История маленькой майи

Следующим утром Гэндальф сумрачно ходил по лагерю, то и дело что-то бурча под нос, а я хвостиком ходила за ним, так как уже простила его за вчерашнюю выходку, да и вообще соскучилась. Он так же, как и Трандуил, опасался, что будет много охотников до золота. Но к гномам решил не ходить до поры, все надеялся, что они сами решат заключить договор миром. Я на это могла лишь вздохнуть. Плохое настроение волшебник старался особо не показывать, но вечером его похоже прорвало. Гэндальф горячился, Бард недоумевал, а Трандуил… похоже наслаждался. — С каких это пор ты пренебрегаешь моим советом? — волшебник упер руки в бока и еще больше стал выглядеть стариком. — Что я, по-твоему, задумал? Владыка лениво восседал на своем кресле, подпирая рукой голову. И хотя одежда на нем была простая, выглядел он истинно по-королевски. — Ты пытаешься спасти своих друзей гномов. — Он следил взглядом за волшебником, иногда слегка меняя позу. — Меня восхищает твоя преданность им, но я не принимаю этого, как достойный аргумент, что бы отступить. Гэндальф в раздражении заходил по ковру. — Да, я волнуюсь за них, потому как, похоже, золото затмило им разум. Но что будет, когда им на выручку придет их родня из Железных холмов? — волшебник вытащил свою трубку, ткнул в сторону востока острием и стал набивать ее табаком. Трандуил с насмешкой проследил за его действиями, спокойно поднялся и налил себе вина в кубок, предложил Барду, но тот жестом отказался, с интересом следя за диалогом. А у меня закралась подленькая мыслишка, что, похоже, эльф привез с собой весь винный погреб. Ну, или его часть. — Мои воины выдержат натиск их маленькой армии, если гномы решатся атаковать. Но не думаю, что дело дойдет до кровопролития. К тому же, я рассредоточил на главных направлениях соглядатаев, и в случае чего, мы быстро получим весть. — Хорошо же! А если гоблины нападут? До меня доходили слухи, что они собираются мстить за своего вожака! — проворчал Гэндальф, наконец, запалив трубку, и стал пускать дымные колечки. Эльф, слегка поморщившись, взмахнул рукой, отгоняя одно, самое настырное, которое попыталось сесть ему на голову. — Я подумал и об этом. Единственное слабое место наших позиций — это сама гора. Но гномы замуровались в ней, а больше самоубийц, идущих в атаку со скал, я не знаю. На некоторое время в шатре образовалось молчание, прерываемое лишь пыхтящим Гэндальфом. Мне всегда было интересно, что же он находит в этой своей привычке? Или он это делает для поддержания своего образа? Хотя вот Бильбо тоже трубку раскуривал. В последнее время, правда, у него не было табака. Да и гномы на привалах затягивались дымом… Я поскребла ладони. Ранки зажили, затянулись новой кожей, но теперь ужасно начали чесаться. Трандуил мельком бросил взгляд на меня, чуть нахмурившись, и я тут же спрятала руки за спину. — Ты так хорошо все продумал, что мне и ответить уже нечего. Вот только часто хорошие планы может сломать банальная случайность. — Гэндальф, наконец, сел в кресло, для вида немного покряхтев и поерзав. Будто это не он сейчас метался. Владыка же, посмотрев на Барда, чуть закатил глаза. После чего вновь состроил преувеличенно внимательный вид. — Какие же случайности, по-твоему, могут все разрушить? Волшебник хмуро посмотрел на эльфа, на Барда, на меня. Снова на эльфа. О чем-то глубоко задумался. Но встряхнувшись, направил конец своей трубки на короля и с торжеством сказал: — Да вот хоть дозорные твои напьются! И все пропустят! Трандуил вдруг прикрыл глаза ладонью, и тихо рассмеялся. А я забыла, как дышать. Да, я видела его на празднике после охоты, когда они с Леголасом сидели за столом и тоже так смеялись. Но музыка и веселящиеся эльфы заглушали их голоса. А сейчас у меня мурашки по спине пробежали, и в глазах все расплылось. Я медленно моргнула, пытаясь согнать мутную пленку. А пока я приходила в себя от какого-то непонятного приступа, король продолжил разговор. — Ты все никак не можешь простить того случая, Митрандир? — он смотрел на волшебника и словно сдерживал улыбку. Гэндальф задумался, а потом махнул на эльфа рукой, с таким лицом, словно у него зуб