Safe with Me

Вторник, 16 января. 7:15 Уходишь из дома вместе с ним. — Мне нужно купить тебе новую машину. — замечает Вокс, постукивая пальцами по ржавому кузову пикапа Аластора, прежде чем скользнуть на пассажирское сиденье. — Незачем! Эта старая вещь мне очень подходит, — парирует Аластор, усаживаясь на водительское сиденье и заводя двигатель. Он хрипит и кашляет, оживая, что заставляет Вокса бросить на него острый взгляд. — У него есть характер. Всегда так делает, — Аластор усмехается, выезжая задним ходом с подъездной дорожки. — Не заставляй меня сожалеть, что позволил тебе пойти со мной. — Это ты заставил меня- — Пристегивайся! — чирикнул он, перебивая возражение Вокса в середине предложения, с лукавой улыбкой. 7:34 «Магазин продуктов с фермы». Яблоки, розмарин, молоко, яйца, сливочное масло, сельдерей, лук, помидоры, рис, бамия, сладкий перец, фасоль. Он берет безвкусные закуски. — Положи это обратно, Вокс, — говорит Аластор, его внимание сосредоточено на списке покупок, и он рассеянно проводит ручкой по его краю. — Всего одна пачка, обещаю. Я даже заплачу за это, — настаивает Вокс, бросая в тележку пакет с солеными крендельками, прежде чем осмотреть другие закуски в проходе. — И, может быть, еще несколько синих такис. Аластор закатывает глаза, но смягчается, позволяя Воксу бросить пачку с такисом вместе с остальными покупками. — Почему они синие? Это не может быть хорошо для тебя, — смехается он, бросая скептический взгляд на отвратительно ярко-фиолетово-синюю упаковку. Вокс смеется. — Что ты имеешь в виду? Синий – мой любимый вкус! — Ты никогда не перестанешь меня беспокоить. Аластор бормочет себе под нос, пока они идут по магазину. 8:03 Мясная лавка «Slice & Dice». Колбаса андуй, бекон, бараньи отбивные, стейки рибай. — Почему мы не могли просто купить все в одном большом продуктовом магазине? — спрашивает Вокс, любуясь мраморностью кусков говядины, в то время как Аластор протягивает руку через стойку, чтобы любезно принять упакованные стейки рибай. — Качество, мой дорогой, — отвечает он, осматривая мясо перед тем, как положить его в сумку для покупок. — Не могли бы вы упаковать мне немного бараньих отбивных? — его приятная улыбка очаровывает мясника, румянец заливает его щеки, пока он готовит баранину. Вокс фыркает. — Хватит флиртовать. Аластор ухмыляется. — Я ничего подобного не делаю. — Ага, — Вокс не выглядит убежденным, но легкая улыбка на его губах выдает его веселье. Тем не менее, он собственнически обнимает Аластора за талию, когда мясник возвращается с бараньими отбивными. 8:38 «Богатство моряка». Креветки, раки, лосось. Он жалуется на запах. — Уф, оно воняет, — ворчит Вокс, пока они идут по сырому и прохладному рыбному рынку, его жалобы смешиваются с ледяным дыханием, вырывающимся из его губ. — И пиздецки холодно. Аластор восклицает. — Все не так уж и плохо! Здесь пахнет океаном, поэтому улов должен быть свежим. Если бы оно действительно пахло противно, я бы забеспокоился. — Думаю, у меня просто очень чувствительное обоняние, — Вокс пожимает плечами, потирает красный нос и разглядывает множество морепродуктов, выставленных на льду. — Или ты просто любишь жаловаться, — Аластор игриво шутит, просматривая ассортимент раков, прежде чем окликнуть рыбного торговца. 9:30 Приходишь домой с ним. Аластор изо всех сил пытается запереть грузовик, обремененный огромным количеством сумок, которые он несет. Вокс вытаскивает из рук несколько сумок, украдкой поцеловав при этом в щеку. — Я умираю от голода, — говорит Вокс, поправляя одну из тяжелых сумок. — Как насчет того, чтобы я сейчас приготовил нам немного бекона и яиц, а потом приготовлю что-нибудь легкое на обед? — Звучит превосходно! Я помогу разложить продукты и накрою на стол. — Хороший мальчик, — Аластор ласково мурлычет, вызывая трепет в груди Вокса, пока тот ерзает. 