2.3
2 часть
Стив резко обернулся и загородил собой Эша. От того, что он увидел, сердце его чуть не выпрыгнуло из груди. Позади незнакомца выросла фигура Райли. Вид ее сейчас был страшен: от миловидной внешности остался только миниатюрный рост, остальное же преобразилось до неузнаваемости —концы волос заострились, встали дыбом над головой девушки, белки ее глаз заполонила тьма с ярким всполохом пламени вместо зрачка. Длинные черные когти закручивались к низу. Песок под ее ногами окрашивался в черный. Словно ночь, мрак и смерть, она неумолимо наступала, и, видимо, в глазах Стива отразился ужас, потому что незнакомец, заметив его взгляд, обернулся и выругался. Звук его голоса — высокий, юный — вызывал диссонанс с мрачным образом. Отступив на пару шагов, он прыгнул, и Райли, не позволяя ему уйти, метнулась следом. Море под их ногами, словно живой ковер, откликалось на каждый легкий шаг. Волны дыбились, шипя пеной. Оказавшись на время в безопасности, Стив обернулся к Эшу, который уже пришел в себя и сейчас, оторвав рукав от рубашки, перетягивал бедро чуть выше раны. На бледном лице его отражалась сосредоточенность, взгляд был устремлен вглубь себя, словно он пытался свериться со своими ощущениями и оценить серьезность ранения. Вскоре он ободряюще улыбнулся. — Не волнуйся. Бывало и хуже. Но Стив не верил. Жгучая злость на себя обжигала легкие. Этого не должно было произойти. Никогда, никогда, никогда. Столько лет подавлял в себе проклятье, и по итогу все усилия пропали втуне. До чего же он наивный, раз решился рискнуть, поверив, что все может быть иначе. Нельзя, нельзя приласкать монстра, ожидая от него чуткость голубки и огромное сердце преданного пса. Да, он попробует притворится, но истинная суть его однажды вырвется наружу. И все вернется на круги своя. Эш, видимо считав на его лице безрадостные мысли, потянулся к нему, но Стив отпрянул и схватил рядом лежащий острый камень. Сжав его так, что на коже выступила кровь, он замахнулся и, сам не осознавая до конца, что делает, ударил себя по плечу. Мысли о самонаказании притупляли боль. Слова тетки, монотонно повторяющей Учение, эхом отдались в голове. Проклятье нужно выкорчевать из себя, иначе еще кто-нибудь умрет. Хватит и того, что из-за тебя моя сестра гниет в могиле, а я вожусь с тобой. Отродье. — Отродье, — повторил Стив и вновь занес дрожащую руку. В этот момент Эш ударом вышиб камень из его пальцев и тот отлетел к воде. — Прекрати, — в голосе его звучал неподдельный страх. — Да прекрати же ты, — он схватил его за плечи и встряхнул. — Что ты делаешь? Стив отвел взгляд, сгорая от стыда. От полыхающей ненависти к себе сковало горло. Забытая и брошенная, словно обиженная любовница, она набросилась на него и стегала плетью едких слов, а он вздрагивал, не зная, где укрыться. — Я был неосторожен и ранил тебя. — Пустяки. Уверен, ты хотел защитить меня. — Я плохой человек, Эш, — Стив попытался вырваться из цепкого захвата, пряча глаза от разгневанного взгляда напротив. — Ты зря… я зря вообще, мне нужно… отпусти меня. Выберемся отсюда и ты больше меня не увидишь. — Да что ты несешь! — Но ведь все это правда! — гневно вскричал Стив, стряхнул его руки с плеч и встал. — Ты не знаешь меня. Я чуть не убил тебя! Да и вся эта игра в силу, в доверие стихии. Все это — просто чтобы ты принял меня, но на самом деле я не верю, нет, я не верю, что это дар, — лицо Эша выражало такое искреннее недоумение, словно он видел Стива впервые, и тому захотелось забрать свои слова назад, но несущийся камнепад было уже не остановить. — Это проклятье, проклятье! Я проклят, перестань это отрицать! Звуки боя вдали затихли. Весь мир замер, опасливо вслушиваясь в нарастающую дрожь земли. — Вот… вот, что я делаю, если меня не остановить! И Стив, ощутив, как слезы обжигают щеки, сделал резкий взмах рукой и сжал кулак. Валун позади него грузно поднялся вверх, а затем рванул в сторону замерших над морем врагов. Те отпрянули