Серебряный лис

В маленьком сердечке Антона плясали огоньки тревоги, с каждым ударом распалявшиеся всё сильнее. Сон казался слишком реальным, слишком влиятельным на явь! Мысли проносились в голове с невероятной скоростью, подозрения и опасения кричали наперебой. Думать с каждой минутой было всё больнее, всё мучительнее было волноваться за друга. Казалось, что его бездыханное тело внезапно может оказаться под лапами кошки, на которой верхом ехал воробей, что с Сашей никогда больше не получится поговорить по душам, что последняя осень будет проведена в давящем одиночестве и бесконечном чувстве вины. Гречка послушно несла Тошу на поляну, которая обычно служила сценой, Дынька убежала далеко вперёд. Стараясь отвлечься и сформировать речь для лесных жителей, птица рассматривал пейзаж: всё больше листьев желтели и опадали, полуголые ветви деревьев стыдливо покачивались от ветра, будто пытаясь протянуть воробью «руку помощи». Под лапами кошки шуршал цветастый покров, порой перебивая птичьи мысли. Где-то вдалеке были слышны шаги животных, взмахи крыльев птиц… Лес жил, несмотря на то, что его Хранитель, возможно, в большой опасности. Собака с золотистой шерстью уже вынюхивала что-то, когда Гречка ступила подушечками лап на территорию поляны-сцены. Дынька старательно вдыхала запах почвы, пытаясь уловить хотя бы мимолётный оттенок, напоминающий о Серебряном Лисе или же просто Сашке. Судя по напряжённому выражению морды собаки, занятие это оказалось не таким уж простым, как могло показаться сначала. Похоже, поиск Хранителя и вправду потребует все возможные силы и средства. Постепенно на поляну начали приходить жители леса, усаживаясь в привычных для себя местах. Птицы как обычно расселись на ветках ближайших деревьев и поваленных стволов, животные искали себе травку помягче. Никто не обращал внимания на то, что созыв устроил не Хранитель и что Саши нет на его обычном месте. Вместо лиса в центре поляны сидела кошка, а на её голове виднелась фигурка воробья. Собака села справа, опуская взгляд. Похоже, Дыньке было стыдно за то, что она не может почуять давнего друга. Когда собралось уже достаточно слушателей Тоша осознал, что совершенно не знает, что стоит сказать. У Саши всё получалось само собой, он будто бы своей энергией и манерой речи мог запросто донести самую лёгкую информацию. Да о чём вообще говорить, если Хранитель спокойно читал стихи и выступал со спектаклями перед сотней внимательных глаз? Антон был уж точно не из тех, кто мог начать петь песню во весь голос так, что аж листья дрожать начинают. А тут тяжёлую речь преподносить и просить помощь у малознакомых зверей… — Дорогие друзья… — начал воробей, тут же начиная жалеть о выбранном выражении для обращения, — Все мы знаем Сашу… Ну, нашего Хранителя, — осознание того, что звери не особо понимают смысл использования имён, пришло довольно поздно. Из-за волнения Антон начал мяться и подрагивать, — В общем он… Ну… Птица затих и будто бы вжался сам в себя. Взгляд беспорядочно бегал от одной морды к другой, пытаясь найти подсказку. Пытаясь найти добрые глаза Серебряного Лиса. — Всё хорошо, Тошенька, я с тобой… — прозвучал из воспоминаний уже ставший родным голос. Хотелось, чтобы это говорил сам Саша, а не его чуть размытый образ. — В последнее время Хранитель всё чаще пропадал по ночам и не хотел отвечать, куда он пропадает, — продолжил чуть увереннее Тоша, пару раз глубоко вдохнув, — Я кое-как смог поговорить с ним, но лучше не стало. Он очень старается для всех нас и я волнуюсь, что с ним может случиться что-то, — птица заметил, что даже Дынька начала чувствовать себя лучше, когда он заговорил без запинок, — Мне нужна ваша помощь. Звери тут же начали недоумевающе переглядываться, пытаясь понять, о чём идёт речь. Обычно Хранитель просил помощи лично, а не от лица одного из своих приближённых товарищей. Раз такое случилось, может быть, правда происходит что-то неладное? Потеря Хранителя правда может не очень хорошо сказаться на каждом