***
Спокойно шагая по тёмному и холодному коридору подземелий, молодой шестикурсник Люциус Малфой возвращался с обхода. Он был новоиспечённым старостой своего факультета, что давало ему не только определённые права и привилегии, но и вешало груз ответственности за свой факультет. Это было очень почётное и ответственное звание, получить которое довольно трудно, и далеко не все ученики обладали достаточным количеством извилин, чтобы добиться таких высот. После того, как Люциуса Малфоя назначили старостой Слизерина, его стали ещё больше уважать. Как и любое уважение, оно подпитывались страхом. Теперь провинившимся младшекурсникам грозило не только колющее заклятие, но и снятие очков с факультета, могло быть и жестокое наказание. Прописи строчек, чистка котлов и отшкрёбывание грязи с обратной стороны столешницы многим показалось бы более предпочтительным. Завернув за угол коридора, следующий уже вел к гостиной Слизерина, Люциуса кто-то грубо прижал к стене. Застигнутый в расплох Малфой не успел сориентироваться. Одна из палочек оказалась выдернута у него из рук сразу-же и с гулким стуком отброшена на пол, а вторая, запасная, оказалась зажата между стеной и передней стороной бедра. Люциус уже предполагал, что это кто-то из Ордена, и сейчас он отключиться от оглушающего, а очнётся привязанным к стулу, вокруг него соберутся Дамблдор и компания, и начнётся допрос. Каковы же были его секундные удивление и шок, а затем и отвращение, когда Малфой почувствовал, как кто-то, явно выше и сильнее его склонился к уху. Неровное, тяжёлое и хриплое дыхание, как будто человек, стоящий сейчас сзади недале как минуту назад пробежал марафон, опалило висок и скулу. Нежное прикосновение влажного языка к мочке уха вызвало некоторые мысли, не несущие в общем сейчас ничего важного «Блять. Сука. Пиздец мне. Ахуенно, ёпта. Девятнадцатое сентября. Начало ебаного года.» Губы на его ухе прошептали: — Инсендио… Кисти рук, словно змеи, крепко обвили верёвки. Его резко развернули. Люциус не успел рассмотреть лица, кто-то жадно вжался в губы. Всё ещё в шоке Малфой крепко сжал их, у противника небыло шанса их разжать. «Да твою!» Верёвки, которые связывали руки поднялись наверх. Кто-то уже жадно исследовал его через рубашку и мантию. Решив не трепыхаться, рассудив, пока ещё может это делать, что если сделает иначе, связанными окажутся не только руки, но и ноги, а так, может этот кто-то решит что он неинтересный и отпустит его?.. Однако кто-то был другого мнения. Всё ещё покусывая и посасывая нежный участок шеи под кадыком и бутаясь пальцами в блондинистых волосвх он разорвал первые несколько пуговиц, и спустился к ключицам. Ощущения были отвратительные. Вот бы кто-нибудь сейчас прошёл мимо… Кто угодно. Кто нибудь! От самого себя отчаяние и страх было скрыть крайне сложно. Паника уже не назревала где-то в глубине его сознания, она накрывала с головой и мешала думать. Чьи-то волосы, похоже, кудрявые на секунду прижались к подборобку, затем разорванная рубашка спустилась по рукам и ее сдёрнули с плеча. Почувствовав, что незнакомец блуждает руками по на половину обнажённому телу Люциуса, он был ошарашен такой наглостью волшебника скорее всего чистокровного. Потому что грязнакровки знали, что им это просто так это с рук не сойдёт. Впрочем, какой бы чистоты не была кровь волшебника, стоящего перед ним, он не оставит его. Нет, почему, оставит. С возом проблем, а если повезёт и за решёткой. Люциус мысленно задохнулся от наглости волшебника. «Блять. Какой позор! Я бы уже давным давно сказал бы «Редукто!» и этого червяка бы никто не помянул бы, но видит Мерлин, не могу! Не дай Мерлин я узнаю кто это! Я же этого недочеловека на месте зааважу! " подумал Люциус, и почувствовал густую шевелюру кого-то на своей груди. — Малфой… — простонал неизвестный в живот. Чужие руки сжали ягодицы. «Дожили блять. Меня кто то лапает».