***
Все то время, что они с Авантюрином провели в пути, Стелла не отрывалась от несущихся перед ней картин, опиравшись на руку, удобно расположившуюся на подлокотнике у стекла, пока неустанно гонящийся за ней ветер резво игрался с ее пепельными локонами. Только несколько раз она украдкой бросала взгляд на ведущего аэромобиль, силясь вновь не впасть в непроизвольный транс. Блондин держался вполне собранно, но слегка расслабленно, напрягая лишь руку, галантно обхватившую руль, в то время как другая мирно покоилась на месте задвинутого стекла и сверкала неизменными золотыми кольцами. Взгляд глубоких насыщенно-сиреневых глаз, отливающих бирюзой в свете фонарей, был сосредоточен на дороге. Все его лицо было обращено вперед, однако не казалось невыносимо приторным, каким было обычно, а напротив, источало невозмутимый покой и сконцентрированность, как и, в целом, вся его поза. Он выглядел гармонично и, стоило признаться, привлекательным в своем духе. Стелла поймала себя на мысли, что в такой обстановке, абстрагированной от лишних глаз и изолированной от лихо закручивающихся событий, в которых Авантюрин играл далеко не последнюю роль, он казался вполне сносным и даже приятным человеком, особенно когда скидывал с себя личину лукавого дельца и насмешника. Хотя, это его исключительное обаяние придавало ему самобытного очарования и делало его таким, каким он представал перед окружающими. Возможно, познакомься они в других условиях и при других обстоятельствах, они бы могли стать хорошими знакомыми, однако Безымянная чтила как святыню святыней тот факт, что он совсем не тот, за кого себя выдает, и рядом с ним надо быть настороже как ни с кем другим. Но отчего-то так хотелось обойти этот строгий запрет, бросить вызов судьбе и посмотреть, к чему это приведет. Пренебречь предостережениями, закрыть глаза на неприятные события прошлого и поверить. Сбросить с себя тяжесть собственной морали, заглушить настырный скулеж рассудка и просто верить этому человеку. Мучившие хранительницу Стелларона неопределенные чувства рассеялись, когда та ощутила, что машина остановилась, а звук работающего двигателя стих. Она хотела было открыть дверь и подняться с насиженного и крайне комфортного места, как вдруг, неожиданно, не нащупала двери. Все еще будучи словно в тумане, она не заметила, как перед ней успела возникнуть фигура, придерживавшая дверцу и протянувшая перед собой руку, приглашая принять ее. — Кто-то слишком много думает и отключается от нашего мира, не думаешь? Саркастически произнес сотрудник КММ, видя потерянное женское личико. Стелла нахмурилась и фыркнула, но руку все же приняла и поднялась, естественно не без помощи Авантюрина. — Мне, по крайней мере, есть о чем размышлять помимо коварных планов по обману доверчивых людей. — Спешу тебя разочаровать: я думаю не только о таком, хоть и могу допустить, что подобного сорта вещи для меня не редкость. Хохотнул сигониец, попутно отпуская миниатюрную девичью руку и хлопая дверью. Одним нажатием кнопки он заблокировал аэромобиль и убрал ключи, сжатые в ладони, в карман плаща. — Ох, знал бы кто, в каком я предвкушении от сегодняшнего вечера! Надеюсь, ты разделяешь мои чувства, подруга? Легонько подтолкнув Первопроходца в плечо, с энтузиазмом выразился блондин. С ее стороны реакции не последовало, ибо она стояла неподвижно и завороженно бегала глазами вокруг. Все же женскую натуру без труда можно было пленить видом десятков магазинов, пылающих неоном, и богато заставленными витринами. — Ха-ха-ха, думаю, ответ очевиден. Что ж, милая, на этой приятной ноте мы с тобой расстанемся. Последние слова напрягли слух Стеллы, и она развернулась к Авантюрину, вскинув бровь в непонимании. Судя по всему, ему это понравилось, и его губы расплылись в блаженной улыбке. — Не тревожься и не хмурь бровей, я оставляю тебя ненадолго. Просто каждый сам пройдется по магазинчикам, а затем мы встретимся здесь же. Ты ведь сможешь побыть одна, или тебе невыносимо больно от мысли, что меня не будет рядом? Издевательски спросил парень и сложил руки на груди, пристально