Амор

      Тэхён щурится от яркого солнца, но при этом всё равно счастливо улыбается: он ведь так хотел прогуляться по городу, рассмотреть его не только из окна автомобиля по пути в клуб — и наконец-то у него есть такой шанс.       После вчерашнего разговора с Чонгуком Тэхён решил для себя, что ему надоело попусту пропадать в клубе. Хочется, наконец, сходить куда-нибудь, познакомиться с городом поближе, и поэтому сегодня с утра он позвонил Чимину и объявил о своём намерении прогуляться. Тот, на удивление, оказался не против, да ещё и компанию свою предложил, чтобы омеге не было одиноко одному. Да и города он ведь толком не знает.       На прогулку решили выйти пораньше, пока сумерки ещё не спустились на город. И вот сейчас они идут вместе по прекрасной набережной у реки Ханган, наслаждаясь на удивление солнечным днём. Омега рукой постоянно поправляет волосы, что разлетаются в разные стороны от ветра, мешая обзору, и смотрит на корабль, проплывающий недалеко.       — Хочу так же. У них есть туристические маршруты? — не отводя взгляда от воды, обращается Тэхён к друзьям, которые идут на несколько шагов позади него.       — Думаю, что да, никогда не интересовался этим, — сразу же отвечает Чимин. — Я посмотрю в интернете, и, если что, можем спланировать на выходные.       Тэхён очень благодарен другу за то, что тот поддерживает его желание увидеть город, а не только ночной клуб. Пока у него есть возможность, ему бы хотелось по максимуму заниматься теми вещами, что были под запретом для него в Италии. Он хочет наслаждаться свободой, а не перебираться из одной клетки в другую. Хочет спокойно ходить по улицам без охраны и не бояться, что сейчас в его спину может прилететь пуля. И именно здесь, в Сеуле, он может себе это позволить.       — Было бы отлично, — ввязывается в диалог Юнги, — сам уже не помню, когда выбирался куда-то на природу. Ты дал нам отличный толчок.       — Что хочешь ещё посмотреть? — прижавшись к своему альфе поближе, интересуется Чимин. — Хочешь посмотреть на старый Сеул?       Заинтересованно посмотрев на друга, Тэхён прикидывает в голове, что же это может быть, а потом вспоминает, как папа рассказывал о том, что в Сеуле есть район, где во времена династии Чосон жили высокопоставленные чины, и этот кусочек истории сохранился до сегодняшнего времени. Аутентичный островок среди такого сумасшедшего мегаполиса.       — Да, очень, — с восторгом выдыхает.       — Тогда на днях съездим в Букчон. Юнги, ты с нами?       — Конечно, — наклонившись к Чимину ближе, альфа нежно целует его в щёку и трётся носом об неё же.       Наблюдая за таким проявлением чужих трепетных чувств, Тэхён ощущает себя как никогда одиноким и потерянным. Ему тоже хочется такого, он тоже желает обнимать кого-то с таким же трепетом и получать нежные поцелуи. Его всегда только хотели, его внешность привлекала и привлекает многих, душа — нет. От понимания этого настроение стремительно падает, он боится, что никогда не познает такого же тепла, а просто вступит в брак с навязанным ему альфой, потому что так надо. Он помнит те липкие взгляды и уверен, что, кроме желания обладать, Марку, как и всем остальным, от него ничего не нужно. А Тэхёну хочется другого. Ему нужен человек, которого он сможет полюбить не меньше, чем будут любить его. Он чувствует, как от этих мыслей образовывается ком в горле, и оглядывается по сторонам, выискивая место, где можно купить что-то попить и, желательно, ненадолго сбежать от друзей, чтобы потом спокойно вернуться к ним, а не смотреть с завистью.       — Я отойду ненадолго, подождёте? — голос немного дрожит, но кажется, что замечает это только Тэхён. — Купить вам что-то попить?       — Нет, спасибо, — отвечает Чимин, а Юнги кивает этим словам.       Развернувшись на пятках, Тэхён быстрым шагом направляется к ближайшему фургончику с уличной едой, а с каждым пройденным метром нахлынувшие чувства притупляются. Он рад за друга, что у него в жизни есть такой человек, как Юнги. Это редкость — встретить того, кто с такой заботой и нежностью во взгляде будет смотреть на тебя. Эта та редкость, которую Тэхён точно не сможет ощутить на себе. И опять зависть больно колет под рёбрами — он понимает, что друзья всегда так себя ведут, просто в клубе на этом не акцентируется внимание: там все тянутся друг к другу ближе, и чаще всего обращаешь внимание на животное поведение выпивших посетителей, нежели на чьи-то трепетные чувства. А сейчас… Сейчас он видит всё и очень хочет так же. От этого желания отделаться слишком сложно, потому что оно надиктовано не мозгом, как обычно, а сердцем. Это то, что всегда глубоко в нём сидит, и то, чему он старается не давать волю. Раньше с этим давящим чувством тоски справляться было легче: куча работы и вечные проблемы клана не давали ему и минуты задуматься о чём-то настолько глубоком. Сейчас же все мысли и желания, что были сокрыты глубоко внутри, медленно всплывают на поверхность. Но нужно как-то избавляться от них, а иначе он просто впадёт в уныние.       Тэхён больше не хочет вот так втроём гулять — лучше либо позвать кого-то ещё, например Джина, либо же самому узнавать прелести города. Ему не нравится то, как он себя ощущал минутами ранее, потому попытается объясниться с Чимином и очень надеется, что тот поймёт его.       Он быстро покупает стакан айс американо и возвращается к друзьям, которые что-то активно обсуждают, сидя на лавочке недалеко от того места, где он их оставил.       — Здесь много велосипедистов, — замечает Тэхён, о чём сразу же рассказывает друзьям.       — Да, тут хорошие дорожки. Во время учёбы я часто сюда приезжал с одногруппниками и катался вдоль реки. Мы можем арендовать велосипеды и так же проехаться, — встрепенувшись, предлагает Чимин.       Задумавшись, Тэхён прикусывает нижнюю губу и смотрит на людей, что проезжают мимо на велосипедах. Ему тоже так хочется, но он же никогда…       — Я не умею, — сознаётся и неловко переминается с ноги на ногу. Почему-то в таком признаться намного сложнее, чем в более серьёзных вещах. К сожалению, в его жизни было очень мало этого «простого».       — О-о-о, — Чимин от удивления приоткрывает рот и долго смотрит в его глаза, о чём-то размышляя. — Я научу, пойдём, — встаёт со своего места и, схватив Тэхёна за руку, тянет в сторону небольшой палатки, где стоит множество велосипедов для аренды.       Тэхён слышит сзади себя хрипловатый смех Юнги, что тоже идёт с ними, оборачивается на него, а тот пожимает плечами и лишь губами произносит: «Это же Чимин».       Спустя пару часов Тэхён всё же освоил новый для себя вид транспорта. Без пары падений и ушибов на коленях, конечно, не обошлось, но радость от чего-то нового затмила какую-либо боль. Они весело смеялись, катаясь по набережной и исследуя её вдоль и поперёк, что Тэхён и вовсе забыл о том, о чём начал переживать пару часов назад. Изрядно устав, они сдают велосипеды обратно и, наконец, покидают набережную. Прежде чем Тэхён уходит домой, Чимин сообщает о том, что заедет за ним через пару часов для того, чтобы поехать, как обычно, в клуб. Ким с улыбкой соглашается и спешно бежит домой, чтобы принять душ и переодеться.       Сегодняшний день порадовал его, а отличное настроение, кажется, ничего не сможет испортить. И даже надоедливый клуб уже не кажется чем-то однообразным.

