***
За окном гремит гром и сверкают молнии, а дождь льёт так, словно где-то там, на небесах, прорвало плотину. Такая погода длится уже два дня не переставая, и все эти два дня Тэхён лежит на кровати практически не вставая, тупо пялясь в потолок, ну или спит. Ким всегда был сильным, не позволяя каким-либо проблемам выбить себя из колеи, но сейчас не смог совладать с эмоциями. Тэхён впервые с таким сталкивается. Когда от обиды просто невозможно дышать, а весь мир будто ушёл из-под ног, лишив его какой-либо опоры. На данный момент ему сложно собрать себя заново, он разбит и потерян. Его использовали, а сердце растоптали. В один миг из человека, полного надежды, превратили в угрюмого и поникшего. И всё это сделал один человек. Чонгук. Даже одно воспоминание об этом альфе вызывает неприятную горечь на языке. Тэхён так надеялся на то, что они будут в итоге вместе, так хотел помочь ему, а сейчас же душа разрывается от обиды. Хочется плакать и кричать, но он не способен на это. Всю жизнь сдерживая себя, Тэхён не может теперь в полной мере отдаться эмоциям, и от этого хуже вдвойне. Если бы он смог выплакаться, ему бы стало легче. Сейчас же остаётся лишь ждать, терпеть и надеяться, что в скором времени это пройдёт. Перед глазами, как на повторе, возникает образ разъярённого Чонгука, а в ушах звучит его голос, наполненный презрением. Тэхён подозревал, что Чонгук не из тех людей, что будет обходителен или нежен, но такого скотского отношения точно не ожидал. Да, у него была ломка, и ему было плохо, но это ведь не оправдывает такого поведения. Буквально пару дней назад Чон строил из себя джентльмена, мол, благодари, что это именно я притащил тебя пьяным домой, а не какой-нибудь альфа, что переспал бы и бросил. А в итоге что? Сам поступил не лучше. Он мог ведь просто выгнать, не хватать за лицо и не плеваться ядом, а просто попросить уйти. Тэхён бы оставил его одного, ведь он всё прекрасно понимает. Сейчас же омега разочарован в этом человеке, в которого, казалось, влюбился. Хотя это так и есть, ведь если бы у него не было к Чонгуку чувств, то так обидно сейчас не было бы. Он бы вынес отказ стойко, молча бы ушёл и жил дальше, а теперь даже не представляет, когда станет легче и когда он, наконец, сможет вернуться к прежней жизни: стать снова беззаботным и относительно счастливым, каким был пару дней назад. Судьба — такая удивительная штука: никогда не знаешь, какую проблему она тебе подкинет в следующее мгновение. Если бы Тэхён знал, чем закончится его поход к Чонгуку, никогда бы не переступил порог его квартиры. Жил бы дальше и сквозь розовые очки смотрел на того, кто на тот момент казался недоступным и интересным. Сейчас же он понимает, что, скорее всего, в Чонгуке и вовсе нет ничего глубокого, как он думал, а альфа просто обычный наркоман, которому, кроме заветных таблеток, в жизни ничего и не нужно. Кажется, будто тем, что трахнул и выгнал, Чонгук отомстил ему за то, что Тэхён посмел выбросить его баночку с наркотиками. Просто выместил на нём всю свою злость таким способом. Вот только не подумал о том, что впоследствии с омегой станет. Как ему будет тяжело принять и отпустить всю эту ситуацию. На данный момент у Тэхёна нет никакого желания возвращаться в реальный мир — он позволяет чувствам овладеть собой и ждёт облегчения. Хочется оказаться в объятиях папы, вдохнуть его нежный запах и успокоиться наконец. Но это, увы, невозможно. Поэтому придётся надеяться лишь на себя. Тэхён ведь всегда справлялся с проблемами, и эта ситуация не исключение. И лишь одно решение он принимает именно сейчас: Чонгука больше видеть он не желает и знать его тоже не хочет. Такого человека не существовало и не будет существовать в жизни Тэхёна. По крайней мере, он очень надеется на то, что сможет забыть о нём. На следующий день ближе к вечеру Тэхён кое-как соскребает себя с постели, одевается и идёт в ближайший магазин, покупает бутылку виски, сигареты и снова возвращается домой. Берёт гранёный стакан, пепельницу и садится в гостиной около панорамного окна в позе лотоса. Закуривает и втягивает горький дым в лёгкие, смотря на привычно сияющий яркими огнями город, что теперь будто окрасился в серые краски. Не вызывает уже того восхищения, не манит своими огнями и атмосферой. Сейчас ему как никогда хочется покинуть этот город. Уехать обратно в Италию, но останавливает одно. Там будет хуже, там отец со своим непоколебимым решением выдать омегу замуж. Тэхён сейчас словно в ловушке, куда ни двинется — везде нет выхода. Какую бы сторону ни выбрал, его ждёт тупик. Такое ощущение, словно у него и дома теперь нет. Он будто потерянная душа в этом мире, никому не нужный и брошенный. Возможно, только папа — единственный, кто любит его искренне и ничего от него не требует и не ждёт, а остальные лишь видят выгоду. Даже отец, выдавая его замуж, хочет поиметь с этого что-то стоящее, наплевав на чувства сына. Как он докатился до жизни такой? Почему именно он должен быть в чьих-то руках разменной монетой? Неужели его судьба и вовсе не принадлежит ему? Кажется, так и есть. Налив себе виски, Тэхён делает пару глотков, стараясь крепким алкоголем залить горечь в душе. Как отключить мысли хоть на один день без последствий для организма? Ни одного хорошего варианта в голову не приходит, кроме наркотиков. Возможно, не знай он о последствиях их приёма, то уже закинулся бы парочкой, чтобы просто отдохнуть от самого себя. Сейчас он чувствует себя как никогда одиноким. Сидит тут у окна и пьёт в одиночестве, как алкоголик, и даже переживаниями поделиться не с кем. Он бы, конечно, мог позвонить Чимину, но не хочет его беспокоить. Да и рассказывать о том, что случилось между ним и Чонгуком, не хочется. Их неоднозначные отношения не для посторонних. Нет желания говорить кому-то о том, как им воспользовались по его же вине. Тэхён ведь действительно сам виноват, что пошёл туда, видел нестабильное состояние Чонгука, но рискнул. Теперь вот расплачивается. Бутылка наполовину пуста, на часах полночь, а Тэхён всё сидит. Тело затекло, хочется лечь и отдохнуть, но он будто специально мучается, заливая в себя алкоголь и пытаясь изгнать из головы навязчивый образ. Но, как назло, сейчас перед глазами всплывает всё ещё желанный образ, а в голове — приятный голос. Как бы Тэхён ни пытался возненавидеть Чонгука, получается так себе. От таких чувств за один день не избавиться. Нужно время, которого у омеги в достатке. Всё проходит, эмоции притупляются — это закон жизни. А значит, нужно просто ждать. Скоро эта тяга ослабнет, и станет легче. Станет ведь?***
