***
Эдди уже неделю сидел на больничном из-за какого-то дурацкого вируса, который, как он уверен, подхватил через Криса, а тот принёс его из школы. Он думает, что в этом виноват Джейсон, один из одноклассников Криса, который ест свои козявки и никогда не моет грязные липкие руки. Теперь Эдди не может работать и вынужден оставаться в постели. Единственный плюс заключается в том, что Бак приходит домой после работы и заботится об Эдди, как будто тот лежит на смертном одре, а это определённо не так. Он притворяется, что ему не нравится излишняя забота, но Бак всё равно видит его насквозь. А Эдди не собирается прогонять своего обеспокоенного, чувствительного, заботливого парня, который целует его в лоб и готовит самый вкусный в мире суп. (Не то чтобы он когда-нибудь сказал бы это вслух, особенно если его абуэла была бы в пределах слышимости.) Итак, когда он возвращается на работу, новенький уже так прилип к Баку, что даже не замечает, как Эдди сверлит его взглядом. Это было бы забавно, если бы не было так раздражающе и неприятно. Но поначалу его это правда забавляет. Эдди возвращается на работу, чувствуя себя как новенький, и его забавляет, как стажёр ведёт себя словно потерявшийся щенок и ходит по пятам за его очень привлекательным и ничего не замечающим бойфрендом. Из-за этого его чувство собственничества, своего рода смесь потешенного самолюбия и гордости, поднимается в груди и лесным пожаром распространяется по внутренностям. Потому что новенький может только смотреть, а Эдди готов утверждать, что Бак есть и всегда будет его. Пусть чувства между ними вспыхнули сравнительно недавно, но поцелуи, смелые прикосновения, ласковые прозвища, оставляющие немного странный привкус во рту Эдди каждый раз, когда он произносил их вслух, вселяли в него уверенность, что это не просто мимолётная интрижка. То, что происходит между Баком и Эдди, не просто надолго. Это навсегда. И Эдди планирует быть похороненным рядом с Баком спустя десятки лет, если у него будет право голоса по этому поводу. Так что да, как бы то ни было, немного забавно, что какой-то новичок по уши втрескался в его парня, пока Эдди болел и не был на службе. Однако всё это перестаёт быть смешным, когда мелкий гадёныш встаёт на его пути и постоянно крутится рядом с Баком, от чего Эдди в одно мгновение закипает от неугомонной энергии во время спокойной смены. Эдди усвоил урок, он и слова не проронит в присутствии остальных, лишь бы остаться в этой команде, а особенно рядом с Баком. Но сейчас ему хочется просто... Эдди хочет прикоснуться к Баку, почувствовать его рядом. Чтобы он прижал его к стене и сжал в тиски своими большими руками, пока целует Эдди в шею, дразняще покусывая чувствительную кожу и доводя до исступления. И Эдди признаёт, он не ожидал, что почувствует нечто подобное, когда они начали встречаться. Он не ожидал, что всё время будет испытывать такое отчаяние, словно если он не прикоснётся к Баку, то умрёт. Эдди всегда удавалось сохранять хладнокровие. Даже когда он всё портил и разрушал их с Шеннон отношения, отодвигая все проблемы на второй план и занимаясь сексом. Они всегда старались не говорить о своих проблемах, избегать конфликтов, притворяться, что они могли бы вернуть то, что давным-давно потеряли. По крайней мере, к концу их отношений секс был полон ярости, обиды и разочарования по отношению друг к другу. Тогда все решения он принимал поспешно и по совершенно неверным причинам. С Баком же он чувствует настолько сильное чувство близости, из-за чего Эдди кажется, будто он мог бы раствориться в нём и стать единым целым. Итак, это уже не первый раз, когда он пытается незаметно затащить своего парня в кладовку и немного побыть наедине, а стажёр прерывает их, задавая какой-нибудь глупый и, откровенно говоря, бессмысленный вопрос, например, как лучше всего сложить пожарный шланг. После этого Бак слегка озадаченно наклоняет голову вбок и, заикаясь, выдаёт сбивчивый ответ: «Есть много хороших способов, Миллер. Я не знаю, что тебе ответить». И новенький продолжает спрашивать, как правильно мыть пожарную машину, что делать на вызовах, а ещё просит Бака показать ему какой-нибудь манёвр. И да, Эдди немного злится. Не без причины, между прочим.***