***

      Атмосфера клуба изо дня в день всё та же. Ничего не меняется. Разврат, похоть, духота. Чонгук стоит, опершись локтями о перила, и взглядом скользит по людям внизу. У каждого из них своя причина нахождения здесь и прожигания жизни, как и у Чонгука. Клуб — это место, где люди в большинстве своём пытаются убежать от самих же себя. Например, вон тот альфа у бара, что уже как полчаса крутит в руке стакан с виски, но ещё ни разу не сделал глоток. Его взгляд устремлён в тёмную деревянную поверхность стойки и практически пуст. У него явно что-то случилось, и он пришёл сюда, чтобы отвлечься. Или, например, вон тот омега с рыжими волосами, что крутится возле альф, переходя от одного к другому. Его взгляд потерян и полон надежды: он ищет себе пару на ночь, явно боясь оставаться один, или пытается создать вид собственной значимости. Чонгуку жаль таких людей, как этот омега. Он будет искать смысл в случайных связях и в конце просто потеряет себя. Отдастся в руки тех, кому на самом-то деле нет до него никакого дела, и в итоге останется один. В той точке, с которой начинал. Этот процесс уже необратим, и поймёт он это нескоро.       Чонгук хмыкает и переводит взгляд в центр танцпола, цепляясь им за стройную фигуру, что отдаётся музыке со всем рвением. Тело господина Итальянца изгибается плавно, руки скользят вдоль тела, очерчивая прекрасные изгибы, губы растянуты в блаженной улыбке, а веки слегка прикрыты. Чон дёргает уголком губ. Вот он — настоящий Тэхён. Не тот, что прячется за фальшивой улыбкой. Сейчас в этом моменте он показывает своё истинное лицо, и Чонгук не может не признать, что таким он выглядит намного лучше, чем с маской на лице.       Неожиданно Тэхён поднимает голову и встречается глазами с пронзительным взглядом Чонгука. Не переставая двигать телом, омега не разрывает зрительный контакт, и альфа не спешит. Эти глаза. Бездонные. Они, словно магнит, затягивают в свой омут.       Чон не может отрицать очевидного: Тэхён дьявольски красив и даже очень. Он словно книга с пестрящей обложкой, которую хочется изучить вдоль и поперёк. Каждый сантиметр этого тела, каждый изгиб, по которому сейчас скользят изящные ладони омеги. Чонгук, возможно, даже трахнул бы его разок, но знает: этот омега не из простых. Как бы сильно нутро альфы не реагировало на прекрасный вид, спать с ним он не будет. Тэхён слишком глубокий, не поверхностный, и использовать его только ради секса — кощунство. Он действительно как книга, которую, Чонгук уверен, стоит открыть, и она поглотит, не позволив вынырнуть на поверхность реальности, пока не узнаешь все её тайны и финал.       Что там скрывается за этой пестрящей внешностью? Тэхён для Чонгука сокрыт за семью замками. С одной стороны, ему интересно узнать его: он разительно отличается от всего его окружения. Привлекает. Но, с другой стороны, ему это не нужно. Возможно, Тэхён действительно хороший и стоящий внимания человек. Вот только Чонгуку не нужны проблемы в виде надоедливого посла доброй воли. Альфа знает: позволь он омеге подойти к себе ближе, тот тут же начнёт причитать о вреде наркотиков. И недавний их разговор на парковке это доказывает. Сколько уже таких благодетелей было… Не счесть. Поэтому нужно просто держаться от него подальше и забыть о том, что его пытливый ум очень хочет разгадать эту загадку, а тело желает испробовать его на вкус.       Зрительный контакт первым разрывает Чонгук — он отталкивается от перил и идёт к столику, где они обычно сидят. Усевшись на диван, наливает себе виски, уже стоящий на столе, и делает глоток. Приятный дурман почти сразу окутывает его, расслабляя тело. Ежедневный ритуал: напиться и забыться.