Как Тэхён и ожидал, спустя два дня ему наконец удаётся взять себя в руки. Поняв, что страдать ему незачем, а тратить единственное свободное время зря не хочется. Сегодня он решил поехать в клуб, так как Чимин уже оборвал ему весь телефон звонками и постоянными вопросами «где он» и «почему пропал». Омега понимает, что жить взаперти — не вариант, и пора возвращаться в реальность. Хотелось бы, конечно, ещё полежать пару дней, но, подавив это желание, он всё же стоит сейчас у зеркала и поправляет заметно отросшие волосы, которые, кажется, скоро будут достигать плеч. Образ сегодня у него нестандартный: белая футболка, тёмно-синие джинсы и кроссовки. Хочется чего-то нового, поэтому он и заказал себе утром немного цветной одежды. Чёрного на данный момент в его жизни и так хватает. Накинув на плечи кожаную куртку, Тэхён смотрит на куртку Чонгука, что всё ещё висит у него на вешалке в прихожей, и, грустно вздохнув, выходит из дома, прихватив ключи от машины. В клубе, как обычно, душно и толпа народа, что буквально негде протолкнуться. Тэхён поднимается на второй этаж с каким-то волнением в груди, ожидая увидеть там Чонгука, но, к счастью, за столом сидят лишь Юнги и Чимин. Не хочется видеть Чона сейчас, да и вообще никогда бы не видеть. Но, вопреки этому желанию, где-то там, на задворках сознания, проскальзывает мысль, что всё же он хотел его увидеть и даже надеялся на то, что Чон будет здесь. Однако Тэхён засовывает эту мысль ещё глубже и как ни в чём не бывало улыбается, двигаясь в сторону друзей. Друзья, заметив его, тут же оживляются и закидывают вопросами о том, где он пропадал. С уже привычной дежурной улыбкой на губах Тэхён садится на диванчик и отмазывается тем, что решил просто немного побыть наедине с собой, объяснив этот порыв тоской по дому. Чимина, видимо, эта причина не убедила: он прищурился и прошёлся по другу с ног до головы подозрительным взглядом, но всё же промолчал. А Тэхён ему за это премного благодарен. Не хотелось бы сейчас оправдываться и придумывать другую причину. Откинувшись на спинку дивана, омега принимает из рук Чимина стакан виски и делает небольшой глоток. Он бы и вовсе не пил, так как за эти несколько дней алкоголя ему хватило с головой, но тогда это может вызвать подозрения и новые ненужные вопросы. — Тэхён, мы завтра едем в Пусан на пару дней. Не хочешь с нами? — неожиданно предлагает Юнги, вопросительно глядя на омегу. — Да, поехали. Я хотел сам предложить, но Юнги меня опередил, — бубнит Чимин, обиженно надув губы и ткнув альфу локтем в бок. Тот лишь сдавленно смеётся и, притянув омегу ближе, коротко целует в висок. Тэхён на мгновение задумывается, стоит ли с ними ехать. Хотя предложение действительно очень заманчивое. Как омега знает, там есть море и должно быть интересно. Увидит ещё что-то новое, да и отвлечься от проблем не помешало бы. — Я с радостью, — соглашается Тэхён, просияв. Даже не терпится поскорее оказаться в новом для себя месте. — Отлично, тогда завтра я заберу тебя, — радостно щебечет Чимин. — Не стоит, у меня есть машина, — отказывается Ким и тут же ловит на себе удивлённые взгляды друзей. — Недавно арендовал. Надоело ездить на такси, — поясняет омега, пожав плечом. — Понятно, ну хорошо, тогда просто приедем за тобой, и после поедем вместе, — предлагает другой вариант Чимин, и Тэхён согласно кивает. Так будет намного проще. Он бы мог, конечно, поехать с ними в одной машине, но всю дорогу наблюдать за их нежностью нет никакого желания. Лучше спокойно ехать в одиночестве и слушать музыку. На следующий день, сидя за рулём, Тэхён едет позади ауди Чимина по загородной трассе, слушая Tadow «Masego» и покачивая головой в такт мелодии, расслабленно смотрит на дорогу. Погода солнечная, и приходится немного щуриться, но это не отменяет того факта, что Тэхён сейчас доволен как никогда. Лёгкая улыбка украшает его лицо, а глаза так и светятся от предвкушения чего-то интересного. Чонгук и мысли, связанные с ним, остались где-то там, позади, и теперь можно в полной мере насладиться моментом. По рассказам Чимина, жить они будут в доме у моря, и Тэхёну не терпится поскорее прогуляться по берегу, насладиться свежим воздухом и звуками прибоя. Он жил в окружении моря, и это, можно сказать, его стихия. И сейчас он осознаёт, как скучал по нему. Хочется снова посидеть на тёплом песке и подумать о чём-нибудь приятном, подставляя лицо ярким лучам солнца. Этот мини-отпуск как глоток свежего воздуха для него: столько всего произошло за эти две недели, что, кажется, Тэхён просто устал морально. Перезагрузка ему точно не помешает. Пару часов спустя они прибывают к месту назначения. Небольшой двухэтажный белый дом, стоящий на холме в отдалении от других зданий, с огромными панорамными окнами со всех сторон и небольшой тропинкой от входа, что ведёт прямо к пляжу. У Тэхёна от этого вида буквально дух захватывает. Он жадно смотрит на море, спокойная гладь которого поблёскивает в лучах яркого солнца. Хочется