ровной дороге с очень приличной скоростью, рассеивая фарами густую черноту безлунной ночи. — У вас тут улицы освещать не приняло? — поинтересовался Максим. — Во всяких местах, где бывает много народу, света хватает, — ответила Рада. — Сам увидишь, если как-нибудь попадём в центр. А здесь… зачем? Магический светильник — простой аркан, артефакт с ним стоит копейки. Или ты думаешь, что в нашем городе кого-то грабят в тёмных переулках? В энциклопедии Максим читал о расе Красные Шапки, но там же указывалось, что «в настоящее время дикари призваны к порядку и зарабатывают на жизнь исключительно законными способами». Да и пресловутые вампиры не рыскали по ночным улицам в поисках пищи. Это им ещё в земном Тайном Городе строго запрещалось. «Поэтому они кормились в других местах, и всех всё устраивало. Даже людей, которые знали…» Прямо перед бампером мелькнула в свете фар чёрная воронка, и не прошло секунды, как автомобиль сотрясся, налетев на невидимую преграду. «Цел? Рада…» Возле виска девушки красовалась свежая ссадина. Чёрная фигура резко распахнула дверь рядом с Твердиславом, которому, похоже, досталось сильнее всех. Одновременно на пальцах Рады заплясали искры — предвестники чего-то колдовского и убийственного. — Мак, уходи! Это… — Так и не достроив аркан, она безвольно обмякла на сиденье рядом с Максимом. Он и сам застыл как истукан, не в силах ничего сделать — лишь молча таращиться на белые длинные клыки у самой шеи водителя. Потом весь мир заслонил собой донёсшийся будто сквозь толстый слой ваты омерзительный сосуще-булькающий звук. Всё кончилось очень быстро. Чёрная фигура, оторвавшись от жертвы, попыталась открыть дверь со стороны Максима, а когда сразу не получилось, попросту выдрала её с мясом. Лицо тоже было затянуто чёрным, с прорезями для глаз, светящихся кроваво-красным, и перепачканного в крови рта, и Максим едва не всхлипнул от счастья, потому что никогда в жизни не видел зрелища прекрасней. Красный взгляд переместился на Раду, что-то в нём немного изменилось, стало неприятным. Почти сразу словно что-то взорвалось в мозгу Максима, неудержимым тараном снося чужие ментальные блоки, и он с яростным рёвом бросился на врага, не ждавшего нападения. Посмотреть, что с Радой, он не успел: она сама выскочила с саблей в руке, как только очнулась от ступора. — Мак, — потрясённо бормотала она, — это же масан, ты голыми руками свернул шею масану… сейчас, так-то надёжней будет… — Она занесла клинок и резко ударила, отделяя голову от тела. Рядом с ними завертелись зелёные порталы, из которых выпрыгивали Дочери Журавля. «Я не ошибалась! У нас есть шанс! Возможно, один из ста, но раньше мы и о таком не мечтали». Жрица отложила хрустальный шар и удовлетворённо улыбнулась. Если она воспользуется шансом, как должно, весь Тайный Город будет знать, кому принадлежит главная заслуга в самой блестящей и дерзкой операции со времён Империи Людь. И давняя школьная подружка Миловзора, если не совсем дура, сама поймёт, что пришла пора уступить место победительнице. А не поймёт — охотно подскажут.