***

      Тэхён поднимается на второй этаж, присаживается за их столик и наливает себе вместо манящего виски стакан воды, чтобы сразу же осушить его в пару глотков. Дыхание всё ещё тяжёлое, на лбу выступила испарина, но это не мешает ему чувствовать себя действительно счастливым. Сегодняшний день порадовал, и, кажется, ничего не сможет его испортить. Или сможет?       Тэхён чувствует на себе пронзительный взгляд Чонгука, сидящего на своём законном месте, и, не отказывая себе, тут же смотрит в ответ. Губы альфы на удивление растянуты в улыбке, а во взгляде искорки пляшут.       В груди что-то приятно ёкает от понимания, насколько сильно Чонгуку идёт улыбка. Но он тут же прогоняет глупые мысли и, недовольно насупившись, спрашивает:       — Чего улыбаешься?       — Приятно видеть тебя настоящего, — пожимает плечами Чон, не отводя взгляда. Они встречаются глазами, пытливо смотря друг на друга, словно пытаясь каждый что-то для себя найти. По крайней мере, Тэхён пытается понять мотивы этого человека. Совсем недавно говорил, чтобы от него отвалили, теперь же сам вступает в диалог. Что за неопределённость?       — Я всегда настоящий, — хмыкнув, отвечает Тэхён и тут же отводит взгляд, стараясь скрыть ложь, и достаёт из кармана пачку сигарет. Поджигает одну и делает крепкую затяжку, пытаясь успокоить внезапно безумно забившееся сердце. Слова Чонгука приятны для него, но признавать это в открытую он не будет.       — Мне хотя бы не лги. Я вижу тебя насквозь, — усмехается Чонгук и отводит взгляд, снова смотря в стену перед собой и невозмутимо попивая виски. Весь его вид такой, словно и не было между ними только что этого короткого разговора.       А вот Тэхён не может никак успокоиться. Его тянет к этому альфе, хочется ещё с ним о чём-нибудь поговорить, но, как назло, не находится слов. О чём вообще с этим человеком можно говорить? Кажется, пока Чонгук не захочет, заговорить с ним и вовсе не получится. Странный, грубый, но такой интересный. Что скрывается там, внутри, за этой маской бесконечного безразличия? Какой он — настоящий Чонгук? От этого любопытства у Тэхёна буквально покалывает кончики пальцев, а язык так и чешется что-нибудь спросить, но на деле и спросить нечего. Возможно, омега просто боится снова быть отвергнутым, как в тот день на парковке.       Вспомнив об этом, он грустно вздыхает и утыкается взглядом в тлеющий огонёк сигареты. Почему Тэхёна заинтересовал именно этот человек? Неприступная гора. Что в нём особенного? Но, кажется, Тэхён знает ответ. Чонгук не такой, как все. Он не смотрит на Тэхёна с открытым ртом и неприкрытым желанием в глазах, как другие альфы. Не спешит соблазнить и затащить в постель. Он вообще не интересуется Тэхёном, кроме лишь редких колких фраз. Чон другой и от этого ещё более манящий.       Впервые Тэхён сам кем-то заинтересовался настолько, что хочет узнать человека от и до. От светлой стороны до тёмной. Докопаться до сокровенного, души, и узнать, что там сокрыто. А ему не позволяют, отвергают и всем видом показывают безразличие к его персоне. Это и злит, и раззадоривает одновременно. Тэхёну, кажется, впервые в жизни выпал шанс самому добиться кого-то не в романтическом плане, а именно внимания. Простого человеческого разговора. Искренности. Вот только этот хам и по совместительству упрямец вряд ли подпустит к себе ближе, чем на два метра.       Шестерёнки в голове Тэхёна крутятся как ненормальные, пытаясь придумать план, вот только это не так-то легко. Даже сводить расчёты от прибыли было легче, чем найти способ привлечь внимание Чона.       — Eh, quanto è difficile… — выдыхает Тэхён, не обращая внимания на то, что сказал это вслух.       — Cosa è esattamente difficile? — интересуется Чонгук на чистом итальянском без акцента.       Резко вскинув голову, Тэхён натыкается на насмешливый взгляд и не может поверить своим ушам. Чон, конечно, в первую их встречу сказал фразу на итальянском, но Тэхён думал, что это просто базовые знания. Слово, которое знает практически каждый человек на планете.       — Ты знаешь итальянский?       — Да, — язвительно дёргает уголком губ Чон, — не удивляйся так, а то сейчас глаза на лоб вылезут.       Вот он — Чонгук в своём репертуаре. Фыркнув, Ким бросает окурок в пепельницу и, сложив руки на груди, показательно отворачивается. Понимает, что ведёт себя сейчас как маленький обиженный мальчик, но ничего не может с собой поделать. Чонгук его раздражает, до дрожи бесит, что хочется встать сейчас и накричать на него, чтобы прекратил насмехаться и хоть раз поговорил серьёзно. Но нет, Тэхён будет молчать. Если сейчас покажет ему свою агрессию, может вообще спугнуть. А тут вон какой-никакой, но прогресс в общении намечается.       — Никогда бы не подумал, — бросает колкость, надеясь задеть Чонгука.       Тот даже бровью не повёл.       — Люди вообще иногда удивляют, — спокойно проговаривает Чон, задумчиво глядя на Тэхёна. Тот смотрит на него в ответ и слегка щурится. — Первое впечатление чаще всего бывает обманчиво.       Тэхён хмурится.       — Тогда почему ты решил, что я фальшивый? Может, ты тоже ошибся?       — Нет, господин Итальянец, — хмыкает Чон, подмигнув, — Я в людях никогда не ошибаюсь, а вот ты…       Фразу он не заканчивает, лишь загадочно улыбается. А Тэхён же готов взорваться от досады.       — Что значит «а вот ты»? — не сдержав раздражения в голосе, спрашивает Ким.       — Неважно, — хмыкает Чонгук и, поставив уже давно пустой стакан из-под виски на стол, поднимается на ноги, направляясь в сторону лестницы.       