друг от друга, хотя за какие-то мгновения до этого были поглощены смертельной схваткой. Эш, поджав губы, смотрел ему в глаза бесстрашно и прямо. От этого взгляда становилось неуютно, словно обойдя все преграды, он добрался до сердца, где расплавилась сера, превратившись в черную вязкую жидкость. И нашел в ней застрявшего, испуганного, трусливого мальчика шести лет от рода, плачущий на могиле своих родителей. Эш осторожно поднялся, стараясь не тревожить рану; лицо было таким бледным, что казалось, в сознании его удерживала одна лишь сила воли. Стив вспомнил слова Рэймонда об упрямстве брата. — Ну и что? — спросил Эш, складывая руки на груди. Стив опешил. Еще один поднятый валун отправился в сторону моря, но рухнул, едва перелетел прибрежные волны. Если бы кто-то из них сейчас обернулся, то увидел бы снова сцепившихся Райли с незнакомцем. От их крика слова долетали даже до берега: «Кого ты привела?»; «Ты просил одного, я привела двух! Радуйся!»; «Ну и что, твою мать, мне делать с двумя?»; «Отдай мне мою вещь, рыба тупая! Я свой уговор выполнила, хватит водить меня за нос!» Но Эш не обращал внимания на посторонний шум, не спуская со Стива взгляда. — Ты виноват лишь в одном — что за столько лет не научился использовать силу. Столько времени впустую, — жестко сказал он и фыркнул, — и все во славу этой унижающей религии и ненависти к себе. — Если бы ты только мог меня понять… — О, да, конечно, куда мне, — Эш закатил глаза, и тут же прикрыл их, пытаясь справиться с болью. — Я видимо похож на того повесу с серебряной ложкой во рту? Стив так не считал. За все эти месяцы столько историй прошло мимо него о жизни Эша, что думать о ее легковесности не приходилось. Сделав шаг, тот остановился, переводя дыхание. — Просто я не склонен себя жалеть, Стивен. Я ничего не жду от мира, кроме того, что сам готов взять или попросить. Я точно не праведник, но я — достойный человек. Делами подкрепляю слова, стараюсь не обманывать, ну а если уж и слукавлю — прощу себя. Сила не играет роли, важно то, что здесь, — он положил правую ладонь сначала на сердце, а затем указал на висок, — и здесь. Я так решил, и какие бы удары не приносила мне жизнь, в этом моя вера. Я — хороший человек. И ты — хороший, не спорь, — Эш предостерегающе поднял ладонь. Стив хотел оборвать его, но каждое слово-нож, как бы жестоко не вскрывало гнойники его души, приносило болезненное облегчение. — Никто тебя не убедит в этом. Тебе решать, кто ты. А после — каждый раз выбирать. На этих словах он неожиданно повернулся в сторону Райли и незнакомца и хлопнул в ладоши. Морская гладь разверзлась, из нее выпрыгнул большой кит и в ту же секунду проглотил обоих. — Спасибо, Наяра. И вот после этого Эш потерял сознание, где у самой земли его успел подхватить Стив.***
Время застыло, и когда кит вновь появился на поверхности, Стив все сидел на берегу, слегка раскачивая в своих объятиях сомлевшего Эша. С опозданием ему пришло в голову, что такая поза могла больше навредить, нежели помочь. Так он дождался, пока кит подплыл совсем близко, чтобы с громким чихом выкинуть незнакомца и Райли прямо перед Стивом. Увидев их, тот предостерегающе вскинул руку вперед. Райли поднялась, не переставая кашлять, она была полностью в слюне и какой-то желтоватой вязкой жиже; некогда грозный вид ее вызывал теперь скорее умиление. Заметив эти мысли, Стив тут же отогнал их, памятуя, как часто ловился на эту удочку. Девушка подошла к скользящему в жиже мужчине и, взяв его за шкирку, легко подняла, словно тот был легче пуха. Она бросила его в сторону сидящих. — Повежливее, — он сплюнул песок рядом с сапогами Стива. — Готов вернуть тебе твой же совет, — подал голос Эш, и Стив встрепенулся, не заметив как тот пришел в себя. Отодвинулся, освобождая место, все еще чувствуя сдавливающую вину. — Так, на кого мне выставлять счет за ремонт корабля? Мужчина сел на колени напротив них. Испачканный черный плащ выглядел жалко, а слипшиеся