Закат пахнет порохом

Прежде чем дверь звонко отворилась с грохотом, Се Лянь уже прикрыл веки и ослаб. Он перестал что-то слышать или видеть вокруг себя, поэтому не видел, как дверь чуть ли не выломали всеми подручными средствами, «от шпильки до булавки». Как Ци Жун, старший брат, который успел что-то заподозрить по времени и странным звукам, впервые не стал скрывать волнение и упал на пол, приводя Се Ляня в чувство, как мог. Медицинского образования у него пока ещё не было, да и не планировалось, — даже если бы хотел, практически все университеты разгромлены, проще не идти никуда, — поэтому тот только мог со злостью, печалью и непониманием трясти за плечи, хмурясь. Вскоре он отстранился и, решив, что жестокий метод не всегда самый лучший, отпустил. Выдохнув, парень взял Се Ляня на руки, приложив достаточно большую силу. Раньше бы он долго во всё удовольствие ворчал себе, что вообще не обязан помогать, а «спасение утопающих — дело рук самих утопающих», но сейчас ему даже не хотелось этого делать. В данный момент всё его тело окутал сильный страх за самого близкого человека, и на себя было уже плевать. Все думали, что Ци Жун — максимально бездушное и алчное существо: только два человека знали правду, и для него они были важнее себя. Пусть он и думал много о себе, но, если так подумать, парень даже готов иногда отбросить свою гордость и просто помочь. А иногда это и сейчас в том числе. Ци Жун еле как дотащил тяжёлое тело в килограмм шестьдесят до кровати и выдохнул с облегчением, когда аккуратно положил его на кровать. Тот внутри себя строго решил, что пока просто побудет рядом с Се Лянем, а если горячо любимый брат не проснётся за час, то уже будет вызывать скорую, пожарных, полицию, милицию и так далее. Поэтому он вытер пот со лба и начал заниматься своими делами, ожидая, чтобы тот проснулся как можно скорее. Слава...кому-то, — раньше Бог и коммунизм, а теперь отрицается и то, и то, — обошлось: через время, за которое минутная стрелка прошла пять цифр, Се Лянь еле как разлепил глаза и посмотрел в старый обветшалый потолок. По тяжёлому вздоху за спиной Ци Жун узнал о пробуждении и сразу подошёл к нему, хмурый и недовольный. Не то, чтобы он прямо уж злился, организм же невозможно контролировать иногда, а сам себя не остановишь в моменте падения, как Майкл Джексон, просто показывать заботу и ласку его никто не учил. Придётся однажды научиться самому. — Что у тебя там случилось? Я прихожу, а ты лежишь без сознания и с патлами втрое короче! Совсем с дубу рухнул? В психушку захотелось? Недоумевал и попытался узнать тот, а Се Лянь только впитывал эту эмоцию, как губка и не понимая почти ни слова из-за своего состояния размороженного овоща, но точно осознавал — Ци Жун злился, и довольно сильно. Имел полное право. Он правда натворил глупостей, которых не мог объяснить даже самому себе. Что-то явно странное с ним произошло. Это не было похоже на обычное биполярное расстройство из типичных фильмов, хотя им не стоило бы доверять в этом плане, а на странную сущность внутри, которая рвёт грудь, глотку и мечется, не желая выходить. Неужели он так и подохнет? Сам себя убьёт, так как не сможет больше терпеть? Скоро уже будет близко к правде. Неожиданно он почувствовал сильнейшую головную боль и зажмурился. Ци Жун сразу бросил ругань, — только на время, позже к этому обязательно вернётся, — и, немного поколебавшись, повернул голову в сторону кухни. — Он проснулся. Принесите таблетку и воду. На соседней комнате сразу началось заметное оживление и возбуждённое, быстрое шуршание в тяжёлых поисках