У Тэхёна в груди что-то сжимается, когда он понимает, что Чонгук сейчас уйдёт. Но так не хочется его отпускать. С ним действительно интересно разговаривать. Вот только был бы Чон чуть более сговорчив, и вообще было бы идеально.       — Ты куда? — голос так и сквозит грустью, которую не удалось скрыть.       Чонгук замирает, сделав лишь пару шагов от столика, и оборачивается, продолжая слегка приподнимать уголки губ.       — У меня есть дела. Хочешь со мной?       Омега теряется на мгновение, не понимая, серьёзно он это говорит или нет. Но ему дико хочется с ним поехать. Куда — не столь важно. Просто отвлечься от этого осточертелого клуба, а, как ему кажется, с Чонгуком будет куда интереснее, чем сидеть здесь.       — Хочу, — тут же выпаливает Ким и даже чуть привстаёт от нетерпения и какого-то детского восторга.       — Поехали, — кивает Чон и, не дожидаясь омегу, спускается вниз по лестнице.       Тэхён быстро спускается следом и находит в толпе Чимина, решив предупредить того о своём отъезде. Не получив никаких вопросов, Ким спешно устремляется на улицу, где около входа уже ждёт Чонгук верхом на заведённом мотоцикле и без шлема. Тэхён ещё в тот раз обратил внимание на то, что он не пользуется специальной защитой, но не задумывался. Сейчас же это вызывает недоумение. Он подходит ближе, хмурится, смеряя Чона, смотрящего на него выжидающе, недовольным взглядом.       — Ты ездишь без шлема? Так ведь можно погибнуть, — голос пропитан искренним недоумением и беспокойством.       Чонгук закатывает глаза, явно недовольный очередным актом заботы со стороны Тэхёна.       — Так, единственное условие поездки со мной — это молчание, — отвечает Чон, и его лицо снова становится непроницаемым.       Задумавшись на мгновение, Тэхён согласно кивает и садится позади него. Не зная, куда деть руки, он опирается на сидение за своей спиной. С губ Чонгука слетает тяжёлый вздох.       — Обними меня за талию, если не хочешь уже через пару метров валяться на асфальте.       Омега растерянно моргает, не понимая, чем плох тот способ, который он выбрал, но решает не перечить. Чонгуку ведь виднее. Он осторожно обнимает его за талию, на что Чон недовольно цокает.       — Крепко обними и сцепи пальцы в замок.       Тэхён повинуется: обнимает его крепче, прижимается щекой к широкой спине и сильно зажмуривается, когда мотоцикл трогается с места. Страшно до ужаса. Тэхён никогда не любил этот вид транспорта, но раз решил начать новую жизнь, то нужно и пробовать что-то новое. Омега побаивается единственного: Чонгук под действием наркотиков и алкоголя, поэтому с ним опасно ездить на мотоцикле, а тем более ночью. Но решив не забивать голову не самыми оптимистичными мыслями, отгоняет их в сторону и пытается расслабиться.       Скорость мотоцикла не такая уж и высокая. Они едут примерно восемьдесят-девяносто километров в час, и Тэхёну становится спокойнее. Он думал, что Чонгук будет гнать как сумасшедший, но, оказывается, хоть доля здравого рассудка в его голове ещё есть.       Омега глубоко вдыхает, пытаясь почувствовать аромат альфы, который до этого так и не смог учуять, но чувствует лишь запах его кожаной куртки. Он хмурится, не понимая, в чём причина, даже чуть приподнимается и практически утыкается носом ему в шею, но нет — действительно ничего. Чонгук не имеет запаха, и это не может не удивить. Тэхён впервые с таким сталкивается. Он призадумывается о причине его отсутствия и склоняется к единственному варианту, пришедшему на ум, что это могут быть последствия употребления запрещённых веществ. У них есть побочные действия, и это одно из них. Стоит лишь Чонгуку отказаться от наркотиков, как запах тут же вернётся: он уверен в этом. И омеге теперь становится дико интересно, чем же он пахнет. Даже жаль, что сейчас узнать это невозможно.       — Куда мы едем? — громко спрашивает Тэхён, пытаясь перекричать звук мотора и шум ветра в ушах.       — Скоро узнаешь, — так же громко отвечает Чонгук.       Омега лишь кивает и, чуть крепче сжав талию альфы в своих руках, расслабляет, прикрыв веки.       Спустя полчаса они плавно начинают снижать скорость. Тэхён открывает глаза и с интересом оглядывается: обычный двор жилого комплекса. И это дела Чонгука?       Альфа тем временем подъезжает к подъезду и глушит мотор.       — Слезай, — коротко командует, и Тэхён нехотя убирает руки, спрыгивая с мотоцикла. Чонгука было приятно обнимать: он такой тёплый. Сейчас же прохладный ветер неприятно касается кожи, пуская по телу мурашки.       Обняв себя за плечи, Тэхён оглядывает высокое здание перед собой.       — Что мы здесь будем делать? — интересуется Тэхён, смотря на Чонгука, который уже стоит на своих двоих.       — Ничего. Я сейчас поднимусь к себе, кое-что возьму и спущусь, а ты жди здесь, — объясняет Чон, а после разворачивается и уходит в сторону подъезда.       Пожав плечами и задумчиво хмыкнув, Тэхён решает просто подождать. Ему, конечно, очень интересно, что же Чону нужно взять из дома, но он решает не думать об этом. Всё равно альфа сейчас вернётся, и всё будет понятно.       Вообще, Тэхёну только сейчас приходит в голову мысль о том, что он поехал чёрт знает куда с человеком, которого знать не знает, да ещё и на мотоцикле. Что за отчаянный порыв? Но, на удивление, ему ни капли не страшно, а даже как-то спокойно в обществе Чонгука. Возможно, всё благодаря спокойствию самого альфы, что передаётся и ему. Кто знает. Но Тэхёну всё, что сейчас происходит, нравится больше, чем просто сидеть в клубе и пить виски изо дня в день. Хоть что-то новое. Сегодняшний день вообще вышел довольно насыщенным. Сначала прогулка у реки, теперь поездка с Чонгуком. Кажется, жизнь в Сеуле наконец начинает играть новыми красками.       