волосы патлами спадали на плечи. Не самый устрашающий вид, конечно. — Мое имя Дженнингс, — сказал незнакомец нежным голосом, который так не стыковался с его образом. — И зачем же уважаемый господин искал меня с такой настойчивостью? На контрасте с речью Дженнингса, Эш говорил преувеличенно вежливо, почти надменно. Пропустив сквозь пальцы струйку песка, он не спускал с него взгляд. Дженнингс вздохнул и покосился на Райли, которая все это время сурово возвышалась над ним. Лицо его на мгновение пошло рябью, несколько эмоций за секунды сменялись друг за другом: страх, гнев, испуг, а затем все скрылось в глубине. И вот перед ними снова вежливый лик благородного мужа. — Если говорить начистоту, мне нужна была ваша сила. Стив заметил, как напряглась спина Эша, и спросил. — Разве силу можно передавать? — Один человек говорил мне, что отмеченный стихией может приумножать силу, если победит себе подобного, — уклончиво ответил Дженнингс. Ответ удивил Стива. Ни в одном сказании, ни в Учении не упоминалось, что силу можно было передать или отобрать. А из разговоров с Эшем и вовсе следовало, что стихийная сила всего лишь талант, а не отдельная от человека сущность. Тут похоже все спуталось, иначе и быть не могло. Он наблюдал за мужчиной напротив. Что-то все же в нем было странное. Стив не понимал, что именно вызывало смущение: то ли то, как держался Дженнингс — слишком просто и беззлобно для того, кто недавно хотел их убить. То ли манера его речи: некоторые слова звучали певуче, а другие — резко обрывались. В одном предложении смена интонаций происходила неожиданно, нарушая гармонию звучания. Не безумен ли он часом? Стив решил приглядеться получше. — А откуда у уважаемого господина такая информация? — уточнил Эш. По лицу Дженнингса скользнула тень удивления — похоже, он растерялся. Как, читалось в его глазах, разве это не истина? Разве не так был создан этот мир, чтобы каждый мог получить то, что хочет, лишь отобрав это у другого? Стив еще раз окинул его взглядом: черная треуголка с выбитым знаком посередине в виде осьминога или спрута, черный плащ, сапоги, — и осторожно предположил: — Вы случаем не пират? — Именно, господа. — И эта тухлая рыба до сих пор не вернула мне мою ракушку! — зарычала Райли, устав от бессмысленных разговоров. Сделала шаг к Дженнингсу и встряхнула его так сильно, что из плаща выпали позолоченные часы, пара монет и большая перламутровая раковина. С возгласом «Ага!» ее тут же подхватила Райли. Торжественно подняв раковину над головой, девушка неожиданно замерла и остекленелым взглядом уставилась в пустоту. Стив дернулся к ней, но Эш перехватил его за плечо, усадив обратно. Он покачал головой. Между тем оцепенение быстро спало — Райли сделала глубокий судорожный вздох и в ужасе отбросила раковину в дальнюю часть берега. С ее языка сорвалось несколько слов на неизвестном языке, отчего Дженнингс неожиданно усмехнулся. Стив покосился на него. — Похоже дева увидела свое будущее. Слышал, такое случается у их народа, если предназначение начинает сбываться. — Ты понимаешь, о чем она говорит? — Эш звучал устало и раздраженно. Он придерживал ладонью бедро, вероятно пытаясь справиться с болью. — Местами. После шести лет в море даже с водорослью найдешь общий язык. И Дженнингс поведал свою историю. Много лет назад в Ланнфолле на море властвовал известный пират — Безумный осьминог. Ему дали такое прозвище из-за того, что он успешно мог напасть на несколько торговых кораблей разом, словно спрут, утягивая их на дно своими щупальцами. Трофий Мудрый, сын Иогана Свирепого, пытался изловить морского разбойника в свои сети, но куда ему было, коли пират работал на советника его младшей сестры– Хитроумного Таира. Кстати, в тот год, когда Осьминог ушел от его кораблей дважды, Трофий погиб в море, так и не добравшись в Ирданию на празднование дня Рождения горячо любимого племянника. Угадайте, кто приложил к этому свою щупальцу? Дженнингс безумно