смотря в янтарные глаза. — А я уже почти поверила, что Вселенная меня прокляла твоим вечным присутствием рядом. Не беспокойся, от тоски я не умру. Съязвила Стелла, отзеркалив позу сотрудника КММ. — Как бессердечно! Хорошо, я прощу тебе это, но только на первый раз. А теперь, мне кажется, нам пора расходиться. Развлекайся, подруга. На прощание подмигнул блондин, убрав руки в карманы белых брюк. Тут же он развернулся на 180 градусов и беспрепятственно зашагал в противоположную от хранительницы Стелларона сторону, со временем затерявшись в нескончаемой толпе. Безымянная, с пару минут простояв, не представляя, откуда ей стоило начать свое маленькое путешествие, шумно выдохнула и решила пойти практически наугад, молясь о том, что она найдет дорогу назад, так как место, куда привез ее Авантюрин, оказалось дальше центра, где она неплохо ориентировалась.***
Незнакомый район встретил Первопроходца буйством красок и обилием самых разнообразных магазинов и бутиков. Каждый из них так и кричал о том, что ей следует зайти именно в него, ведь нигде ничего подобного она больше не увидит. По переулкам деловито расхаживали люди, одежда и выражение лиц которых ясно показывали, к какой касте относятся их хозяева. Ей стало неуютно. Она резко почувствовала, как неестественно и чуждо она выглядит на фоне этих роскошных улочек и аристократичных компаний: ее одеяние было потрепано не одной битвой, руки и ноги покрыты многочисленными шрамами от жестоких сражений, кои нельзя было скрыть под тканью; волосы, успевшие нехило так отрасти с последней попытки постричься, непослушно лежали в свободной прическе. Это пробуждало ее внутренние комплексы, с новой силой надавивших на девушку. Она не идеальна внешностью, не так богата и влиятельна, как окружающие ее представители высшего общества, не обучена благородному поведению и манерам. Она птица не их полета, а самый настоящий гадкий утенок. Кое-какая мысль незаметно всплыла в ее сознании, подобно крохотному безмятежному островку, возникшему перед глазами отчаявшегося моряка, потерявшего всякую надежду спасти свою жизнь от безжалостной морской стихии. Он выбрал ее. Человек с неимоверной брезгливостью к "неправильному" окружению, деликатным предпочтением и избирательностью в "дружбе". Тот, что вряд ли обратит взор на простую чернь и хоть кого-то ниже него по статусу, а уж тем более предложит им свою компанию. Конечно, Стелла являлась частью прославленного Звездного экипажа, что рассекает необъятный космос на Звездном экспрессе по пути знаменитого Акивили, и успела обрести довольно громкую славу за свои самоотверженные поступки и бескорыстную помощь целым планетам и народам. Но Экспресс был легендарен и до нее. Члены Звездного экипажа и до ее появления слыли великими героями, наверняка спасшими не один десяток жизней. А она лишь новичок, так удачно оказавшийся в нужном месте и в нужное время, не считавший свои заслуги чем-то, что было достойным лавр. По крайней мере, так думала она сама. Дабы не довести эту душевную травлю до точки невозврата, Безымянная резко оборвала все мысли, злобно тряхнув головой, гордо приподняла подбородок, уверенно выпрямилась и возвратила глазам былой живой блеск. Самоуничижение до добра не доведет, да и в такой атмосфере ему места не было. Кто бы что о ней ни подумал, как бы косо ни посмотрел – ей будет все равно, потому что сегодня она здесь не для них, а для себя. Нащупав в кармане темного плаща кошелек и сжав его, Стелла остановилась посреди небольшой площади, сделала пару кругов вокруг своей оси и растерянно побродила взглядом по наступавшим на нее со всех сторон магазинам, так до сих пор и не решив, куда стоит пойти для начала. Ей также не давала покоя мысль, что Авантюрин обязал ее пользоваться его кредиткой и не придавать значения тому, сколько треклятых кредитов будет растрачено. «Хорошо, Стелла, усмири свою назойливую гордость и просто принимай это как должное. Как. Должное. Ты же сама подтвердила все условия сделки своим чертовым согласием, так почему тогда ломаешься как маленькая? Здесь нет обмана. Не должно быть, ведь он дал клятву. Даже Лебедь говорила, что никто, как торговец, не ценит честную сделку. Исключаем тот факт, что слово "честная" не очень вяжется с характером Авантюрина...» Собравшись с духом, хранительница Стелларона, без колебаний, направилась в один из ослепительных модных бутиков, витрины которого чем-то приковали внимание девушки. Недаром же Март 7 учила ее правильному шоппингу в свободное от миссий время, опыт которого определенно стоило применить.***