Ещё бы не было так холодно, вообще было бы замечательно. Шёлковые рубашки явно не те вещи, которые стоит надевать здесь по вечерам. Завтра же купит себе куртку, которую так и не приобрёл за отсутствием времени, а иначе отморозит себе всё к чертям. Чимин объяснил ему, что Тэхён приехал в Корею как раз в сезон дождей и здесь будет такая погода ещё пару недель. Поэтому без тёплых вещей не обойтись. Решив хоть как-то согреться, Тэхён принимается расхаживать по небольшой парковке кругами и растирать ладонями озябшие плечи. Мало чем помогает, конечно, но лучше, чем ничего. Неизвестно, сколько ему придётся ждать Чона.       Однако тот возвращается достаточно быстро. Услышав звук шагов, Тэхён оборачивается и даже рот от удивления приоткрывает, проходясь по Чонгуку взглядом с головы до ног. Тот переоделся в экипировку гонщика. Чёрная кожаная куртка с защитой на локтях и спине, чёрные кожаные штаны и наколенники, а в руках два тёмно-изумрудных шлема под цвет мотоцикла. Выражение лица всё так же непроницаемо. Гонщик?       — Ты участвуешь в гонках? — всё ещё находясь под впечатлением от увиденного, спрашивает Тэхён подошедшего к нему Чонгука.       — Поехали, — проигнорировав вопрос, Чонгук суёт ему в руки один из шлемов и кожаную куртку, которую Ким сразу не заметил. — Надень, а то замёрзнешь, — поясняет Чон, видя недоумение на лице омеги.       Сказать, что Тэхён удивлён такому акту заботы от этого каменного альфы, — это ничего не сказать, но, решив не придавать этому особого значения, кладёт шлем на сидение мотоцикла, натягивает куртку, что немного ему велика, а после снова берёт шлем. Мало ли что Чонгуку может прийти в голову. Его поступки вообще странные. Сначала прогоняет и задевает, потом зовёт с собой. Кажется, Тэхёну его не понять.       Чонгук тем временем надевает свой шлем, и Тэхён следует его примеру. Альфа садится на мотоцикл и заводит мотор, который отзывается приятным рыком при каждом нажатии на газ. Тэхён не может не признать, что ему нравится этот звук, проходящий вибрацией по всему телу. Чон оборачивается на него, и Тэхён тут же запрыгивает на мотоцикл, крепко обхватив альфу за талию. Раздражать своей медлительностью Чонгука не хочется, мало ли передумает, а Тэхёну ну уж очень интересно, куда же они поедут дальше. Предположения насчёт гонки всё ещё не покидает голову, и омега искренне надеется, что ошибается.       Мотоцикл плавно трогается с места и выезжает на дорогу. Только вот теперь Чонгук не едет со скоростью черепахи, а набирает скорость с каждой секундой всё больше. Сердце в груди омеги начинает колотиться от страха, как бешеное, вынуждая его ещё крепче вцепиться пальцами в куртку альфы спереди, а глаза зажмурить. Вот теперь лёгкая тревога закрадывается в душу, а все внутренности скручивает тугим узлом волнения.       Чонгук же спокоен, как удав. Дорога и скорость с ним на одной волне. На спидометре почти двести. Он лавирует между автомобилями других участников дорожного движения, моментами затормаживая и снова набирая скорость. Отовсюду слышны сигналы машин недовольных водителей, что пугаются пролетающего мимо, как стрела, мотоцикла. Однако Чонгуку плевать. Он сливается со своей птичкой, как одно целое, и словно летит над дорогой. Он бы, может, расслабился, как обычно, окончательно и отдался адреналину, но сидящий позади омега, крепко вцепившийся в его куртку пальцами, останавливает. Ответственность за другую жизнь не позволяет нарушать правила и выжимать из движка хонды все силы. Ещё одного человека потерять по своей вине он не может…       Рёв мотора и звуки проносящихся мимо автомобилей сливаются в один оглушающий шум. Тело омеги постепенно расслабляется, и он приоткрывает глаза, только вот, кажется, зря. Пейзаж, сливающийся в одно яркое пятно, вызывает лёгкую тошноту, поэтому Ким снова зажмуривается. Лучше подождать, когда они доедут до места назначения.       Спустя двадцать минут езды они выезжают на окраину города, и, сбавив скорость, Чон сворачивает с дороги в сторону бара «Speed». Почувствовав, как мотоцикл замедлился, Тэхён открывает глаза и, чуть приподнявшись, с любопытством выглядывает из-за плеча альфы. Старый на вид бар сияет огнями ночных фонарей и яркой неоновой вывеской. Они летели как сумасшедшие, чтобы просто посидеть в баре? С каждой минутой, проведённой рядом с Чонгуком, Тэхён всё больше впадает в ступор. Но вопросов не задаёт. Когда Чонгук паркуется недалеко от входа, Ким, не дожидаясь просьбы, сам спрыгивает с мотоцикла, оглядываясь. На парковке стоят байки различных марок, все яркие и переливающиеся в свете фонарей. Людей на улице практически нет, лишь парочка альф в стороне, что курят и, кажется, не обращают никакого внимания на двух новоприбывших. Изнутри бара доносятся громкая музыка, весёлые голоса и смех. Видимо, здесь проходит что-то наподобие сходки байкеров, и предположение о том, что Чонгук — гонщик, кажется вполне себе логичным.       — Что мы здесь делаем? — всё же спрашивает Ким, обернувшись к Чонгуку.       Тот снимает шлем и пятернёй зачёсывает взлохмаченные тёмные волосы назад.       — Скоро узнаешь, — дёргает уголком губ альфа, а после, повесив шлем на руль мотоцикла, молчаливо протягивает руку к Киму. Тот, сразу поняв, что от него требуется, снимает шлем и передаёт Чону, который оставляет его рядом со своим. — Идём.       Тэхёну ничего не остаётся, кроме как следовать за альфой в сторону входа. Кое-как поправив растрёпанные волосы, приводит себя хоть немного в порядок.       