ночные этюды.

Америка довольно прижался сзади, утыкаясь в мягкую шею и бродя руками по голому торсу. Вдыхая столь родной запах, становилось спокойнее. Морзов прижался к Кёину, не отводя стальных глаз с окна. В темноте он казался особенно красивым. Изящный профиль и этот обворожительный носик с горбинкой, искуссно освещался луной. Спокойные глаза, цвета стали, что так заманчиво отливали ярким серебром на свету. Широкие плечи, слегка пухлая грудь, графичный пресс. Уильям выцыплял каждую часть русского, рассматривая ее. В сердце что-то тихо трепетало от осознания: все это его. Особенно сейчас, в такой тихой и интимной обстановке. Ночь была красочной. – Морозка, — сладко тянул Штаты, целуя партнера в висок. — Сходим завтра на свиданку? – Конечно, — спокойно вздохнул русский, поворачиваясь и выпрашивая еще один поцелуй. — Надеюсь завтра я освобожусь пораньше, — Рома откинулся в объятия америкаца, что медленно поглаживал растрепанные пепельные волосы. Пальцы путались в мягкой шевелюре, от чего Уильям хихикал, сильнее зарываясь в волосы любимого. Для Штатов, русский был сильнейшим успокоительным, лучшим из раслаблений и самым трепетным воспоминанием. Вечные нервы никому не помогают, а таким высоким, как Кёин, людям - тем более. Внутри все сжималось, взрывалось и заново раслаблялось, просто из-за присутствия Федерации рядом. – Давай на перекур и спать, — зевнул Роман, вяло поднимаясь с кровати, глазами выискивая куда кинул кофту и брюки. – Ах, а я надеялся на второй тур, — посмеялся Штаты, потягиваясь и быстро напяливая на себя футболку. Россия посмеялся, покачав головой и, достав пачку сигарет, скрылся за балконными дверями.