9:33 Включаешь музыку по радио на кухне. Five foot two, eyes of blue. Откладываешь покупки. Разговариваешь с ним. Танцуешь с ним. Целуешь его. Это должен быть я. ♫ Five foot two, eyes of blue But oh, what those five foot could do Has anybody seen my girl? ♫ Аластор напевает мелодию, пока Вокс регулирует громкость радио. Благодарный Воксу за чудеса, которых он достиг в починке старой вещи, когда она в прошлом заикалась, он позволяет ему возиться с ней, если он осторожен. Будучи столь же склонным к механике, как и Вокс, он однажды выдвинул идею модернизации радио, на которую Аластор отреагировал быстрее, чем успел моргнуть. ♫ Turned up nose, turned down hose Flapper, yes sir, one of those Has anybody seen my girl? ♫ Бекон шипит и лопается, когда Аластор разбивает несколько яиц на чугунную сковороду. Яичные белки начинают затвердевать, когда Вокс обнимает его за талию и целует в шею. Он осторожно покачивает их под музыку. — Потанцуй со мной, — нежно шепчет он в ухо Аластора. Улыбка Аластора смягчается, когда он уменьшает огонь и откладывает лопатку. — Только ненадолго. ♫ Now if you run into a Five foot two, covered with fur Diamond rings and all those things Betcha' life it isn't her ♫ Вокс крутит его, широко ухмыляясь, когда их ноги движутся в такт по плитке кухонного пола. Музыка звучит быстрее, чем в прошлый раз, когда они танцевали. После прыжка и шага они кружатся с общим смехом. Вокс с любовью вспоминает тот момент, когда он впервые осознал свою любовь к Аластору, безнадежно мечтая на собственной кухне о том, как они танцуют, пока готовится джамбалайя. Теперь посмотрите на них! Словно вишенка на торте, Вокс разворачивает Аластора, опуская его вниз и невинно целуя его губы. Точно так же, как в кино. ♫ But could she love, could she woo? Could she, could she, could she coo? Has anybody seen my girl? ♫ На лице Аластора застыло нежное выражение, такое, какое бывает только у глаз Вокса. — Ты уже дважды вел, дорогой. В следующий раз я буду лидером. 10:00 Завтракаешь с ним. Хорошо пахнет. — Нам надо больше танцевать, у тебя это неплохо получается! — весело говорит Аластор, прежде чем откусить кусок еды. — Я был бы более чем рад. Возможно, мы даже сможем принять участие в «Танцах со звездами». Он прикладывает салфетку ко рту, вопросительно приподнимая бровь. — Что это? — О, это транслируемый по телевидению танцевальный конкурс для знаменитостей. — Я не могу придумать ничего, что мне хотелось бы делать меньше. Вокс фыркает, откладывая столовые приборы. — У нас все будет хорошо! Возможно, мы даже выиграем эту хрень. — Какой приз? — Деньги. — Я думаю, нам с тобой этого достаточно. — Слава. — У нас ее определенно достаточно. Вокс наклоняется вперед с самодовольным выражением лица и понимает. — Способность втереть это в лица наших конкурентов? Аластор делает паузу. — Хм, заманчиво. — Так… хочешь это сделать? — Ха! Нет. 10:25 Он моет посуду. Пока Аластор настраивает радиостанцию, Вокс моет посуду. Вдруг раздаётся громкий, высокий свистящий звук, пронизывающий паузу, заставляя их обоих дернуться. — Что ты делаешь? — спрашивает Вокс с легким раздражением в голосе. — Мои извинения. Я был отвлечен. — Чем? Аластор не отвечает, поворачивая ручку обратно, прежде чем выключить радио. Вокс едва различает легкий розовый оттенок на щеках Аластора, когда он выходит из кухни. 10:40 Отдыхаешь в гостиной, читаешь книгу. «По эту сторону рая» Ф. Скотта Фицджеральда. Его первый роман. Кажется, наслаждаешься этим. Он рядом со своим ноутбуком. Слишком близко. Клик. Клик-клик. Клик-клик-клик. Аластор никогда не подозревал, насколько расслабляющим может быть слушать, как Вокс печатает на своем ноутбуке, удобно сидя в кресле с романом Фицджеральда в руке. Он переворачивает страницу. Теплая, манящая тишина окутывает их обоих. Рядом мерцает ароматическая свеча. Аластор не променял бы это ни на что. 11:35 Встаешь, чтобы приготовить обед. Аластор закрывает книгу. — Несколько легких бутербродов на обед? Я все еще наелся после завтрака. Вокс издает рассеянное мычание, равнодушное к вопросу, слишком поглощенный своей работой, чтобы принять решение. — Сэндвичи, так сэндвичи, — бесстрастно говорит Аластор, откладывает книгу в сторону и встает с кресла. 