болит. Мы с Бардом переглянулись, и, похоже, у нас у обоих в глазах светился один и тот же вопрос. Мы вообще тут явно присутствовали, как зрители. — Ох, поживем — увидим. Только сердце что-то у меня не на месте. Слишком уж я стар для всего этого… — Волшебник тяжело поднялся с кресла и зашаркал на выход. — Пойдем-ка, Майвен, надо бы потолковать. Я посмотрела на Барда, взглядом передавая, что хочу узнать, что там за история. Мне в ответ так же просигналили глазами. Искоса бросила взгляд на Трандуила, а он все еще пребывал похоже в воспоминаниях, так как лицо его выглядело мягче, а не похожим на маску. И поспешила выйти за Гэндальфом. Мы шли по лагерю без какой-либо цели. Казалось, Гэндальф просто не захотел делиться со мной тем случаем, о котором намекал Трандуил. Но вот, он все же остановился. Перед нами высилась гора, черной тенью нависая в темноте ночи. Ворота еле виднелись в лунном свете, только запруда отражала ее свет. — Меня одолевает тревога, Майвен. Будь на то моя воля, отправил бы тебя подальше от этой земли. Да только, боюсь, путь этот еще опасней будет. Он задумчиво комкал в руке кончик своей бороды, глядя куда-то сквозь пространство, словно хотел увидеть то, что его тревожило. Я же молча стояла рядом и ждала продолжения. — Обещание ты исполнила, и теперь свободна в выборе пути. Отправишься ли ты обратно на запад? Я обняла себя за плечи и задумалась, перекатываясь с пятки на носок. Когда я отправлялась в путешествие, представляла его совсем иным. Да и что сказать, я почти ничего не видела. Мне хотелось еще попутешествовать по землям восточнее Мглистых гор. — Нет. Я бы хотела посетить Дорвинион и море Рун. А потом посмотреть на Рохан и Минас-Тирит. Если получится. — Пусть так… — Гэндальф со вздохом выпустил измочаленный кончик бороды, посмотрел на меня и улыбнулся. — Быть может, нас ждет еще немало путешествий. — Надеюсь, не таких тяжелых и опасных, — я улыбнулась в ответ, а потом спросила, — так, а что за случай был? Волшебник, скривившись, отвернулся, словно было жизненно необходимо поправить что-то в своем одеянии, при этом подозрительно что-то бурча о неуместном любопытстве и длинном языке эльфов. — Ничего особенного. Просто пьяные эльфы и все. Ступай, займись чем-нибудь. И он ушел так быстро, что я даже моргнуть не успела. Зато любопытство мое загорелось еще сильнее. Надеюсь, Бард узнал побольше у Трандуила… И я медленно пошла обратно к шатру, возле которого уже давно пылал костер. Когда я приблизилась к так называемой ставке, то увидела, что возле огня сидели обе монаршие особы, что-то обсуждая между собой. В который раз я поразилась тому, какие они разные, но в чем-то все же похожие. Бард был немного угрюмый на людях, но со знакомыми и семьей вел себя иначе. Темноволосый, с короткой бородой, высокий и сильный, немного упрямый, с простой речью он мог расположить к себе и вести народ к процветанию. В нем не было надменности или превосходства, но он твердо отстаивал свои принципы и убеждения. Если бы не все случившееся, он бы так и остался простым стражником города, хотя теперь к чему об этом думать? Он взял на себя ответственность, принял помощь и дружбу с эльфами, и похоже старался обучаться всяким политическим премудростям от Владыки, да и с гномами воевать не очень спешил. Трандуил же был совершенно иным. Идеальный — вот как можно было его охарактеризовать. В его речи никогда не было спешки, присущей молодым эльфам, да и сухой размеренности, что показывал Владыка Элронд, тоже не было. В каждом его движении чувствовалась власть, сила и многовековая мудрость. Для него бытие короля — что дыхание. Но то, как он посвящает себя делам, своему народу, как заботится даже о, казалось бы, мелочах, приводило в трепет. И то, с каким почтением, преданностью и любовью к нему относились эльфы, лишь доказывало то, что он был прекрасным правителем. С другой стороны, я еще помню, как он с бутылкой вина хотел просмотреть документы, сидя на дереве. Я вдруг с легкой грустью подумала, что мне не хватает того общения, которое было у нас с Туилем. В тронном зале мне поставили четкую границу, за которую я не осмеливалась даже заглянуть. Я