скинуть с себя одежду и с разбегу запрыгнуть в воду, окунувшись в манящие глубины с головой. Однако планам его, видимо, не суждено сбыться. — Идём в дом, — доносится из-за спины голос Чимина. Тэхён с неохотой отрывает взгляд от моря и оборачивается. Друг выглядит уставшим, неспешно потягивается, разминая затёкшее тело. Глядя на него, Тэхён согласно кивает, только сейчас осознавая, что сам устал не меньше. Он идёт к дому, а за ним, держась за руки, следуют Чимин и Юнги. Джин, по словам Пака, с ними поехать не смог, а Тэхён и не расстроился. Хоть ему и приятна его персона, но без него будто бы комфортнее. Увиденное в доме не то чтобы шокирует, скорее неприятно удивляет. Чонгук собственной персоной сидит на светлом диване в гостиной лицом к двери и невозмутимо смотрит на новоприбывших. Лицо, как обычно, без единой эмоции, а меж пальцев он крутит зажигалку, и судя по запаху сигаретного дыма, витающего в воздухе, и бычку в пепельнице, стоящей перед ним на чёрном кофейном столике, Чон только что покурил. Раздражение накатывает незамедлительно — Тэхён оборачивается к Чимину и приподнимает брови в немом вопросе. — Привет, Чон, — выглянув из-за плеча Кима, приветствует Пак Чонгука, а после, посмотрев на Тэхёна, добавляет: — Забыл предупредить. Это Чонгук предложил нам приехать сюда и отдохнуть, а дом принадлежит его родителям. — Добро пожаловать, — с ухмылкой подаёт голос Чон, а Тэхён же едва сдерживается, чтобы не плюнуть на всё и не уехать обратно. Однако он понимает, что если сейчас устроит концерт, то у друзей возникнут ненужные вопросы. Он ведь ехал сюда с таким энтузиазмом, и тут вдруг резко решит уехать? Придётся, видимо, терпеть присутствие Чонгука рядом и как-то делить с ним одну территорию эти два дня. Такая себе перспектива, но ничего, как-нибудь выкрутится. Показательно игнорируя Чона, Тэхён уточняет у Чимина, где его комната, и спешит там скрыться. На Чонгука смотреть нет никакого желания, а тем более разговаривать с ним. Этот человек на данный момент лишь раздражает, хотя сердце всё же ёкнуло при виде альфы — его не обманешь. Но нельзя смягчаться, раз решил игнорировать и больше не общаться, значит, так тому и быть. Чонгук в принципе ему и не помешает наслаждаться отпуском. Смущает лишь, что это его дом, а Тэхён, получается, гость. Комната на втором этаже, которую для Тэхёна выбрал Чимин, достаточно просторная и светлая. Белые стены, широкая двуспальная кровать, застеленная бежевым постельным бельём, и панорамное окно с балконом, с которого открывается потрясающий вид на море. Кажется, Тэхён будет просыпаться с утра пораньше, чтобы полюбоваться рассветом, а закаты будет провожать на берегу. Идеально. Первым делом омега выходит на балкон, полной грудью вдыхает свежий запах моря и, подняв руки над головой, потягивается с улыбкой на губах. После подходит к перилам, достаёт сигарету, поджигает и, опершись локтями о металлическую ограду, счастливо вздыхает. Сейчас даже перспектива нахождения с Чонгуком под одной крышей эти два дня не кажется такой уж ужасной. Хорошо здесь всё-таки. И пусть это дом альфы, но он приехал сюда с Чимином, а значит, думать и переживать не о чем. Ветер приятно ласкает обнажённые участки кожи, а лучи солнца согревают изнутри. Выпуская терпкий дым из лёгких, Тэхён наблюдает за тем, как он растворяется в воздухе, и ни о чём не думает — просто наслаждается моментом. Позже вечером все собираются в гостиной за ужином. Чимин и Юнги весь вечер готовили, и сейчас они ужинают в относительно приятной атмосфере — если бы Чонгук отсутствовал, было бы идеально. Мило беседуют, обсуждая насущные темы и планы на ближайшие два дня, а Тэхён же усиленно пытается не обращать внимания на Чонгука, который наглым образом весь вечер сверлит его пристальным взглядом. Это напрягает, но Тэхён старается не реагировать. Альфа, кажется, не меняется: выгнал, растоптал его гордость, а теперь сидит и пялится как ни в чём не бывало. Такое уже случалось и абсолютно не удивляет. Однако годы отцовского воспитания помогают омеге сдержать себя и не рявкнуть на него, чтобы не глазел. Просто игнорирует, с трудом, но делает вид, что Чона вообще в комнате нет. От внимания Чимина не скрылось их странное поведение. Он смотрит то на одного, то на другого и пытается понять, что между ними произошло. Обычно они постоянно задевали друг друга, обмениваясь колкостями, сейчас же ведут себя так, словно вообще никогда не были знакомы. Странно. После ужина Чимин и Юнги уходят на кухню помыть посуду и убрать всё после готовки. Тэхён тут же поднимается на ноги и направляется в сторону второго этажа, не желая ни на минуту оставаться рядом с Чонгуком наедине. Он на мгновение замирает, когда ему в спину доносится голос Чона: — Не говори Чимину о том, что я попал в аварию. Тэхён лишь пожимает плечами и неспешно поднимается в свою комнату. Делать ему больше нечего, трепаться о таком. У него даже в мыслях не было рассказывать об этом Чимину. Чонгук, кажется, сам в состоянии это сделать, а в чужие дела омега никогда не лез и секреты хранить уж точно умеет. Улёгшись на кровать, Тэхён грустно вздыхает, понимая, что лёгкая обида всё же проникла в сердце, потому что как бы Тэхён ни отрицал сам для себя, но всё же ждал извинений, а Чонгук заговорил с ним впервые за весь день и не для того, чтобы попросить прощения, а чтобы скрыть свой секрет. Неужели он настолько бесчувственный, что ему абсолютно плевать на всё, что произошло? И он даже на мгновение не мог подумать о том, что омега, возможно, обиделся или же что ему больно? Кажется, нет. Чонгук, похоже, вообще не способен испытывать какие-то чувства. Действительно глыба льда, и даже хорошо, что Тэхён это понял до того, как по уши погряз в этом альфе. Ведь даже сейчас в его сердце есть к нему