12:30 Обедаешь с ним. Почему ты кормишь его? Он не заслуживает тебя. Это должен быть я, это должен быть я, это должен быть я. Вокс продолжает работать в телефоне, откусывая сэндвич. Аластору это не особо нравится, поэтому он многозначительно откашливается. Вокс наконец бросает на него беглый взгляд с набитым ртом. — Хм? — Обязательно ли работать за столом? Это плохие манеры. Он поспешно проглатывает еду, прежде чем положить телефон экраном вверх. — Точно. Извини, просто... Поскольку Лиз в отпуске и нет других помощников, все накапливается с рекордной скоростью. — Так найми нового помощника, — говорит Аластор, пожимая плечами. — Посмотри, к чему это меня привело, — Вокс невозмутимый. — Ты знаешь, как выглядит Маттиас, так что вряд ли он снова ускользнет, особенно если ты будешь проводить интервью самостоятельно. Он прав. Вокс обдумывает это, прежде чем медленно кивнуть. — Да... я думаю, я мог бы попробовать. — Я буду рядом с тобой все время, так что не волнуйся, — Аластор ободряюще улыбается, что значительно успокаивает Вокса. 13:02 Он снова моет посуду. Ты пьёшь чашечку кофе. Кофе, приготовленный вручную, по скромному мнению Аластора, намного превосходит то, что может приготовить автоматическая машина. Вокс, с другой стороны, не мог не согласиться, считая скорость и простоту использования машины гораздо более предпочтительными. Когда Вокс убирает последнюю чистую тарелку, Аластор заканчивает готовить им обоим по чашке кофе. Он откладывает молоко и сахар для Вокса, чтобы он наверняка запил кофе. Аластор почти чувствует себя оскорбленным, учитывая усилия и заботу, которые он вложил в приготовление чашки кофе. В любом случае, если это приносит Воксу радость, то это главное. Даже если это будет стоить чашечки отличного кофе. 13:30 Зашиваешь рубашку, напевая мелодию. Он снова работает. Я хочу разбить ему голову телевизором. У тебя нет телевизора. Ничего. Я найду один. Они снова устраиваются в гостиной. На этот раз Аластор зашивает одну из классических рубашек Вокса, прикрепляя несколько пуговиц. Вокс вернулся к своей работе. Когда Аластор перехватывает нитку, он переходит к другой рубашке, поправляя рукава, чтобы укоротить их. Вместо обычного телевизора старинный шкаф украшает граммофон, за стеклянными дверцами которого хранится коллекция пластинок. Когда игла граммофона деликатно скользит по пластинке Луи Армстронга, комнату наполняет душевный джаз. Аластор напевает, его нога подпрыгивает в такт мелодии. 14:05 Ты переходишь к вышивке и говоришь о своей матери. Могу поспорить, он даже не слушает. Он не заслуживает тебя, он не заслуживает тебя, он не заслуживает тебя. Разноцветные ниточки тянутся к ткани синего свитера, а Аластор вышивает красивый узор на рукаве. Любимый труд, говорила ему мать, проделывая то же самое с одной из его пуговиц. Теперь рубашка слишком велика для нее, поэтому пуговица сложена и убрана на хранение. Воспоминание, к которому он часто возвращается. — Моя мать довольно умело обращалась с иглой, — размышляет Аластор, восхищаясь своей работой. — Ах, да? — Вокс не отводит взгляда, но внимательно слушает Аластора с легкой улыбкой. — Я помню, что ты выставлял напоказ свою одежду всякий раз, когда она ее подшивала. Аластор усмехается. — Я так и делал. Я надеюсь, что ты сделаешь то же самое. — Что ты имеешь в виду? — наконец он поднимает голову и видит, что Аластор держит один из его синих свитеров. К обоим рукавам пришит небольшой букет цветов, оформленный в ярких красных, желтых и зеленых тонах. Через секунду Аластор кладет ее, проводя пальцами по нитке, чтобы убедиться, что она не развязывается. — Это не в моем вкусе, но я не хотел переборщить. Проходит мгновение молчания, прежде чем Вокс глубоко вдыхает, его губы образуют нежную улыбку. — ...