- подумал староста, он много раз пытался разглядеть, кто это такой очевидно лишенный инстинкта самосахронения посмел нарушить его личное пространство. Вот серьёзно если Люциус узнает кто это, он же жизни спокойной не даст. Мыслями этими он пытался успокоить себя и справиться с эмоциями. Он подпитывал мысли о скорой и необратимой мести воспоминаниями. Вновь ощутив руки волшебника, вот только почувствовав их уже не на груди, а на пряжке ремня. Люциус начал паниковать. Мысленно молясь Мерлину что бы хоть кто то прошёл, он потерял счёт времени. Ведь руки наподавшего на него уже расстегнули ширинку. Хотя он и пытался отвлечь себя, он всё равно сильно паниковал, никто и некогда не смел его раздевать без его разрешения. Это происходило только в глубоком детстве. Сейчас же только он раздевал, и только он трахал и наслаждался стонами других. И тут в тишине коридора раздались спасидельные шаги. Разбирать, кому они пренадлежали, времени небыло. «О Мерлин! Сохрани моего спасителя» Но шаги не остановили нападавшего. Надежда, что это не первокурсник, ускользала. А тем временем кто-то всё так же смело, настойчиво и в то же время нежно прикасался то к губам, то проводил рукой по животу, то спине. Иногда запускал руки в волосы Люциуса. — Малфой. — и вновь прерывистое дыхание опалило ухо. Будто голодный зверь надвисал над своей добычец. — Ты бы знал как долго я тебя хотел. Но мне не нравится твое имя. Давай-ко подумаем… Как насчёт… Милого, — Люциуса передёрнуло, — Мм… Тебе не нравится? Как насчёт крошки? Нет?.. Давай я буду звать тебя куколкой? По моему очень мило… Хотя, посмотрим… Как думаешь, когда я разверну тебя и вставлю… Как громко ты будешь стонать, мм?.. А может… Люциус потерял дар речи. Его же собственная рука теперь лежала на штанах какого то парня, а именно на члене. Твёрдая, чужая выпуклость вызывало отвращение. — Ты чувствуешь меня? — произнёс незнакомец и ухмыльнулся, — Как думаешь, мы можем это исправить? — Эту сияющую белизной ухмылку Люциус видел даже в кромешном мраке. «Конечно нет, критин. О Мерлин. Это же какая девушка его так жёстко отвергла, что он кидается на парней как на спасательный круг. Клянусь Салазаром, если ты это существо начнёт меня лапать за интим. То я последую по плану 1. Найти. 2. Пытать. 3. Заавадить. 4. Закопать.» — Здесь кто нибудь есть? — звонкий и дрогувший на последнем слове девичий голос отразился от стен гулким эхом. Надежда в Люциусе запылала ярким пламенем. — Только попробуй рыпнуться.- произнес кто-то. Малфой уже некоторое время рыпался, но услышав тон, не терпящий возражений и еле уловимую волну магии, притих. — Ещё раз повторю свой вопрос. — Голос опять дрогнул — Здесь кто-нибудь есть? — донеслось из пустоты коридора. Скорее всего, это была напарница Люциуса, они договорились встретиться около входа в гостиную, но вторая староста, не найдя напарника на месте встречи, пошла его искать. — О, прошу, не стоит волноваться, э-э-э… Нарцисса Блэк, полагаю? — голос, который он слышал не раз. Его догадка о том, что кто-то — никто иной как Теодор Нотт укрепилась. «Сука! Долбаный гений! Он что, сейчас скажет ей, что ничего не было. И она уйдёт. Сука. Но нет. Он не гений, раз кто-то всё равно сюда забрёл. Я бы спланировал всё так, что ни одна ни живая ни мёртвая душа не…» — О! Это лишь вы. Доброй ночи, мистер Грейнджер. — «Чего, блять?! Какой в жопу… Грейнджер?!» В шаге от Люциуса вспыхнул Люмос и осветил чётко очерченные черты лица, никого много, как Джона Грейнджера. Этот парень был красив, безусловно. Но его внешность не была аристократичной. Загорелой кожи, не было, это да, а вот веснушки на носу и весёлые кудри, также как и задорная улыбка, не сходящая с уст молодого человека, даже когда те произносили самые изящные речевые обороты, которые