***
Эндрю долго размышлял, говорить ли об этом Ники, но всё-таки это большое изменение в его жизни и кузен заслуживал знать. Поскольку спорт блондина не интересовал, у него образовался свободный вечер, когда Кевин ушёл на какую-то спортивную выставку. Нил на этот раз тоже не сильно горел желанием куда-то идти, так что выбрался только на пробежку. Блондин сел на кровать и включил телефон, набирая Ники. Первое, что он сказал было: - Если будешь кричать, я сброшу. - И тебе привет! – Отозвался Ники. – Ты, наконец, решил рассказать мне, что за волшебные красавчики были тогда с тобой в комнате? Ну вот видишь! Нельзя так сразу было?! Эндрю закатил глаза. Ники не переставал спрашивать об этом каждый раз, когда звонил, но блондин отвечал только то, что это не его дело. Хватало до следующего созвона. Поэтому Эндрю почти никогда не брал трубку и не отвечал сообщения. - Я же ответственный родитель! – Продолжал Ники тем временем. – А вдруг ты попадёшь в плохую компанию? Или случится… - Нужно поговорить. – Прервал Эндрю. – Серьёзно. Недавно я попал в больницу. Это вызвало новую волну вопросов, которая заставила Эндрю в очередной раз задуматься, как Эрик с этим справляется. - Ники. - Да расскажи ты уже! – Завопил тот. - Я… - Он выдохнул. – Мой пол перепутали при рождении. Я омега. Трубку пришлось сбросить. Ники вопил так, что динамик грозил расколоться. Впрочем, телефон сразу показал входящий вызов. Эндрю не стал отвечать и проигнорировал еще три вызова, прежде чем ответить на четвертый. - Срань Господня! – Тараторил Ники. – Ты не шутишь?! - Конечно. – Невозмутимо ответил Эндрю. – Я же так часто это делаю. - Нет, в смысле, ты не делаешь, но ты омега?! Серьезно?! Мой маленький кузен омега! Вот это да! Когда Аарон узнает… - Аарон не узнает. – Рычит блондин в трубку. – Потому что я отрежу тебе язык, если ты скажешь. Кажется, Ники уже проглотил тот самый язык. - Извини. – Протянул он, а Эндрю захотелось его придушить. – Просто… Он спрашивал про тебя. Мне кажется, он волнуется за тебя. - Когда кажется, креститься надо. – Прошипел Эндрю. - Нет, серьёзно. Он искал тебя со мной, но я сказал ему, что ты в порядке. Но ты же его знаешь. Ему нужны подробности. Не то чтобы ты мне рассказывал подробности… - Ники. – Выдохнул Эндрю. Он сошел с ума. Да какая разница, верно? - Подробности. – Озвучил он. – Я в Европе. В Брюсселе. Лежу на большой кровати в номере люкс. И здесь я весь месяц, потому что это медовый месяц. Я вышел замуж по пьяни, и теперь мы путешествуем вместе. Это была самая красноречивая тишина от Ники, что Эндрю когда-либо слышал. Кузен даже несколько раз заикнулся. - Ха-ха, вот и шутки, а говорил, не умеешь шутить. – Рассмеялся кузен, очевидно решив, что это действительно шутка. Эндрю не стал его переубеждать, а просто молча ждал, пока информация дойдёт до его маленького мозга. Сигналом к этому стал очередной писк. - ЧЕ СЕРЬЁЗНО?! ВСМЫСЛЕ «ЗАМУЖ»?! ЭНДРЮ КАКОГО ХУ… Блондин положил телефон перед собой, ожидая, когда бурный поток эмоций схлынет. На это потребовалось больше времени, чем предполагал Эндрю, но в конце концов Ники успокоил подошедший Эрик, которого обеспокоили крики мужа. - Эндрю вышел замуж, представляешь?! Он только что это сказал! Голос Эрика не было слышно, но его метод успокоения точно работал, потому что через три фразы Ники уже был готов к нормальному диалогу. - Скажи, что это шутка! - Конечно, я же так часто это делаю. - Эндрю-ю-ю! - Ты дашь мне договорить или на сегодня мы закончили? - Нет! Погоди! Продолжай! Просто… Чёрт, ты реально омега ещё и женился! Кто он? - Они. – Поправил Эндрю. – И это то, что я хотел сказать. Их двое. Да. Их ты видел на видео. - Те сексуальные французы?! Эрик, ты слышал? Тот пресс и задница принадлежат мужьям Эндрю! – И Ники не был бы Ники. – О! Ты просто обязан был заняться сексом с этими горячими парнями! Это значит я стану дедушкой? Они кто – альфы?! - Бета и альфа. – Ему нужно было отдохнуть от писка кузена. – И они не французы. И ничего из этого ты не скажешь Аарону. Он сбросил трубку, не позволяя новому писку оглушить его. Хорошо, что он рассказал об этом по телефону. В живую кто-нибудь обязательно бы пострадал.***
Парни ещё не вернулись в номер, так что Эндрю решил сходить в душ, пока их нет. Он включил воду, разделся, но его не покидала одна мысль. Слова Ники засели в голове. Что происходило в их официальную первую брачную ночь? Тогда он был так сбит с толку свалившийся информацией, что совершенно не обратил внимание на такие нюансы. А теперь было время подумать. Эндрю зашёл в кабинку и встал под воду, намыливая волосы. С той сумасшедшей ночи у него остались лишь ощущения. Никаких конкретных воспоминаний. Он закрыл глаза, позволяя струям смыть шампунь и стал вспоминать, что он чувствовал тогда. Оказаться снова в том дне было странно. Помнить, какие чувства он испытывал тогда и какие испытывает к своим партнёрам сейчас тоже было странно. Тогда они были для него незнакомцами, такими же опасными, как и любые другие люди. Сейчас же между их именами и домом стоял знак равно. Но Эндрю пришёл сюда не за философскими мыслями. Отличить