хоть какого-то путного, ещё действующего лекарства помимо активированного угля. В итоге нашёлся только он, и Се Лянь еле как сел на большую кровать. Он отпил немного из стакана, держа его дрожащими руками и запивая лекарство, чуть морщась от него. Еле как придя в себя, он посмотрел на стоящих рядом обеспокоенных парней. Сначала были видны лишь мутные, размытые в пространстве пятна, а теперь силуэты проявлялись более чётко. Ци Жун хмуро стоял и ждал, пока Се Лянь придёт в себя, чтобы ему всё высказать, а по бокам стояли помощники Фэн Синь и Ши Цинсюань, которых, похоже, позвали совсем недавно по случаю экстренной ситуации. Ши Цинсюань, внимательно осмотрев его, театрально ахнул, закрывая рот рукой и удивился. — Лянь, что с тобой? Ты сам на себя не похож. Запереживал ещё пуще парень, а Се Лянь выдохнул, отводя взгляд, пока руки сжимали с силой цветочные бабушкины простыни. Ему было неловко и стыдно, что компания друзей, которая знала его чуть больше месяца, уже доставала его из терней неприятностей чаще, чем вдыхали кислород. Но теперь он не был виноват. Что-то странное просто вылезло наружу, даже если это звучало подозрительно. Так можно было оправдать любой свой глупый поступок, которых хоть отбавляй. Но оставалось надеяться, что друзья поверят ему. По крайней мере, старший брат точно давно знает правду. Уже сталкивался. — Не знаю, со мной точно что-то не то. Как будто кто-то другой..вселился в меня. Парни напротив посмотрели друг на друга непонимающе, обменявшись многозначительными взглядами с немым вопросом: «кто мог в него вселиться? На место нужно экстрасенсов вызывать?». И только Ци Жун как ни в чëм не бывало нахмурился и скрестил руки на груди, будто это совершенно обычное дело. — Опять? Он выдохнул на кивок и объяснил кратко остальным гостям. Сам знал не сильно больше, чем они, конечно, но ситуацию понимал. Впервые это проявилось у него давно, лет в двенадцать, и тогда обосрались абсолютно все. — Просто мой брат слышит изредка какие-то голоса. Они могут иногда контролировать его тело и не замолкают, пока Се Лянь не выполнит их приказ. У них даже есть имя, вроде. Мы ещё..в процессе разбирательства с этим. Проговорил он, и в комнате ненадолго повисла тишина, как будто Фэн Синь и Ши Цинсюань тщательно переваривали полученную сложную информацию: Се Лянь готов был поклясться, что слышал, как в голове у них упорно крутились шестерёнки. Вскоре Фэн Синь не постеснялся в выражениях и на выдохе произнёс кратко: — Это полный пиздец. Только этого ещё не хватало... Проговорил он, и все знали, что дело плохо, раз даже такой весь из себя интеллигент не смог сдержаться. Цинсюань на секунду хмуро глянул на него, мол, поаккуратнее подбирай слова, а то мы можем обидеть друга и улыбнулся, смотря на Се Ляня светлыми глазами. — Ну не переживай! Всё будет нормально, узнаем, что это и поможем избавиться. Вместе мы справимся. Се Лянь кивнул и слабо улыбнулся в ответ, ведь это теперь уже стало их совместным лозунгом и главным девизом по жизни: «вместе мы справимся». Слова пока что пустые, но хотя бы лучше, чем звенящая тишина. Надо просто как минимум выведать, кто это и почему находится внутри тела. — Да. Только волосы жалко. Пожал плечами он, а те лишь забили на настолько сущий пустяк, показывая, что всё в порядке. — Волосы не зубы, отрастут. — Это не то, о чëм тебе сейчас следует думать. Решил Фэн Синь твёрдо и предложил вновь вместе сыграть во что-нибудь, чтобы отвлечься. Се Ляню терять уже было нечего — ему и правда стоит просто отвлечься. Без таких друзей, наверное, он бы ещё давно сошёл с ума.

