Safe with Me

— Приветствую вас, слушатели, как старые так и новые. Раздается слегка статичный голос, и через дорогие наушники Вокса он мог сказать, что микрофон Аластора, вероятно, был старинным оборудованием. Однако это сработало ему на руку, учитывая, что вся любовь к его шоу была обусловлена не только его замысловатым описанием ужасающих событий, но, в большей степени, его маслянистым голосом, который так хорошо сочетался с качеством его постановки ниже среднего. Никто другой не смог бы осуществить это, был уверен Вокс. Прошло пару недель с тех пор, как они в последний раз встретились за ужином. Как и ожидал Вокс, после этого Аластор больше с ним не связывался. Но это не мешало Воксу время от времени включать его шоу. О, кого он обманывает? С тех пор он настраивался на каждый эпизод. По выходным он предпочитал слушать старые передачи. Вскоре шоу Аластора прочно вошло в повседневную жизнь Вокса. Он внимательно слушал, как Аластор продолжает обсуждать дело Г.Г. Холмса. Он подробно объясняет характер его преступлений, а также споры о том, считался ли он серийным убийцей или нет. Вокс открывает банку Пепси и делает глоток, расположившись на диване. — Убийство было не единственным преступлением, в котором виновен доктор Генри Говард Холмс. Он охватил почти всю книгу уголовных преступлений со своими незаконными браками, мошенничеством со страховкой, подделками и, о боже, еще и кражей лошадей в довершение всего! Но что самое интересное в нем, так это строительство «Замка Убийств», как они его называют. Аластор продолжает объяснять, какова вероятная правда, стоящая за этим замком и убийствами, и что было сильно преувеличено прессой. Он с энтузиазмом рассказывает о том, как было бы увлекательно, если бы истории, стоящие за замком, воплотились в жизнь. Вокс фыркает, когда слышит волнение в голосе Аластора. — Все еще по уши гоняешься за самым странным дерьмом, да? — говорит Вокс себе под нос, поглощенный происходящим. В его дверь стучат. На мгновение Воксу было трудно оторваться. И только когда раздалась очередная серия беспокойных стуков, Вокс снял наушники и отложил их на диван. Голос Аластора становится слабым и едва слышен через наушники. Когда он открывает дверь, он сталкивается с более высоким мужчиной. — Господи, блять, Иисусе, Вокс! Убьет ли тебя проверка сообщений? — Валентино хмуро смотрит на него. — Вал! — Вокс симулирует волнение сквозь грубую ухмылку, — так рад тебя видеть. — Я не видел тебя уже несколько дней, детка, — Валентино вмешивается и поворачивается лицом к Воксу, — разве ты не знаешь, как меня это расстраивает? — Ага. Я знаю, — Вокс активно избегал Валентино, насколько это было возможно, но он мог сделать это лишь до тех пор, пока снова Валентино не появился. — Я имею в виду, ты мой жених. Для тебя это ничего не значит? — Валентино надувает губы, подходя ближе, его пальцы скользят по рукам Вокса, а затем обхватывают его щеки, убеждаясь, что Вокс смотрит прямо на него и видит причиненную им боль. — Конечно, значит! — он говорит, в панике. Честно говоря, Вокс заботился о Валентино. Он влюбился в него пару лет назад, и большую часть времени они были неразлучны. Это были первые настоящие отношения Вокса, поэтому, когда Валентино почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы продемонстрировать, кем он был на самом деле, Вокс и глазом не моргнул. Валентино приносил извинения после более безжалостных ночей, говоря, что это все потому, что он чувствовал себя настолько комфортно с Воксом, что мог позволить себе расслабиться. Вокс воспринял это как знак того, что он хороший партнер, но теперь Валентино расстроился, потому что Вокс больше не поддерживал связь. Охваченный чувством вины за то, что он был для него таким ужасным партнером, выражение лица Вокса смягчилось. — Мне очень жаль, Вал. Я просто был очень занят. Ты знаешь, как оно есть, — он говорит едва громче