Небольшое помещение бара забито людьми. Альфы и омеги заняли, кажется, каждый свободный уголок, что и не протолкнуться. Все весело смеются и о чём-то переговариваются, попивая алкоголь. Кто-то играет в карты, кто-то в дартс, висящий на дальней стене. У бара между двумя альфами происходит какой-то спор, из-за чего они громко вскрикивают и машут руками. Свет здесь тёплый и приглушённый, из-за чего создаётся лёгкий полумрак. Мебель довольно-таки старая, деревянная и на вид не очень-то удобная, но, несмотря на это, здесь уютно. Такая атмосфера, словно попадаешь к кому-то домой, где все друг друга знают, а Тэхён среди них как белая ворона, что доказывают немногочисленные заинтересованные взгляды, обращённые в его сторону. Засмущавшись, Тэхён догоняет Чонгука и неосознанно вцепляется пальцами в его предплечье, будто это поможет ему спрятаться. Чонгук смотрит на его руку и громко хмыкает.       — Не бойся, — спешит успокоить, понимая, что, возможно, Ким вообще не бывал ранее в таких местах.       — Почему на меня так смотрят? — шепчет Тэхён, осторожно оглядываясь и замечая на себе всё больше взглядов альф и даже омег. Они не злые или недовольные, нет, лишь заинтересованные.       — Такие, как ты, редко здесь появляются, — поясняет Чон и, подойдя к бару, усаживается на свободное место, кивая Киму на место напротив, куда тот с радостью садится.       — Какие «такие»? — любопытствует омега, смотря на Чонгука пристально и стараясь не обращать внимания на происходящее вокруг.       — Минхёк, нам два виски, — обращается Чон к бармену-омеге, что мило ему улыбается и подмигивает.       — Как скажешь, Чон, — отвечает парень и принимается за работу.       На удивление, Чонгук улыбается ему в ответ и переводит взгляд на Кима, всё ещё ожидающего ответа.       — По тебе невооружённым глазом видно, что ты не из простых и явно никогда не бывал в таких местах, потому что на байкера ты совсем не похож. Им просто интересно, что богатенький парень забыл в этом захолустье, — усмехается Чонгук и берёт оставленный барменом виски, делая пару глотков.       Омега поджимает губы и тоже хватается за стакан с алкоголем, делая пару глотков, чтобы хоть немного расслабиться. Богатенький парень? Он и не думал, что как-то выделяется. Внешность вроде обычная, тогда как они все понимают, что он не такой, как они?       — Эй, Амор, — заметив недоумение на лице омеги, зовёт Чон.       Омега вскидывает голову, нахмурившись. Амор? Это что за новое прозвище? Сокращение его фамилии? Хотя не важно. Лучше уж быть Амором, чем господином Итальянцем.       — Что?       — Расслабься и получай удовольствие. Они скоро привыкнут к тебе и перестанут глазеть. Тем более есть на что, я бы тоже поглазел, — хмыкает Чон, дёрнув бровями и многозначительно осмотрев омегу с ног до головы.       Щёки, кажется, моментально краснеют от смущения, и Ким спешит опустить голову, смотря на свою руку с зажатым в ней стаканом. А внутри что-то приятно трепещет от осознания, что Чонгук только что сделал ему комплимент. Тэхёна одаривали куда более прекрасными комплиментами, ему чуть ли оды не пели о его красоте. Но услышать это от Чонгука оказалось куда приятнее. Возможно, потому, что тот и вовсе не проявляет к нему внимания именно как к омеге. Непонятно. Но то, что Чонгуку нравится его внешность, не может не радовать. Тэхён не сразу понимает, что глупая улыбка окрашивает его лицо, но прятать её уже поздно. Вертит в руке стакан с золотистой жидкостью и улыбается. На этот раз действительно искренне.       Чонгук наблюдает за ним и вновь радуется, видя сейчас снова настоящего Тэхёна. Вот она, эта улыбка, что исходит из самой его души, а не поверхностная, как обычно. Для Чонгука почему-то становятся важны такие моменты, и хочется, чтобы Ким был таким постоянно: радовался, когда хочет, плакал, когда хочет, и говорил то, что думает. Но, кажется, Тэхён просто привык жить за масками, и вот такого искреннего его увидеть — просто удача.       Однако Чон тут же прогоняет эти мысли. Ему должно быть плевать на этого омегу и его суть. Так было и так должно оставаться. Никаких чувств.       Прекрасное чувство, когда чувств нет. Так было всегда до появления Кима. Вот только этот чёртов омега смог вызвать в нём хоть какие-то крупицы эмоций, и теперь Чонгуку нужно держаться от него подальше, чтобы не утонуть окончательно. Потому что, как альфа уже понял, этот омега действительно многогранный человек и не такой плохой, как большинство его окружавших, потому что постоянно норовит выразить своё беспокойство о нём. Вот только в жизни Чонгука нет места ничему хорошему, а тем более такому прекрасному человеку, как Тэхён.       Весь последующий час они больше не разговаривают. К Чонгуку иногда подходят, судя по всему, его знакомые, здороваются и о чём-то спрашивают. А Тэхён тем временем лениво пьёт виски, разглядывая на полках бара различные виды алкоголя, который практически ничем не отличается от алкоголя в Италии. Ему становится немного скучно и как-то тоскливо. В компании Чимина можно было хотя бы отвлечься от тягостных мыслей, а сейчас же они так и норовят проникнуть в голову. Тэхён сильно соскучился по папе и отцу. Первому он хотя бы пишет и общается с ним изредка звонками, а со вторым же даже связаться не может. Каким бы Энцо не был строгим, Тэхён любит его. Хочется посидеть как прежде с ним в кабинете над документами и поговорить о чём-нибудь незначительном, как они любили всегда делать.       Снова тянет в Италию, вот только Тэхён понимает, что как прежде не будет. Стоит лишь ему переступить порог дома, как его тут же отдадут замуж за мерзкого Марка. Отец ведь не отступится. Если что-то решил, то, пока не добьётся своего, не успокоится. И, кажется, лишь это останавливает омегу в просьбе к папе вернуть его обратно. Нужно время. Возможно, Ким всё же примет свою участь и вернётся домой, но не в ближайшее время. Противостоять отцу не позволит воспитание. Энцо мудрее и сильнее. Если не Марк, то найдёт другого. Это лишь вопрос времени.       