чувства. Оно ноет и скучает. Однако Тэхёна воспитывали так, что если кто-то обидел или перешёл дорогу, то прощения ему быть не должно. Такой человек не достоин того, чтобы ради него переступать через себя. Омега согласен с этим отчасти, потому что если бы Чонгук извинился искренне, возможно, Тэхён хотя бы просто стал снова с ним общаться, как раньше, а пока речи об этом быть не может. Что-что, а вот чувства свои под контролем омега может держать мастерски. Те несколько дней, что он страдал в квартире в одиночестве, в счёт не входят. Он их пережил в одиночестве, сделал выводы и сейчас может со спокойным сердцем жить дальше. Конечно, ещё не совсем спокойным, но он добьётся этого. Вытравит оттуда Чонгука и будет жить дальше. По крайней мере, очень постарается. Глянув в окно, Тэхён грустно вздыхает, понимая, что пропустил закат, и мысленно обещает себе завтра обязательно на него посмотреть. Следующий день проходит намного продуктивнее предыдущего. С самого утра друзья, без Чонгука, отправились на общий пляж чуть поодаль от их дома, где увидели людей, играющих в волейбол. Естественно, сразу же попросились к ним, и Тэхён впервые в жизни играл в волейбол. Искренне смеялся, не беспокоясь ни о чём. Испытал эмоции обычного человека, занялся тем, чем люди обычно занимаются на выходных в компании друзей. Это было весело. Он познакомился с новыми людьми, которые оказались достаточно открытыми и легко приняли их в свою компанию. После игры с ними же они отправились в бар неподалеку, где просидели полдня, общаясь и весело смеясь. Вот теперь, наблюдая за ними, Тэхён по-настоящему понимает, что такое жизнь человека, не связанного с мафией, как счастливы они и беззаботны. Им не нужно думать о проблемах и своей безопасности круглые сутки, они просто наслаждаются жизнью. Проживают её так, как хотят, и делают, что хотят. И это прекрасно. Тэхён искренне им завидует и хочет так же, только понимает, что такого у него никогда не будет. Однако, несмотря на эти грустные мысли, он ни на секунду не переставал искренне улыбаться и наслаждаться моментом. Запоминая всё и откладывая в своих воспоминаниях, как в копилку, чтобы в будущем возвращаться к ним и с ностальгией вспоминать, что когда-то давно он смог пожить жизнью обычного человека. Пусть недолго, но был по-настоящему счастливым. Вернувшись домой уже ближе к закату, Тэхён решил оставить Юнги и Чимина наедине, а сам пошёл к пляжу, чтобы немного подумать и насладиться красотой природы.***
Закатное солнце яркими красками окрашивает всё вокруг в ярко-оранжевый цвет. Чайки кричат, кружа над водой и над высокими холмами в отдалении. Мирная картина, от которой должно захватывать дух, но Чонгук остаётся к ней бесстрастным. Ему больше по душе пасмурное небо и дождь. Он стоит на балконе в своей комнате, опершись локтями на перила, и смотрит вдаль. Глаза пусты, а вот душа неспокойна. Там происходит битва между голосом разума и зовом сердца. В таких метаниях он проводит все эти дни с того самого момента, как Тэхён покинул пределы его квартиры. Они съедают его, угнетают, а чувство вины разрывает. Чонгук хотел забыться и забыть. Пил, курил, употреблял, но ничего из этого ему не помогло. Взгляд омеги, полный обиды, навязчиво возникает перед глазами. Он видит их будто прямо сейчас. Видит разбитого омегу, которому собственноручно причинил боль. Унизил и выгнал. Это уже второй раз в его жизни, когда он настолько сильно жалеет о своём поступке. Корит себя и хочет вернуть время вспять, чтобы всё изменить. Тэхён не достоин того, как он с ним поступил. Нет. Весь мир должен стоять на коленях у ног этого прекрасного омеги. Чонгук не знает, что ему делать. Как побороть эти чувства и стоит ли вообще с ними бороться? Если бы это была тупая похоть, то после её удовлетворения он бы не думал о нём сутками. А значит, это что-то большее. Симпатия? Влюблённость? Непонятно. Но если хорошо подумать, то да, так и есть. Тэхён нравится ему, и как бы Чон ни пытался противиться, сделать это, кажется, невозможно. Без него стало на удивление тоскливо и пусто, словно чего-то не хватает. Покоя? Скорее всего, да. Рядом с омегой он чувствовал себя словно в укромном месте, где можно окунуться в покой и умиротворение. И никакие наркотики не сравнятся с тем, какой эффект на него возымело появление Кима в его жизни. Впервые Чонгук смог забыть о грузе прошлого, просто находясь рядом с каким-то человеком. Присутствие Тэхёна избавляет его от чувства вины и боли воспоминаний. Омега — его личная таблетка обезболивающего, потеряв которую он вынужден теперь мучиться. Вынырнув из мыслей, Чонгук замечает Тэхёна, медленно спускающегося к пляжу. В белой рубашке и светлых брюках такой волшебный и лёгкий, а приятный и дурманящий голову запах аниса доносится к нему с порывами ветра. Сделав глубокий вдох, Чонгук наполняет лёгкие этим пряным ароматом и расслабляется. Становится легче мгновенно. Вот он, этот эффект, без которого Чон, кажется, теперь не сможет жить. Тэхён нужен ему, и пусть Чонгук понял это поздно, но ведь ещё можно что-то изменить? Исправить и искренне извиниться? Он уверен, Тэхён тоже чувствует к нему что-то, а иначе не стал бы две недели сидеть с ним в больнице, терпя его молчаливое недовольство. Чонгук только сейчас понимает, что омега был единственным, кто, несмотря ни на что, был рядом в тяжёлый для него момент. Молча поддерживал и не позволял чувствовать себя одиноко. Вот он, тот человек, ради которого стоит переступить через свои принципы не сближаться ни с кем. Тэхён не такой, как все, и за то, что он выбрал его, Чонгука, альфа должен быть благодарен. Сейчас он пойдёт вслед за ним, извинится, и пусть омега, возможно, его и не простит, но зато Чонгук хоть немного уймёт чувство вины в своей душе. Ему это необходимо, да и омеге тоже. Тэхён должен знать, что Чонгук сожалеет обо всём, что случилось. Оттолкнувшись от перил, Чон спускается на первый этаж и идёт вслед за омегой, наблюдая за тем, как тот прогуливается по пляжу и наслаждается атмосферой.***