улыбнулся (у Стива мурашки побежали по спине от его взгляда) и продолжил. После чего случился всем известный переворот, гражданская война и восхождение на трон последней, не любимой дочери Иогана — Дарины. Среднюю сестру с сыном, кстати, отправили в ссылку и скорее всего там и убили. Дарина Первая, благодаря своему советнику, омыла кровью родни свой путь наверх. Дженнингс ей искренне восхищался. — Ты — Безумный осьминог? — прищурился Эш. На лице его заходили желваки, и он наклонился ближе, затаившись, точно хищный зверь, приготовившись к прыжку. Дженнингс с улыбкой кивнул, без злорадства или надменности, чуть застенчиво. Стив ловил безумие происходящего, как бывало моментами с Райли, когда реальность рвалась из-за несоответствия того, что видели его глаза и тем, что чувствовало сердце. Ему почудилось или мелкая рябь только что прошла по лицу мужчины? — Несколько моих друзей погибло от твоей руки. — Море всех рассудило, — снова этот мягкий тон с равнодушным пожатием плеч. — Ты можешь, конечно, отомстить за них сейчас. Но, по-моему, я все же сильнее. Стив едва успел перехватить молниеносный рывок Эша, а Дженнингс даже бровью не повел, только взгляд его стал холоднее на несколько градусов. Подумалось, что подобные полутона эмоций он уже видел — сталкивался с ними в первые дни пребывания на вилле. Только если смена настроения у Эша напоминала нарушение благозвучия мелодии, то инструмент сидящего перед ним мужчины очень давно расстроился. — Господин, зачем вам приумножать силу? — О, — мягкая улыбка подернула губы Дженнингса, как теплое течение, согревающее северный поток. — Мне нужно убить Таира, вот и все. Как понял Стив из дальнейшего рассказа, когда Хитроумный перестал нуждаться в услугах пирата, он пришел к нему с необычной просьбой и приказал привезти своего единственного сына в столицу. Оказывается ребенок его обладал какой-то уникальной силой, и восходил к самому Айлею. Голос Таира звучал вкрадчиво, он бы убедил любого, но Дженнингс воспротивился. Он двинулся к двери раньше, чем окончилась вдохновенная речь о равенстве людей и отмеченных стихиями. Двое приближенных Таира тоже не стали мешкать. Дженнингс был схвачен и заключен под стражу, но благодаря своей силе, успел предупредить возлюбленную жену, и она в тот же час вместе с годовалым сыном сбежала из города. История звучала так проникновенно, что Стив ненароком посочувствовал горю мужчины, но тут же одернул себя. Слишком много водного влияния, он тоже начинал терять голову. — Сэм был таким малюткой, — сокрушался Дженнингс. Святой! Что за наигранность эмоций, от этого уже мутило. — Я приказал им бежать на север, потому что тогда лапы Хитроумного еще не дотянулись до туда. Странно, почему только сейчас память подкинула ему воспоминание о прошлогодней ярмарке, когда он кормил пряниками малыша, которого тоже звали Сэм. Кажется, они с матерью приехали в Норсенд, когда шел третий год его паломничества по дикому северу. Маловероятны такие совпадения, тем более младшая сестра Поппи никогда не упоминала о своем зяте. Да и Сэм был самым обычным ребенком. Стив задумался. На самом деле, это могло ничего не значить. Дети, отмеченные стихией, иногда неплохо умели скрывать свой дар (проклятье!). Если вспомнить, сам он открылся лишь матери, но та приказала не выдумывать глупости и идти пасти коз. Это был последний их разговор. Вновь приглядевшись к Дженнингсу, Стив заметил, что форма носа и слегка вьющиеся волосы отдаленно напоминали кудряшки Сэма, но… Тут их взгляды пересеклись и в этот момент, очередная рябь пробежала по лицу мужчины, но эмоции, как прежде, не ушли вглубь, а застыли. В диком гневе он набросился на Стива, сдавил его горло, наклонился так близко, что лицо окатило зловонное дыхание. Стив попытался отодрать чужие пальцы от своей шеи, но не вышло. Сверху навалилась большая тяжесть: Эш развернул Дженнингса на себя. Между ними разгорелась ожесточенная борьба. На мгновение захват ослаб, и