остановилась недалеко от костра, все продолжая смотреть на этих двоих, как со стороны показались двое стражников, ведущих кого-то низкого, завернутого в одеяло. Не веря своим глазам, я бросилась к хоббиту, которого удалось разглядеть по голым ступням. — Бильбо! — я так стиснула полурослика, что он охнул. — Как ты тут оказался? Ты весь продрог! — Ох, Майя! — он тоже осторожно обнял меня в ответ, но быстро разомкнул объятие. — Погоди, погоди. Я слишком мокрый и холодный! Да и чистоты особо не прибавилось, пока я до вас добирался… Он поправил на себе одеяло, и вдруг стиснул мою руку. — Я так рад, что ты жива! Ты себе не представляешь, как я испугался! Этот проклятый дракон… Он чуял все запахи! Он знал, что я с гномами, понял, что Озерные люди помогли нам! Но хуже всего… Он почуял твой запах… То, что он говорил тогда… — Он говорил резким шепотом, отрывисто и все сильнее сжимал мою ладонь, — я никогда не осмелюсь повторить этого вслух… Это ужасно, Майя! Я и правда на некоторое время подумал, что ты погибла… — Бильбо, все хорошо… Дракона нет, и он ничего мне не сделал. Ты ни в чем не виноват. Хоббит словно очнулся от мрачных воспоминаний и отпустил мою руку. Он покачал головой, словно еще не верил в это, а потом кивнул и облегченно вздохнул. — Я, да и некоторые гномы, были против того, как с тобой поступил Торин. Мы все перессорились, но они словно обезумили на этом золоте! Просто кошмар! Ох! Я же тут по делу, а времени совсем немного осталось… Он потерянно оглянулся на стражников, которые отошли от нас в сторону, давая время пообщаться. Один из них махнул нам рукой и подошел к Лесному королю, что-то объясняя тихим голосом. Я не видела Трандуила из-за языков пламени, но и так понятно было, что Бильбо зовут на аудиенцию. — Ты не против, если я пойду с тобой? — я посмотрела на разволновавшегося хоббита, и тот с благодарностью кивнул. Все-таки это будет совершенно необычная встреча у костра. Я подошла к одному из стражников, которые по совместительству еще и занимались приготовлением еды, и тихо попросила кружку с горячим отваром и что-нибудь перекусить. — Как я понимаю, вы и есть тот самый полурослик, что выкрал ключи от темницы из-под носа моих стражников. — Даже сидя у костра, Трандуил выглядел величественно, просто излучая некое превосходство. — Да… Прошу прощение за это, Владыка Лихолесья… Бильбо Бэггинс, к вашим услугам… — Бильбо очень мило смутился, нервно перебирая полы своего потерявшего всякую форму кафтана. — Но, видите ли, господа, дела идут хуже некуда. Лично мне уже давно нужно бы отправиться к себе домой на Запад. Но у меня здесь так же личная заинтересованность. Хоббит достал из кармана в несколько раз сложенную бумагу, которая оказалась письмом и контрактом с гномами. — Одна четырнадцатая доля от всех сокровищ Эребора! И я вполне разделяю ваши тревоги, даже согласен вычесть причитающееся вам по праву. Но я так же хорошенько узнал нравы моих товарищей гномов. Торин не сдвинется с места, и будет сидеть на этом золоте до конца! — Будет ему! Пускай голодает, нам что за печаль? — Бард в раздражении переломил прут, которым ворошил угли, и кинул в костер. А ко мне подошли и отдали кружку, которую я тут же впихнула в ледяные руки хоббита. — Так-то оно так… Вы позволите? — Бильбо чуть приподнял отвар, и, дождавшись милостивого кивка от эльфийского короля и согласного бурчания человеческого, с удовольствием сделал несколько глотков, после чего продолжил. — Но ведь близится уже зима, и с едой, думаю, будут проблемы даже у эльфов. Трандуил на такое лишь тонко усмехнулся, заглядывая к себе в бокал. Ну да, король, скорее всего, продумал и не такие мелочи. А хмурый эльф из стражи дал вторую кружку с отваром и небольшую тарелку с лепешками и мясом. Поблагодарив его улыбкой, поставила тарелку на бревно и стала маленькими глотками отпивать отвар. — Да! К тому же, вы могли не знать, но войско Даина из Железных гор всего в двух днях пути! Боюсь, у вас с ними будут большие неприятности! — Для чего ты говоришь нам все это? Испугать нас хочешь или друзей решил предать? — Бард мрачно посмотрел на хоббита, от чего тот в возмущении даже немного