Спустившись с холма к пляжу, Тэхён для начала неспешно идёт вдоль берега, предварительно сняв обувь и держа её в руках, чтобы чувствовать тёплый песок под ногами. Отходит подальше от дома в укромный уголок и только после этого садится на слегка влажный песок. Опершись на руки за спиной, поднимает голову к небу и, прикрыв веки, с удовольствием подставляет лицо тёплым лучам летнего солнца. Так приятно. Он уже забыл, каково это вот так сидеть и наслаждаться морем. Шум прибоя успокаивает, а чайки, летающие и кричащие недалеко, придают этому месту ещё больше атмосферы. Хочется вот так сидеть весь день и вовсе ни о чём не думать. Разве не прекрасно? — Ты изменяешь чёрному цвету? — Тэхён от неожиданности вздрагивает, когда слышит голос Чонгука, и, приоткрыв глаза, наблюдает за тем, как тот медленно опускается рядом на песок и принимает такую же позу. На омегу он не смотрит, его взгляд устремлён вдаль. Тэхён решает тоже не смотреть на него и, снова прикрыв веки, продолжает купаться в лучах уходящего солнца. — Решил немного поменять образ. Чёрный цвет угнетает, — делится Тэхён. Он осознает, что должен был бы сейчас послать Чонгука куда подальше, встать и уйти, но, вопреки всему, продолжает сидеть. На удивление, не чувствуя ни раздражения, ни гнева. Возможно, сказывается умиротворяющая атмосфера вокруг или же неизменное влияние альфы на него, которое дарит ему спокойствие. Непонятно. Или же Тэхён просто решил не обрубать их отношения на корню негативом и обидой. Они лишь портят жизнь, медленно угнетая, да и Чонгук, кажется, пришёл не просто так, иначе как ещё объяснить его появление? Пару мгновений висит тишина, не давящая, а приятная. Каждый из них думает о своём, но в мыслях у каждого сидящий рядом человек. Один не знает, с чего начать, другой не знает, как понять. — Амор? — тихо зовёт Чонгук, привлекая внимание Тэхёна. Тот распахивает веки и, чуть повернув голову, смотрит ему в глаза, что теперь уже обращены к нему. — Да? — Я хочу извиниться за тот вечер и за свои гнусные слова. Тогда я был сам не свой. Я понимаю, что это не оправдание и моему поступку, возможно, нет прощения. Сам говорил держаться подальше от всяких ублюдков, а в итоге оказался таким же, если не хуже, но я хочу, чтобы ты знал: я очень жалею о том, что сделал, — голос Чона звучит тихо, но уверенно, а в глазах искреннее раскаяние. Тэхён отчего-то сразу верит ему, хотя должен был бы засомневаться, послать его куда подальше, оттолкнуть и не говорить с ним более. Но понимает, что такой человек, как Чонгук, вряд ли вообще стал бы перед кем-то извиняться, не будь Ким действительно дорог ему, ну или хотя бы относительно близок. А значит, помыслы и порыв его чисты. Исходят из души, что разбита и не умеет принимать заботу, которую омега так навязчиво пытался ему дарить. — Ты боишься? — вместо ответа Тэхён задаёт давно интересующий его вопрос, внимательно глядя в глаза напротив. Чонгук на мгновение прикрывает веки, а после, тяжко вздохнув, отводит взгляд к морю и отвечает: — Да, Амор, — его губы трогает вымученная улыбка, от которой в груди Тэхёна что-то неприятно сжимается. — Я боюсь тех чувств, что испытываю к тебе. Я всю жизнь живу так, что мне приходится быть осторожным. Мир и люди вокруг настолько прогнили, что даже когда передо мной действительно искренний и хороший человек, как ты, я ищу в этом подвох, считая, что я просто недостоин таких людей рядом, а значит, что-то здесь не так. Но ты показал мне, что все мои опасения были напрасны. Я боюсь сделать тебе больно, точнее уже сделал, но опасаюсь нанести ещё больший вред. Я ведь наркоман, а ты, по моему мнению, достоин куда большего. Именно поэтому я хотел оттолкнуть тебя, — приоткрывает свою душу Чонгук, прекрасно понимая, что сейчас ему нужно быть предельно откровенным. Омега на мгновение подвисает, а в голове идёт активное осмысление его слов. Тэхён ведь так и думал: Чонгук просто боится подпускать к себе кого бы то ни было. Считает себя недостойным обычного человеческого счастья, и это глупо. — Почему ты решаешь за другого человека, чего он достоин, а чего нет? — задаёт Тэхён следующий вопрос, скользнув взглядом по идеальному профилю альфы. Тот поджимает губы, а после слегка облизывает их, словно нервничая. Наверняка не привык к таким откровениям, и это льстит: то, что такой закрытый и холодный альфа выбрал именно его, чтобы поделиться своими страхами. Оторвав взгляд от моря, Чонгук снова смотрит на омегу и, к искреннему удивлению последнего, улыбается. По-настоящему, открыто. Тэхён растягивает губы в ответ. — Я не решаю, что будет лучше для тебя, я лишь не хочу сделать тебе больно, — поясняет Чон. Тэхён согласно кивает, понимая и принимая его точку зрения. — А я не боюсь боли, Чонгук, — пожимает плечами Ким. — Если ты думаешь, что я тепличный цветочек, выросший в любви и заботе, то забудь об этом. В моей душе немало переживаний и отчаяния, как и в твоей. Мы похожи, Чонгук: ты и я. Оба потеряны и несчастны в своём одиночестве. Нам некому помочь, лишь мы сами можем вытащить себя из этой ямы. Поэтому мне кажется, что друг для друга мы можем стать спасением, нежели причинить боль. Тэхён замолкает, продолжая смотреть на Чонгука, а у того в глазах мелькнувшее удивление сменяется теплом. — Могу я тебя обнять? — тихо и неуверенно спрашивает Чонгук, и Тэхён кивает. Чонгук приподнимается и, опустившись перед омегой на колени, осторожно обнимает за плечи, прижимая к себе, и утыкается носом ему в шею, глубоко дыша. Тэхён обнимает в ответ, прижавшись щекой к его