Одна на шестерых

После вчерашнего концерта я мало что помнила. На глаза накинули повязку. Несколько пар рук одновременно вцепились в мои ребра, спину и ноги и оторвали от земли. Я могла только извиваться и мычать. Когда я очнулась в постели в чужом гостиничном номере, то осознала, что протрезвела, но неприятные ощущения до сих пор преследовали меня. Позже вспомнила, что меня дефлорировали. Слабый свет фонаря где-то в области ног. Под ягодицами подстелено какое-то полотенце на случай, если будет кровь, в паху жжение и жар. Нестерпимая боль и несколько голосов, принадлежащих определенно мужчинам. Они трогают меня, удерживают руки и ноги, когда я пытаюсь вырваться. Помню свое отчаянное рыдание, испуг. Когда все закончилось, мужчины остались со мной еще на какое-то время, негромко переговариваясь на немецком. Наутро я еле нашла в себе силы позавтракать оставленной на тумбочке едой и сходить в душ, расположенный в примыкающей к спальне ванной, и мгновенно уснула от слабости после пережитых потрясений. Голову не покидала мысль, что я попала в секс-рабство. Похитители решили кормить меня, а значит, нам еще предстоит встреча. Проснулась поздним вечером, когда за окном уже сгущались сумерки, тайно надеясь, что ночью они не заявятся в эту спальню. Сон преследовал меня, но страх был сильнее. По непонятной причине они не проверяли меня, даже когда вернулись в номер. В конце концов, веки сомкнулись сами собой, нагнетающие мысли улетучились. Во сне я вижу, как брожу по полупустой гостиничной спальне и как отчаянно пытаюсь смыть с себя следы прикосновений. Как рыдаю, сидя у запертой двери, но никто этого не слышит и не пытается заговорить со мной. Но звуки за дверью в спальню пробудили меня ото сна. Дурное предчувствие нарастало, но я не решалась, не могла заставить себя встать и спрятаться. Я все еще сплю. Вслушиваясь в шорохи снаружи, я различаю топот и…вновь мужской голос. Но не один, и не два. Их определенно больше. Щелчок в замочной скважине и глухой стук ходьбы свидетельствуют о том, что мужчины проникли внутрь. По обе стороны от кровати зажглись тусклые светильники. Кто-то коснулся моего плеча и перевернул на спину. Они догадались по моему неровному дыханию, что я не сплю. Хотелось закричать, взвыть и лягаться, но я только зажала рот ладонями. В своих похитителях я узнаю музыкантов, на чьем концерте была еще буквально вчера. Они с любопытством изучают меня, голодными глазами блуждая по мягкой, бархатной коже шеи и предугадывая полушария груди. Комок подступил к горлу и я почувствовала , как сердцебиение участилось. Они не хотели шлюху, им нужна была девственница. Я совершенно беззащитна, одна, запертая в неизвестной мне спальне с шестью взрослыми мужчинами, которые были крупнее и сильнее меня в несколько раз. Любой из них сможет запросто одолеть меня и обездвижить в одиночку. Я плачу отчаяннее, потому что ощущаю себя куском мяса. Куском, на который каждый из них хочет кровожадно наброситься и отжарить. Мужчины медленно приближаются, присаживаясь на край постели, не сводя глаз с моего побледневшего лица и тела, прикрытого только тонким слоем облегающей пижамы. - Пожалуйста… - выдыхаю я, слезы подступают к горлу. Я смотрю на них по очереди, пытаясь предугадать намерения, но животная похоть в глазах каждого заставляет меня дрожать. Я предпринимаю попытку броситься к двери, но едва я вскакиваю на колени, как несколько сильных рук хватают меня и прижимают к кровати. Тело сопротивляется, я вскрикиваю и дергаюсь, но мужчины терпеливо удерживают мои конечности, не позволяя сделать ничего лишнего. Я разозлила их. - Тише, детка, - слышу у самого уха игривый шепот Тилля облизывавшего обратную сторону моего локтя. Они учуяли запах моего страха и…непроизвольного возбуждения. Господи, даже я чувствую его. Я всхлипываю и вжимаюсь в изголовье кровати, но Шнайдер только посмеивается. - Не сопротивляйся. Кто-то сбоку мягко давит на мое плечо, призывая опуститься, лечь. Ноги по-прежнему дрожат, каждое случайное прикосновение к коже обжигает. В моих широко распахнутых глазах мелькает безумная надежда. - Я позабочусь о тебе. Только расслабься - произносит Рихард ласково, сидя прямо напротив и нежно целуя мою лодыжку. Они в любом случае сделают со мной, что хотят, по согласию или насильно, тогда я поняла это. Я остаюсь неподвижна, даже когда они отпускают мои руки и ноги. Мужчины подползают ближе, становится душно от жара их дыхания. Я дышу неровно, похныкивая и закусывая губу. Шнайдер и Пауль протягивают руки к моей атласной майке и