Личные письма (1890)

      Долорес! Кто бы мог подумать, чем обернется мое ночное приключение. А ведь я была уверена, что придумала все очень умно. Вечером я пригласила к себе Кристин, раздела ее, и нарядилась в ее платье. Оно сделало меня прямо точь-в-точь обыкновенной служанкой, и нежно пахло клубникой. Я уже писала тебе, как возбуждает меня этот запах…       Ты смущаешь меня тем, как настаиваешь на деталях всех моих приключений и чувств, но я и сама в этом виновата, я понимаю, как сильно возбудила твое воображение своим письмом. Что ж, я буду писать тебе все как есть и будь что будет. Я знаю, что ты получаешь от моих писем удовольствие, и, признаюсь, я вся покраснела, читая в твоем письме, как именно ты придавалась своим фантазиям, сжимая мое письмо в дрожащей руке. Я никогда не могла бы представить, что буду читать о том, как ты трогаешь себя под платьем, впрочем, я никогда не могла бы представить, что, будучи, как ты знаешь, невинной девственницей, буду описывать тебе… член своего сводного брата, изливающий мне на лицо сперму. Эти слова, на которых ты так настаиваешь, вгоняют меня в краску, и я сама вся дрожу, когда вывожу их на бумаге. Да, Долорес, он кончил мне на лицо, а потом я и сама кончила, вспоминая его лицо и руку, скользящую по стволу его возбужденного органа.       Я думала об этом весь оставшийся день, и решила, что ночью обязательно снова увижу его. Тем более, что крыши дома в Кокэнканте устроены для этого очень удобно. Я выяснила у Кристин в какой комнате расположился мой брат и, расправив платье, полезла на крышу.       На улице наверняка было прохладно, но я этого не чувствовала. Все мое тело горело от возбуждения. Ночь была ясная, и я легко пробралась к нужному окну. Оно было приоткрыто. В комнате горел неяркий свет, и на кровати я увидела обнаженного мужчину. Он делал что-то неясное для меня, и я прижалась к стеклу, чтобы лучше его рассмотреть. О, Долорес… Не знаю даже как описать тебе увиденное.       Я сразу поняла, что это не мой сводный брат. Как ты знаешь, я уже успела ознакомиться с его детородным органом, и могу сказать, что он довольно внушительных размеров. Мужчина на кровати же обладал маленьким членом, который, тем не менее, стоял в полный рост. Он был почти целиком скрыт быстро двигающимся кулаком мужчины. При этом его волосатые ноги были раздвинуты, и я хорошо разглядела, во-первых, его мошонку, мешочек, покрытый кучерявыми волосами, и палку, которую он с нескрываемым удовольствием проталкивал… Я не могу тебе этого написать. Он насаживался на нее, будто это был самый настоящий толстый мужской орган. Член, как ты говоришь, гладкий и длинный, и мужчина стонал, загоняя его в себя. Я узнала его, это был друг моего сводного брата, мистер Брэтт Пиквик! Он, кажется, заметил меня, его член дернулся, и на его грудь и лицо полетели белые капли семени. Спермы! Горячей спермы! Он кончил, и откинулся на подушки, а я поскорее отползла от окна.       Я не могу тебе описать, как сильно возбудило меня увиденное… Мужчина, на моих глазах, ласкал себя самым интимным образом, и я чувствовала, как пачкаю подол платья Кристин, прижимая его к собственному естеству. Я была очень мокрая, и вся дрожала. Я не знала даже, могу ли я вернуться в свою комнату, ведь там меня наверняка ждала Кристин, и я не смогла бы при ней скрыть свое возбуждение. Мне было нечего опасаться. Когда я вернулась в комнату, ее нигде не было, и я, преспокойно сняв с себя платье, забралась в кровать.       Я знаю, ты обязательно спросишь меня, стала ли я ласкать себя перед сном и представляла ли при этом мистера Пиквика. Ты права на половину. Я и вправду сразу же стала трогать себя, чувствуя непроходящее, душное, горячее возбуждение. Но представляла я не его, а сводного брата, и его толстый член. Теперь я знала, насколько он уникален и понимала, почему тебе так хотелось узнать его точные измерения… Не хочу забегать вперед, но скажу, что с тех пор я сумела еще более познать его размеры, и, хотя остаюсь невинной там, где трогала себя пальцами, я бы могла при встрече тебе показать губами, как велик этот самый орган. Да, Долорес, губами. Ведь на следующий день я взяла его...       