Стив оттолкнул ополоумевшего мужчину, и отполз. От сухого кашля перехватило горло, Стив сплюнул, чувствуя, что разодрал гортань. Тем временем схватка продолжалась и похоже победа бы осталась за Дженнингсом, если бы не подоспевшая Райли, которая с размаху опустила камень на его затылок. Не ожидавший нападения сзади, он рефлекторно повернул голову, но в ту же секунду глаза его закатились. Эш с силой оттолкнул от себя обмякшее тело мужчины, и Дженнингс тяжело упал на бок. Держась за горло, Стив чувствовал, как его бьет крупная дрожь, и никак не мог откашляться. Мягкое прикосновение к плечу вызвало дикий приступ паники, отчего он дернулся в сторону, выставляя в защитном жесте ладонь, а затем увидел застывшего с протянутой рукой Эша. — Безумная рыба, — бесцветно сказала Райли. — Совсем берега попутал. Стив непонимающе не нее посмотрел. — Слишком много воды. Как и у этого, — она ткнула пальцем в Эша. — Когда он чуть виллу не разнес. Шесть лет в море — уф, — девушка ткнула ногой в бок Дженнингса, тот не отреагировал. — В голове по ходу только тина и осталась. Ты же видел? — Мы можем отсюда выбраться? — перебил ее Эш. Выглядел он помято, глаз слегка припух, на скуле и челюсти расцвел кровоподтек. — Не знаю, как, но вытащи нас отсюда. Райли посмотрела на Дженнингса, грудь того едва вздымалась, из затылка по шее текла кровь. — А с этим что? — Можем добить, — спокойно сказал Эш. Услышав эту фразу, Стив оторопел. Конечно, если они оставят его в живых, ничего доброго ждать не придется, тем более, он отмеченный водой, а значит ходить под парусом становится в разы опасней, но… Какая дикость! Кто они такие, чтобы решать кому жить, а кому нет. Где-то в далеком приморском городе на севере его могли ждать сын и жена? Перед глазами встал образ маленького Сэма. Малюткой, только-только научившись ходить, он часто прибегал к его дому и выпрашивал сладости. К глазам Стива подступили слезы: в душе стало так пусто. Слишком много воды, он стат как деревяшка в море, который терзает поток. — Не надо, — просипел он, и все взгляды устремились на него. На лице Эша отразилась лишь усталость. Райли издала звук, напоминающий удар камешка о гладь воды. — Люди все глупые? — спросила она, повернувшись к Эшу. Тот не удостоил ее ответом. — Ладно, я могу вернуть вас на корабль. Стив испытал облегчение, услышав это. Больше всего он беспокоился, что «Зеленая лоза» пошла ко дну. Поднявшись, то и дело дотрагиваясь до шеи, он подошел к Райли. — Я все еще могу срезать плавники и жабры с этой рыбы, — предложила девушка, но не увидев отклика, пожала плечами. Между пальцев ее мелькнула ракушка, похоже она успела ее подобрать, и тут же пропала в вырезе платья. Затем Райли протянула им руки. Посмотрев на едва держащегося на ногах Эша, Стив первый сделал к ней шаг и взял ее за ладонь. Доверять ей или нет, выбора у них не было. На тело опустилась ужасная тяжесть, видно, из крови вымыло весь страх. Немного помешкав, Эш тоже сжал ее кисть, отчего Райли холодно улыбнулась и прыгнула в воду, увлекая их за собой.****
Корабль преодолевал холодные морские волны, брызги летели на палубу, оседая солью в волосах и коже. Стив медленно жевал солонину, когда привычная тошнота чуть отступила. Он сидел на носу и смотрел в туманную даль. С верхних матч кто-то из матросов крикнул, что впереди буря. Прошло двое суток с момента, как они вернулись на «Зеленую лозу». Рэймонд тут же распорядился отнести Эша в каюту, приказав лекарю не спускать с него глаз. Стива же обступили ничего не понимающие моряки и наперебой галдели, что шторм, с которым они столкнулись, продлился еще пару часов. Тела погибших искали несколько часов, но капитана и Стива так и не нашли. Команду охватило отчаяние, и успокоить их смог только Рэймонд, приказав держать себя в руках и слушать Трефа. Так, общими усилиями, они едва не померли, но преодолели шторм. А там небо прояснилось и вы нашлись, господин Стивен. Треф отлучил его от