Кевина от Нила было практически невозможно. Он помнил, что Кевин сказал, что первый поцелуй получил он, и Эндрю помнил это. Мимолетное ощущение губ, а потом других. Должно быть это был Нил. А вот прикосновения их рук сливались. Пробираясь через клубок запутанных ощущений, Эндрю наконец почувствовал это. Чувство страха, перемешанное с предвкушением. Ему было тепло. Сначала тепло снова было на губах, потом оно как будто было везде. Член заинтересованно дернулся, отзываясь на мысли, и Эндрю прекрасно понимал почему. Он поднял руки и стал следовать ладонями за ощущениями, которые усиливались от горячей воды. Его шеи точно касались. Он помнил засосы утром в зеркале, но прикосновение было одновременно с теплом в ногах. Кто-то касался его коленей. Ладони опустились вниз, оглаживая ключицы, которые в воспоминаниях ласкали точно губы. По ногам ощущения переместились выше, и Эндрю переложил одну руку на ногу настолько низко, насколько мог, чтобы не наклоняться. Он обвёл один из сосков, касаясь его пальцем, и вздрогнул всем телом, потому что другая рука, слепо следуя за ощущениями, добралась до яиц, кончиками пальцев играя с ними. Эндрю почувствовал, что его дыхание сбилось. Пальцы сжали сосок и обхватили основание члена, который уже стоял по стойке смирно. Он не хотел думать, что то тёплое ощущение ниже было от языка, но просто не мог не повторить трепетное прикосновение к низу живота, но снова вернул руку к другому соску, оглаживая его, перемещаясь пальцами к головке и нежно сжимая её. Эндрю никогда не касался себя нежно. Он быстро доводил себя до конца, воспринимая это как обычную потребность. Даже не закрывал глаза, но сейчас, стоя под теплым душем, с зажмуренными глазами и касаниями по всему телу, ему ничего не хотелось больше, чем громко застонать от удовольствия. Руки у него было всего две, а ласкали его четыре, скорее всего используя и губы, поэтому он не мог повторить всё, что чувствовал и ему приходилось выбирать. Тогда он был разбит и желал уничтожить себя, поэтому был согласен на всё, но он не чувствовал боли. Были только головокружительное удовольствие и нежность. Не было никакой спешки. Кевин и Нил слишком хорошо старались над ним. Эндрю практически заскулил от досады, когда одно тепло коснулось ануса, другое гладило отверстие, из которого сочился предэякулят, третье сжало его грудь, а четверное проникло внутрь рта. Как же его бесило, что он не мог различить, где был Нил, а где Кевин. Он выбрал переместить руки вниз, одновременно представляя, как двигал бы языком, будь это поцелуй или пальцы. Пальцы потёрли щель, размазывая предэякулят по головке. Смазка, стекающая ногам, откровенно мешала. Ее не было в воспоминаниях, и она сбивала с толку. Приходилось делать усилия, чтобы выбросить её из головы. Прикосновения проникли внутрь. Эндрю выдохнул, проталкивая одну фалангу, но ощущения почему-то были не те. Омега списал всё это на смазку, потому что как бы он не старался – избавиться от неё не получалось. Пальцы на члене стали перемещаться, делая какие-то новые движения, которые Эндрю никогда на себе не пробовал, и его дыхание быстро сбилось, палец скользил внутри. От него не было приятно, и парень не мог понять, что делает не так. Зато движения на члене сводили с ума. И эти ощущения мешали друг другу. Блондин рыкнул, вынимая палец. Он уж точно должен знать, что секс с проникновением никогда не бывает простым, но ощущения из воспоминаний говорили обратное. Скорее всего, он ошибся. Он переместил руку обратно на грудь и быстро кончил, когда неприятные ощущения перестали мешать. Блондин сполз по стенке, глубоко дыша. Чем он только что занимался? Вспоминал, как занимался сексом с мужьями после слов кузена… Ему не нравился этот ответ. Нил и Кевин были прямо здесь. Почему он просто не предложит им повторить? То есть сначала он вспоминает, как занимался сексом и был снизу, а теперь хочет повторить? И его ничего не смущает… Эндрю откинулся на стену, подставляя лицо под струи воды. Ему лучше всех известно, какого быть снизу в постели. Он, конечно, знал, что всё может быть по-другому, но почему он был в этом так уверен? Но у него же есть воспоминания… Но это только ощущения, а не конкретный опыт. Но Кевин и Нил… Эндрю сам себе дал пощёчину и встал. Отставить мысли. Слишком рано. Ему нужно подумать. Потом. Когда-нибудь… Он выключил воду. Хлопнула входная дверь, значит кто-то вернулся. Громкая возня и ругань на французском, оповестили, что вернулись оба. Эндрю намылил всё тело, когда постучал Нил и почему-то на немецком сказал, что сегодня на ужин. Возмущения Кевина были слышны даже ему. Его мальчики умудрились из-за чего-то поссориться в те короткие минуты, что шли до номера, и теперь просили Эндрю рассудить их, когда тот закончит. Детский сад. И как они жили без него? Впрочем, эти ссоры всегда были шуточными и служили только для того, чтобы привлечь внимание Эндрю. Блондин подозревал, что парни ведут счёт, на какую сторону Эндрю встанет на этот раз. Поэтому Эндрю всегда выбирал третий вариант и наслаждался недовольством на их лицах. Кто сказал, что в эту игру нельзя играть втроём?