Я представляю, как ты сейчас удивленно зажимаешь рот рукой! А, учитывая, что ты наверняка и сама уже принялась трогать себя, читая мои признания, наверняка твои пальцы мокрые и липкие от твоей смазки. Напиши мне об этом, это будет честно, учитывая, во-первых, мою собственную честность с тобой, а, во-вторых, то, какое удовольствие я доставляю тебе своими письмами.       Я же перейду к следующему дню. Он прошел сумбурно, и я почти ничего дельного не совершала, носясь то туда, то сюда, и до вечера находясь все время в компании то одних, то других гостей. Лишь в один момент я оказалась на едине со сводным братом. Фицц, так его называют друзья, вошел в гостиную, как раз когда я устроилась на диване с книгой. Мы встретились взглядами, и я вся затрепетала от того, как он посмотрел на меня.       «Вы не могли бы помассировать мне ноги?» спросила я первое, что пришло мне в голову. Мне очень хотелось, чтобы он коснулся меня, и я решила, что это единственное, о чем я могу попросить, что, при желании, мы могли бы выдать за невинную забаву. В этом я, между прочим, проявила неожиданно верную смекалку! Сейчас ты поймешь почему.       Ничего не говоря, он опустился на колени возле дивана, и я протянула к нему ноги. Он осторожно и нежно снял с меня туфли.       «Вы…» начал он, но я приложила палец к губам. Тогда он нагнулся и поцеловал мою ногу. Его пальцы слегка сдавливали мою щиколотку, и больше всего на свете в этот момент я хотела, чтобы он поднялся пальцами выше и, может быть, задрал мое платье… Я совершенно потеряла голову, а он трогал мою стопу, и его губы то и дело касались моей кожи.       «Вечером,» сказала я неуверенно, не зная, как лучше предложить ему свидание. «Мы могли бы встретиться…»       «Под лестницей,» сказал он, поднимая на меня взгляд. Его глаза были глубокие и очень красивые, а его пальцы все скользили по моей коже. «Там есть тайная комнатка, о которой не знает никто, кроме меня и моего отца.»       Я почувствовала, как сильно бьется в груди сердце. Я не могла бы придумать лучше места для свидания.       «Вам нужно будет только оказаться возле лестницы после ужина,» сказал он. «Мы будем совсем одни.»       В этот момент в гостиную вошла ведьма, о которой я тебе уже писала, и смерила нас таким презрительным взглядом, что Фиццу пришлось изобразить будто он надевает на меня туфлю, и я поскорее удалилась. Думала я, конечно, только о предстоящем свидании.       Тут, хочу заметить, что в своем письме ты как-то особенно много слов уделяешь Кристин, и я не уверена, что обыкновенная служанка заслуживает такого внимания. Тем не менее, отвечу на твои вопросы. Первое. Нет, конечно же она не ночевала у меня в комнате, с чего бы ты вообще подобное возомнила? Как я уже написала, когда я вернулась, ее уже не было, и до утра я ее больше не видела. Я вообще не то, чтобы стремлюсь проводить с ней время. Второе. Я не знаю, на что ты намекаешь. Может быть, в своем первом письме я и обмолвилась, неосторожно, о каких-то чувствах, которые возникли у меня в голове при общении с ней, но это не значит, что у этих чувств было какое-либо развитие. Мне совершенно непонятны причины твоих расспросов. Могу только заверить тебя в том, что отношения с Кристин у меня совершенно обыкновенные, как у любой хозяйки с ее служанкой.       Теперь же о свидании… После ужина, за которым присутствовали все, кроме Брэтта Пиквика, которого я вообще не видела весь день, я сразу направилась к лестнице. Я попыталась сама найти вход в потайную комнату, но мне это не удалось, к тому же рядом все время кто-то крутился. Наконец я осталась одна, и тут из-под лестницы до меня донесся скрип. Я увидела, как в стене открывается совершенно невидимая снаружи дверца, и из темного проема меня поманил к себе Фицуильям.       Комнатка оказалась небольшая, освещенная одной единственной лампой. В ее торце стоял небольшой столик, на котором лежали какие-то перетянутые шнурком письма, а напротив висела картина, изображавшая обнаженную женщину. Ее ноги были широко раздвинуты, и я даже смущенно прикрыла лицо ладонью. Тело женщины было гладко выбрито, и поэтому было несложно разглядеть ее слегка приоткрытые половые губы. Я никогда раньше не видела картин подобного содержания.       