плечу и мягко поглаживая по спине. По телу бегут лёгкие мурашки, а душа наполняется теплом. Всё происходящее сейчас кажется таким правильным и трепетным, что не хочется расставаться с теплом чужого тела. Чонгука обнимать приятно и комфортно. Он как маленький уголок спокойствия, где можно отгородиться от всего мира и забыть о проблемах. Тэхён прощает, искренне изгоняя из сердца любые негативные эмоции в его сторону. Каждый человек достоин второго шанса, и Чонгук ничем не хуже. Чонгук отстраняется, смотрит в глаза омеги и мягко берёт его ладони в свои. Тэхён не может сдержать улыбки, глядя на такого открытого, трепетного и ранимого альфу перед собой. Наконец ему довелось увидеть его настоящего. — Амор, — хриплым голосом начинает Чон и, прокашлявшись, добавляет: — Я обещаю тебе искупить свою вину. И если я ещё хоть когда-нибудь в жизни посмею сказать тебе плохое слово или обойтись с тобой незаслуженно, то я собственноручно вырву себе сердце и сожгу его к чертям собачьим. Тэхён сдавленно смеётся и, мягко погладив большими пальцами тыльную сторону его ладоней, произносит: — Искренне надеюсь, что до этого не дойдёт. — Никогда, — подтверждает Чон, кивнув. — Однако я должен кое-что попросить, — Тэхён делает небольшую паузу, а после продолжает: — Пообещай мне завязать с наркотиками, потому что если такая ситуация повторится, то моего прощения можешь не ждать. Голос Тэхёна уверенный и твёрдый, отчего Чонгук понимает, что это действительно его последний шанс. Как он и думал изначально, Тэхён непростой и довольно глубокий, как личность, и то, что он простил его в этот раз, является настоящим подарком. — Обещаю, — не менее уверенно отвечает Чонгук, решив для себя снизить дозу употребления, чтобы в итоге вовсе завязать с этим гиблым делом. После Чонгук садится рядом практически вплотную и, продолжая удерживать одну ладонь омеги, мягко поглаживает её пальцем. Тэхён же смотрит на море и молча наслаждается этой незначительной лаской. Чонгук может быть нежным, просто пытается это скрыть. Тэхён рад, что смог всё же растопить это холодное сердце и хоть немного заглянуть в его душу. Всех глубин он ещё не знает, но для этого будет время. Сейчас он понимает, что пару дней назад ошибался, делая выводы о Чонгуке и о том, что он пустой и бесчувственный. Нет, всё же в нём что-то есть, что всё так же привлекает. На данный момент, даже сидя вот так в тишине рядом друг с другом, они чувствуют себя комфортно, что и не хочется пока поднимать никаких серьёзных тем, которых немало. Тэхён принимает простое решение: не торопить события и позволить всему, что происходит между ними, идти своим чередом. Все эти чувства, нахлынувшие разом, пугают, но и при этом дарят какую-то трепетную надежду на счастье.***
Пасмурный день на пляже Пусана по-своему великолепен. Где-то там, вдалеке, над гладью моря сверкают молнии, отражаясь в воде, словно в зеркале. Птицы, кружащие в небе, судорожно машут крыльями и кричат, будто предупреждая людей о надвигающейся грозе. Высокие волны накатывают на берег, оставляя после себя белые воздушные следы. Дождя ещё не было, но гром, звучащий эхом из каждого уголка пляжа, предвещает о надвигающейся грозе. Однако это не останавливает Чонгука, сидящего на берегу чуть поодаль от волн и пытающегося запечатлеть на фотоаппарат яркие вспыхивающие периодически огни в тёмном мрачном небе. Такая погода всегда завораживает и привлекает его как фотографа. Фотографии, сделанные в моменты бушующей стихии, самые атмосферные и пропитанные глубиной. Он уже успел установить небольшой переносной штатив, подкорректировать настройки диафрагмы и выдержки, чтобы точно поймать отличный кадр. У Чонгука таких фото около сотни, но ему всегда мало. Именно поэтому он периодически приезжает в Пусан в дом родителей, где практически никого никогда не бывает, чтобы запечатлеть ещё эти потрясающие моменты. Когда в его руках камера, вокруг ни души, а перед глазами настоящее чудо природы, он чувствует себя по-настоящему счастливым. Так, словно попал в прошлое, когда жил лишь мечтой. Мечтой стать фотографом и заниматься любимым делом. А что сейчас? Сейчас мечты у него нет. Она уничтожена отцом, как и доброе и наивное сердце, что со временем покрылось коркой льда. Чонгук с раннего детства отличался от обычных альф: не был заинтересован в приземлённых делах, всегда витая где-то в облаках подобно омеге. Мечтал о том, о чём альфам было неподобающим. Отца всегда раздражала эта его беспечность и воздушные замки в голове. Он медленно, но верно жестокостью и запретами вытравливал всё хорошее из жизни Чонгука, заставляя заниматься тем, чем он не хотел. Семейный бизнес никогда не привлекал Чона, но кто будет слушать глупого мальчишку? Отцу ведь виднее. По его мнению, дети обязаны продолжать дело родителей и не должны перечить. Чонгук же не был с этим согласен, всегда считая, что его жизнь принадлежит лишь ему и он вправе делать то, что захочет. Именно поэтому в восемнадцать лет сбежал из дома, остался без поддержки и впервые тогда окунулся в мир наркотиков и алкоголя, напрочь позабыв о своей мечте стать фотографом. Деньгами его обеспечивал брат, что и делает по сей день, поэтому Чон никогда ни в чём не нуждается. Хосок не смог оставить братишку в беде. Чонгук ему благодарен. Пожалуй, Хосок на данный момент единственный из его семьи, кто хоть немного дорог сердцу. Даже папа, который, казалось бы, должен поддерживать своих детей и быть на их стороне, отрёкся от сына. В том, кем сейчас является Чонгук, виноваты именно родители. Если бы они позволили ему заниматься тем, чем он хочет, Чон был бы обычным: не наркоманом и зря не прожигающим жизнь, а он… он был бы жив. Тяжело сглотнув, Чон встряхивает головой, возвращаясь в реальный мир, и, вернув внимание к