жителе леса и это прекрасно понимал каждый. Но какая помощь может быть нужна? — Этой ночью Саш… Хранитель, — запнулся Антон, тут же возвращаясь в уже приобретённый темп речи, — Ушёл и не вернулся к утру. Я прошу вас всех помочь мне найти его. Возможно, я надумываю и волнуюсь зря, но лучше мы все удостоверимся, что он в порядке, чем он будет справляться с трудностями в одиночку. — Хищники могут помочь найти Хранителя по запаху, — вставила Гречка. Дынька подняла голову и кивнула. Антон был рад тому, что она решила поддержать его таким образом, — Я буду руководить отрядом «глазастых». Маленькие братья и сёстры, я буду рада, если вы присоединитесь. — А я хочу попросить помочь птиц. С высоты полёта хороший обзор. Мы будем действовать вместе с отрядом… Кошки, — тяжело было не использовать имя. Тоше было искренне интересно, почему животные так странно относятся к кличкам. Звери и птицы не оказались равнодушными к идее Антона: сразу же после завершения речи все слушатели начали делиться по отрядам, которые выделили воробей, кошка и собака. Самой первой ушла группа Дыньки, состоящая из волков, лисов, нескольких харз, пары енотов и множества мелких ласок. Хищники тут же начали прочёсывать весь лес, обнюхивая каждую его частичку. Собака, возглавляющая отряд, не оставалась в стороне и бродила вместе с товарищами не поднимая носа от земли. Однако даже спустя долгие часы не удалось найти маршрута Саши: запах постоянно менялся с человечьего на лисий и обратно, петлял и прятался, всё время прерывался и появлялся через несколько метров в совершенно странном месте. Похоже, Хранитель делал всё, чтобы его не нашли или искали как можно дольше… Отряды, которые служили «глазами и ушами» леса тоже быстро распределились по большой территории, не оставляя без внимания ни единый клочок земли. На ветках каждого дерева сидели белки и птицы, с земли смотрели олени, зайцы и ежи. Многочисленные пернатые летали кругами под кронами деревьев, шурша крыльями. Однако, даже спустя несколько часов никто не смог увидеть ни белоснежной лисьей шерсти, ни белокурой головы получеловека. Похоже, Саша прятался так, чтобы его не нашли или искали как можно дольше… Но зачем ему это? Тоша задавал этот вопрос в своей голове, прокручивал его множество раз, но всё никак не мог придумать ответа, которым можно было оправдать столь внезапную пропажу Саши. — Почему он не сказал совершенно ничего о своём уходе? Раз он так прячется, значит вряд ли хотел быть найденным… Но он мог бы мне сказать, тогда я бы начал бить тревогу позже, — рассуждал вслух воробей, сидящий на голову полосатой кошки, — Или он так меня проверить решил?.. — Антон, мне кажется, ты слишком много думаешь об этом. Может, у него появились неотложные дела и он просто не успел ничего сказать тебе? Например, ему или тебе или всему лесу грозила опасность и он решил защититься как-то. Звучит проще и логичней, чем «проверка на дружбу», — отвечала Гречка, в попытке успокоить Тошу. — Слушай, Гречка… А почему ты такая… Ну… — птица сам не понял, почему захотел поднять эту тему, но его уже слишком распирал интерес, — Умная? Человечная? Ты мыслишь почти как Сашка, да и смысл имён понимаешь… Да и Дынька тоже часто выдаёт интересные мысли. — На самом деле мы вообще не такие умные как Саша. Мы просто живём с ним уже несколько лет, привыкли постепенно… Многие его привычки и фразы переняли. Вот твои мысли меня удивляют куда больше. — Почему? Я тоже много времени с людьми провёл… Я же жил в городе! — Мы с Дынькой тоже там жили, но думали на уровне местных зверей: как найти еду, как выжить, как бы потомство оставить… А потом уже годы жизни в одном доме с человеком, общение с ним дали нам возможность думать хоть малость более обширно. Саша правда хороший учитель и… Я слово забыла… — кошка некоторое время помолчала, — Оратель? — Оратор, — вежливо поправил Тоша. — Вот, да! Он ведь к нам подход нашёл благодаря облику лиса… Он нас и слышать мог и мы больше животному доверяли. — Погоди… Слышать