Любезно поблагодарив миловидную консультантку, Стелла, с несколькими пакетами в руке, в крайне хорошем расположении духа вышла из теплого светлого помещения, что от входа и до самого конца было уставлено стойками с мириадами различных нарядов и аксессуаров, которые едва ли не могли вскружить голову. На пару мгновений она столкнулась со своим отражением, скользящим по стеклам витрин, что длинными полосами преследовали идущую Безымянную, и до сих пор не могла поверить: рядом с ней будто шла ее сестра-близнец, но точно не она. Силуэт в отражении не был на нее похож. Он был чересчур...ухожен, грациозен, утончен и благороден. Об этом также свидетельствовали упоенные взгляды самых разных людей. Это не могло не вызывать скромной и восхищенной улыбки со стороны хранительницы Стелларона, которой порой так не хватает любви к себе. Это помогало ей почувствовать себя увереннее в себе и рассекать тротуар подобно подиуму. Ее путь резко прервался, когда она выцепила еще издалека вывеску ювелирного дома, вскоре подойдя к нему и остановившись недалеко от входа. Прокрутив кое-какие соображения насчет внезапно ударившей ей в голову идеи, Стелла приняла довольно рискованное решение безотлагательно привести ее в исполнение. Ей очень хотелось верить, что игра будет стоить свеч.***
Авантюрин уже как час пребывал в назначенном месте, докуривая вторую сигарету. Зыбкий дым, исходящий от нее и стремительно рассеивавшийся, был единственным его компаньоном и невольным наблюдателем перемен в его лице. Он передумал о многом, пока был один. Увы, и его нередко настигает такое мерзкое явление, как "воспоминания". Особенно его любили терзать воспоминания о далеком детстве, если этот насильственный кошмар можно было вообще так называть. Перед его глазами мелькали все самые унизительные и травмирующие моменты его плебейства: отлучение от родителей, тяжкие кандалы, а потом скорое расставание с любимой сестрой и жизнь в полном одиночестве. Он не помнил лиц ни отца, ни матери: они оба были для него мутными разводами, сродни тем, что колеблются рябью в лужах при дожде. Он едва мог запечатлеть портрет своей измученной непосильным трудом сестры, которую, скорее всего, ему уже не суждено было увидеть. Он хорошо помнил себя. Грязный, омерзительный и безродный оборванец, жмущийся от каждого шороха в своей камере в страхе быть убитым за любой лишний звук. Он превосходно запомнил то, как получил свое позорное клеймо, которое сейчас считал показателем своей неиссякаемой воли и неутолимого аппетита к жизни. Больше он не раб. Теперь даже госпожа-судьба не имеет над ним той власти, которая у нее когда-то была. Ни единая душа не может подчинить его волю своей... Как ему хотелось, чтобы это было так. И вновь все рассуждения приходили к хранительнице Стелларона. Она медленно, но верно покоряла его не одной своей скрытой силой. Теперь его постепенно начал будоражить ее многогранный переменчивый характер и природа ее чувств, а также...ее привлекательная наружность. Он жестоко подавлял в себе хоть одну крупицу идеи о том, что что-то ему могло понравиться. Явиться не источником выгоды или удобным инструментом для свершения плана, а...