Грустно вздохнув, Тэхён достаёт из кармана пачку сигарет, выудив одну, поджигает и крепко затягивается, стараясь отогнать угнетающие мысли. Может, напиться как следует и забыться? Подняв голову, Тэхён скользит взглядом по Чонгуку, что беседует с каким-то высоким альфой. Кажется, сейчас омега завидует ему. У того от алкоголя и наркотиков явно нет в голове никаких плохих мыслей. Он убегает от реальности таким способом, и Тэхёну хочется так же. Забыть обо всём. Забыть, кто он есть. Однако он не сможет: слишком правильный для употребления наркотиков. Слишком много плачевных примеров перед глазами. Но как же хочется отключить мозг хоть на день…       — Пойдём, — из мыслей выдёргивает голос Чонгука, который поднялся с места и идёт в сторону выхода. Туда идут и другие посетители бара. Нахмурившись, Тэхён поднимается на ноги, тушит сигарету в пепельнице и следует за ним. Даже интересно, чем удивит Чонгук на этот раз.       Минуя парковку, они всей этой огромной толпой выходят на задний двор бара, где, как оказалось, пролегает старая трасса, но, на удивление, асфальт на ней идеальный. Она подсвечена фонарями лишь около здания, а дальше пропадает где-то во тьме. Тэхён недовольно хмурится, пробираясь ближе к трассе и стараясь избегать контакта с другими людьми, которые, в отличие от него, не скупятся на толчки локтями. Неприятно, но приходится терпеть. Не тепличная роза, в конце-то концов.       Дойдя до нужного места, Тэхён останавливается рядом с дорогой и непонимающе оглядывается на Чонгука.       — Стой здесь и никуда не уходи, — командует Чон, и не успевает Тэхён открыть рот и что-то спросить, как тот уже уходит в обратном направлении.       Недовольно насупившись, омега складывает руки на груди и ждёт, как велено. Только чего — понять не может. Всё становится ясно через пару минут, когда прямо напротив него на трассу выезжают байкеры, пять человек, среди которых Тэхён замечает Чонгука. Гонки, он так и знал. Волнение тут же накрывает его с головой. Как Чон будет гонять в таком состоянии? Недовольство как рукой снимает, а на его место приходит тревога.       Упершись взглядом в тёмную фигуру Чонгука, Тэхён мысленно просит его передумать, ведь он может с лёгкостью разбиться. Вот только тому, судя по всему, безразлично всё происходящее вокруг. Он сидит на своём железном коне в шлеме с опущенным визором и абсолютно расслаблен. Мотор мотоцикла ровно мурчит, ожидая, когда его уже разгонят до максимума и позволят наконец показать всю свою мощь. Гонщики выстраиваются в линию, выжимая газ и показывая своё нетерпение. И лишь Чонгук не делает этого, будто уверенный в себе на все сто процентов. Однако Тэхён этой уверенности не разделяет. Ему хочется выскочить перед его мотоциклом и перегородить дорогу, чтобы он не совершал глупости. Но понимает: глупостью будет как раз-таки именно его поведение. Чонгук наверняка участвовал в гонках и не раз, а это значит, что он умеет управляться с мотоциклом даже под кайфом. Однако это не уменьшает беспокойства за него. Да, Тэхён с ним не особо-то и близок, да вообще не близок, но он точно не желает ему смерти.       Тем временем на импровизированную стартовую полосу выходит омега грид-бой с небольшим клетчатым флагом в руке и поднимает его над головой, давая команду готовиться. Каждый из гонщиков вцепляется в руль своего мотоцикла, готовые рвануть с места в любой момент. Флаг резко опускается, и железные кони срываются с места, оставляя за собой клубы дыма, от которого Тэхён слегка закашливается, прикрыв нос ладонью.       Поначалу задние огни мотоциклов были видны, но позже скрылись в ночной мгле, а рёв их моторов теперь уже слышится где-то вдалеке. Сколько минут длится заезд? Сколько времени Тэхён будет стоять здесь, переминаясь с ноги на ногу, и нервно покусывать свои губы? Мысленно он взывает ко всем богам, чтобы с Чонгуком ничего не случилось. Он не понимает своих чувств, своего беспокойства за этого человека. Но не хочет его терять. Чонгук словно затронул какие-то струны его души, и теперь избавиться от этого, кажется, невозможно. Ему хочется узнать его ближе, раскрыть все тайны и заглянуть в самую душу. С Чонгуком рядом ему спокойно, даже несмотря на его раздражающий характер и вечную бесстрастную мину. Тэхён уверен: за этим каменным лицом скрывается глубокая сущность, которая манит. Загадка всё ещё не разгадана, и, кажется, теперь это станет для Тэхёна главной целью. Пока он не узнает настоящего Чонгука, покинуть Корею не захочет. Вот он — его смысл нахождения здесь, который он нашёл абсолютно неожиданно: в парне, которому нет ни до чего дела. Зато Тэхёну есть, и он заставит Чонгука избавиться от зависимости и вернуть себя настоящего. Если Чонгук говорит ему, что Ким должен перестать скрывать себя, то значит и сам должен сделать то же самое.       Дрожь по телу проходит волнами, сердце стучит сильнее, чем обычно, а беспокойство всё ещё скребётся в груди. Первые капли дождя медленно оседают на землю, чем ещё больше усиливают переживания. Ведь трасса теперь будет скользкой. Боже, Тэхён, кажется, никогда в жизни так ни за кого не переживал. Он вытягивает шею и смотрит вдаль, надеясь разглядеть там что-нибудь, и с облегчением выдыхает, заметив вдалеке свет фар. Рёв моторов приближается, и вот уже через секунду финишную прямую пересекает Чонгук, прибыв первым. За ним по одному пересекают её и остальные. Мотоцикл Чона разворачивается и тормозит недалеко от Тэхёна. Шум толпы буквально оглушает: все сразу кидаются вперёд, выкрикивая имя Чонгука и поздравляя его с победой, а тот, кажется, и не реагирует. Голова его повёрнута в сторону Кима, но жаль, что разглядеть его глаза за тонированным визором невозможно. Улыбнувшись, омега слегка кивает, а тело наконец расслабляется. Беспокойство уступает место спокойствию и облегчению. С ним всё хорошо, и это самое главное.       