попыхтел. — Нельзя же подозревать всех и каждого вокруг себя! Я просто хочу избавить все заинтересованные стороны от ненужных проблем! — и, отставив кружку в сторону, Бильбо как-то даже торжественно произнес, — поэтому, я намерен сделать вам деловое предложение! — Хорошо же, мы послушаем! — глаза Барда неожиданно азартно блеснули, я сама с любопытством смотрела на хоббита, и только Владыка все так же смаковал напиток, лишь слегка прищурив глаза. — А еще лучше, посмотрим! — с этими словами Бильбо достал из другого кармана сверток, замотанный в старую тряпку, раскрыл его и дар речи потеряли все. В его руках переливался белым светом самый прекрасный камень, который только мог существовать на земле. Он был таким большим в руках хоббита, а грани его переливались, словно осколки серебристых звезд. Красота его завораживала и манила взять, чтобы ощутить его вес, смотреть бесконечно долго и… Я с силой отвела взгляд. Кулон на груди нагрелся, и я с удивлением ощущала, что он немного жжется. Как только перестала смотреть на камень, стало легче, он уже не так пленял мои мысли, но смутное беспокойство все еще вызывал. Я взглянула на собравшихся вокруг: Трандуил, Бард, стражники эльфы да и сам Бильбо все были словно под чарами. И чем дольше они смотрели на камень, тем больше в их чертах прорезывалась алчность. Стараясь не смотреть на сам камень, протянула руки и накрыла его ладонями. Свет все еще пробивался, но общее остолбенение тут же прошло. Все заерзали, стражники в смущении отводили взгляды, Бард потеряно чесал в затылке, Бильбо часто моргал. Я повернула голову к Лесному королю, и встретила его пристальный взгляд. — Мне кажется, будет лучше, если этот камень снова закрыть тканью… Трандуил, продолжая смотреть на меня, подозвал знаком кого-то из эльфов и что-то шепнул ему. Буквально несколько мгновений спустя тот принес какой-то небольшой ящик, подозрительно похожий на те, в которых хранилось вино… Я негромко хмыкнула, и почти не разрывая рук, мы с Бильбо постарались снова завернуть странный камень в его тряпку и положить на застеленное соломой дно. Закрыв крышку, стражник положил ящик рядом с хоббитом, а тот, достав из своих поистине бездонных карманов платок, вытер со лба пот и продолжил говорить. — Это Аркенстон Траина… Сердце горы, а так же сердце Торина. Для него этот камень дороже всего золота. Я отдаю его вам. Думаю, с таким аргументом вам будет проще договориться с гномами. — Откуда же он у тебя? Не думаю, что гномы отдали такую драгоценность добровольно… — Бард все еще смущенно отводил взгляд от ящика, но, похоже, делал это с большим для себя трудом. Хоббит на мгновение замялся. — Ну… — протянул он, после чего заговорил, все больше распаляясь, — он, конечно же, не принадлежит лично мне, но, видите ли, я осмеливаюсь рассматривать его как мою законную долю. Впрочем, можете считать меня вором. Гномы так уж точно в этом уверенны! И хотя я себя таковым никогда не считал, но все же хочу быть более менее честным грабителем! По крайней мере, я вернусь обратно, и пусть мои товарищи делают со мной, что хотят! Надеюсь, вам этот камень пригодиться больше чем мне… К концу его маленькой речи на Бильбо все смотрели с уважением. — Вы, несомненно, один из самых достойнейших живущих, Бильбо Бэггинс, которых я встречал на свете. — Трандуил задумчиво разглядывал хоббита, а после короткой паузы продолжил. — Но, думаю, Торин Дубощит не будет в восторге от вашего решения. Мой вам совет — оставайтесь в нашем лагере, не отказывайтесь от гостеприимства, ведь и здесь находятся ваши друзья. Мне же на миг вспомнилось, как Бильбо просил не спускаться по тайному ходу вслед за ним. Что тогда, что во время этого разговора, он проявлял себя совершенно другим. И меня на самом деле это не удивляло… Как знать, если бы Торин не прогнал бы меня, я бы точно так же рвалась бы к своим товарищам. Но сейчас… Я лишь вздохнула. — Премного вам благодарен, Владыка Лихолесья, — хоббит поклонился, но продолжил настаивать на своем. — Но я не могу вот так покинуть своих товарищей, с которыми долгое время делил путь и разные невзгоды, что выпали на нем. А кроме того, я обещал разбудить