стягивают через голову, обнажая юное красивое тело. Я густо заливаюсь краской: они жадно впиваются взглядами в мою грудь, ребра и оголенный живот. Со слабым стоном вдыхаю, когда двое начинают поигрывать затвердевшими сосками, покусывая и слегка оттягивая. Это щекотно, но в то же время больно. Рихард стягивает мое намокшее белье и бросает вопросительный взгляд, когда я сжимаю бёдра. Тень страха крутится в моем мозгу, но я чувствую, как безумное желание отдаться ему перевешивает. Перевешивало еще на концерте. - Я буду нежен. Слова доходят не сразу, но низ живота начинает пылать болезненной истомой и я неохотно позволяю ему раздвинуть ноги и придвинуться совсем близко. Ощущаю жар его дыхания на нежной коже. Новый прилив смущения накрывает меня. Облизнувшись, Рихард наклоняется и покрывает поцелуями внутреннюю сторону бедер. Тилль гладит мои волосы, голову, и я невольно постанываю, когда губы Круспе касаются меня. Я позволила себе любоваться Рихардом: черной взъерошенной шевелюрой, мускулистой широкой спиной и безмятежным, довольным лицом. Он на какое-то мгновение бросает короткий взгляд, дабы удостовериться, что я не против и его теплый язык касается влажной промежности. Стимулируя клитор и мягко посасывая его, Рихард параллельно подключает пальцы. Сначала один, затем два. Воздух наполнился звуками бесстыдного хлюпанья пальцев во влажной вагине, моих тихих в стонов и кунилингуса. - Рихард…, - едва слышно шепчу я, когда чувствую, что уже на пределе, но он отстраняется и только ухмыляется ответ. Его глаза почти черные, зрачки расширены до предела от возбуждения, вызванного запахом моих феромонов и свежих выделений. Его горячая слюна блестит на половых губах и капает на простыню. Музыканты покусывают мне шею, водя руками по гладкой нежной коже, обсасывают грудь. Они любуются моим лицом, когда я запрокидываю голову и извиваюсь, и я невольно краснею: это слишком интимно, но чертовски возбуждает, что они наблюдают. Рихард не позволяет дойти до оргазма: в его планах еще один этап. Он приподнимается и, звучно расстегивая ремень, стягивает джинсы вместе с бельем. При виде его эрегированного полового члена я закусываю губу в смятении, но вид презерватива в руках Рихарда немного расслабляет. Он улыбается, когда замечает, сколько естественной смазки выделилось и подтягивает мои бедра к себе. Проводит головкой по клитору, плавно, наслаждаясь моментом и позволяя войти во вкус. Бешеное желание в глазах. Но он не сорвется. - Знала бы ты, с каким остервенением я бы отодрал тебя здесь до криков. Но не сейчас. Дрожащими пальцами я цепляюсь за простыню, когда он медленно входит одной только головкой, проталкивается внутри. - Привыкни к моему размеру. Я чувствую болезненное растяжение и сдержанно поскуливаю. Мне все еще очень больно. Член со всех сторон сжимают напряженные мышцы влагалища, ноги трясет. Рихард нежно гладит низ моего живота и бедра, наблюдая за реакцией во время проникновения. Он разворачивает мое раскрасневшееся лицо к себе, когда я хнычу и припухшими губами целует в лоб, шею, ключицы. Ласково гладя по щеке, он старается удержать зрительный контакт, и я замечаю, что его зрачки очень широкие, а нежно-голубые глаза блестят. - Больше не боишься? Я только мотаю головой, на что он отвечает чувственным поцелуем. Он набирает темп, но не берет выше среднего. Мои стоны разбавляют звуки мягких шлепков и скрипа кровати. С каждым толчком он двигается все глубже, все больше нависая надо мной и сильнее сталкиваясь бедрами. Я выгибаюсь, впиваясь ногтями в спину Рихарда и стону в благодарность. Он тяжело дышит. Я слышу короткий судорожный вздох Рихарда, когда он кончает, сперма наполняет презерватив. Он смотрит на меня через полуприкрытые веки, его скулы заалели. Я снова вздрагиваю, когда ощущаю вибрацию игрушки на клиторе. Оргазм накрывает меня с головой слишком быстро, мышцы во влагалище мгновенно сокращаются, пульсируя и сдавливая член Рихарда. Мои ноги дрожат сильнее, тело содрогается, но даже лежа тут, в смазке и на смятой постели, глаза благодарно поблескивают от наслаждения. Музыканты на руках отнесли меня в душ, но уже не заперли дверь, когда вернули в спальню. Перед сном я услышала, как дверь моей комнаты негромко скрипнула. Я лежала лицом к окну, но по голосу, которым вошедший назвал мое имя, я поняла, что это снова был Рихард. Он сел на краешек постели и ласково погладил мою спину, тихим шепотом извиняясь за содеянное прошлой ночью. - Это только часть сюрприза, - услышала я возле своего уха перед тем, как он покинул спальню.