Девочка с флейтой

      Дверь открыла чопорного вида неприветливая горничная и бесстрастно посмотрела на стоящих на пороге следователей. Пожарский широко улыбнулся, доставая свое удостоверение. - Добрый день, сударыня. Начальник следствия Пожарский Глеб Георгиевич и консультант по особым поручениям Фандорин Эраст Петрович. Разрешите зайти в дом? Нам нужно предварительно осмотреться и взять показания свидетелей.       Женщина опустила глаза и неприязненно взглянула на сидящую у ног консультанта по особым поручениям собаку. - У нас не трактир, - сухо ответила она, не торопясь отступать внутрь, чтобы дать гостям пройти. - С собакой нельзя. - Н-но, сударыня, я без нее не могу, - Эраст слегка тронул повязку, предпочитая не озвучивать, иронично, очевидную причину наличия у него собаки. - Совсем в полиции что ли работать некому? - Поинтересовалась не желающая пока представляться госпожа. - Вы бы еще с глухим пожаловали. С собаками нельзя, я только полы надраила, а у Её Светлости аллергия на шерсть.       Не желая задерживать следствие и топтаться на месте, Эраст осторожно опустился на корточки, протягивая поводок псу. - Л-ленно, взять. Сидеть. Молодец.       Едва поднявшись он ощутил легкое колебание воздуха. Это князь согнул руку в локте и слегка повернул к нему голову, глядя одновременно насмешливо и испытующе. Как будто у Фандорина был какой-то выбор. Не станет он отступать ни перед этой немилосердной женщиной, ни перед язвительным Пожарским. Нащупав предлагаемый локоть напарника, Эраст обернул одну руку вокруг него и переступил порог в ногу с шефом. Намеренно оставив вторую руку свободной, Эраст теперь вел самыми кончиками пальцев по стенам и мебели, тем самым вынуждая и Пожарского, и их провожатую идти с ним в ногу. Не надо было иметь глаза, чтобы понять, как сильно это не нравится встретившей их служанке. Интересно, это ей так калеки не нравятся, или дело в чем-то еще? - С-сударыня, - обратился обходительно Эраст к идущей впереди женщине. - Как вас з-зовут и как долго вы работаете в доме? - Клавдия. - Отрезала женщина, преследовавшая всего одну цель: побыстрее отвести этот цирк на выезде к госпоже, если та их примет, и заняться домашними делами.       Хлопот-то сколько! Еще окно теперь менять, еще комнату госпожи мыть. Еще доктор приедет, опять все мыть. Еще лекарства госпожи подготовить, а этот чёртов слепой как будто нарочно идет медленно. Еще после него всю мебель и картины натирать! - А работаю бог весть сколько. Я сюда еще девочкой-судомойкой поступила. - А с-сейчас п-получается дослужились до?... - До старшей горничной разумеется. - Клавдия даже поправила фартук от возмущения. - З-значит м-можно сказать, что вы хорошо знаете других слуг, в-возможно видели как растет дочь в-ваших господ и, наверное, раз нам открыли именно вы.. вы можете рассказать н-нам как часто в доме бывают гости?       Клавдия с трудом сдержала вздох раздражения. Не входило в её планы, что допрос начнут с нее. И почему ничего не говорит тот второй полицейский? Тот, что зрячий и действительно имеет отношение к полиции? - Да, я знаю всех слуг, видела как растет дочь Её Светлости. - Клавдия остановилась возле лестницы, ведущей на второй этаж. - А гостей в последнее время было немного. Её Светлость мучают мигрени. Так что, ей было не до выездов. Его Светлость занят госслужбой. Последние гости приезжали месяца два назад. Давали бал. Её Светлость тогда приказала подавать крабов с шампанским, а кухарка перепутала рецепты и сварила краба. Тот на вкус стал ну точно резина. Госпожа была очень зла. Кухарку уволили разумеется.. и, видно, всё никак этот позор не переживет. Мигренями мучается, с постели не встает.       Старшая горничная Клавдия приподняла была юбки, чтобы подняться по лестнице, как вдруг услышала щелканье пальцев. - Что вы делаете? - Весьма резко поинтересовалась она. - О, не о-обращайте в-внимание. - Как будто смутился конфузу Фандорин. - П-привычка, когда думаю. А н-не могли бы вы показать н-нам к-комнату жертвы? - Вообще-то именно это я и собиралась сделать. - Заметила женщина и зашуршала юбками по лестнице.       