Два слова о спорах

Принесли вино. Кивнув официанту, Рокэ, разлил «кровь» по бокалам и, откинувшись на спинку своего кресла, выжидающе уставился на Ричарда. Ричард, несмело, с оглядкой на уплетающего принесенное мясо, Наля, заговорил о своей книге. Роман его основывался на историческом прошлом Талига в основе сюжета, которого легла история двух древних родов: Алва и Окделл, вражда которых началась с момента убийства Аланом Окделлом Рамиро Алвы. Дик осмелился копнуть и романтизировать самый корень того конфликта, очеловечив символы древней вражды Рамиро и Алана. Ричард — Окделл по крови, полагал, что имеет право хотя бы таким способом обелить память собственных предков. Примечательным оказалось то, что Рубен, вальяжно развалившись в своем кресле, лениво потягивая вино, насторожился и заметно заинтересовался, как только Ричард обозначил фигурантов своей истории. Может оттого что род Алва всегда был правящим домом в Кэнналоа? Причем, это сохранялось и по сей день, Алвы продолжали, пусть и формально, царствовать на юге, а потому, вполне вероятно, что, будучи кэнналийцем, Аррохадо заинтересовался историей, которая касалась королевской династии его народа. Ричард мог только догадываться о причинах возникшего живого интереса. Он рассказывал о том, как относящиеся друг к другу с теплом люди, из-за слабости монарха сделались смертельными врагами, завещав эту вражду своим потомкам не на один Круг. Кроме того Ричард посмел показать Алана честным и благородным человеком, который поднял кинжал на почти друга, потому, что счел того предателем короля. Был в романе, конечно и художественный вымысел, но основное писалось с упором на исторические документы, чтобы собрать воспоминания свидетелей тех событий, Дику пришлось перерыть много старинных свитков, и даже освоить язык кэнналоа. — Могу я взглянуть на вашу рукопись? — задумчиво спросил Рубен, когда Ричард, расслабленный вином, которого сам не замечая выпил прилично, закончил пересказ своей истории. — Пока нет, она сейчас у издателя. — Ричард допил содержимое своего, Создатель знает, какого по счету бокала, и поднял на Рубена не совсем трезвый взгляд: — Что скажете? — Очень нетипичное прочтение истории, — произнес Рубен неожиданно серьезно, — боюсь, ваш роман не возьмут в печать, слишком он противоречит общепринятому представлению о том, как все тогда случилось. Ричард пожал плечами, и снова приложился к бокалу, который Рубен не забывал пополнять. — Это всего лишь роман, господин Аррохадо, несмотря на то, что писал я, опираясь на исторические факты, обнаруженные в документах тех лет. Это просто альтернативная точка зрения. Какое-то время они просто молчали, глядя друг на друга, а Ричард, несмотря на слегка размазанное сознание, пытался понять, отчего вдруг Рубен действительно заинтересовался этой историей глубже, чем было нормально для поддержания разговора с незнакомым человеком. Да и вообще ему было не ясно, почему кэнналиец до сих пор торчит за его столиком, и слушает ничем не примечательного провинциального писаку, вместо того, чтобы найти себе пару и оторваться по полной, ведь для чего-то Аррохадо пришел в этот клуб? Такие, как этот Рубен, по мнению Ричарда, не имеют проблем с коммуникацией и не скрывают своих желаний, так каких ызаргов, ему нужно? А еще Дикон точно знал, что такие серые мыши как он, точно не во вкусе таких франтов как Арохадо. Так в чем дело? Дик, вздохнул, отгоняя негу, в которую он погрузился, пока делился своим сокровенным с тем, кто пожелал его выслушать, а вместе с ней едва заметную досаду от того, что… Впрочем, к кошкам все! Нужно реально смотреть на вещи, тогда и обломов не случится. Ричард собрался уже расставить все по местам и выяснить чего на самом деле Рубен от него хочет, однако Рубен заговорил первым. — Почему Окделл? — спросил кэнналиец, не сводя с Ричарда пронзительного и, несмотря на выпитую «кровь», неприятно трезвого взгляда. — Что Окделл? — Растерянно моргнул Ричард, чувствуя, как сердце пропускает удар. — Мне показалось, что вы, вольно или нет, в своей истории принимаете сторону убийцы. Алана Окделла суд приговорили к казни, он не отрицал, что заколол Рамиро Алву — Рубен чуть качнувшись, опасно приблизился, и Дикон только в этот момент осознал, что сидевший с ними Наль насытившись, изрядно заскучал и, сославшись на неожиданно возникшее дело, давно откланялся. Тогда Ричарду кузен был не интересен, теперь же… Сейчас, казалось, даже гремевшая в зале музыка стихла, и Дик, задержав дыхание, почувствовал, что начал захлебываться синевой глаз кэнналийца. Его фактически прижали к стене и, фигурально выражаясь, уже настойчиво вклинивали колено между ног. Любой другой потерял бы контроль позволяя сексапильному кэнналийцу вить из себя веревку, но только не тот, у кого в венах течет северная кровь, более того, кровь того самого Алана Окделла и не тот, кто не видит объективных причин для подобного напора. Ричард тряхнул головой и, делая глубокий вдох, отстранился, несмотря на то, что пробудившаяся так не ко времени чувственность, изо всех сил толкала его в сторону Рубена. Стало немного легче и он, припоминая последние слова Рубена, взволнованный собственной реакцией на натиск Аррохадо, не подумавши ляпнул: — Любая