Ikebukuro Story: Ryomen & Juliet

Сукуна Рёмэн возражал против похода семьи Монтэки на Новогодний благотворительный бал, но его в конечном итоге уговорили старшие советники Сатору Годзё и Сугуру Гэто. Их клан, считал Король, выше того, чтобы приходить на бал без приглашения, ещё и скрывая свою личность.  Однако его помощники предложили интересную стратегию: сначала притвориться анонимными гостями, потом сделать огромное пожертвование – раз уж бал благотворительный – и затем, если получится, анонсировать своё присутствие публично. Наверняка Капурэти не станут провоцировать драку на таком мероприятии, на которое собирался прийти мэр, районный губернатор да даже комиссар полиции района Икэбукуро. Собственно, по этой причине – полезные знакомства – отсутствие приглашения их клана было унизительным. Король не был уверен в том, что его белоснежный смокинг хорошо сочетается с черной рубашкой, но зато он был уверен в своей маске: двуликий призрак у него на лице выглядел отлично, словно он Призрак Оперы. Его такой костюм устраивал. Сатору был менее разборчив в выборе костюма, а главное в выборе маски: надел обыкновенный черный смокинг и маску на глаза, как у черной кошки, что, впрочем, и так сделало его неузнаваемым. Его примеру последовал Сугуру, единственное, маска его была традиционно японской – хання, маска японского демона. Больше никто из клана Монтэки на эту встречу не пошёл, по крайней мере, официально, чтобы наверняка не подрались, а то молодёжь слишком уж вспыльчивая. Однако их люди собирались дежурить по периметру, и в случае необходимости, были бы готовы оказать поддержку. Фейсконтроль они прошли довольно легко – уверенность и внешний вид (и свободный вход) сделали свое дело. – Какой план? – Годзё был возбужден больше всех. Сугуру лишь вздохнул, покачав головой. – Я имею в виду, пока не началась официальная часть, – надулся Сатору. – Разделимся, – предложил Рёмэн, осматривая красиво украшенный зал, – встретимся подальше от сцены, когда Зенин решит толкнуть речь.  – Есть, – парни отдали шуточную честь своему “командиру” и скрылись в толпе.  Сукуна остался один. Для него было бы лучше, останься Гэто и Годзё с ним, но эти двое остались бы тогда не в восторге – не смогли в полной мере насладиться таким мероприятием. Он взял с ближайшего подноса бокал шампанского и пошел сквозь бальный зал осматриваться. В центре просторного помещения танцевали пары, а на возвышении вроде сцены в передней части зала стояли столы, за которыми восседали судьи. Сукуна с интересом наблюдал за танцующими: они исполняли чувственное танго. Зрелище было впечатляющим, но ему нужно было найти в этом пространстве своего главного противника – Наою Зенина, главу клана Капурэти. Тот обнаружился ближе к сцене. Сукуна с бокалом пристроился неподалеку в надежде погреть уши и узнать что-нибудь полезное. Пока что Наоя тоже глядел на танцующих, главным образом, его взгляд был прикован к паре, которая танцевала, по мнению Рёмэна, особенно чувственно. Девушка была в белом платье из перьев, и её одеяние красиво разлеталось, словно она прекрасный лебедь. Не мудрено, что Зенин не мог отвести от неё взгляда.  Рядом с главой Капурэти возвышался скала – Тодзи Зенин. В своём смокинге он выглядел так, словно одежда на его плечах вот-вот порвётся. Сукуна поморщился: брат Наои вызывал в нём искреннее отвращение. Танго закончилось довольно быстро, и пары поплыли к сцене. Наоя схватил “лебединую” девушку за руку и потянул на себя. Король нахмурился, глядя на это. Они, очевидно, о чем-то спорили. Тодзи оглядывался и остановил свой взгляд на Сукуне: ему показалось, что он что-то заподозрил, поэтому пришлось смотреть в другую сторону.  – Ты меня позоришь! – донесся до его слуха раздраженный голос Зенина.  – Я ничего не сделала, – слышал он, как девушка оправдывалась в ответ. Рёмэну было интересно, что этих двоих связывает, но он не представлял, почему девчонка могла бы опозорить Зенина. Танцевала она и правда прекрасно. Музыкальная композиция меж тем поменялась. Неизвестная девушка вырвалась из захвата Наои и скрылась в толпе. Сукуна решил продолжить исследовать, и толпа, воодушевленная тем, что можно танцевать свободно, стала ему только мешать. Спокойствие долго не продлилось. После следующей мелодии паркет вновь опустел, свет приглушили. В центре танцпола оказались ведущие – мужчина и женщина. Сукуна напрягся – это было не совсем то, чего он ожидал. Когда будет выступать Наоя? Паршивец точно не закончит вечер, не урвав себе пять минут славы. – Турнир начинается! – объявила ведущая. – Пары приглашаются на паркет! – поддержал её коллега. Партнёры сразу вставали друг напротив друга, готовые начать заученную хореографию в любую секунду, как только услышат музыку.  