мог? А когда он в облике человека он… Я не понял немного, — почему-то воробью эта деталь казалась важной. — Ну, когда Саша в облике человека, он не может слышать животных. А ты не замечал разве? Он на всех переговорах в облике лиса был… Да и вряд ли он тебе что-то дельное отвечал, когда ты с ним в виде человека разговаривал, — судя по интонации, Гречка правда была удивлена такой ненаблюдательности птицы. — Нет, он всегда со мной разговаривал нормально… На сложные вопросы отвечал. Он постоянно меня на руках держал и при этом говорил на те темы, которые я начинал! — Это странно… — кошка замедлилась и на некоторое время повисла свинцовая тишина, — Может ты правда какой-то особенный? — Но я же просто воробей… Родился в городе, жил в кустах всё время… — С какого момента ты начал «думать»? — спросила Гречка, делая акцент на последнем слове. — Я всегда «думал»… Если ты о всяких рассуждениях. Сколько себя помню — всегда думал. — Это правда слишком странно. Напоминаешь мне историю кое-кого… — Саши? — Саши. — Но всё-таки я просто птица. Будь у меня возможность обратиться, я бы уже сделал это не раз! — Тоше хотелось верить, что всё-таки он может разделить возможность быть двумя существами сразу с Сашей, но вероятность этого была слишком маленькой. Надежда, словно огонёк на ветру, могла затухнуть в любой момент. — Может и так… — полосатая опустила голову. Похоже, раздумья для неё были тяжёлыми. — Мы отдалились от нашей основной темы, — вернулся Антон к вопросу пропажи Хранителя, — Уже темнеть скоро начнёт… Неужели ни у кого нет никаких новостей? Продолжая свой разговор, птица и кошка пошли на поиски Дыньки. «Нюхачи» часто попадались на глаза, но их главу разыскать оказалось весьма сложной задачей: по словам одного волка, собака очень активно ищет Хранителя. Настолько активно, что сопровождающие её звери умудрились отстать и решили пойти на поиски сами. Однако, Дынька вскоре сама случайно вышла на запах друзей и поспешила к ним присоединиться. — Нашли что-то? — поинтересовался Тоша у подошедшей собаки. — Никаких следов Саши… — стыдливо призналась Дынька, поскуливая. — А ещё что-то? Может, что-то необычное? — обратилась Гречка. — Кстати… Да! — собака заметно насторожилась, вспомнив что-то важное, — Запах людей! И металла… И какой-то еды… — Люди?! — один голос удивились Гречка и Антон. — Вряд ли в такую даль зашли туристы… Это могут быть охотники! — вдруг понял воробей. Гречка тут же начала узнавать у ближайших белок, не видели ли они каких-то людей. Тем же занимался Тоша, что уже успел пересесть с головы кошки на спину собаки. Птицы уже начали разносить информацию о предположительном нахождении охотников в лесу. Вот бы это оказалось просто слухом или глупым предположением… Вот бы Саше сейчас не угрожала опасность быть застреленным! Птица изводился, сидя на спине Дыньки. Он беспокойно крутил головой, раскрывал и складывал крылья, что-то переспрашивал у пролетающих мимо сородичей. Собака, видя это беспокойство, с трудом сдерживала тоскливый скулёж. Жалко было видеть Антона в таком напряжении. — Антон, а почему ты сам не полетишь узнать? — спросила Дынька в надежде хоть как-то разбавить тяжесть висящей между ними тишины. — Я не могу… — Твоё крыло же восстановились, — недоумевала собака, — Почему тогда не можешь? — Всё не так просто, я… Я не хочу говорить об этом. На самом деле Тоша не взлетал потому что боялся. Саша пообещал ему, что будет рядом, когда птица осмелится раскрыть крылья для полёта вновь, но сейчас был однозначно не тот момент, в который друг сможет поддержать… Без Саши просто не хотелось взлетать. Без него небо — не небо, воздух — не воздух, полёт — не полёт. Без Саши будет ужасно тоскливо и одиноко… Внезапно до слуха Тоши добралась новость. — Охотники! В лесу охотники! — кричала испуганная сорока. Тут же все животные напряглись, тут же все начали беспокойно бегать и прятаться. Паззл сошёлся. Саша сейчас точно рядом с людьми. И точно он не выйдет из этой стычки целым.