Мне нравится. 15:28 Спускаешься в подвал. Я знаю, что ты там делаешь. Он идет за тобой. Знает ли он? Как ты можешь доверить ему нашу драгоценную тайну? Он помогает тебе их разрезать? Это должен быть я, это должен быть я, это должен быть я, это должен быть я, это должен быть я, это должен быть я. — На этот раз ты вспомнил о своих наушниках? — спрашивает Аластор, когда они спускаются по лестнице в подвал. —Угу, — Вокс указывает на наушники, висящие у него на шее, а затем немного вздрагивает, когда слышит стоны и борьбу жертвы внизу. — Что сделал этот парень? — Немыслимые вещи со своей дочерью, — эти слова оставляют кислый привкус во рту Аластора, заставляя его нахмуриться с отвращением. — Я планирую продлить этот сеанс, поэтому надеюсь, что ты принес что-нибудь, чтобы развлечь себя. Эта мразь не заслуживает милости быстрой смерти. Вокс машет телефоном, логотип Voxflix ненадолго мигает, прежде чем на экране появляется множество шоу. — Хорошо. Зубастая ухмылка Аластора угрожающе искривляется, когда он нависает над хнычущим человеком на полу, связанным и с кляпом во рту. Он достает из кармана нож и распахивает его. — Здравствуй, мой презрительный товарищ, — с горечью говорит он, приседая и грубо оттягивая голову назад за пучок волос. Прижимая лезвие к его челюсти, голос Аластора полон безумной злобы. — Я собираюсь насладиться каждой частичкой этого. Крики растворяются на заднем плане, их блокируют наушники Вокса, когда он беспечно смотрит серию «Шиттс Крик». 16:45 Ты звонишь Ниффти. Она хорошо справится с уборкой. Я мог бы сделать это лучше. 450... 500... 550... Цифры тихо срываются с губ Аластора, когда он листает 50-долларовые купюры на диване. Вокс сидит рядом с ним и разговаривает по телефону, пока Ниффти в миллионный раз внимательно изучает ее работу, чтобы убедиться, что она выполнила работу, которой может гордиться. Как только она определяет, что все в порядке, она бежит обратно к Аластору, прыгая на шаг. — Как всегда прекрасная работа, дорогая, — говорит он, не поднимая глаз, указательный палец все еще мягко складывает купюры. Она хихикает, заложив руки за спину и покачиваясь в предвкушении. После окончательного подсчета Аластор осторожно передает ей зарплату. Она берет ее и визжит, надежно засовывая ее в карман. — Я куплю новое платье! Вельветт сказала, что собирается отвести меня за покупками. Я так взволнована! — Это мило, — Аластор улыбается ей, похлопывая себя по коленям. Она забирается наверх и садится спиной к нему, в то время как Аластор берет с приставного столика расческу и начинает расчесывать ее спутанные волосы, пытаясь привести их в порядок. Он внимательно слушает Ниффти, которая с нетерпением рассказывает о своей недавней ловле нескольких сотен тараканов в доме клиента. Дрожь от отвращения Вокса заставила Аластора тихо рассмеяться. Вокс наконец откладывает телефон. — Сколько тебе лет, Ниффти? — 25! — Ты выглядишь так молодо! В чем твой секрет? — запирается Вокс. — Возможно, не быть на этом сотовом устройстве каждую секунду бодрствования было бы хорошим началом! — Аластор фыркает. Губы Вокса дергаются. — О да? Объясни Вельветт. Он его поймал. Вельветт действительно выглядит удивительно молодо для человека, который не только, кажется, находится в постоянном стрессе, но и постоянно разговаривает по телефону. Пожав плечами, Вокс победоносно бьет кулаком по воздуху. — Забили еще один крупный гол, парни! — ухмыляется он. Аластор закатывает глаза, сосредоточив внимание на узлах в волосах Ниффти. — Жизнь для тебя действительно просто игра, не так ли? — Не веди себя так, что это не касается и тебя. — О, это определенно