шепота. Захват Валентино на лице Вокса ослабевает настолько, что его руки упали на шею. Его ногти царапают кожу Вокса, угрожая пронзить ее. Вокс сглатывает комок в горле, наблюдая за ним. Наконец Валентино отпускает его, и Вокс испускает вздох, который, как он даже не осознавал, сдерживал. — Я остаюсь на ночь, — решительно говорит Валентино, прежде чем отправиться на диван. Когда он собирается отдохнуть, его уши улавливают слабые шорохи, доносящиеся из наушников Вокса. С любопытством он берет его и прикладывает один наушник к уху. Вокс наблюдает за ним, не уверенный, стоит ли ему волноваться. Валентино откладывает наушники в сторону. — Звучит не так, как то, что ты обычно слушаешь. Обычно ты сжигаешь уши дабстепом или чем-то в этом роде, — он усмехается, похлопывая себя по коленям, когда Вокс садится на него, — а теперь иди к папочке, — он мурлычет, притягивая его для поцелуя. Это было прекрасно. Это было здорово. Воксу это понравилось. Должно быть, так и есть, раз он так влюблен в Валентино. Его разум находит способ отвлечь его, когда он слышит слабый голос Аластора из своих выброшенных наушников: — Надеюсь, я пролил некоторый свет на эту тему. К сожалению, у нас мало времени, дорогие слушатели, но прежде чем я уйду, почему бы мне не сыграть вам кое-что, чтобы отправить вас в путь? Да ведь принято заканчивать представление только песней — ведь мы так делаем каждый раз, — Аластор откашливается, прежде чем заиграет мягкая мелодия фортепиано. Вскоре он поет: My story is much too sad to be told But practically everything Leaves me totally cold Вокс отстраняется, его дыхание замирает, и он на мгновение прислушивается, щеки розовые. Прежде чем он успевает насладиться пением, Валентино хватает его за лицо и заставляет вернуться обратно. The only exception I know is the case When I'm out on a quiet spree Fighting vainly the old ennui And I suddenly turn and see Your fabulous face Возникает борьба, вздох, визг. Ноги поднимаются, руки машут, прежде чем Вокс оказывается грубо прижатым к дивану и смотрит на Валентино, который улыбается в ответ. Он сжимает глаза, когда Валентино целует его в шею. Глаза Вокса щиплются, он чувствует, как под левым глазом появляется синяк. I get no kick from champagne Mere alcohol doesn't thrill me at all So tell me why should it be true That I get a kick out of you Одежда падает на пол, белая рубашка легко приземляется на наушники. Голос Вокса дрожит от сжимающей хватки на его шее, когда он хватает Валентино за плечи, пытаясь оттолкнуть его. Some get a kick from cocaine I'm sure that if I took even one sniff That would bore me terrifically too Yet I get a kick out of you Вокс задыхается, его ногти впиваются в спину Валентино. В ответ он слышит шипение, что заставляет его смягчить хватку. Это было прекрасно. Это было прекрасно. Отлично! Почему он плакал? Хватит плакать, твою мать! I get a kick every time I see You standing there before me I get a kick though it's clear to me You obviously don't adore me Когда он закрывает глаза, его мысли отвлекаются. Он пытается снова сосредоточиться на пении, чтобы пройти через это испытание. Он чувствует, как голос Аластора его очень успокаивает, когда он зарывается лицом в грудь Валентино. Его рот слегка приоткрывается, чтобы тихо повторить слова, чтобы Валентино его не услышал. I get no kick in a plane Flying too high With some guy in the sky is my idea of nothing to do Yet I get a kick out of you Вокс лежал неподвижно и обнаженный на диване, наблюдая за спиной Валентино, пока тот одевался. Ему было больно, и у него болела щека. Его пальцы медленно касаются следов укусов, оставшихся на шее. Валентино удовлетворенно смотрит на Вокса, ухмыляясь ему сверху вниз, как будто он был произведением искусства, которое он с гордостью нарисовал. Словно синяки и следы, оставленные на его теле, можно сравнить с краской на холсте. Он в последний раз нежно целует Вокса в лоб, от чего Вокс вздрагивает, прежде чем отправиться в ванную. Наконец оставшись один, Вокс тихо всхлипнул. Какой облом. I get no kick in a plane Flying too high With some guy in the sky is my idea of nothing to do Yet I get a kick out of youuuuu