Люциус только мог представить быстро опускали в дружескую атмосферу, и ярким огоньком горели среди ледяного непоколебимого спокойствия династий чистокровных. — Вынуждена вам сообщить, что в нашей школе существует ряд правил, который не является исключением даже для учеников по обмену. Один из них запрещает выходить из комнат во время коменданского часа. Спешу уведомить — он длится с десяти часов вечера до пяти утра. Ах, да. Могу я попросить Вас об одолжении? — Нарцисса искривила губы в лукавой полу-улыбке. — Разумеется, мисс Блэк. — Если знакомый вам Люциус Малфой в спальне мальчиков седьмого курса, куда вы сейчас же отправитесь — она изящно изогнула бровь — прошу дать ему пинка под зад, за то, что не дождался меня, а ещё, если вам не составит труда, передать ему, весточку от Нарциссы Блэк, что ранее указанный джентльмен — гандон. «Дерзкая девчонка! Ты у меня ещё получишь!» — О, как вам будет угодно! Оба засмеялись. Смех прокатился по коридору и затих вдалеке. Внезапно взгляд Нарциссы скользнул по тому месту, где под заклятием невидимости стоял Люциус. В следующую же секунду Джон Грейнджер стоял прижатым к стене, его палочка валялась метрах в пяти на полу, зато палочка Нарциссы упиралась точно в сонную артерию. Опасный хищный шепот был схож с шипением озлобленной змеи, и пренадлежал девушке: — Итак, Грейнджер, пожалуйста. Не делай из меня дуру. Я прекрасно вижу Малфоя! — в этот момент она оттолкнула Джона. — Ох, Грейнджер-Грейнджер… всё, что я могу тебе сказать — беги! Потому что, если ты сейчас же не унесёшь отсюда ноги, сломанная челюсть, которую ты сломал на той неделе, покажется тебе ерундой по сравнению с тем, что я с тобой сделаю, — прорычала она низким убийственным тоном. «Господи, Блэк, клянусь, я буду за тебя молиться!» — подумал про себя Люциус, и в то же время благодарил Мерлина за то что он наградил её мозгами. — Блэк… Может ты отсюда по хорошему свалишь и всё? И никто не пострадает? — сказал уже известный пленитель Люциуса, он поднимался с колен и пристально вперемешку с презрением и неким беспокойством смотрел на молодую волшебницу. — О, пострадаешь здесь только ты, будь уверен. Твоей наглой морде не кажется, что когда кого-то плохо знаешь, Грейнджер, угрожать этому человеку не стоит, предварительно не изучив его слабые места? А ты именно что плохо меня знаешь, — процедила сквозь зубы страроста девочек. — Да, я плохо знаю Малфоя, и может позже ешё и пожалею, что милостиво спасла его, но я точно не пожелаю даже врагу остаться наедине с геем-маньяком! — произнесла Цисси, но вовремя заметила, что Джон хотел кинуть в неё заклятие. Конечно, она опередила его. — Редутко! Инсендио! — и в тот же миг, ученик по обмену лежал у её ног без сознания и связанный. — Прелестно. — она подцепила мыском рукав связанного и в презрении сморщила носик — А теперь Малфой, — кинув заклинание деактивирующее дезиллюминационное, она развязала его и дала возможность говорить. — Какого чёрта я гандон?! — и это было первое, что волновало человека, которого чуть не износиловали. Он встал напротив неё и тряхнул за плечи. — А такого черта! И вообще какое право ты имеешь на то, чтобы трясти меня за плечи?! Мне больно! — несмотря на это Малфой всё так же крепко сжимал её нежные плечи. — О, прошу простить меня, милая леди, но я кажется задал вам вопрос, — тихий, обманчиво ласковый голос, — Какого чёрта ты назвала меня гандоном. Отвечай. — жёстко, сухо, без эмоций. Слова не могли произносится так человеком. Машиной — да. Машиной для убийств -… . — Я сказала мне больно! — уже срываясь на крик. Она сделала попытку выбраться из хватки Малфоя, но он держал очень, очень крнпко. — Отпусти меня. — никакой реакции. — Отпусти! Проблемы потом будут у тебя же! — кричала Блэк, а Малфой ледяным и в то же время пылающим взглядом смотрел в фантастические