так. И какую развлекательную игру я в этом нахожу! Они обмениваются понимающими улыбками, прежде чем Вокс наклоняется, чтобы поцеловать Аластора в плечо, потирая большим пальцем сгиб его локтя. Как только волосы Ниффти перестают быть такими хаотичными, как раньше – даже почти аккуратными – она спрыгивает и сияет. — Спасибо, сэр! Он кивает, прежде чем встать и отряхнуться. — В любое время, дорогая. Думаю, тебе пора бежать, пока не стало слишком темно. Она игриво отдает ему честь, прежде чем собрать свои вещи и выбежать через парадную дверь, махая рукой. Аластор и Вокс машут в ответ, и она уходит. — Кажется, пора готовить ужин! Я бы не хотел потом опоздать на свое выступление. Хочешь помочь, дорогой? — Аластор протягивает руку Воксу. Он махнул рукой с отказом и качает головой. — Мне нужно еще немного поработать. Ты иди. Я потом помою посуду. — Хорошо. Я на расстоянии одного крика, если я тебе понадоблюсь. Вокс открывает рот, чтобы заверить Аластора, что до ужина ничего не произойдет. Решив отказаться от этого, он мило улыбается. — Также как и я. Аластор отвечает на улыбку довольным мычанием и исчезает на кухне. Вокс перетаскивает свой ноутбук с журнального столика на колени, пробуждая его ото сна и приступая к работе. Он нажимает кнопку «Отправить» несколько электронных писем, прежде чем просмотреть некоторые документы, которые ему нужно проверить. В его почтовый ящик приходит новое письмо от Лиз с подробным описанием предстоящей поминальной службы по Джейсу. Воздух становится тяжелым, пока он читает, настроение у него мрачное. — Что ты хочешь выпить во время еды? — кричит Аластор из кухни. — Красное вино подойдет, — отвечает он, стряхивая торжественность. — С морепродуктами? Я налью тебе белого. — Это имеет значение? Все еще держа в руках деревянную ложку, Аластор с легким недоверием входит под арку, разделяющую гостиную и кухню. — Я думаю, ты поймешь, что это имеет значение. Вокс выглядывает из-за дивана и, увидев недовольное выражение лица Аластора, озорно усмехается. — Это действительно не так! Но как скажешь, детка. Если это поможет тебе уснуть по ночам, налей мне белого вина. В любом случае, на вкус они все одинаковые. — Я расстаюсь с тобой. Вокс начинает громко смеяться. Ему приходится отложить ноутбук в сторону, чтобы он не упал с колен в приступе смеха. Самое приятное то, что Вокс на самом деле довольно хорошо разбирается в искусстве дегустации вин, но выражение ужаса на лице Аластора, вызванное его притворным невежеством, заставляет его схватиться за бока. — О боже, я сейчас обоссусь... Хаха! Аластор нежно вздыхает, возвращаясь к готовке. Он знает, что Вокс блефует, поскольку был в нескольких ситуациях, когда был свидетелем того, как тот дегустировал и комментировал хорошее вино. Но он скучал по его смеху, его радости. Эти моменты начинают казаться редкими и далекими друг от друга, учитывая их текущую ситуацию. Если притворство, что он не замечает выходок Вокса, и вызывало у него смех, то он был более чем счастлив подыгрывать. — Пожалуйста, не писай на мою мебель! — быстро восклицает Аластор, прежде чем полностью вернуть свое внимание к кипящей кастрюле с морепродуктами. После ужина Вокс снова занимается мытьем посуды, пока Аластор занимается настройкой в своем кабинете. Мысль о покупке Аластору посудомоечной машины приходит ему в голову, когда он доедает последнюю тарелку и откладывает ее в сторону. Он вытирает руки насухо, замечая, что дверь в кабинет Аластора слегка приоткрыта. Он действительно не хотел быть вне пределов слышимости, да? Вокс ничуть не удивился бы, если бы он заглянул и обнаружил, что наушники Аластора надеты лишь наполовину. Через минуту он улавливает слабый и манящий звук отчетливой вступительной фразы Аластора. — Приветствую вас, слушатели, как старые, так и новые. Он возвращается к дивану, но прежде чем сесть, у входной двери