Места в комнатке было немного, поэтому, когда Фицуильям прикрыл за мною дверь, мы оказались совсем рядом. Он смотрел на меня сверху вниз, его рука касалась моего плеча… Долорес, должна тебе признаться, в этот момент я испугалась. И испугалась очень сильно. Я вспомнила, как пару лет назад похожим образом оказалась один на один с Грегори Баскервилем, и он, чувствуя необходимость оправдать подобную интимность, сделал мне предложение руки и сердца. Мне совсем не хотелось, чтобы теперь подобное произошло между мной и Фицуильямом. Я чувствовала, что он пытается придумать, что сказать, и понимала, что любые слова в этой ситуации могут все испортить. Мне хотелось дальше исследовать его тело, и я была уверена, что, если он сейчас признается мне в любви, вряд ли мы сможем позволить себе продолжение уже начавшихся между нами отношений. Я зажмурилась, заранее удивляясь собственной смелости, и плюхнулась на колени.       Сперва Фицуильям решил, что я споткнулась, и хотел нагнуться и помочь мне выпрямиться, но я толкнула его к стене и подняла на него взгляд, в котором он должен был прочитать желание. Я видела, как сбилось его дыхание. Передо мной оказались его брюки, и я взялась обеими руками за его ремень и расстегнула его. Я чувствовала сквозь ткань его возбужденный орган… член. И почти сразу высвободила его, и он оказался, как вчера, перед самым моим лицом, но на этот раз пространства между нами было меньше, и толстая горячая головка уперлась мне в лоб. Фицуильям часто задышал и положил руку на мой затылок.       Я отвела голову назад, и его головка скользнула по моему лицу… Я поймала ее губами и осторожно, не веря собственной смелости, взяла ее в рот, чувствуя, как сильно это действие возбуждает меня саму. Фицуильям задрожал, его ладонь гладила мой затылок. Я постаралась открыть рот как можно шире и как можно глубже заглотить его член. Он вкусно пах. Мой нос уперся в темные волосы на его лобке. Фицуильям чуть отвел мою голову, а потом снова вошел мне в рот. Я стала сосать его член, вспоминая, как он трогал его вчера, чтобы постараться повторить его движения. Судя по его тихим вздохам, мне это удавалось. Я крепко сжимала колени, доставляя удовольствие и себе. Чувствуя, что он уже близок, я втянула щеки и его член, так что раздался громкий звук, будто от поцелуя. Фицуильям дернулся, и мне в рот полилась его сперма… Горячая и соленая. Я все проглотила и облизала его головку.       Он помог мне подняться, и мы оба замерли, потому что до нас донесся скрип лестницы. Я была прижата к его груди, и чувствовала, как сильно бьется его сердце. Я понимала, что сейчас нам нужно будет как можно скорее отсюда убраться, но мне хотелось, чтобы он знал, что я хочу встретиться с ним еще. Я взяла его за запястье, и направила его ладонь вниз, себе между ног. Он сначала не понял, и я поскорее задрала платье и прижала его пальцы к своим половым губам. Всего на мгновение, но это было так приятно, что я даже стиснула зубы от обиды. Потом я осторожно приоткрыла дверь и, убедившись, что там никого нет, вышла из комнатки. Я чувствовала во рту вкус его спермы, и мне не терпелось поскорее и самой почувствовать подобное удовлетворение.       Я… Должна сейчас оставить тебя, мне необходимо лечь спать пораньше, потому что завтра рано утром мы все (я имею в виду молодых гостей, себя, Фицца, Брэтта, его сестер и Сиппи) поедем на прогулку, но я обязательно завтра напишу тебе о том, как прошел остаток моего вечера и ночи. Надеюсь и ты напишешь мне длинное письмо, рассказывая о собственных приключениях и о том, как ты читала все, что написала я.       Вечно твоя,       Джин       P.S. Я поняла тебя, но все же надеюсь, что ты найдешь возможность сюда приехать хотя бы и на пару дней. Очень тебя не хватает. Может быть, ты объяснишь, что именно тебе мешает? Я уверена, нет проблемы, которую мы бы не смогли решить!       P.P.S. Мне кажется Кристин по тебе скучает. Она спрашивала о том, пишу ли я тебе письма и скучаю ли я по тебе. Конечно скучаю. Спасибо тебе еще раз за такую хорошую служанку.