история имеет право быть рассказанной альтернативной стороной. — Пффф… — Аррохадо широко, как-то по-кошачьи улыбнулся, но, кажется, на промах Ричарда он не обратил достойного ситуации внимания. — Осуждаете? — фыркнул Ричард неожиданно идя в наступление, жалея о том, что выпил больше, чем ему требовалось для комфортной беседы. — Вы писатель, имеете право на собственное видение. И все же, ответьте, вы действительно верите в то, что пишите? — А разве может быть по-другому? — почти искренне удивился Дик. — Вы ведь из Надора? — спросил вдруг Аррохадо, — значит ли это, что некогда ваши предки были вассалами Окделлов? Значит, он все же услышал… Дик выдержал паузу, радуясь, что дурачина Наль все же не успел выдать Рубену его настоящее имя. Да, он конечно Сэц-Окделл, у последнего Повелителя Скал не было законного наследника, однако кровь не вода, ей плевать на человеческие законы, и да, зная о происхождении Ричарда, его вполне могли счесть пристрастным, таким он, пожалуй, и был. Однако в своей истории он не ронял достоинства противника, и не искажал собранных фактов. Потому максимально спокойно произнес: — Это имеет значение? — Вы явно пристрастны… Ну началось! Ричард едва сдержал раздраженное фырканье, но все-таки сдержался и парировал невозмутимо: — Полагаю, как автор, я имею право на симпатию к героям. — Однако ваши герои это исторические личности, — не унимался Рубен, — как писатель вы должны быть на стороне истины. Окделлы — мерзавцы. Это исторический факт. Что далеко ходить, взять хотя бы последнего из них — Ричарда Предателя. — С Ричардом тоже все очень неоднозначно, — слова Рубена задели Дикона за живое, и он, снова не думая, резко бросил в лицо Аррохадо, — насколько я знаю, последнего из рода Окделл, предали соратники его отца, а потом добил в моральном плане тогдашний Первый маршал, в последствии и регент Талига, Рокэ Алва, который являясь опекуном молодого и неопытного герцога, намеренно позволил Ричарду оступиться и изваляться в грязи, сам, при этом, оставшись в глазах потомков воплощением благородства и порядочности. *** Куда его несет?! Напав на давно прерванный род, у которого не осталось больше ни герба, ни земель Рокэ совершенно очевидно одним махом уничтожил все, что ему до сих пор удалось добиться в плане обольщения Ричарда. Довольно было просто глянуть в лицо Стоуна, чтобы понять очевидное — секса не будет! И это было глупо, так как за то время, что Алва просидел за столиком надорского писателя, он втянулся во все это дерьмо по самые уши и Ричарда хотелось уже не просто потому, что где-то там, в другом конце зала сидит Ли, ожидая развязки пари, а потому, что Рокэ осознал — мальчишка его не по-детски цеплял. Все это происшествие неясным образом разодрало в клочья скуку, которая в последнее время донимала Алву и, собственно, стала причиной заключения дурацкого пари. Стоун с его наивными и нестандартными взглядами, от которых в лицо Рокэ пахнуло морозным севером, будоражил в развращенной душе Рокэ, давно забытое чувство охоты, а так же отдающие детством чувства, в которых не было место даже намеку на то, что славные предки во главе с подло убитым Рамиро, могли быть в чем-то неправы. А тут, вы только гляньте на этого умника, исторические документы он читал! Да кто бы позволил шелкоперу из Надора коснуться родовых архивов кэнналийских соберано, что занимали половину обширной отцовской библиотеки? О какой такой исторической достоверности могла быть речь? Впрочем, Рокэ и сам никогда не заглядывал в старые фолианты, не было необходимости и интереса. И все же… — Не стоит кричать не всех углах о вещах, в которых вы ничего не смыслите, юноша! — огрызнулся на Стоуна Алва, после чего получил полный огня и плохо скрываемого разочарования взгляд Ричарда. Он поднялся из-за стола и холодно, как истинный сын северного края заявил: — Всего хорошего, господин Аррохадо, я мог бы сказать, что рад нашему знакомству, но не в моих привычках лгать. Вот так просто уйти Рокэ ему не позволил. — Далеко собрался? — рыкнул он в запале раздражения, схватил Ричарда за руку привлекая его к себе, демонстрируя власть и превосходство, за что в то же мгновение, получил довольно обидный удар в нос: не слишком травматично, но зато чрезвычайно эффектно. — Не выношу, когда меня лапают без разрешения, — бросил Ричард, прежде чем раствориться в шумящем зале клуба. — Вот ведь говнюк! — выдохнул утирающий кровавые сопли Рокэ. Одиночество его длилось недолго, спустя пару минут после случившегося, к Рокэ подсел Лионель и, протягивая Алве стопку салфеток, ехидно ухмыльнулся: — В данном случае отсутствие результата можно засчитать как результат, друг мой. Ты, конечно, не выебал этого строптивого жеребенка, однако повеселился славно, есть еще порох в пороховницах. Предлагаю ничью. — На хуй иди, — прохрипел Рокэ, зажимая кровоточащий нос, — я доведу дело до конца, теперь принципиально. Вот только мне понадобиться для этого время. — Брось, Рокэ, — хохотнул Ли, — если бы я связывался с каждым от кого получал в морду, я переспал бы со всей Олларией. — Знаешь, в какой-то момент, это все приобрело личный характер, — ответил Рокэ, поднимаясь, — скажу больше, теперь мне просто необходимо отыметь этого надорского недоумка.