Midnight Rendezvous

Рэй Итак, проснувшись далеко за полдень, я, естественно, потянулся к телефону в надежде найти сообщение от кого-нибудь — от Сэнда, Мью, Сайруп или, может быть, даже от всех них. Но, к моему удивлению, в моих уведомлениях не было ни звука. Никаких сообщений, ничего. Было пугающе тихо, и в меня начало закрадываться чувство беспокойства. Первое, что я сделал, это попыталась дозвониться до Сэнда. Но ответа не последовало. Мое беспокойство возросло еще больше. Следующим в моем списке была Сайруп, поэтому я позвонил ей. Она ответила, и по усталости в ее голосе было ясно, что ей пришлось пережить многое. «Мью все еще не говорит об этом», — сказала она, и в ее тоне слышалась смесь разочарования и беспокойства. — Но, по крайней мере, он ест и сейчас на балконе. Я вздохнул с облегчением. По крайней мере, Мью хоть как-то мог позаботиться о себе. «Я зайду позже», — заверил я ее. Но сначала мне нужно было кое, о чем позаботиться, кое-что, что не могло ждать. Сайруп, всегда понимающая, предложила подменить меня на следующий день, сказав, что может провести ночь со своей девушкой, предоставив мне пространство, в котором я нуждался. Это была такая дружба, в которой не было необходимости в словах, и я ценил ее больше, чем мог выразить. Решив, что лучшим местом, где можно найти Сэнда в этот час, было кафе, где он работал, я, наконец, смог вытащить себя из постели. В кафе было оживленно, и Сэнд был прямо там, в центре всего этого. Он был, как всегда, очарователен, вел светскую беседу с клиентами, сверкал улыбкой на миллион долларов и даже немного флиртовал с некоторыми старшеклассницами. Серьезно, я почувствовал к ним симпатию. Сэнд был похож на харизматичную планету- вы не могли не попасть на его орбиту. Неудивительно, что владельцу кафе нравилось, когда он был рядом. Призвав на помощь все свое обаяние, я подошел к стойке, за которой работал Сэнд. — Американо, пожалуйста, — сказал я, включив свое кокетливое обаяние, наклоняясь чуть ближе и подмигивая. «И если бариста принесет его, что ж, это бонус». Но Сэнд не стал подыгрывать, как обычно. Он просто механически назвал мне общую сумму и попросил подождать. Это было странно, совсем не похоже на наше обычное подшучивание. И этот узел у меня в животе стал еще туже, когда я почувствовал, что что-то не так. Вручая мне мой напиток, он обменялся несколькими словами с коллегой, прежде чем снять фартук и выйти из кафе. Я понял, что это был мой сигнал, и последовал за ним на улицу, полностью осознавая, что назревает что-то серьезное. «Что ты здесь делаешь?» — Спросил Сэнд, повернувшись ко мне лицом, и выражение его лица было как в крепости — защищенное и отстраненное. — Я пришел домой, а тебя там не было, — сказал я, и в моем голосе слышалось разочарование. — Я сорвался с места, и теперь я здесь, чтобы найти тебя. — Ты ожидал, что я буду просто слоняться поблизости, ожидая, что ты появишься, когда захочешь? Раздражение Сэнда было совершенно очевидным, и его взгляд стал жестче, когда он заговорил. — Прости, Сэнд, — ответил я, пытаясь заставить его понять меня. Между нами повисло напряжение и невысказанные слова, которые нужно было выплеснуть. Что-то явно пошло не так, пока меня не было. А потом он сделал шаг. Именно тогда я схватил его за руку, чтобы остановить. — Ты явно не в порядке, — сказал я искренне, сжимая руку нежно, но крепко. СЭНД Итак, я, наконец, решил, что единственный выход — разобраться с этим бардаком. Мои нервы были на пределе, но я знал, что должен снять с себя это бремя. Я не мог продолжать ходить кругами, чувствуя, что это у меня кружится голова. «Я просто чертовски устал, Рэй», — признался я. «Вся эта ситуация выматывает, понимаешь? Каждый раз, когда мы говорим об этом, я как будто хожу по кругу, и это всегда заканчивается тем, что я чувствую себя потерянным и дезориентированным. Если я буду спорить с тобой и говорить, что злюсь, потому что мне кажется, что я никогда не буду для тебя главным, я не думаю, что это справедливо. Ты говоришь, что у тебя есть чувства ко мне, и, возможно, так оно и есть, но они никогда не смогут сравниться с твоими чувствами к Мью. Я просто не могу продолжать вносить еще больше хаоса в свою и без того запутанную жизнь. Я не могу справиться с этими чертовыми отношениями, какими бы они ни были.» Да, я знаю, что сейчас я могу показаться неуверенным в себе и неразумным, но я ничего не могу с собой поделать. Вдобавок ко всему хаосу, я не могу не думать о Нике и Мью. Я представляю, через какую боль они проходят, и я почти уверен, что Мью нуждается в тебе сейчас больше, чем когда-либо. Это напомнило мне, почему никогда не было хорошей идеей быть тем, кто глубоко заинтересован в отношениях с тобой. Часто в итоге тебя обижают и оставляют позади. И я не хочу, чтобы ты был тем, кто бросит меня, когда вернется в Мью. Поэтому я пользуюсь этим шансом, чтобы избавить себя от душевной боли позже. Рэй пристально смотрит на меня, и становится ясно, что он знает, к чему я клоню, но, вероятно, надеется, что на самом деле я не имею это ввиду — Что ты пытаешься сказать, Сэнд? — спрашивает он, и его глаза умоляют меня не говорить того, что, по его мнению, я собираюсь сказать. Я делаю глубокий вдох и выкладываю все начистоту. — Думаю, мне нужно отдохнуть от этого, Рэй. Можешь называть это неподходящим временем или как угодно еще, но ты же знаешь, что сейчас все в таком хаосе. Ты нужен Мью, не так ли? Может быть, из всего этого получится что-то хорошее, верно? Не будет ли проще, если мы просто прекратим это сейчас?» На лице Рэя написано замешательство и предательство. Я не хочу смотреть ему в глаза, потому что они заставляют меня сдаваться при малейшем намеке. Я должен придерживаться своего решения. Прошлой ночью я испытал мучительное ожидание, неуверенность и страх. Я знаю, что чувства Рэя к Мью глубоки, и теперь, когда он явно доступен, я лучше откажусь от него сейчас, чем буду мучить себя потом. Он пытается что-то сказать, но из горла вырывается лишь странный сдавленный звук. Посмотрев на меня еще несколько секунд, он встает и выходит из кафе, а может, и вовсе из моей жизни. Я прислоняюсь к стене, чувствуя, как силы покидают мое тело. Почему любовь всегда должна быть такой чертовски тяжелой и болезненной?