предметом обыкновенной человеческой симпатии. Это отвратительно низко, безумно пошло и ужасно противно. Все похожие на это чувства выгорели в нем, когда он пережил на себе душевное и физическое насилие, не прекращаемое изувечивание и телесные наказания, человеческий обман, ханжество, продажность и пренебрежение достоинством во благо материальной выгоде. Все, что стоило, он отчувствовал в детском возрасте. Здесь и сейчас находился человек совершенно другого вида, склада ума, характера действий и взгляда на жизнь. Он шагает по этой жизни сам по себе и без зазора совести берет от нее то, что захочет. В последний раз вдохнув остаточный табачный дым, парень отряхнул с кончика сигареты пепел и одним движением затушил о близ стоящую мусорку, в которую и полетел смятый окурок. Подхватив с перил выступающей над пропастью площади свой новенький пиджак, Авантюрин накинул его на плечи и стал вкрадчиво оглядываться по сторонам в поисках одной-единственной персоны. И внутреннее чутье его не подвело — почти подвели, разве что, ноги. Меж пресловутых и богато разодетых гостей Золотого мига он нашел ее. Ее, ступающую среди людей словно величественное божество между смертных и юродивых. Он не верил, насколько сильно может изменить смена имиджа восприятие человека окружающими. До этого момента. Она была умопомрачительно прекрасна. Ее изящную фигуру облачала желтоватого цвета блуза с пристойным декольте вместо воротника, а рукава-фонарики, достающие до запястий, сверкали крошечным жемчугом, который густо начинался у манжета и постепенно расползался по периметру каждого рукава в ассиметричном порядке, словно созвездия. Прямо под бюстом начинался красивейшего вида корсет, судя по всему, затянутый за спиной и обшитый теми же перламутровыми бусинами, что рукава. Плавно он переходил в классические черные палаццо длиною практически в пол, что так элегантно подчеркивали стройные ноги их обладательницы. В качестве обуви она выбрала похожие по фасону на прошлые бархатные ботильоны на средней высоты золотом каблуке. Ее прелестное лицо обрамляли лаконичные золотые серьги-кольца и красиво уложенные пепельные локоны челки, тогда как длинные серые волосы были собраны в тугой высокий хвост и чем-то переливались при определенных углах. Это были искусно вплетенные в прическу серебристые прядки, которые, судя по личным наблюдениям сигонийца, сейчас были на пике популярности среди молоденьких модниц. Он моментально выбросил из головы все свои суровые, бесчувственные детальные размышления о роли этой неординарной личности в его жизни. Сейчас этот бред был лишен всякого смысла. Он был сражен наповал. Она была чертовски красива, красива как уникальная триумфальная карта, бьющая собой козырь любой силы и достоинства, беспроигрышная при любом раскладе в достойных ее держать руках. Он, наверное, даже не осознавал, что находится на грани эстетического экстаза и глубокой аддикции к непрерывному созерцанию этой девушки. Скорее всего, Стелла ощутила на себе тяжелый взгляд, выжигающий в ней дыру, и совсем скоро встретилась с ним глазами. Со взглядом горящих пурпурным пламенем лиловых глаз, что неотрывно сопровождали ее. С пугающе сосредоточенным взглядом Авантюрина. Нервно сглотнув, покрывшаяся непроизвольным румянцем Безымянная приблизилась к блондину на приемлемое расстояние, заведя одну руку за спину, а другой почесывая затылок. — Э-эм... Как я выгляжу? Милые девушки-консультантки немного помогли мне с выбором, сказав, что такой наряд как нельзя кстати аккомпанирует моей красоте, а услужливый парикмахер фактически дал моим волосам вторую жизнь. — Дорогая, ты... Ты выглядишь как спустившаяся с небес предрассветная звезда. Точно как на духу выпалил блондин, не прерывая зрительного контакта. Вдруг повисло неловкое молчание. Девушка подавилась словами и пропустила удар сердца, пока сотрудник КММ едва сохранял самообладание и холодную голову от прилившей к мозгу крови. На его щеках проступил еле приметный румянец, а глаза метнулись в сторону, упав в пол. Справившись с эмоциями и вернув себе контроль над чувствами, Авантюрин ухмыльнулся так, как привык это делать, и невозмутимо скрестил руки на груди, плоховато изображая привычную игривость. — Я имел в виду, что ты неотразима, милая. Право, я сначала тебя и вовсе не признал, хотя мое внимание ты привлекла сразу. — Правда? Я до такой степени на себя не похожа? — Определенно, подружка. Благо мое зрение остро как алмаз, потому я не могу спутать тебя ни с кем другим. — О-оу...