***

Аластор закончил свое шоу с неизменной улыбкой на лице. Еще одно великолепное шоу, если он сам так сказал. С удовольствием напевая только что спетую песню, он готовится уйти из дома. Он направляется в бар Хаскера, забрав ключи, бумажник и, к его несчастью, телефон. Когда он входит, бар переполнен, но его обычное место остается свободным. Хаск знал, что лучше не позволять сидеть здесь кому-либо, кроме Аластора. На самом деле он настолько хорошо обучен, что уже доставил Аластору виски со льдом еще до того, как Аластор добрался до стола. — Хороший мальчик, — Аластор посмеивается, садясь, но его встречает хмурый Хаск. — Никогда, — начинает Хаск, указывая пальцем на Аластора, угрожая ударить его, — больше не говори этого. — Почему бы и нет? Ты мальчик, да? Еще и какой хороший! — Аластор смеется, когда Хаск создает впечатление, что хочет ударить его по лицу, — ты проявляешь большое самообладание, Хаск. Я восхищаюсь этим. — Ага, ладно. Не считай, что тебе повезло, потому что однажды я могу просто выйти из себя. Это была тонко завуалированная угроза, которая едва имела за собой какой-либо реальный смысл. Хаск оставляет Аластора осматривать бар и делает глоток напитка. Похоже, новой добычи сегодня не будет. Это было почти обидно, с момента его последнего убийства прошло уже больше двух недель. Когда эта мысль пришла в голову Аластору, он поставил стакан. Он хмурит брови и отбрасывает эту мысль. Когда она ушла, пришла новая мысль, и Аластор поймал себя на том, что думает о Воксе. Прошло много времени с тех пор, как они разговаривали в последний раз, и он задался вопросом, как он там. Словно у Аластора была какая-то психическая связь, в его кармане завибрировал телефон. Он поднимает его и видит сообщение от самого мужчины. «Привет» Аластор поднимает бровь. Вот и все? Он всегда считал Вокса более разговорчивым человеком. «Привет, Вокс» После некоторого ожидания и появления нескольких пузырьков ответа не последовало. Аластору это кажется странным, но он решает оставить этот вопрос и кладет телефон на стол. В этот момент телефон снова гудит. С раздраженным вздохом он берет его, чтобы прочитать, что написал Вокс. «Ты занят? Уже довольно много времени прошло» «Я сейчас в баре, наслаждаюсь напитком. Означает ли это занятость?» «Можно я присоединюсь?» «Только если ты пообещаешь больше не пытаться оплатить мой счет и не причинять мне беспокойства» Прежде чем пришел ответ Вокса, прошла пауза. «Хорошо, но ничего не говори о том, как я выгляжу, понял?» Теперь ему было любопытно. Как он выглядел? Он всегда выглядел… ладно, подумал он. Что же может измениться на этот раз? Похоже, ему не придется долго оставаться любопытным, потому что примерно через 20 минут в здание входит Вокс. На нем были солнцезащитные очки и свитер с высоким воротником и длинными рукавами. Он выглядел… нелепо. Улыбка Аластора превращается в улыбку с тонкими губами, когда Вокс приближается к нему. Когда Аластор открывает рот, Вокс поднимает палец: — Ни слова. Ты обещал. — Видишь ли, я не давал такого обещания. Если ты вернешься к нашим сообщениям, ты просто сказал мне ничего не говорить о том, как ты выглядишь. Я никогда не соглашался и не возражал. Аластор пожимает плечами, наклоняя голову, больше рассматривая внешний вид Вокса, когда тот садится. — Ты не первый человек, которого я вижу одетым в таком стиле, — Вокс кажется сжатым, как будто он чувствует себя оскорбленным взглядом Аластора. — Какого черта это должно означать? — Готов поспорить, что на тебе есть довольно… неприятные следы. Либо ты скрываешь что-то совсем другое. В любом случае, считай меня