вахты и, не занятый сейчас делами, Стив тревожился. Он так ни разу не спустился в каюту, проведя два дня на палубе. Лекарь осмотрел его, но так и не получив ответ о причинах его ран, прописал ему мазь и теплое питье. Начал накрапывать дождь. Неожиданно сухая куртка легла на плечи Стиву и тот вздрогнул. Рядом присел Рэймонд. От прежней беззаботности и лености не осталось и следа, перед ним предстал очень серьезный и собранный молодой человек. — Не знаю, что у вас стряслось — а зная брата, мы точно никогда не узнаем — но лучше бы вам поговорить с ним, мистер Уотсон. И больше, не произнеся ни слова, он встал и отошел, что-то крикнув команде. Посмотрев ему вслед, Стив с удивлением подумал, что Рэймонд уверенно держался на корабле и представить его капитаном собственного судна было легко, уж очень естественно он смотрелся в этой роли. Только когда дождь усилился, что не спасала даже куртка, Стив встал, почувствовав неприятное покалывание в ногах. С трудом делая каждый шаг, — словно сотни ножей впивались ему в ступни, — он спустился на нижний ярус и застыл перед дверью в каюту. Противоречивые чувства разрывали: желание и страх увидеть Эша смешались, рождая вину и бессилие в собственной слабости. Он все крутил в голове те слова, которые услышал на берегу, пытался примерить, соотнести их со своей жизнью, сопротивлялся, ругался сам с собой, но затем возвращался и соглашался в том, какой бы ни был человек, только он сам и мог решить, каким ему стать и как с этим жить. Набравшись смелости, Стив наконец постучал и, получив разрешение войти, тихо отворил дверь. Заглянув внутрь, он увидел лежащего на гамаке Эша. В руках тот держал тонкую, разваливающуюся книжечку с названием на обложке «Навигационный акт». — Каждый раз засыпаю на месте, когда господин Кром пытается объединить Ланнфолл и Шеит за счет королевской казны. Стив фыркнул и вошел внутрь, прикрывая за собой дверь. — Как твое здоровье? — спросил он, взглянув на пугающие сине-зеленые синяки. — Рэй запретил мне показываться на палубе. Говорит, испугаю ребят, будут хуже работать. Братцу надо почаще выбираться из своего хрустального замка. Тут и не такое увидишь. Стив рассеянно кивнул, облокачиваясь на дверь. Тем временем Эш, кряхтя, слез с гамака. Как он только влез туда с раненой ногой, загадка. Прихрамывая, придерживаясь двумя руками за стены каюты, он подошел ближе и остановился в одном шаге от Стива. — Мне больно, когда ты делаешь это с собой, — сказал Эш и нежно коснулся его забинтованной руки. Стиву стало неловко от воспоминаний о своем срыве на берегу. — Тебе нужно это знать, иначе ты никогда не остановишься. Смотреть на это причиняет боль. Ты должен прекратить хотя бы ради себя. Сердце тревожно толкнулось в груди, вызывая привычное желание сбежать. Но сила, вплетенная теперь в каждую клеточку его существу, удержала его на месте. Бежать было некуда: испуганный разум проиграл этот бой. «И Святой Айлей шагнул в пустоту. Он был одинок и сказал: Я сотворю такой мир, чтобы люди могли найти друг друга в любви, печали и радости. Тем самым заполнят и они свою пустоту». Рука сама потянулась к скуле Эша, пальцы едва касаясь, очертили линию подбородка. Чувство любви угольком разгорелось в глубине живота и опалило грудь, согревая тело и душу. Будь всегда собой, шептало сердце, и я стану тропинкой под твоими ногами, я создам все гавани для твоих кораблей, вековые вершины приклонят голову, и моя будет первой, ведь ты — единственная волна среди волн. Эш уперся ладонью в дверь рядом с головой Стива. От рубашки легко пахло травяными мазями. На смуглой коже сквозь лиловый синяк проглядывалась россыпь веснушек. — Ты становишься сильнее, и посмотри, — он осторожно провел по его руке, не задевая бинт, — так уже было, да? Стив вспомнил многолетние мигрени, вспомнил тот месяц в лесу, когда сила ушла и от отчаяния мелькнула даже мысль оборвать никчемную нить жизни. Но намеренно он никогда не причинял себе