Рёмэн невольно искал глазами белое платье и перья – логика подсказывала, что незнакомка должна оказаться сейчас здесь. И он находит – её лицо украшает единственная среди присутствующих искренняя улыбка. Он ухмыляется. Собирался пойти бродить дальше, но нет – он посмотрит на прекрасное. – И первый танец – вальс! Все десять минут мужчина не отрывал глаз от пары. Точнее, от партнёрши – на танцора ему было, в общем-то, плевать. Кажется, эта пара создана именно для вальса. Неизвестно, как они еще не взлетели к потолку, что их держало на бренной земле – над полом они буквально парили. Сукуна только вошёл во вкус, как объявили о начале следующего танца – фокстрота.  Джульетта была ужасно расстроена после ссоры с Наоей. Она знала, что он сделал это специально, пытался довести её до слез, но все равно расчувствовалась: плакать она с таким макияжем себе позволить не могла, поэтому приходилось искать варианты выплескивания гнева и обиды.  Она посетовала на судьбу своему партнеру, и это её немного утешило, хотя и не помешало, к сожалению, несколько раз оступиться во время фокстрота. Благо, Идзити-сан был хорошим ведущим и всячески помогал ей эти ошибки сгладить. Оставалось только надеяться, что никто ничего не заметил, главным образом, судьи. Ведущие объявили перерыв: жюри должны были обсудить свои мнения, а потом планировалось объявление результатов, которые озвучит Наоя Зенин вместе со своей речью. По регламенту это планировалось осуществить примерно через час, а поскольку турнир пока продолжался, то предлагались танцы для простых людей: тех, кто не занимался профессионально. По помещению снова пронеслась музыка. Джульетта обняла Идзити и пошла гулять по залу. Она боялась, что встретит Наою или Тодзи, и ей придется танцевать с кем-то из них. Собственно говоря, Наоя настаивал, чтобы девушка потанцевала с неповоротливым братом, но она этого совершенно не хотела: танцевать тот не умел, а кроме того, вечно оттаптывал ей все ноги. Короче говоря, она решила постараться затеряться в толпе и сделать вид, что так произошло случайно. Джульетта протискивалась между вальсирующими парами: как-то сразу стало тесно, когда на танцевальную площадку вышли все, кто хотел плясать, а не только профессиональные танцоры. Обычно внимательная к любой мелочи, сейчас не чувствовала на себе заинтересованного взгляда красных глаз. Девушка поторопилась в раздевалку, оборудованную для участников турнира: во время перерыва ей нужно успеть переодеться в платье для латины, отделение стандарта закончилось. Ещё одно белое – ничего в макияже и прическе менять не нужно, поэтому она довольно быстро стянула почти что целомудренное длинное платье и надела то, которое и платьем-то не назовешь – несколько белых кусков ткани с блёстками, не просто подчеркивающих достоинства – просто не скрывающих практически ничего. Бросает финальный взгляд в зеркало, немного разминается, проверяя правильность движений, улыбается своему отражению, подбадривая саму себя, и возвращается в зал. Нужно быть рядом с Идзити. Сукуна будто её почувствовал – уже не искал, но, когда она вернулась на танцпол, чтобы настроиться со своим партнёром на следующее отделение турнира, само провидение – не иначе – заставило его снова обратить внимание на паркет, и без того заполненный людьми, и отыскать нужную фигуру. Которую он сразу же узнал, не будучи лично с ней знакомым. Пока. Теперь её движения сильно отличались от тех, что были до. Ему очень нравилось. Рёмэн признал ещё полчаса назад, что она хороша в танцах, но сейчас понял, что “хороша” – оскорбление для неё. Танцевальный перерыв заканчивается торжественной мелодией, под которую все посторонние освобождают паркет для вернувшихся на него ведущих. Сукуна специально подбирается поближе, надеясь, что ему удастся угадать местоположение одной особо интересной ему пары. Участники выходят на танцпол. – Идзити-сан, – улыбаясь, еле заметно двигает губами Джульетта, – давайте встанем там. “Там” оказывается прямо напротив члена Монтэки. Он доволен. Он разглядывает бессовестно её изгибы под новым платьем – ему все нравится. Не то