неожиданно, но очень приятно с твоей стороны. Как думаешь, девушки не переборщили с шиком и блеском? Стеснительно поинтересовалась Стелла, показательно покружившись, тем самым давая парню возможность рассмотреть ее с разных сторон. — Отнюдь нет. Более того, я бы сказал, что этот наряд только больше раскрывает твою внешнюю красоту. Достаточно сдержанно и минималистично, но очень дорого и статусно. Не совру, если скажу, что не каждая благородная леди способна на такой роскошный и не безвкусный образ. — А я, наоборот, боялась, что так много лоска испортит весь образ... Раз так, думаю, стоит довериться такому лестному отзыву страстного и преисполненного модника. — Ха-ха-хах, Вы вгоняете меня в краску, мисс Стелларон, право слово! Театрально приложил руку ко лбу Авантюрин, состроив нарочито драматичную гримасу. — Что ж, могу ли я просить Вас об ответном комментарии о моем внешнем виде? Всем корпусом развернувшись к девушке, кокетливо вопросил сигониец, раскинув руки по сторонам, таким образом призывая ту к действиям. Безымянной сразу показалось, что это его облачение было гораздо богаче, чем привычный для него костюм. Свободного кроя черная рубашка с не застегнутым воротом, чьи края сцеплялись тонкой цепочкой, была стянута иссиня-бирюзовым жакетом без рукавов, застегнутым на четыре пуговицы, исполненные в форме карточных мастей, а его края и плечи были обшиты причудливым золотистым узором, напоминающим кончики павлиньих перьев. Прямые брюки оттенка густых сливок были украшены цветными вставками в самом низу штанин, представлявшими собой так называемые "павлиньи глаза". Правую ногу облегал своего рода темный гартер, декорированный неизменным золотом и драгоценным камнем с бахромой, от коего по разные стороны расползалась тончайшие цепи. Кожаный пояс с пряжкой в форме всевидящего ока, чей зрачок отливал дорогим бриллиантом, дополнялся продолговатым декоративным боковым ремешком с позолоченными деталями пера небезызвестной птицы. На выделанных из кожи лоферах на невысоком голубом каблуке заметный акцент представляли мерцающие заклепки и витиеватый рисунок, уходящий взад обуви. Прическа осталась неизменной, однако было ясно, что ее старательно причесали и уложили, а традиционная пернатая серьга была замещена другой, схожей с игральной фишкой черно-белой раскраски. Будто телепатически поймав сигнал об окончании рассмотра, сотрудник КММ повернулся спиной, естественно, чтобы похвастаться, наверное, самой излюбленной его частью гардероба. На его плечах покоился новый пиджак, несомненно сшитый на заказ личным кутюрье. Подол его искуснейшим образом был выкроен в форме, видимо, любимейшей птицы его носителя. Золоченный павлиний силуэт заканчивался элегантным длинным хвостом. Правый рукав украшался лаконичной фигурой пера, тогда как левый довершался вставным украшением, с виду напоминавшем рулетку. Первопроходец вглядывалась тщательно и даже немного жадно. Куда уж первому щеголю Вселенной без тяжелого люкса и тонны драгоценностей на себе, ведь ему до боли шла эта горделивая роскошь и индивидуализм на грани показушности. — Даже не знаю, как правильно будет описать Ваш костюм... Это так помпезно, очень впечатляет Ваша любовь к мелким деталям и декорациям. Ну и павлинам, разумеется. Одним словом, господин Авантюрин, Вы шикарны, а Ваш вкус, как всегда, Вас не подвел. Скрестила руки на груди Стелла и изобразила улыбчивое лицо с толикой безобидного сарказма. Блондин, вновь обратившийся лицом к своей подруге, изобразил ту же позу и выражение лица. — О-о-о, я и так это знал, однако слышать такие слова от моей дражайшей подруги бесконечно приятно. Сердечно благодарю, дорогая. После сказанного, сигониец шутливо склонился в реверансе, вызвав тихий смешок у хранительницы Стелларона. — Раз обмен любезностями окончен, я смею предложить продолжить приводить наши планы в исполнение... Сотрудник КММ почти развернулся и был готов идти, как вдруг его остановил девичий голос. — Авантюрин, постой. — Что-то забыла, подруга? — Нет-нет, я...