***

Они провели весь вечер вместе, общаясь, гоняя чаи с использованием одних и тех же двух кружек по очереди и просто забываясь. Позже, когда сумерки начали опускаться на город, Ши Цинсюаню и Фэн Синю всё же пришлось идти. Как бы не хотелось остаться, для ночёвки ничего не было готово, а домой лучше вернуться до комендантского часа. Часа, когда все районы переходят в лапы бандитам. И Ци Жун уже думал, что самый главный и типа самый крутой из них, — по крайней мере, многоуважаемая Кровавая Роза, с которой он совсем не держал субординацию по какой-то причине, такой себя выставляла, как павлин свои яркие перья, — тоже будет заниматься делами. У него наверняка их очень много, раз он часто пропадает и приходит совсем редко, и то через окно, и у того не останется времени или банально сил на очередную глупую свиданку. Но каждую их встречу всегда объединяли одни и те же вещи: хитрая улыбка Хуа Чэна, недовольство Ци Жуна и сплошные случайности. Поэтому и следующая встреча не заставила себя ждать. Се Лянь тогда вышел на задний двор небольшого старого дома, чтобы поухаживать за цветами и посидеть в бедненьком саду, как вдруг увидел неожиданное за высоким забором с решёткой. Нет, это, как ни странно, оказались не непоседливые соседские мальчики и не какая-нибудь потерянная кем-то вещица, а целый глава мафии в размере одной штуки. Он оперелся на забор плечом, скучающе кого-то ожидая, а после, увидев Се Ляня, довольно расплылся в улыбке. Тот от этого сразу вздрогнул, пытаясь скрыть это за напускной смелостью: в отличие от некоторых особо бесстрашных, Хуа Чэн точно не был для него другом или союзником. До этого они виделись только раз, ещё давно, в его первый день здесь, когда Се Лянь соизволил посмотреть на очередную перестрелку в окно, а его этот самый человек благополучно сразу спалил. Теперь он пытался тщательно избегать Кровавую Розу, так как проблем хватало и без него, но, похоже, от него не зависит ничего. — Вам..что-то нужно? Тихо пробормотал Се Лянь, стоя в паре метров и пытаясь держать уверенный тон вместе со спокойным лицом. Хоть и внешне для всех выходило неплохо, Хуа Чэн всё понимал по малейшим неверным неловким движениям. Его не обмануть никому. Даже Хэ Сюаню. — Пожалуй. Позовёшь Ци Жуна, малыш? Спросил он, усмехаясь, а Се Лянь только кивнул и поспешно ретировался с места встречи, закрывая за собой дверь. Там он подошёл к своему брату, который в это время упорно трудился над чем-то и выдохнул. — Ци Жун. Тебя зовëт тот самый глава мафии. Он наверняка что-то от тебя хочет, не ведись на это... Начал предостерегать парень, не зная о их предыдущих встречах, однако даже закончить не успел. Ци Жун сразу дëрнулся на словосочетании «глава мафии» и бросил все дела. Он встал резко из-за стола и пошёл в сторону выхода, а Се Лянь смотрел непонимающе вслед. — Мы обещали друг другу всё рассказывать, — хмыкнул тот, а старший брат только напоследок отмахнулся, не останавливаясь. — Да, да. Я потом всё скажу. И после этого Ци Жун сразу закрыл за собой спешно деревянную дверь. Он увидел Хуа Чэна около забора, оказавшись совсем недалеко от него и, кажется, почувствовал себя ровно также, как все странные помешанные фанатки в глупых сериалах или книжках. Наверное, таких кадров и в их городке было достаточно, и в своей симпатии к Кровавой Розе он не слишком отличался, а теперь полноценно вступил в их ряды. Ци Жун понимал, что влюбиться в свой же пол — дело чуть ли не подсудное и всегда заканчивающееся чем-то плохим, но помочь или что-то изменить тоже никак не мог. Пытаясь выдать это самому себе за простую симпатию к человеку, он не мог не цепляться глазами за чёрное длинное кожаное пальто до пола, пальцы с серебряными кольцами, высокие сапоги с кровью противников и так далее, далее, далее. Перечислять можно бесконечно, даже если он часто одевался именно так. Хуа Чэну просто слишком повезло с внешностью, нечестно. Ему шло вообще всё, поэтому тот всегда смахивал на вампира, а Ци Жун надевал какой-нибудь старый свитер или футболку с старым фильмом. Как и сейчас. Это его домашняя одежда, он ведь не ждал гостей. — Чего припëрся? Делать нечего? Сразу начал недовольно он, подходя вплотную к забору. Хуа Чэн усмехнулся, ожидая исключительно такого радушного приëма от подобного человека. Ему даже нравилось плохое поведение, оно отличалось от остальных и ярко выделялось самым светлым маркером. А ещё хотелось всеми правдами и неправдами, красотой, сложным