Тёмный Петербург поглотил её. Почему-то к жучкам под каблуками никогда не приходят на помощь.

Рей смотрит. И этого достаточно, чтобы в глазах Сецуны найти свою погибель благородного синего цвета.

Молчаливая девочка любит смотреть на себя в зеркала: обычные, длинные и искривленные. Молчаливая девочки рисует красные полоски на своих щеках, потом засовывает два пальца в рот. В тот день никто ничто не замечает, но она божится, чтобы один долгий взгляд женщина хореограф на ней оставляет.

Люмин хрупкая, не смотря ни на что, хрупкая, как лилии цветок. Люмин милосердная, хоть и с мечем управляется лучше любого рыцаря, милосерднее, чем требует Церковь, милосерднее, чем их Бог. Люмин светлая, светлее Солнца и Луны, светлее звёзд на фальшивом небе. Западает Дилюку в сердце отравленной занозой, и он рыскает вокруг, но не подходит. Тронуть этот цветок грязными руками, палить жаром собственных сил, впустить силу бездны - кощунство. Но Люмин не нужно его позволение. Лилия выбирает гореть.

Мама била по рукам за странные рисунки. Так и повелось. Он увлекался, его били по рукам, он убивал. Нет. Сначала воровал их образы, а потом убивал их внутри себя, мучил, истязал, колесовал. Отблески теней его сознание, глюк в игре, вечное испорченное изображение.