дело в другом. Кхм.. Замялась Безымянная, подозрительно сжав одну из рук в кармане. — В чем же? Искренне не понимая поведения Стеллы, поинтересовался блондин, не убирая сложенных на груди рук. — Позволь мне...кхм-кхм, позволь мне сделать тебе небольшой подарок. Едва ли не лихорадочно отлетело от зубов хранительницы Стелларона. — М-м-м? На этом моменте девушка неуверенно достала что-то из кармана, крепко сжимая это в ладони. Вложив эту загадочную вещь в обе руки, она осторожно распаковала ее и совсем скоро положила в одну руку, тогда как другой убрала упаковку в карман брюк. Собравшись духом, Стелла приблизилась к Авантюрину и аккуратно, обеими руками, прикрепила к его жакету некую крохотную вещицу, затем отступив назад. Это была брошь из чистого золота, завитая в небольшое павлинье перышко. Место "павлиньего глаза" занял подлинной красоты драгоценный камень. Это был насыщенный, переливающийся сдержанными изумрудными бликами авантюрин. Самый настоящий. Одна из частичек пера обрамляла еще один, кругловатый, глубокого синего оттенка камень. Это был сапфир, такой же настоящий. Авантюрин не имел ни малейшего понятия, что ему следовало думать и говорить в этот момент. С чувствами сейчас было проще: все его тело, с головы до ног, окатило чуждое с давних пор теплое ощущение, похожее на ток целительной светлой энергии в крови. Он был тронут. Тронут до самой глубины своего мрачного бездонного сердца. Тронут неподдельно. Никто за всю его сознательную жизнь не преподносил ему подарков искренне. Все, что он когда-либо получал от коллег или других людей, больше смахивало на попытки подлизаться к нему с одной единственной целью – использовать его безграничные полномочия на свое усмотрение, или на способы "равноценного" обмена услуги на услугу. — Я...знаю, что это отнюдь не самая достойная тебя вещь, что ты мог бы носить на себе, и все же я искренне надеюсь, что ты примешь мой скромный дар. Считай это моим тебе выражением глубокой благодарности и честного гаранта моей помощи в будущем. Если будет надо, я подам тебе свою руку помощи бескорыстно. Медленно выговорила Стелла, с твердостью посмотрев в потерянные сиренево-лазурные глаза. Если присмотреться к глазам девушки внимательнее, то за этой натянутой уверенностью можно было разглядеть не наигранную панику и страх. Страх отвержения и осуждения, еле сдерживаемых надеждой. Авантюрин чуть ли не перенесся в другую галактику, с пару минут точно простояв в откровенном ступоре. Наконец, к его лицу вернулся след жизни, и он, не раздумывая ни секунды, подхватил мягкую женскую руку своей и неимоверно нежно коснулся ее губами, оставляя невесомый поцелуй. — Стелла, я... Я тронут твоей искренностью и добротой ко мне. Благодарю тебя от всего своего сердца за этот чудесный подарок. Я ни за что не позволю себе потерять его и буду хранить как зеницу ока. Это самый потрясающий подарок, который я получал за свою жизнь. Спасибо… Полушепотом, чувственно выразился сигониец, глядя в янтарные очи напротив своими, полными настоящей безмерной благодарности, и не отпуская женской руки. Впервые за столько чертовых лет его глаза не соврали. — Я-я очень рада, что тебе это пришлось по душе… Что ж, теперь мы точно можем продолжить наши вечерние похождения. Так куда мы направлялись? Не вынимая своей ладони из мужской, спросила смущенная хранительница Стелларона, поправив выбившуюся из-за уха прядку. Не заставив себя ждать, Авантюрин одним ловким движением согнул свою руку и уложил на нее девичью. — Следуй за мной, дорогая. Вполголоса произнес сотрудник КММ, бессознательно вложив в приевшееся лестное слово толику непривычной нежности, и повел Безымянную рядом с собой. Стелла стихла. Она не стала говорить парню, что купила украшение на свои собственные средства, посчитав это ненужным и бессмысленным в данной ситуации, ведь кредиты можно было запросто заработать выполнением поручений и миссий. Но сейчас это было не первой важности вещью, а расплывчатым миражом на задворках ее мыслей. Сейчас в разы важнее было всеми доступными силами продлить такое редкое, отрадное и ласковое мгновение, которое могло не повториться уже никогда.