характером и просто врождённым очарованием завоевать чёрствое сердце. Хуа Чэн, да и, честно признаться, сам Ци Жун ещё не осознавали, что эта миссия давно выполнена ещё при том самом злосчастном взгляде. — Захотелось проведать. Ты как? Честно признался он, пожимая плечами и доставая бледными руками пачку мятых сигарет с ментолом из кармана. Кажется, без неё он никогда не выходил, даже если сильно опаздывал. Карты, чужая гитара и курение — его единственное успокоение. И теперь Ци Жун. Конечно же. — Да не очень. — Расскажешь? — глянула с интересом Кровавая Роза своими пустыми бордовыми глазами. — Расскажу. Дай закурить только. Кивнул он в ответ на выдохе, а Хуа Чэн послушно передал ему сигарету с зажигалкой, перед этим быстро закурив сам. Вдохнув дыма, Ци Жун почувствовал, как ему становится капельку легче на душе, а огромный груз падает с плеч. Всё это слишком сложно и запутанно. До приезда Се Ляня жизнь была простой и одногранной, а теперь столько всего сразу. — Ну так? Спросил через время глава мафии, замечая, что человек по ту сторону решëтки расслабился и перестал быть настолько хмурым. Ци Жун выдохнул дым наружу, и Хуа Чэну пришлось быстро рукой разогнать большой клуб дыма, нависший над ними. — Да у брата младшего хуйня какая-то. Наверное типа биполярки, но не хочу его этим диагнозом расстраивать, да и я не дохуя психиатр. Не знаю, что с этим делать. Одни сплошные проблемы. Пробормотал парень еле слышно, но своим острым ухом Кровавая Роза смогла услышать абсолютно всё. Несмотря на то, что Се Ляня он знал совсем недолго и видел всего два раза, и то как такового знакомства у них так и не сложилось, — только слышали имена от других людей, — его было жаль. Наверное. Вообще, он совсем редко испытывал эмоции, так как чисто физически не получалось, только в крайних случаях. Поэтому это чувство вряд ли люди называли сочувствием или состраданием, скорее жалкая попытка это ощутить. С эмоциями людям, наверное, хорошо, но иногда и ужасно тяжело, хуже любой каторги. — Правда? Наверное, ему очень сложно. И тебе тоже. Подметил Хуа Чэн, и, похоже, попал прямо в точку, раз Ци Жун фыркнул, продолжая жаловаться. — Да вообще! Я его, конечно, люблю и всё такое, но возиться тоже выматывает. Нужно теперь найти способ узнать, что с ним и помочь этой сволочи выйти из его тела? Не знаю, звучит тупо. Но что-то точно надо делать. А Кровавая Роза только внимательно слушала, хотя слушателем быть не привыкла, и особенно тем, кто поддерживает. Обычно говорил только он, а все помощники или Хэ Сюань только внимали с осторожностью, боясь и слова поперёк сказать. А тут теперь даже говорить много не хотелось, только помогать и дать сделать лучше, переступая через самого себя и свои принципы. — Я думаю, всё будет хорошо. Тебе просто нужно разгрузиться и расслабиться. И так он перешёл к теме, к тому, ради чего ещё сюда подошёл, помимо заезженного банального вопроса «как сам?». Хуа Чэн потушил бычок ботинком, перед этим уронив его на влажную от недавнего дождя траву и глянул со слабой улыбкой на Ци Жуна, который ещё капельку беспокойно курил. Хоть и стало получше после небольшого высказывания, чего-то ещё не хватало. Чего-то, что окончательно щедро подарит ему надежду. Хуа Чэн не был хорош в этом, однако был только рад дать возможность расслабиться хотя бы на время. — Не хочешь прокатиться со мной на машине? Я недавно купил, места красивые нашёл. Ци Жун глянул на него после этого и хмыкнул, выкидывая безжизненный остаток сигареты. Конечно он хочет! А кто не хотел бы согласиться, даже не предложить первое полноценное свидание после стольких неудачных попыток с горячим главой мафии? Да если бы он был глупой девушкой, то уже сам бы предложил кольцо и прожить остаток жизни вдвоём. Но нужно было держать лицо: высокомерное, эгоистичное и постоянно гордое, непонятно за что. Поэтому он хмыкнул и только высоко поднял подбородок, скрещивая руки на груди. — Я подумаю. — Надумаешь — приходи в любой момент до десяти вечера в соседний район. Я буду тебя там ждать. Лишь ответил Хуа Чэн, усмехаясь и ушёл, отправляясь на остальные дела этого вечера. Ци Жун долго пялил ему в широкую спину, прежде чем всё же фыркнуть и отвести зелёные омуты. «Нельзя клевать на пустой крючок, я не настолько глупая рыба» — держал в голове он, но сейчас оказался вполне не против повестись. Развитый ум, наглухо отбитое сердце. Он придёт. Обязательно придёт. И оба парня это знают.