чтобы у Короля был недостаток в женщинах, но он умел различать среди них особенных. Эта девушка притягивала взгляд, и не потому что была из Капурэти. На первый взгляд он не понял, к какому клану она принадлежит и принадлежит ли вообще, а потом увидел их взаимодействие с Наоей, и это ему… не понравилось. Не будь он на вражеской территории, то наверное набил бы придурку морду. Этого ему хотелось, впрочем, уже давно, но подобраться к Зенину было ой как непросто. Сукуна берет следующий бокал с шампанским. Оглядывает толпу – высоченная белобрысая голова Годзё Сатору видна ему издалека, слишком уж он выделяется, но в маске его, слава богу, никто не узнает. С той стороны спокойно, наверняка, Гэто Сугуру тоже где-то там. Наверное, он его сдерживает. Хотя зная вздорный характер их обоих… Но Король им доверяет.  Пары начинают поединок. Скучающим взглядом мужчина скользит по другим танцовщицам, а потом возвращает взор к девушке в белом платье. Она могла бы выглядеть невинным белым лебедем в первом своём одеянии, но в этом она точно выглядит, как коварная обольстительница. То, как она извивается в объятиях партнёра, как прижимается своим горячим телом к его, будоражит – Сукуна бы тоже хотел ощутить эти прикосновения. Он выпивает бокал залпом. Джульетта, как и обещала самой себе, выкладывается максимально. Показывает публике всю ту чувственность, которая в ней спрятана глубоко-глубоко в ожидании кого-то особенного. Она натянута, как струна, но в то же время пластична и мягка. Красиво двигает округлыми бёдрами, рассекает руками воздух.  Это очень известный фокус – заигрывать со зрителями, но до сегодняшнего турнира девушка этим советом пренебрегала, считала ненужным. Однако сегодня звезды сошлись. Ей была нужна победа и хотелось позлить Зенина, если он смотрит. А он наверняка смотрит. Джульетте не составляет труда окинуть толпу со стороны их выступления быстрым взглядом в поисках подходящего кандидата, – публики, на которую она будет “работать” – с каждым флиртовать она не будет. Что удивительно, находит очень быстро. Молодой человек в белом смокинге кажется отличным вариантом. А ещё он смотрит на неё неотрывно – девушка, очевидно, сорвала куш, улыбается ещё шире, довольная тем, как обстоятельства складываются в её пользу.  Ча-ча-ча была разминкой, сама по себе довольно игривая. А вот румба уже будет посвящена конкретному человеку – незнакомцу в белом. Тягучая, как мед, пьянящая, как вино – Джульетта лишь изредка поглядывала на своего партнёра, с которым и танцевала, все её внимание, все движения, жесты, мимика и взгляды были адресованы лишь одному человеку из первого ряда. Сукуна приятно удивлён такому повороту событий. Он ловит на себе взгляды танцовщицы, которые настолько горячи, что могут и обжечь. Хорошо, что он умеет управляться с огнём… Третий бокал шампанского заканчивается довольно быстро, и он берёт следующий. Наоя все видит. Он ожидал, что Джульетта будет дарить свои взгляды ему, но девушка танцует не для него. Он злится, но не может понять, кто именно в толпе стал её мишенью. Зубами скрипит злобно, цокает языком. Тодзи стоит рядом и опускает руку на плечо брата утешительно. Это, впрочем, не утешает. Он с ней поговорит после танцев. Поведение девочонки раздражает, и он напомнит ей, как нужно нужно себя вести и кто здесь главный. Она мало того, что ведет себя не так, как ему нравится, еще и разоделась, как шлюха, нафуфырилась, блять. Зенин сжимает руки в кулаках. К нему подходит кто-то из великосветских людей и приходится отвлечься на вежливые разговоры о делах.  А Джульетта вошла в раж. Она уже почти не обращает внимание на Идзити, задача которого в их паре заключается, в общем-то, в том, чтобы помогать партнерше показывать все, на что она способна. Ей всегда грустно, когда танцы заканчиваются, но этот последний джайв стал особенно печальным. Она держит зрительный контакт с красными глазами до последнего, пока партнер не уводит её с паркета, и она уже просто не может продолжать пялиться на человека в белом костюме. “Мы бы хорошо смотрелись вместе”, – отмечает она про себя. Лица его девушка так и не увидела, но почему-то уверена, что он должен быть хорош. Ничуть не хуже смазливого Наои. Ещё один небольшой танцевальный перерыв перед выступлением Зенина и объявлением результатов. Переодеваться не принято, она бы с удовольствием осталась в открытом платье для латины, но понимает, что обилие страз тянет её к земле, а ей хотелось бы почувствовать легкость перед, очевидно, тяжёлым вечером. Она снова скрывается в раздевалке, чтобы сменить третий наряд, надеть последнее платье на этом мероприятии.  