Эта ситуация становится ещё более раздражающей, когда стажёр, простите, Рэй, начинает задавать вопросы ему. Нет, не о работе. Если бы он пристал с ними к Эдди, тот бы терпеливо ответил. Вопросы о Баке. Смотрите, Эдди всё понимает. Бак удивительный и обаятельный, не многие люди могут устоять и не поддаться влечению. Он смешной и всегда полон энергии, ты не можешь не чувствовать себя особенным, когда всё его внимание сосредоточено на тебе. Потому что Бак отличный слушатель и, в отличие от большинства людей, ему правда интересен твой любимый цвет, тик-ток, который ты скинул, или то, что ты делал в выходные. Бак такой светлый и открытый, кто угодно почувствует себя лучше от одного только его присутствия рядом. Поэтому да, Эдди понимает его, ясно? Правда. Он влюбился в этого парня несмотря на то, что это был самый пугающий и безумный поступок, который он когда-либо совершал. Бак сумел разрушить стены Эдди так легко, что к тому времени, когда он понял это, было уже слишком поздно. Так что, если кто-то в этом мире и может понять, каково это влюбиться в Эвана Бакли, так это Эдди. Однако у его понимания и терпения есть пределы. И стажёр преодолевает их с такой скоростью, будто бежит стометровку на Олимпиаде. — Вы с Баком пришли сегодня вместе, — говорит новенький, когда они выносят мусор после обеда. — Я заметил, что вы приехали на одной машине. — А, да, мы почти каждый день приезжаем вместе. — Эдди пожимает плечами. — Мой дом как раз по пути. Это неправда. На самом деле он живёт в десяти минутах и в противоположном направлении от станции. Эдди ненавидит пробки в Лос-Анджелесе, но ему нравится смотреть, как Бак непринуждённо ведёт машину, как он спокоен и уверен, даже когда стоящие водители сигналят и кричат друг на друга, опустив окна. Да и, кроме того, Бак всё равно чаще всего остаётся ночевать у Эдди. Если честно, он практически переехал к нему. Эдди совсем не возражает, но он хотел бы, чтобы они официально съехались. В те редкие ночи, когда Бака нет рядом, кровать кажется слишком большой и холодной, а кошмары Эдди возвращаются в десять раз страшнее. — Ого! Так вы, типа, лучшие друзья? Эдди готов поклясться, что у него начинает дёргаться глаз. Ну серьёзно, он вообще существования личных границ не признаёт? — Да, вроде того, — с осторожностью отвечает он. — Можно и так сказать. — Какой он? — Ты сам знаешь, вы работаете вместе уже несколько недель, — говорит он, стараясь не скалиться. Возможно, Эдди немного грубо кидает полный пакет в мусорный контейнер, он немного рвётся и из него выпадают какие-то заплесневелые остатки еды с прошлой недели, которые забыли съесть или выбросили, потому что они упали на пол. — Разве ты не узнал его за это время? — Да, но у меня не было возможности пообщаться с ним вне работы. — Рэй морщится. — Какой он? Другой? Не знаю, может, смешнее? Эдди не удостаивает его ответом и просто направляется обратно в участок. Но стажёр не понимает этого очевидного намёка. — У него есть девушка? — спрашивает Рэй через несколько секунд. — Да, вроде как, — отвечает Эдди, и ему становится немного не по себе. Он видит, как меняется выражение лица Рэя, и парень склоняет голову, словно новость каким-то образом причиняет ему физическую боль. Ладно, Эдди совсем не чувствует себя плохо, даже наслаждается такой реакцией, но он никогда в этом не признается. — У них всё серьёзно? Ты знаешь? — Тебе лучше спросить его самого, — практически выплёвывает Эдди. Господи, неужели этот парень не сдаётся? — Спросить у кого