50 тёмных теорем

«Давай устроем мистерию, вдвоём, только ты и я?» Она смотрит заискивающе, и реснички чёрные, назад закрученные трогательно дрожат. какая сука Он обращает на неё внимания на полпроцента больше, чем на сколопендру в их ванне. Ей хочется топнуть ножкой, и просить подарков и конфет, как ребёнку, которым никогда не была. Ему похуй. Раньше было проще. Раньше он был молод и свиреп, бунтарь, отрицающий правила, мальчик, который сжёг Александрийскую библиотеку. Как она горела. Как Она горела. Он ненавидел весь мир, всех женщин и всех мужчин, всю свою родню, повязанную Луной. Он ненавидел весь мир, и так легко ему было полюбить её. Чудовище темноты кормило его чужими костями и печенью, а он верил, что это Хуба-буба. Белая Богиня пугала его всё детство, всю рапсодию, всю жизнь смотря в окно единственным глазом. Он не узнал её в Ней, Пустоту в Луне, Тьму в Пустоте. Достаточно было просто похоронить светлячка прошлого чувства и досчитать до пяти. один два три четыре пять Хотару Томоэ, the end. Им было весело: бить витрины, улетать в космос. Терять себя в волосах и одежде другого. Играть в приставку, и доходя до финального уровня, сбрасывать все к нулю. Ебаться в ванной А потом все сломалось. Y пошёл не по X, радуга перед глазами не помогла. Ей не стоило трогать ту девочку из Кони-Айленд. Ей не стоило смешивать эйфоретики и антидепрессанты, и накачивать его этим. Ему не стоило играть в Джими Хендрикса. Ему не стоило ей изменять. Им не стоило в это играть, это дохлый номер, непроходимый уровень, zero. Они остались у разбитого чайника из Юты, пришли в негодность, вышли из моды. Он тёмный, он рисует простым карандашом наброски лица, похожего на Лану Дей Рей. не похожего на нее Богине нужно, чтобы он поклонялся ей. Девочке без сердца хочется, чтобы он любил её. Любил блядь ее. Девочка вздрагивает, сплевывает, смотрит умоляюще, почти просит. Почти преступает себя. «Пожалуйста, всего 12 часов.» Он смотрит на неё, прямо и в упор. Интереса в его взгляде больше, чем к сколопендре на целый процент. На ёбаную одну сотую. — Хорошо, моя ост абцисс, — проходит мимо, и почти задевает плечом, почти снова горит и любит, — я выебу тебя после этого прямо на кладбище. Он серьёзен. Он не примет возражений. Белое Божество, земная проститутка кивает согласно. Ей все равно. Главное, чтобы он был рядом, пока не докажет своей кровью все тёмные теоремы. Пока не сдохнет от её ножа. Белая Богиня одергивает платье, под которым ничего нет. В конечном итоге, это просто часть Дионисовых плясок. На щеках остаются дорожки ангельский пыли.