заинтригованым, — на его губах расплывается озорная улыбка, и Вокс начинает сожалеть о своем решении связаться с Аластором. Будь проклята Вельветт с её занятостью. — Слушай, я имел в виду то, что сказал. Не хочу об этом говорить. — Тогда почему ты здесь? — Я… хотел забыть об этом, — плечи Вокса опускаются, когда он откидывается на спинку стула. — Ах. Я понимаю. Тогда, может быть, выпьем? — Аластор щелкает пальцами чтобы позвать Хаска. Когда Хаск не появляется даже после второго щелчка, Аластор хмурится. Он поворачивает голову, чтобы найти грубого мужчину, но обнаруживает, что тот утешает того самого беловолосого мужчину, которого он видел ранее. Какая неприятность. — Дай мне всего одну минутку, Вокс, — Аластор встает и направляется к бару. Он проходит мимо удивленного Хаска, постукивая указательным пальцем по разным бутылкам, пока не находит джин. Он берет его и начинает умело готовить напиток Вокса. Когда Хаск приближается с предложением занять место, Аластор бросает на него устрашающий предупреждающий взгляд. Хаск поднимает обе руки и пятится назад, возвращаясь к беловолосому мужчине. Когда Аластор закончил, он возвращается с напитком Вокса и ставит его перед ним. — Стоит ли мне волноваться, что это сделал ты? — спрашивает Вокс, с некоторым подозрением рассматривая напиток. — Уверяю тебя, я вполне умею смешивать напитки, — Аластор усмехается, — давай, выпей. Когда Вокс не пьет его, Аластор закатывает глаза: — Он не отравлен. — Верно, хех, — он делает глоток и кивает головой, — да, это очень хорошо. — Если не считать сегодняшнего вечера, как твои дела? — Аластор складывает руки на столе и смотрит на Вокса. — Я был занят работой, но в этом нет ничего нового. Я слушал твое шоу… — Ты слушал? — Это застает Аластора врасплох, и он не может сдержать самодовольного выражения лица. — Да и… О боже, Ал, не смотри на меня так, это не потому, что я... — он заикается, чувствуя, как его щеки горят, когда лицо Аластора не дрогнуло от удовлетворенного взгляда, — заткнись, черт возьми. Аластор смеется, качая головой: — О, не ужасайся так! Многим людям нравится это слушать. Я горжусь тем, что ты тоже получил от этого удовольствие. — Ты серьёзно? — Вокс выглядит ошеломленным этим. — Конечно! Это говорит о том, что у тебя еще остался хоть какой-то вкус. Вокс дуется на него, занят выпивкой и сварливо бормочет. Когда он допивает свой стакан, Хаск наполняет его снова. Позже ночью Вокс чувствует себя совершенно опустошенным. Аластор решил не пить так много, как раньше, поэтому он достаточно трезв, чтобы слушать пьяные блуждания Вокса. — Я, блять, ненавижу его. Я не хочу ненавидеть его, я хочу любить его, потому что люблю! Я люблю его! Люблю. Все это не имело никакого смысла для Аластора, но он просто молчал и позволял Воксу продолжать. Остальные посетители бара начали уходить один за другим. Аластор смотрит на Хаска, произнося какие-то слова. Хаску требуется всего лишь секунда, чтобы принести немного воды, чтобы они могли поделиться ею. — Не то чтобы он меня не любил, понимаешь? Он так меня любит. Ему не было бы так больно, если бы я его избегал, если бы он… *ик*…этого не сделал. Вокс раздражается весом своих солнцезащитных очков, срывает их с лица и швыряет в стену. Они падают на землю. Аластор наконец видит синяки и неожиданно чувствует, как его плечи напрягаются при виде этого. — Почему? Почему он делает это дерьмо? Нам могло бы быть так хорошо вместе, понимаешь? Нам было так хорошо вместе! — Ты не думал расстаться с ним? Он не кажется мне тем человеком, с кем стоит оставаться, — Аластор наливает стакан воды и осторожно подносит его к Воксу. Вокс хватает его и делает большой глоток. Он ставит стакан с излишней силой. — Да! Думал! Но потом он такой милый и льстит мне, и я чувствую себя как дерьмо, потому что вау, вот парень, в которого я влюбился! Он был всегда рядом! Это начало раздражать Аластора. Одно