его взгляд привлекает что-то белое. Он неохотно идет вперед и при ближайшем рассмотрении находит небольшой конверт, которого там точно не было в последний раз, когда он проверял. Он берет его между пальцами и рассматривает спереди назад. Пустой. Ни имени, ни адреса. Можно ли было доставить его вручную? Но между домом Аластора и ближайшим жилым или коммерческим объектом несколько миль. Он подумывает о том, чтобы прервать трансляцию Аластора, чтобы допросить его, но отказывается от этого. Это всего лишь письмо, и, ощупав его, Вокс видит, что внутри нет ничего плотнее бумаги. Слабый звук рвения раздается, когда Вокс открывает конверт и разворачивает лист бумаги, не обнаружив внутри больше ничего интересного. Когда он читает содержание письма, его разум визжит тревожными звоночками, глаза расширяются от ужаса. На бумаге записано подробное описание каждого движения Аластора в течение дня, фиксируемое поминутно. 21:00 Начинаешь свое радиошоу. Взгляд Вокса метнулся к часам. 21:10. Он отшатывается назад, его дыхание учащается, когда он пытается сосредоточиться на том, чтобы не скомкать и не разорвать письмо в клочья. Хорошо. Хорошо. Все будет хорошо. Все в порядке. Его дрожащая рука роняет письмо на стол и хватает ноутбук. Пройдя миллион и одну процедуру безопасности, он получает доступ к камерам вокруг дома Аластора. — Блять, — он судорожно выдыхает, стараясь не насторожить Аластора. Он переключает каналы, прежде чем внезапно остановиться, зависнув пальцем над клавишей со стрелкой. На изображении показан лес за домом Аластора, немного дальше. Это самая дальняя камера, установленная Voxtech в этом районе. Отзыв темный и зернистый, что неудивительно, учитывая время суток. Однако сюрпризом является шаткий деревянный стул, окруженный голыми, тонкими березами. В кресле сидит Маттиас со злой ухмылкой, направленной в камеру, как будто он знает, что за ним наблюдают. Самодовольный ублюдок. — Он... О боже. Он все еще здесь... — Вокс задыхается, глядя, затаив дыхание. Его уши улавливают энергичный, чистый голос Аластора из другой комнаты. В обычных обстоятельствах Аластору было бы не очень приятно, если бы его прервали. Что ж, слава звездам, это тревожно ненормальное обстоятельство. Но прежде всего полиция. Он прекрасно понимает, что Аластор захочет взять дело в свои руки, поэтому Вокс хочет сначала проинформировать власти. Поскольку закон преданно держится на его мизинце, их вмешательство успокоит его, если что-то пойдет не так. Сделав звонок, он останавливается у двери Аластора, задумчиво покусывая нижнюю губу. Уф, пожалуйста, не злись. Он стучит, и голос Аластора дрожит. — Я прошу прощения, но вам придется извинить меня на минутку. А пока наслаждайтесь музыкой! — щелчок выключателя, и сквозь щель двери просачивается тихий джаз. Дверь полностью открывается, и Аластор скрупулезно смотрит на Вокса. — Да? — Эм... Ты... — Вокс на секунду колеблется, его взгляд скользнул по слегка смятому конверту в его руках. Аластор проследил за его взглядом, прищурившись. — Что это? Вокс молча протягивает письмо, и Аластор выхватывает его из его рук. Когда он читает это, его улыбка становится напряженнее, но выражение его лица остается нечитаемым. Вокс откашливается, тревожно сжимая и разжимая кулаки. — Он все еще здесь. По крайней мере... Он был, когда я проверял две минуты назад. — Понятно, — Аластор аккуратно складывает бумагу и засовывает ее обратно в конверт, отложив на ближайшую поверхность, книжный шкаф. — Пойдем поздороваемся. Это только гостеприимно, и мама уж точно не воспитала плохого хозяина. — Аластор, я не думаю, что это... — прежде чем он успевает закончить предложение, Аластор проходит мимо него. — А как насчет твоего шоу? — Тем временем музыка будет развлекать моих слушателей. Аластор снимает с вешалки свое пальто. Он достает из переднего кармана пару гладких черных кожаных