что? — Чимни встревает в их разговор, когда они возвращаются в участок. Он кладёт руку Эдди на плечо и смотрит между ними, приподняв брови. Хен тоже легка на помине. От них двоих ни одна сплетня не ускользнёт, что Эдди ненавидит. С ними нет только Бака. Эдди тоже его немного ненавидит. Нет, это неправда, он вообще не ненавидит Бака. Он не думает, что когда-либо смог бы ненавидеть его, даже если бы очень захотел. — Ничего, — Рэй нервно хихикает и смущённо чешет затылок. — Я просто... Неважно, в общем. — Да ладно, Миллер! Только нас-то не стесняйся! — дразнит его Чимни. — Почему Эдди ты доверяешь, а нам нет? — На самом деле, он довольно умён, — ухмыляется Хен. — Никогда не стоит доверять Чимни свой секрет, если не хочешь, чтобы вторая смена узнала о нём в следующую же секунду. Правильное решение, стажёр. — Эй! — возмущённо восклицает Чимни, отходит от Эдди и просит Хен, чтобы она взяла свои слова назад. Она этого не делает – все знают, что она говорит правду. — Ты знаешь, нравятся ли Баку парни? — спрашивает Рэймонд, когда Хен и Чимни отходят достаточно далеко, чтобы не услышать вопрос. «Мне кажется, да. По крайней мере, сегодня в душе ему вполне нравилось, когда мой член был в его рту. Или прошлой ночью, когда он так сильно вбивался в меня, что я, кажется, на секунду потерял сознание». Было заманчивым сказать что-то подобное, но Эдди зрелый и взрослый человек, который может оставаться профессионалом на работе. Поэтому он считает про себя до десяти и пожимает плечами. — Это не моё дело, чел. Но вообще, его. На самом деле, это очень даже его дело.***
— Ты же знаешь, что новичок по уши влюбился в тебя? Эдди находит Бака в машине скорой помощи, когда тот пополняет запасы медикаментов. Он быстро закрывает двери фургона, прежде чем кто-нибудь сможет подойти и прервать их. Эдди хочет немного побыть наедине со своим парнем и, чёрт возьми, он это получит. — Чего? — Бак слегка улыбается и наклоняет голову в замешательстве. Он сидит на носилках, вокруг него разложены медицинские расходники, а его ноги слегка раздвинуты. Идеальное положение, чтобы Эдди мог проскользнуть между ними, что он и делает. Он немного наклоняется, чтобы не удариться головой о крышу скорой. Но в любом случае это играет ему на руку, потому что так он оказывается на идеальной высоте, чтобы поцеловать Бака. — Это немного раздражает, — бормочет Эдди, отрываясь от его губ, и медленно скользит руками под рубашкой Бака вверх по спине. Эдди сразу же чувствует, как его мышцы расслабляются. Он скользит вниз по шее и дразняще царапает зубами кожу, давая своему парню попробовать на вкус то, что он запланировал для них. — Этот новенький спрашивает о тебе и интересуется, есть ли у него шанс. — Эдди, — слабо усмехается Бак, но у него перехватывает дыхание, когда Эдди прикусывает кожу чуть сильнее. — Это действует мне на нервы. — признается он. — Потому что ты мой. Бак немного отстраняется, чтобы посмотреть на него. В глазах Бака играют весёлые искорки, а это совсем не то, что хочет видеть Эдди. — Боже мой, — Бак ухмыляется, дерзко и по-мальчишески, а Эдди про себя стонет. Он смущается от того, как Бак может легко его прочесть. — Ты ревнуешь. — Я не ревную. — А мне кажется, ревнуешь, милый, — Бак смеётся и целует его, игриво прикусывая нижнюю губу. — Странно, что мне это вроде как нравится? — Да, тебе определённо стоит поговорить об этом с доктором Коуплендом. — А тебе следует поговорить с ним о своей иррациональной ревности и чувстве собственничества. — Я не ревную, — слабо протестует Эдди. И это правда. Он знает, что Бак не смотрит ни на кого, кроме него. Он знает, что его парень не думает о каком-то новеньком, когда Эдди отворачивается. Вся эта ситуация, скорее, больше раздражает его. Словно назойливая муха, которая не хочет улетать и продолжает садиться на лицо, как бы он ни старался её отогнать. — Ты