дело, если они поженились и им пришлось пережить развод, но Вокс не был женат на этом болване. Почему он просто не уходит? Это было за пределами Аластора, и он искренне считал, что Вокс был идиотом. — Решение кажется мне простым, — говорит Аластор, — оставь его и порви все контакты. — Я не могу этого сделать. Он… Он еще и деловой партнер, помнишь? Он зарабатывает деньги, как никто другой в компании, даже давая Вельветт возможность заработать деньги. Грёбаная порноиндустрия… — ворчит он, потирая лицо. Он чувствовал себя онемевшим от алкоголя и синяков. — Не мог бы ты заняться этим… — Аластор вздрагивает, — порнобизнесом без него? — Я ничего об этом не знаю. Я держусь подальше от этого дерьмового шоу. Ну, просмотр не в счет, да? — Разве твоя компания не была в полном порядке до того, как ты встретил его? — Да! Но мы вложили достаточно денег в его индустрию, и если бы мы просто закрыли ее, мы бы… — выражение его лица меняется, как будто он наконец осознает, насколько он был облажался, — я не знаю, как мы могли бы пережить это. Аластор мысленно мычит, глядя на свой стакан с водой. — Если только… — начинает Вокс и смотрит на Аластора, — ты... присоединишься к нам. У тебя есть цифры – мы могли бы заменить его порно твоим шоу! Это не покроет весь ущерб, но мы, вероятно, сможем выжить и пробраться обратно... — Точно нет. — Ал, пожалуйста, это было бы... — Нет, — в голосе Аластора звучит окончательность, и его глаза резко смотрят на Вокса, — я удовлетворил твою потребность выплеснуть свое разочарование, но я не буду слушать твои попытки втянуть меня и мое шоу в твою компанию. Вокс открывает рот, но закрывает его, когда видит серьёзность на лице Аластора. — Я думал, что мы друзья, — тихо говорит он, сжимая кулак над столом. В его заявлении были гнев и обида. — Хотя я, возможно, и не хочу присоединяться к твоей компании, это не значит, что меня не беспокоят твои горести, Вокс, — он не упоминает, что «друзья», возможно, слишком сильное слово для того, какими он считал их отношения. — Ага. Верно. Думаю, спасибо за это, — Вокс ворчит, слишком пьяный, чтобы увидеть причину в заявлении Аластора. Он встает, шатаясь, — знаешь, это кажется таким очевидным! Это единственное, что я могу придумать, что могло бы сработать так… — Прекрати, — Аластор встает и поддерживает Вокса, прежде чем тот упадет. Выражение его лица смягчается, когда он видит слезы и сопли на лице Вокса. — Я просто... — Вокс икает, отводя взгляд. Где угодно, только не на Аластора. Боже, его зрение было размытым от слез и алкоголя. — Я знаю. Как насчет того, чтобы отвезти тебя домой и обсудить это завтра? Без учета моего шоу, мы могли бы рассмотреть другие возможности. — Вместе? Боже, то, как Вокс выглядел таким жалким, вызвало у Аластора почти отвращение. Почти. — Да. Вместе. Завтра у меня нет шоу, и я весь день свободен. Вокс слабо кивает, опираясь на Аластора. Это заставляет улыбку Аластора напрягаться, пытаясь подавить дискомфорт. Хаск и его друг с удивлением наблюдают, как Аластор платит за них обоих и уходит, а Вокс все еще прислоняется к нему. — Это не тот парень, о котором ты мне говорил? — начал беловолосый, указывая на дверь. — Да, Энджел. Это он. — Но... я имею в виду, он не кажется таким уж плохим? Хаск вздыхает, глядя на Энджела, на его губах мягкая улыбка. — Ага, кажется, он, возможно, нашел своего собственного ангела. Ангел усмехается и наклоняется через прилавок, мурлыкая: — Продолжай. Сообщив свой адрес Аластору, Вокс, слишком пьяный, чтобы подумать об этом, не упомянул ему, что Валентино остался на ночь. Поэтому, когда Аластор роется в карманах Вокса в поисках ключей и открывая дверь в его дом, он удивляется, увидев человека, ожидающего на диване, и дым наполняет воздух. — Эй, детка, куда ты делся… — Валентино поворачивается и смотрит на брюнета у двери, держащую в руках его уставшего пьяного жениха. Это будет долгая ночь.