вред. Исподтишка, трусливо, да, но в открытую — нет. Когда ответа не последовало, Эш тяжело вздохнул. — Я так больше не могу. Я думал, что справлюсь, но три года — длинный срок. — О чем ты? Несмотря на то, что Эш был ниже ростом, исходящая от него сила ощущалась огромной. Уперев вторую руку с другой стороны головы, он словно поймал Стива в ловушку. Пускай во взгляде и читалась мольба, но губы были так сильно сжаты, словно держали рвущиеся наружу слова. — Год назад, у меня на кухне, ты хотел признаться мне, что ты отмечен стихией? — беспокойный ум Стива то и дело возвращал его к тому прерванному разговору. — Я хотел признаться, что влюблен. Шум моря за бортом смешался с шумом крови в ушах. Тело отреагировало быстрее, чем разум. Стив притянул его к себе, ткнулся губами в упрямый рот. Эш не шелохнулся, но уже ничего не могло остановить нарастающее желание. Нежно, настойчиво Стив покрыл его лицо поцелуями и вернулся к губам. Скользнул под рубашку, почувствовал легкую дрожь тела под ладонями. Подобно волне, Эш откликнулся и, просунув ногу между бедер Стива, накатил с силой, вжимая того в дверь. Поцелуй вышел коротким и жадным. А затем его откатило назад. Корабль качнуло, и Эш отстранился, прижимая ладонь ко рту. — Нет, — сказал он тихо, но затем твердо повторил. — Нет, так нельзя. Как ты можешь выбрать меня, если ни разу не выбрал себя? Он осел на пол, пряча лицо в ладонях. Стив тяжело дышал. Уже было не важно, трясутся его ноги от шторма, который преодолевал корабль, или от резко выброшенного в кровь желания. Хватаясь за стены, он опустился рядом с Эшем, потянул его за руки, заставляя посмотреть на себя. Скользнул от плеч к шее, массируя окаменевшие мышцы. — Ты не прав. Эш нахмурился, Стив чувствовал как подрагивают его ледяные пальцы. — Я всегда выбирал себя. Только путь мой должен был закончиться одиночеством и смертью. В глазах Эша снова отразилась боль. И почему Стив так упорно отворачивался от нее? Даже год назад, когда она мелькнула лишь на мгновение. Он взял его лицо в свои ладони. — Ты показал мне другую жизнь. Не только в эти месяцы, но с первого дня нашего знакомства, капля по капле. Вода точила камень. — Я тебе не верю, — прошептал Эш. — Зачем ты тогда… Стив взглянул на повязку на плече. — Потому что я все еще в пути. Не только волна откатывает назад, но и человек, меняясь, двигается спиралью. То, что случилось на берегу, больше не повторится. Я обещаю. Эш перехватил пальцами его запястья, ладонь Стива скользнула по шее мужчины. Он чувствовал мягкость волос, в которые все глубже зарывались его пальцы, придвинулся ближе и поцеловал приоткрытый рот, практически целомудренно. Ощутил привкус металла от разошедшейся раны на губе. Стены дрожали от нападающего на корабль злого ветра, пол ходил ходуном под волнами. Стив хотел замедлиться, не спешил, желая почувствовать каждое мгновение. Перед глазами снова встала кромешная тьма из видения, но больше ему не было страшно погружаться в нее. Но Эш, будто наконец сдавшись своим желаниям, надавил на плечи Стива, повалил того на пол каюты и оказался сверху. Неосторожно задел пальцами синяк на шее, и боль напомнила о безумном Дженнингсе. Мелькнувший страх стер все романтическое волнение. Корабль сильно трясло; Эш отстранился слишком резко и качка вернула его назад. Стив сделал глубокий вдох и закрыл глаза. — Может, мы закончим этот разговор на суше? — предложил он, сопротивляясь навалившейся усталости. Все-таки он очень давно не был на земле. Сражение на острове, сумасшедший отмеченный водный, признания, его собственная запутанность. Хотелось лечь и стать камнем, столетиями переваривая тягучие мысли. — А пока… я могу тебе что-то почитать? Эш оценивающе посмотрел на гамак, встал, взял книгу и вернулся. Он лег на пол и потянул за собой Стива, укладывая того на плече. Устроившись поудобнее, и отметив, что в теплых объятиях стало спокойнее, он открыл первую страницу наугад. — Так вот, навигационный акт…