беднягу Бомбура, и похоже уже опаздываю! — Так, дорогой мой друг. — Тут уж я не выдержала, геройства геройствами, а вид его заморенный не внушал мне добрых мыслей. — Пока ты не поешь, я тебя никуда не пущу. И я сунула ему давно уже ждущую тарелку в руки, и отошла за новой кружкой отвара. Бильбо попытался что-то возразить, но я так на него посмотрела, что похоже совсем перепугала, настолько он стал быстро запихивать еду в рот. У соседнего костра попросила отвара, и мне с шуточками его налили. Поблагодарив незнакомых эльфов, задумалась, что же теперь мне делать и думала об этом, пока отдавала кружку Бильбо, пока ждала, когда он поест, пока прощалась с ним, пока смотрела, как он с сопровождающими скрывается за очередным шатром. И все еще продолжала думать, когда вернулась к королевскому шатру и пока сидела возле костра, смотря на языки пламени. — Думаю, завтра осада будет снята, и все это благодаря вашему маленькому другу, юная аданет. — Трандуил вновь беззвучно подошел ко мне и сел рядом. Если бы немного пересела в его сторону, то могла бы коснуться его плеча… — Бильбо хороший друг. И хоббит тоже хороший… Мы молчали. Интересно, о чем думал король? Может о выгодной сделке? Или о спешащих сюда гномах? Во всяком случае, не сомневаюсь, что этот дотошный эльф уже все продумал. Я вздохнула, отчего-то стало очень грустно. — Думаю, мне пора собираться. В этой горе меня больше ничего не держит. — Куда же ты отправишься. — Трандуил спрашивал сухо, словно просто пытался поддержать бессмысленный диалог. — Я бы хотела посетить Дорвинион, посмотреть на море Рун… — я положила руки на бревно и слегка отклонилась назад, смотря, как искры от костра взлетают высоко в небо. Немного задумалась, зачем эльфам было тащить эти бревна так далеко? Только ради того, чтобы сидеть удобно было? С другой стороны, не скамейки же было тащить. Странные мысли… — После переговоров я дам тебе сопровождение. Негоже юной аданет ходить пешком по этим местам. Я с удивлением повернулась к эльфу. Так и хотелось спросить с чего такая щедрость? Трандуил искоса посмотрел на меня, чуть прищурившись. — Я хорошо знаю характер гномов, и думаю, что твой друг тебе так же составит компанию. Приподняв брови в каком-то немом вопросе непонятном даже мне самой, перевела взгляд снова на огонь и как-то потерянно пожала плечами. Эльф же тихо добавил: — Леголас будет рад вновь тебя увидеть… Вспомнив принца, я улыбнулась. Да, было бы здорово снова увидеться. Может даже уговорить попутешествовать вместе. В конце концов, он ведь обещал мне кашу! — Аданет, — дождавшись, пока я снова посмотрю на него, Владыка продолжил, — ответь правду. Ты любишь моего сына? Трандуил смотрел мне в глаза, и отсветы костра зажигали его взгляд непонятными мне эмоциями. Я же была в таком удивлении, что не сразу нашлась с ответом. — Конечно. Как можно не любить Леголаса? Он добрый, заботливый и вообще прекрасный друг. Но, похоже, мой ответ совсем ему не понравился. Он вновь заговорил, но слова давались ему с трудом. — Я прошу… тебя… не разбивай сердце моему сыну. — Трандуил говорил, а у меня от удивления брови, похоже, в волосах потерялись. — Люди не знают, но эльфы любят лишь раз за всю жизнь. Я открыла рот и тут же его закрыла. Снова попыталась что-то сказать, но не получилось. Я вздохнула и выдохнула, что бы хоть чуть-чуть привести в порядок мысли. Наконец я медленно заговорила, словно пыталась объяснить ребенку очевидную истину. — Владыка, я не думаю, что такие отношения с Леголасом вообще возможны. Мы друзья. Не более. Он еще некоторое время смотрел мне в глаза, словно пытался разглядеть, вру я или нет. Но это была истина, Леголас был мне другом. Ну, может быть, я его воспринимала еще как хоть и дальнего, но родственника! — Я услышал твой ответ. — И этот невозможный эльф изящно встал и ушел к своему шатру. И как у него это получается? Я вот похоже себе ноги отсидела… И что за вопросы такие? Я спрятала лицо в ладонях и немного истерично рассмеялась. Он, похоже, хочет контролировать всё и вся! Понятно, что это просто забота о единственном сыне, но… Я с силой провела по лицу руками, и решила, что лучше пойти спать.