такой ревнивый, — Бак широко улыбается, наслаждаясь этим даже слишком сильно. Эдди закатывает глаза и уже начинает отходить, когда Бак сжимает свои ноги по бокам и хватает его за талию, безмолвно прося остаться. И, конечно, Эдди остаётся. — Звучит так, будто ты ревнуешь, — поддразнивает Бак с улыбкой на лице и стонет, когда Эдди наклоняется и сжимает через штаны его член, который твердеет от прикосновения. — Я не такой, — снова настаивает Эдди. Его голос низкий и мягкий, но в нём слышатся тёмные нотки. — У меня нет причин ревновать. Правда? — Эдди проникает языком в его рот, заставляя парня стонать и выгибаться навстречу. — Ты знаешь, что нет, — Бак ловит ртом воздух, его грудь поднимается и опускается немного быстрее, чем обычно. — Я люблю тебя, Эдс. Я даже не знал, что новенький влюблён в меня, пока ты сам не сказал. Мне всё ещё кажется, что тебе показалось. — Он спросил, есть ли у тебя девушка, — раздражённо говорит Эдди. — Он спросил меня, нравятся ли тебе парни. Поверь, он влюблён. Они трутся друг о друга, и Бак скулит, прижимаясь ближе. — Ну, меня не волнует, что кто-то в меня влюблён. Меня волнуешь только ты. — хрипло произносит Бак, а затем снова целует Эдди, грубо и неистово, запутывая пальцы в его волосах. Эдди теряет способность соображать примерно через десять секунд. Его разум уже занесло в другую степь и сейчас он представляет, что находится внутри Бака, представляет всё то, что он сделал бы, если бы они были дома, если бы они были в более удобном и просторном месте, чем в тесной машине скорой помощи. — Я неделями пытался застать тебя наедине на работе. Но стажёр всегда крутился у меня под ногами. — Вот, сейчас я твой, — выдыхает Бак. — Неужели? Не успевает Эдди опомниться, как руки Бака оказываются на груди и на изгибе бёдер. Он медленно опускается ниже, руки сосредотачиваются на рельефных мышцах его пресса. Он двигает бёдрами вверх, прижимая их эрекции друг к другу через брюки. Слои одежды между ними ужасно раздражают, совсем немного отделяя от удовлетворения. Член Эдди заинтересованно дёргается, когда он чувствует, как ладони скользят в опасной близости к краю его боксеров. Бак пристально смотрит ему в глаза, пока стягивает нижнее белье ровно настолько, чтобы достать член. — Боже, какие звуки ты издаёшь, — шепчет Эдди, стараясь контролировать громкость своего голоса. — А твой член ещё в штанах. Ты так нуждаешься во мне. Его удивило, что когда они с Баком начали заниматься сексом, слова просто полились из него потоком. Раньше в постели он всегда был молчаливее. Эдди думает, что во всем виноват Бак — этот парень заставляет его чувствовать себя диким, молодым и немного безрассудным. Бак самым раздражающим и лучшим из возможных способов заставляет Эдди немного ослабить контроль, который тот держал большую часть своей жизни. — Тебе слишком нравится это, не так ли? Что нас могут застукать в любую минуту, — шепчет Эдди на ухо Баку, тоже снимая с него боксеры и двигая рукой по его члену именно так, как, он знает, сводит его с ума от удовольствия. — Шанс, что кто-нибудь легко сможет открыть двери скорой и увидеть, как отчаянно ты нуждаешься во мне. Бак подстраивается под его темп, идеально смыкая на нём пальцы. Он знает, от чего Эдди разваливается на части. — Боже, Эдс. Его голову занимает только Бак, каждый нерв напряжён и знает о присутствии Бака. Бак в его объятиях, Бак стонет до лёгкого скрежета зубов, Бак прижимается головой к шее Эдди, чтобы заглушить стоны, кусает его обнажённую кожу и оставляет отметины, повторяя его имя снова и снова, задыхаясь, нуждаясь, словно читая молитву. — Эдди, пожалуйста, — шепчет Бак, подвигаясь к нему ещё ближе, пока не чувствует твёрдые очертания его члена у своего бедра. Бак издаёт запоздалый звук, такой же отчаянный и настойчивый, как его движения бёдрами. Звук, от которого пульс Эдди учащается. — Кончи для