камере, делает пару снимков ярких молний в небе. Он сделал их уже около двадцати, но всё ещё сидит, надеясь поймать по-настоящему уникальный кадр. Тело продрогло, а кожаная куртка совсем не греет, но, кажется, ему не хватает совсем не верхней одежды, а одного человека, что ещё утром уехал с Чимином и Юнги в храм. Чонгук отказался от поездки, так как не было особого желания проводить время в компании. Хотелось одиночества, а сейчас он понимает, что зря отказался. Чонгук скучает по Тэхёну и абсолютно ни капли не боится себе в этом признаться. Даже смешно становится, как неделю назад он думал о том, что хочет избавиться от него и больше никогда не видеть, а сейчас с трепетом ждёт его возвращения. Тэхён возродил его душу, что словно феникс восстала из пепла и теперь согрета внутри теплом от чувств к омеге. Вернул его к жизни своими чистыми глазами и добрым сердцем, поддержкой и заботой. Хоть явно Тэхён этого не показывал, но Чон чувствовал всё это на ментальном уровне. Именно поэтому не смог противиться обаянию омеги. Тэхён прекрасен как внешне, так и внутри. Чонгук искренне надеется, что из этих рухнувших на него, как гром среди ясного неба, чувств получится что-то хорошее. Для этого сам альфа должен стараться, что он и будет делать. Чёртова судьба, в которую так верят люди, подарила ему шанс стать счастливым, словно отблагодарив за все страдания, через которые ему пришлось пройти и залечить каждый шрам на душе. — Ты фотографируешь? — раздаётся рядом удивлённый голос Тэхёна. Чонгук же даже не вздрагивает, ещё мгновение назад учуяв приятный запах аниса. — Иногда, — пожимает плечом Чон, повернув голову к омеге. Тэхён сегодня по-особенному красив. В белой лёгкой рубашке, которая развевается от порывов ветра, чёрные брюки идеально облегают длинные ноги, а волосы в лёгком беспорядке. Он словно спешил и забыл их поправить, но даже так выглядит потрясающе. Омега присаживается рядом и, опершись локтем на своё согнутое колено, укладывает голову на ладонь и смотрит на альфу в ответ. Глаза его сияют, а на губах нежная улыбка. Чонгук мгновение зависает на них, чувствуя острое желание поцеловать, но, превозмогая его, возвращает взгляд к глазам. — Я и не думал, что у тебя есть такое хобби, — хмыкнув, делится мыслями Тэхён. Чонгук улыбается. — Никто мне, кажется, не подумал бы, — пожимает плечом и отворачивается к морю. — Раньше я жил этим делом. Мечтал стать фотографом, постоянно таскал везде камеру, чтобы заснять что-нибудь интересное, но мои родители были против, поэтому моей мечте не суждено было сбыться. Чонгук слышит тяжёлый вздох омеги и тихо усмехается. Жалеет или сочувствует? — Как же я тебя понимаю, — тихо шепчет Ким так, что его голос едва различим за шумом волн. — У тебя тоже была мечта? — интересуется Чонгук, посмотрев на омегу. Тот смотрит вдаль, а от улыбки не осталось и следа. Сейчас он выглядит грустным и немного поникшим. — Да, была и сейчас есть, — дёргает уголком губ. — Она не такая, как у тебя, конечно. Я всего лишь хочу жить как обычный человек: без запретов и груза ответственности на плечах. — Что ты имеешь в виду под «как обычный человек»? — Чон удивлён его словами. Он бы никогда не сказал, что этот человек жил тяжёлой жизнью. — На данный момент я не могу рассказать тебе всего, к сожалению, но скажу так: я впервые в жизни играл в волейбол вчера, впервые в жизни могу вот так спокойно сидеть на пляже и не переживать за свою жизнь, впервые хожу туда, куда захочу, не отчитываясь перед отцом. Эта обычная жизнь, которой мне не хватало и не хватает по сей день. Я не принадлежу сам себе, находясь в Италии. — Но я не понимаю, что мешает тебе уйти и жить так, как хочется тебе? Остаться здесь, в конце концов, — хмурится Чонгук. — Я единственный сын, наследник. У меня нет выбора. Я должен жить так, как мне говорят. — Наследник чего? — Бизнеса. У нас на Сицилии есть семейный бизнес, который я должен унаследовать. Именно поэтому я сбежал на время, чтобы хоть немного пожить обычной жизнью перед тем, как возложу на свои плечи этот груз. У Чонгука внутри, кажется, что-то обрывается от этих слов. — То есть ты скоро уедешь? — прокашлявшись, спрашивает Чон, чтобы не выдать своего волнения. — Не думаю, что скоро, но да, уеду, — Тэхён поворачивает голову, и в его глазах Чонгук видит уверенность и понимает, что этот человек как появился внезапно в его жизни, так же может и исчезнуть, а он не хочет отпускать. Даже подумать об этом страшно. Ведь те чувства, что есть сейчас, в сердце, с каждым днём становятся лишь сильнее, и если Тэхён бросит его, то больно будет неимоверно. Он уверен. Однако Чонгук молчит, не спрашивает: «А как же я?», потому что не хочет казаться слабым в его глазах. Не хочет показывать, как уже сейчас его сердце медленно начинает крошиться от осознания скорой потери. Но нужно брать себя в руки, Тэхён ведь всё ещё здесь, и рано впадать в истерику. Может, омега и вовсе останется, если их чувства будут сильны. А Чон в свою очередь сделает так, чтобы у Тэхёна не появилось желание вернуться домой. Если омега хочет обычной жизни — Чонгук покажет ему эту жизнь. — Почему именно фотографии? — меняет тему Тэхён, спрашивая всерьёз, слегка нахмурившись. Чонгук улыбается. — Мне нравится то, как фотография ловит момент до того, как он исчезнет. Вот молния, она ведь неповторима, каждый раз её линии отличаются от предыдущих, а на фотографии она останется той, что была мгновение назад. Это ведь прекрасно. Альфа так воодушевлённо делится своими мыслями, что Тэхён не может смотреть на него не восхищённо. Когда Чонгук говорит о фото, его глаза сияют, и сразу становится понятно, что он всё ещё не отпустил свою мечту. Он всё ещё живёт фотографиями, и это мило. Такой холодный и безразличный на вид человек на самом деле охотится