Яркий макияж и непростая прическа не очень вяжутся с не примечательной белой комбинацией, но она не обращает внимания на этот диссонанс. Ей хочется ещё немного насладиться этим вечером, прежде чем её очередной раз постараются сравнять с землёй за все её сегодняшние “выходки”. Выпить шампанского, поболтать с соперницами-приятельницами, может, станцевать пару социальных танцев просто для удовольствия, а не преследуя какую-нибудь цель. Джульетте очень повезло, что Наоя занят подготовкой к своей речи. Она старается обходить его и свиту в виде Тодзи за километр, чтобы продлить драгоценные минуты своей свободы. Первый бокал она выпивает с девочками. Второй вырывает из рук Зенин и возвращает на поднос официанту. – Не позорь меня, – шипит он, хватая её за предплечье. – Да что я такого делаю?! – восклицает она на повышенных тонах, привлекая внимание окружающих. Этого Наоя не любит. Он тут же отпускает её руку и улыбается очаровательно, стараясь сгладить ситуацию, но Джульетта устремляется в толпу. Люди снова танцуют вольные танцы, так что приходится задеть несколько человек локтями, чтобы пробраться в другую часть зала.  Побег от Наои удался. Ей тяжело сдерживать слезы, почти получилось, но все равно несколько слезинок предательски побежали по щекам. Она впечатывается в кого-то своим личиком, оставляя следы роскошного макияжа на чужом костюме. Здесь теперь поможет только химчистка… Джульетта поднимает взгляд и встречает горящие красные глаза, в которых читается удивление, тихая ярость и в то же время интерес. – Простите, я так виновата, – она делает реверанс. – Я оплачу стирку… Как я могу загладить вину? "Призрак Оперы”, как она его назвала про себя по характерной маске, не отвечает пару секунд, сканируя её тяжёлым взглядом сверху вниз. Джульетта узнает в нем своего зрителя. Он тоже сразу понимает, кто перед ним стоит, но ей этого показывать не хочет. Так не очень интересно будет. И все же не может не похвалить её. – Потенциальной победительнице этого турнира я готов простить почти все, что угодно, – отвечает он. У девушки пробегают мурашки по коже. Вот это голос… – Почти? – жизнь научила цепляться к словам. – Именно. – И что же вы не готовы мне простить? – Если откажете мне в приглашении на танец. Он чуть склоняется перед ней, протягивая ей свою ладонь. Её лицо снова озаряется улыбкой. Как будто и не было никакого противного Наои пару минут назад. – Я сама себе этого не прощу. Начинается фокстрот. Особенно стараться не хочется, пока что силы до конца ещё не восстановлены, о чем догадывается её новый партнёр, поэтому они в спокойном темпе двигаются под музыку, отдавая предпочтение базовым фигурам.  – Вы отлично двигаетесь, – делает ему комплимент Джульетта. Он и правда отлично её ведёт. По нему она бы не сказала, что танцы могут быть его стихией. – До вас мне далеко. Касаться его горячей шеи – приятно. Прижиматься к его сильному телу – ещё приятнее. С Идзити она такой силы и власти никогда не чувствовала, но он был подобран для неё по тому принципу, чтобы не раздражал Наою. Девушка обтирается вокруг настоящего мужчины с искренним чувством наслаждения. Как же ей давно хотелось почувствовать свою власть, свое обаяние, свое превосходство над другими. В какой-то момент они оказываются друг против друга и смотрят друг другу в глаза. Серые, почти прозрачные глаза Джульетты глядят в его красные. Вокруг все словно замирает.  Они среди толпы одни.  В эти несколько секунд вокруг воцаряется тишина, в которой существует только она и он. Девушка не может оторвать от него взгляда. Кажется, они действительно останавливаются и в танце тоже. Музыка отыграла, оркестр прерывается, потому что все готовятся к речи главы Капурэти, Наоя Зенин. Джульетта не замечает и этого тоже, они с господином Призраком Оперы держатся за руки. На душе все звенит от ощущения чего-то чрезвычайно важного. Возвращает их в реальность легкое постукивание Зенина по микрофону – проверка звука. – Извините, я… мне нужно идти, – она легко, но с большим нежеланием выскальзывает из его рук и скрывается в поисках Идзити. Сукуна довольно ухмыляется, смотрит ей вслед. Они ещё встретятся, он знает это. И поэтому совершенно не переживает о том, что даже не узнал её имени.