перчаток и надевает их вместе с пальто. Он оглядывается на Вокса, замечая, что тот не сдвинулся с места у двери кабинета. — Ты идешь? — он склоняет голову набок. — Я позвонил в полицию. Аластор напрягается, замирая, как лед. Его улыбка исчезает. Ползущая тьма окутывает его, острые, призрачные когти вьются вокруг его шеи, их острые кончики стучат по коже. Он моргает, и ощущение исчезает. — Ты что? — рычит он немного резче, чем предполагалось. — Я знал, что ты собираешься сделать что-нибудь безрассудное, поэтому на всякий случай позвонил в полицию... — Ты... вызвал полицию ко мне домой, — какое бы спокойствие Аластору ни удавалось сохранить, оно тает, когда он приближается к Воксу, скаля зубы в злобной ухмылке, — а в моей морозилке лежит изрубленное тело!? Ох. О дерьмо. В пылу момента Вокс действовал импульсивно, совершенно не обращая внимания на эту важную деталь. Сейчас у него на лице растерянное выражение. Он приоткрывает губы, чтобы ответить, но ответа не приходит. Рот Вокса сжимается, нахмурившись, он теряет дар речи. Аластор делает шаг назад и зажимает переносицу, пытаясь вернуть себе чувство спокойствия от назревающей внутри бури гнева. Вдох. Выдох. После нескольких мгновений молчания Аластор говорит. — Оставайся здесь. Если приедет полиция, ты должен любой ценой не допускать ее в подвал. Понял? Вокс пялится. — Чт... Ты все еще собираешься туда пойти? — Да. — Один!? Аластор поправляет перчатки, его пальцы касаются спрятанного внутри ножа. — Возможно, если бы ты не был таким небрежным, я бы позволил тебе пойти со мной... Вокс мчится к входной двери и решительно стоит перед ней. — Будто я позволю тебе выйти туда одному, Аластор! — Отойди в сторону, Вокс, — он бросает нетерпеливый, легкий взгляд — Блять, нет. Если ты забыл, он убил человека, чтобы передать сообщение. Он слишком опасен, нельзя просто так броситься в логово льва! Вероятно, он ждет тебя прямо сейчас. Они оба стоят прямо, грудь надувается от решимости, и они вступают в молчаливую битву непримиримой непримиримости. Убей его. Позиция Аластора колеблется. Если ты его убьешь, то сможешь добраться до Маттиаса. Вокс внимательно наблюдает, как Аластор пятится. Он бормочет что-то так тихо, что Вокс не может уловить слов. Его душа почти так же сильна, как твоя. Давай, ты знаешь, что хочешь. Один камень, две птицы. Лицо Аластора искажается от раздражения, он массирует виски, пытаясь избавить голову от голосов. Просто голоса. Больше ничего. Это все, чем они были. —...Аластор? — Вокс делает осторожный шаг вперед. — Что случилось? Глубокий вдох. Поднимите несколько стен. Улыбка. — Ничего мой дорогой, — Аластор делает шаг к двери, но Вокс возвращается на прежнее место. Не выдержав такой дерзости, Аластор хватает его за плечи и силой отталкивает в сторону. Руки Вокса быстро хватают руки Аластора, не отрывая от него взгляда. — Я не позволю тебе уйти туда без меня, — Вокс прорезает горечь Аластора, как масло, его глаза прищуриваются. — Что случилось с обещанием никогда не покидать меня? У Аластора перехватывает дыхание, когда он обдумывает слова Вокса. Он прав. Он ненавидит, когда Вокс прав. Он низко опускает голову, крепко сжимая пальцы в рукавах. — Ты идиот, — он смиренно вздыхает, глядя на Вокса. — Ужасный идиот. Им обоим ясно, что он не имел в виду этого. — Я знаю... — Вокс гладит руки Аластора, а затем опускает их на поясницу и притягивает его в объятия. — Я скажу полиции свалить, когда они прибудут, хорошо? Аластор тихо кивает, прежде чем уткнуться лицом в плечо Вокса. — Не отдавай им записку... — Почему бы и нет? 15:38. Он знает, Вокс. Он знает все. Точно по сигналу их уши уловили звук далекой сирены. Крепкая хватка, которую они держали друг за друга, ослабевает, когда они осознают тот факт, что Маттиаса, вероятно, уже давно нет. И это гораздо более серьезная угроза, чем любой из них когда-либо ожидал.