На лестнице и в коридоре Эраст еще несколько раз щелкнул пальцами, чувствуя на себе заинтригованный взгляд Пожарского, который не спешил перехватывать инициативу, ибо наслаждался бесплатным аттракционом, а горничная, судя по тому, как на секунду в нос Эрасту ударило потом резко дернула плечами. Ничего, потерпят. Ему нужно кое-что проверить. А Пожарский пусть наслаждается, это еще не весь тамада.       Они зашли в третью по счету Фандорина дверь, и он снова щелкнул пальцами. Звук был тот же. Нужно было проверить еще первый этаж, комнаты. Помещение для прислуги можно пока не рассматривать, - вряд ли, при условии, что учитель музыки живет в доме, девочка практиковалась бы в комнате прислуги. Самым логичным местом для практики был танцевальный зал, однако... - Девочка п-практиковалась музыке з-здесь? - Поинтересовался он и слегка тронул Пожарского той рукой, что держалась за локоть.       Тем самым консультант особых поручений давал напарнику знак. Хотелось бы верить, что Пожарский его понял. - Все уроки проходили здесь, - ответила Клавдия, явственно выражая нетерпение. - Очень милая комнатка, - вступил наконец в разговор Глеб Георгиевич, нарочито осматриваясь. - Милое кресло. Давайте присядем?       Рука Фандорина выскользнула из-под локтя князя, что нитка из ушка иголки. Он расположился чуть поодаль от кресла, куда опустился шеф. Напротив, на стул, не хотя села Клавдия. Эрасту не нужно было касаться её, чтобы представить эту прямую спину, эти ровные, полные чопорного достоинства складки платья, укрывающие ноги, волосы собранные в строгую прическу. - Так, получается, учителя тоже живут в доме? - Поинтересовался Пожарский. - Неужто в комнатах для слуг?       Клавдия поморщилась. - Формально нет. У нас разная иерархия. Однако, они столуются с нами, а их комнаты расположены в том же крыле, что и наши. - У девочки был урок, когда произошло несчастье? Кстати, кто вызвал полицию? - Полицию вызвала я. Точно сказать не могу, ибо когда я обнаружила её, в комнате было пусто. Здесь был ужасный беспорядок, но я все прибрала. Нельзя принимать в доме людей, даже полицейских, когда вокруг такой срам.       Пожарский сдержал характерный вздох. Прибрать место преступления. Как хорошо сработано, а. Краем глаза он заметил, что Фандорин еще мгновение назад, как будто бездумно слонявшийся по комнате: подошел к окну, постоял, вдыхая зимний воздух, опустил голову, как будто мог глядеть вниз, вышел в коридор. Что-то у него на уме. - В котором часу вы её обнаружили? - Продолжил допрос Пожарский, делая мысленную пометку спросить затем Фандорина, что еще за фокусы. Уж лучше бы ему не бродить долго.       Клавдия задумалась, прикусила губу. Беседуя наконец с серьезным профессиональным полицейским, она и думать забыла о раздражающим слепце и не заметила его исчезновения. С полицией, как бы ни был занят, лучше говорить откровенно и обстоятельно, давать полные ответы, чтобы они могли сделать свою работу и не мешали бы вам делать вашу. - Я просыпаюсь в шесть. В семь у нас завтрак, сбор в нашей столовой. В восемь просыпаются господа, в девять завтрак. Вероятно, где-то между одиннадцатью и двенадцатью. Я чистила напольные часы, когда услышала сверху нехарактерные хрипы или завывания. Ну, знаете, как ветер ночью за окном. Я подумала, что кто-то из младших горничных забыл закрыть окно после уборки комнат. И поспешила за звук. И там выяснила, что окно разбито. А глянув вниз... - горничная взяла паузу, чтобы справиться с собой. - Затем я вызвала полицию. - Вы сказали, что учителя столуются с вами. Получается, ко времени происшествия, они все были на ногах. Одетые, умытые, причесанные... - Весь дом был на ногах, сударь. - Поправила старшая горничная. Пожарский хотел было спросить, а дома ли учитель музыки, чтобы переговорить с ним, но в последний момент передумал. - А как девочка вообще играла? - Спросил он. - Наверное, большой талант. - Ужасно. - Ответила горничная. - Честное слово, сударь. Это было хуже зубного скрежета.       В следующий миг в комнату вернулся Фандорин и, прежде чем кто-то что-то успел сделать, выкинул в разбитое окно идеальный шарнирный даже с головой манекен, на котором висело, вероятно, парадное платье девочки.