глаза из самого синего льда, которые тоже пылали, уроган эмоций раздувал огонь. Он смотрел и крепко-крепко держал за плечи. — Не смей на меня кричать, ты, ничтожество! — выплюнул Люциус, и все так же смотрел ей в глаза. «От, черт! Она так хороша. Почему я не замечал ее раньше?!» — Отпусти. Пожалуйста. — шёпотом. С мольбой. Ни гнева, ни пылкой злости, только мольба. От этой перемены в голосе Люциуса передёрнуло. Через него как будто пропустили разряд электричества. Он отшатнулся. Напаролся на стену. Вдохнул, выдохнул. Быстро пробежался по молодой девушке взглядом, развернулся на каблуках и стремительно помчался по коридору в сторону, противоположную гостинной, оставляя девушку наедине со связанным Грейнджером. Пробегая по очередному коридору он знал, что Нарцисса станет Малфой.***
Как только Нарцисса выбежала из кабинета мужа, она помчалась на кухню, чтобы отдать приказания и особые пожелания насчёт ужина. По пути она встретила Драко, который как-то странно ей ухмылялся. Но не обратив на это особого внимания Нарцисса уже стояла на кухне и отдавала приказы. — Таур! — и эльф тут же прибыл с характерным треском. — У нас есть скатерть на размер нашего стола, серебренной вышивки? Как найдёшь не неси мне её, а сразу стели на стол. Прогладь перед этим как следует. А если нет в таком цвете, в таком случае достанешь ту изумрудную, что в каморке Милли. — Таур утвердительно кивнул и трансгрессировал. — Рина! Я надеюсь у нас половина блюд готова? -Моя госпожа, конечно… конечно! — испуганно кивает эльфийка и ждёт ответа госпожи. — Отлично. Когда вы управитесь? — произнесла хозяйка поместья, и вопросительно посмотрела на свою эльфийку. Нет. Нарцисса Малфой не была жесткой к эльфам. Но боялись они её только из-за мужа, ведь он как раз таки что угодно мог с ними сделать. Да хоть убить, всем будет наплевать. — В семь по второплолуденным, госпожа. — эльфийка испуганно поджала уши, в знаке уважения ещё раз, на всякий случай склонила голову влево. Испуганно ещё раз глянула на хозяйку, которая на тот момент смотрела на неё с высока. — Прелестно. — ответила Нарцисса и пошла наверх. Ей было необходимо одеться. Когда Нарцисса проходила мимо гостиной, она с удовольствием заметила, что на столе была постелена серебристая скатерть. Возле камина она увидела белоснежную макушку и остановилась. -Драко, ты готов к ужину? — на всякий случай спросила Нарцисса. Драко до этого стоял к ней спиной, и она видела лишь рубашку, выходной мантии на нем не было. Драко развернулся, очевидно для того, чтобы сообщить, что не готов. Половина верхних пуговиц на рубашке была расстёгнута. Взгляд Нарциссы неодобрительно скользнул по оголенной части подтянутого торса. — Видимо нет? Гости будут через полчаса, шевелись! — Ой, ты сама-то не готова! — Так, кто тут из нас мать? Давай быстрее, а я уже иду собираться. — Нарцисса вздёрнула подбородок и пошла в свои покои. Зайдя в комнату, Нарцисса ринулась в сторону гардеробной. Она хотела выглядеть на предстоящей встрече. Для нее это было ещё и маленькое соревнование с Миссис Грейнджер. Кто будет красивее, солиднее и доброжелательнее. Через некоторое время отыскав нужный наряд, она активировала чары гламура на нем, и поняла что это платье идеально подходит. Не слишком откровенное и не закрытое. Глубокий, синий атлас оттенял глаза и подчёркивал белоснежную кожу, с оголённой спиной и подолом в пол, оно смотрелось на ней идеально. Спереди было обажаемое ею декольте королевы Анны. Изящный разрез немного оголял бедро. Убедившись что наряд идеально подходит к её прекрасному аристократичному личику она уложила локоны в элегантный пучок. Часы пробили семь. В это время вся семья Малфоев сидела возле камина на диване, пристально вглядываясь в пламя. Оттуда должны были прибыть долгожданные гости. Алое пламя окрасилось изумрудным.