меня, малыш, — Эдди с удовлетворением наблюдает, как рот Бака приоткрывается и из его горла вырывается сдавленный стон. Он выглядит таким усталым, как будто ему не просто подрочили, а оттрахали по самое не могу, господи, блядь, Иисусе. Эдди уверен, что Бак сведёт его в могилу. — Знаешь, я буквально час назад помыл эту скорую, придурок, — спустя несколько секунд произносит Бак, но в его голосе нет ни капли злости, поэтому Эдди не чувствует себя провинившимся. На лице Бака глупая слащавая улыбка, и только от одного её вида сердце Эдди пропускает удар, что явно не говорит хорошего об его здоровье. Но Эдди сейчас всё равно. Умереть от потрясающего секса в объятиях Бака? Звучит не так плохо. Когда Бак хватает его за руку и вбирает запачканные пальцы в рот, словно порнозвезда, Эдди думает, что он действительно может умереть. Эдди уже балансирует на грани. Опасность быть пойманным и отчаянное желание кончить смешиваются внутри, заставляя напрягаться от предвкушения и хотеть, хотеть, хотеть. Бак опускается на колени, обхватывает головку его члена, несколько раз проводит по нему языком, и этого хватает, чтобы Эдди позволил себе упасть с обрыва. Он закатывает глаза и прикусывает нижнюю губу с такой силой, что чувствует вкус крови на языке. Раскрасневшийся и мокрый Эдди весь горит, переводя дыхание. Ему кажется, что как только они выйдут из машины скорой помощи, вся станция просто будет знать, что произошло. Он опускает взгляд и встречается с остекленевшими и темными глазами Бака. Его губы такие розовые, яркие и мокрые от слюны и небольшого количества спермы, что Эдди готов кончить снова. Если бы он был моложе, то, наверное, так и было бы. Бак выглядит словно воплощение греха, он настолько соблазнительный и сногсшибательный, что Эдди приходится отвести взгляд, иначе он сделает что-нибудь ещё более опасное и безрассудное, чем то, что он уже сделал, например, начнёт второй раунд. Им и так повезло, что не сработала сигнализация и никто не наткнулся на них, пока они были в разгаре этого рандеву.***
— Наверное, нам следует скоро рассказать команде, — Бак нарушает молчание, когда они почти заканчивают убирать беспорядок, который устроили. Бак позаботился, чтобы это не заняло у них много времени, им оставалось только расставить медикаменты по местам. — Да, я тоже думал об этом, — вздыхает Эдди. — Должен признать, было трудно удержаться, чтобы не рассказать новенькому о нас. — О боже, да забудь об нём. — Он много спрашивает о тебе! Они смотрят друг на друга несколько секунд и разражаются смехом. Бак наклоняется к Эдди и прижимается лбом к его виску. — Ты такой придурок. — Заткнись, — фыркает Эдди и нежно целует его. — Я люблю тебя, — говорит Бак по-прежнему хриплым голосом, но с нотками веселья и нежности. — Я тоже тебя люблю, — мягко произносит Эдди. Однако, когда они выходят из машины скорой помощи, прямо перед ними стоит Хен. С высоко поднятыми бровями и самодовольной ухмылкой на губах. — Я попрошу вас вымыть скорую ещё пять раз. С отбеливателем. Заранее спасибо. — Э-э... — глаза Бака округляются, и он в панике смотрит на Эдди. Но прежде, чем они успевают что-либо сказать... — Я выиграла пари! Чимни, Бобби, деньги на стол! Новенький узнаёт об этом несколько минут спустя, несколько неловких смен ходит с разбитым сердцем, а потом двигается дальше. Он нацеливается на Рави, который, к удивлению, отвечает взаимностью. Эдди думает, что в итоге выиграли все. Даже если это приводит к очень напряженному и неловкому разговору с Бобби, подписанию многочисленных бумаг и суровой лекции о субординации и неподобающем поведении на работе. В следующий раз они стараются вести себя потише и прячутся в забытой всеми кладовой в глубине станции, когда чувствуют, что не дождутся возвращения домой. Бобби притворяется, что ничего не знает. Иногда неведение действительно является благословением.