Пока омега стоит в стороне, не решаясь подойти к нему, Чонгук принимает поздравления от своих знакомых, жмёт им руки и кивает. Какой-то незнакомый прежде Тэхёну омега подходит к альфе и буквально виснет на нём, обнимая за плечи, и что-то говорит — отсюда плохо слышно, но до Тэхёна долетает ответ Чона:       — Не сегодня, малыш, — голос бесстрастный. Однако Тэхён чувствует неприятный укол в сердце. Догадаться, о чём именно спрашивал омега, несложно. Тем более, глядя на то, как тот чуть ли уже не сидит верхом на бёдрах альфы. Поджав губы, Ким отводит взгляд, не желая этого видеть. Ревность? Странное чувство, и откуда оно взялось? Они ведь друг другу никто и даже не друзья. Кажется, чтобы понять самого себя, нужно хорошенько разложить все свои чувства по полочкам и понять, в чём именно причина такого сильного интереса к этому альфе.       — Садись, — твёрдый голос Чонгука заставляет омегу вздрогнуть.       Вскинув голову, он даже немного пугается такого неожиданно появления Чонгука прямо перед собой. Когда успел подъехать?       Ничего не отвечая, Тэхён садится позади него и крепко обнимает за талию, прислонившись к его спине. Он замечает удивлённые взгляды, обращённые на них со всех сторон, а самолюбие тешит взгляд того самого омеги, что пропитан злостью и завистью. Тэхён не может сдержаться, поэтому подмигивает ему и беззвучно усмехается. Тот недобро щурится и, сложив руки на груди, резко разворачивается, сразу уходя в другую сторону. Так-то.       По пути они заезжают на парковку, где забирают второй шлем, оставленный там Чонгуком ранее на лавочке, а после уже покидают территорию бара, выезжая в сторону центра города. Благо дождь прекратился практически сразу же, как и начался, поэтому Тэхён может в полной мере расслабиться.       В шлеме не очень удобно прижиматься к спине Чонгука, но Тэхён всё равно это делает, терпя неудобства. Так теплее и намного приятнее. Жаль только, что шум мотора перекрывает стук сердца этого альфы, который неожиданно Киму очень бы хотелось услышать.       Ближе к центру Чонгук уточняет у Тэхёна адрес его дома и, когда получает ответ, ускоряется, словно хочет побыстрее от него избавиться. Это немного обижает, но омега старается затолкать возникшую обиду куда-то поглубже. Чонгук такой, какой есть, и нужно привыкать.       Припарковавшись около дома Тэхёна, Чонгук глушит мотор, и омега спрыгивает с мотоцикла, не дожидаясь просьбы, снимает шлем и передаёт его альфе. После начинает стягивать с плеч куртку, но его останавливает немного резкий голос Чона:       — Оставь, отдашь позже.       Тэхён приподнимает уголки губ, снова накидывая куртку на плечи. Он слегка мнётся, не решаясь задать один очень важный вопрос, который так и вертелся на языке с самого начала гонки. Засовывает руки в карманы и сжимает кулаки, до боли впившись ногтями в ладони. Нервничает. Взглядом мечется по альфе, сидящему расслабленно и явно готовому уехать в любой момент. Только вот почему-то не уезжает, и Тэхён пользуется этим, наконец набравшись смелости:       — Чонгук, ты ведь понимаешь, что гонять под наркотой опасно для жизни? — он поджимает губы и смотрит альфе в глаза, не скрытые за визором, что едва различимы в полумраке парковки.       Ответ наверняка снова будет пропитан раздражением и злостью, поэтому Тэхён мысленно готовится уйти домой ни с чем, вот только Чонгук его удивляет:       — Знаешь, Амор, некоторые люди делают вид, что умерли, а я делаю вид, что живу. Я умер ещё пять лет назад, и сейчас мне абсолютно плевать, что со мной будет. Не воспринимай нашу поездку сегодня слишком серьёзно. Мне не нужна твоя забота, и в обществе твоём я не нуждаюсь. Поэтому прекрати пытаться что-то мне доказать или объяснить. Я сам всё понимаю, и помощь мне не нужна. Надеюсь, ясно выразился? — его голос спокойный и не выражающий абсолютно никаких чувств. Однако его слова задели Тэхёна в самое сердце. Они прозвучали так бесстрастно и так пусто, словно Чонгук и правда где-то глубоко внутри умер. Но вот глаза, в которых Тэхён успел заметить боль, прежде чем Чон опустил визор, говорят об обратном. Его душа жива, просто Чонгук пытается избавиться от неё, отравляя наркотиками и алкоголем. Вот только в чём причина? Каждый день вопросов всё больше, и на них хочется знать ответы. Однако он понимает: пока Чонгук не захочет, Тэхён ничего о нём не узнает. Это расстраивает, но омега не был бы собой, если бы просто так сдался. Он что-нибудь придумает и обязательно выведет Чонгука на откровенный разговор, а потом попытается помочь, как бы альфа ни противился.       — Хорошо. Как скажешь, — пожав плечами, Тэхён вздыхает и делает вид, что его это совсем не расстроило. Он улыбается ему напоследок, а после, развернувшись, уходит в дом. Нужно как следует всё обмозговать и придумать план действий.       Чонгук наблюдает за удаляющейся фигурой, пока та не скрывается за дверями подъезда, и только после этого заводит мотор, неспешно выезжая со двора. Он сам не понимает, что на него нашло и зачем он вообще рассказал об этом Тэхёну. До этого никто не знал, что у его зависимости есть причина, и этот омега стал первым. Главное, чтобы у этой откровенности не было последствий, а иначе придётся менять место отдыха и больше никогда не встречаться с Тэхёном. Мозгоправ ему не нужен, даже в лице такого привлекательного омеги.