за неповторимыми моментами. Даже удивительно, как в этом человеке уживаются две такие разные личности. Закончив свою речь, Чонгук переводит взгляд на Тэхёна и немного зависает. Омега в этот момент так прекрасен: его лицо спокойно, на нём нет ни единой эмоции, а вот в глазах — восхищение. Ему хочется запечатлеть этот момент: то, как прекрасно он выглядит на фоне грозного тёмного неба, а с его лёгкими прядями волос играет ветер. Сняв со штатива камеру, Чонгук тут же делает пару снимков, да так быстро, что Тэхён даже не успевает ничего понять. — Эй, — возмущается омега, недовольно надув губы, — я не был готов. — Зато эти фото будут самыми красивыми, — улыбается Чонгук, просматривая получившиеся снимки на экране камеры. — Глупости, — омега всё ещё расстроен, чем умиляет Чонгука. Он смотрит на него уверенно. — Тебе достаточно лишь попасть на фото, чтобы оно стало красивым, Амор. Чонгук видит, как омега слегка теряется, моргает несколько раз и будто не знает, что ответить. Смущён, и это хорошо видно. Чонгук и сам немного в шоке от своих слов. Комплименты — что-то чуждое для него, но с Тэхёном по-другому невозможно. Хочется сутки напролёт говорить о том, как он прекрасен. — Не делай так больше, — чуть хрипловатым голосом, наконец, произносит Тэхён и спешит отвернуться к морю. — Хорошо, — лукавит Чон, понимая, что при любой удобной возможности будет его фотографировать. Тэхён — ходячие искусство, достойное быть запечатлённым на снимках, а его фото должно висеть на выставке в картинной галерее, как пример самого красивого представителя человечества на земле. Чтобы люди смотрели и восхищались его красотой так же, как и Чонгук на данный момент. Чонгук делает ещё пару снимков бушующего моря и хмурого неба, а затем, надев крышку на объектив, вешает камеру на шею, а штатив, стоящий рядом, складывает и убирает в карман своей куртки. Из другого кармана вынимает пачку сигарет, из которой достаёт две сигареты: одну протягивает Тэхёну, которую тот с благодарным кивком принимает, а другую зажимает меж губ. Прикуривает сначала омеге, после — себе. Делает глубокую затяжку, смотря вдаль, и, нахмурившись, спрашивает: — Что бы из жизни обычного человека ты хотел попробовать в первую очередь? Тэхён бросает на него короткий удивлённый взгляд и, сделав неглубокую затяжку, задумывается, а после, выпустив дым в небо, отвечает: — Я даже не знаю, — пожимает плечом, тяжело вздохнув. — Я никогда не был в кино, не ездил куда-то за город на природу и даже в парке аттракционов не был. Наверное, это первое, что хотелось бы сделать. Чонгук слушает внимательно и запоминает каждое сказанное им слово, мысленно уже составляя план действий. Если Тэхён всё это хочет, Чонгук сделает это для него. Пусть не всё разом, но постепенно обязательно покажет ему радости обычной жизни. Хоть сам он никогда таким не интересовался, но для Кима сделает исключение. Счастье омеги для него теперь важнее всего. — А что? Хочешь пригласить меня на свидание? — со смешком спрашивает омега, лукаво глянув на альфу. — Нет, конечно. Просто спросил, — сделав напускной безразличный вид, отрицает Чон. Вместо ответа Тэхён сдавленно смеётся и несильно толкает альфу локтем в бок. Чонгук, глядя на него, тоже не может сдержать улыбки. Смотрит и понимает, что ради этой искренней улыбки готов сделать всё, лишь бы Тэхён был счастлив и наконец смог найти себя настоящего. Большего ему и не надо. После этого разговора они сидят в тишине ещё пару минут, затем поднимаются на ноги и медленно прогуливаются вдоль берега, иногда перебрасываясь парочкой слов. Им комфортно друг с другом настолько, словно они знали друг друга всю жизнь, а всё плохое, что случилось между ними, было лишь сном, который хочется забыть. Чонгук периодически поглядывает на него, наблюдая за тем, как тот счастливо улыбается. Он видит, что Тэхён замёрз, но не уходит и не просит вернуться в дом. Это льстит, конечно, однако Чон переживает за его здоровье, поэтому спустя полчаса предлагает всё же пойти в обратном направлении. Не хотелось бы, чтобы Тэхён заболел. В доме горит свет лишь в одной комнате, где поселились Юнги и Чимин. Остановившись около входной двери, Чон мягко касается ладони Тэхёна, отчего тот замирает и оборачивается, приподняв брови с улыбкой. Альфа, ничего не говоря, крепко обнимает его за плечи и прижимает к себе. Тэхён обнимает в ответ, обвив талию Чона руками. — Амор, — тихо шепчет Чонгук ему на ухо и глубоко вдыхает уже полюбившийся аромат аниса, — прости меня за то, что причинил тебе боль. Он решил извиниться ещё раз, так как всё ещё чувствует себя виноватым за тот случай в квартире. — Чтобы причинить мне боль, Чонгук, тебе нужно очень постараться, — тихо отвечает Тэхён с усмешкой. — Мне не было больно, а просто обидно. Я не ожидал, что ты можешь так поступить со мной. Но я уже простил тебя, выслушав объяснения. Я должен был сразу понять, что в тот момент ты не особо-то и соображал, что делаешь. Так что и моя вина там тоже была. — Я очень сожалею об этом, правда, — отстранившись, Чон берёт его лицо в ладони и нежно поглаживает щёки пальцами. Красивый. Хочется поцеловать, обнять и не отпускать. Но он понимает, что сейчас не самое подходящее время. А Тэхён всё улыбается, глаза его светятся, отчего тепло в груди альфы растёт. В этого омегу, кажется, невозможно не влюбиться, и сейчас, смотря в его глубокие глаза, Чонгук понимает, что медленно пропадает. — Идём в дом? — тихо спрашивает Тэхён, и Чон только сейчас замечает, что омега уже слегка трясётся от холода, так как температура воздуха значительно снизилась, а ветер холодными порывами ласкает кожу. Даже ему в куртке уже некомфортно. — Идём, — улыбается альфа и, с неохотой убрав руки, позволяет Тэхёну первому войти внутрь, после чего заходит сам.