Среди джунглей

Вадим, недовольно морщась, стоял у двери квартиры и оглядывал свое жилище. Казалось бы, улетал он ненадолго (максимум, на пару месяцев), вещей с собой почти никаких не взял, предпочитая походный минимализм долгим и нудным сборам. Однако, когда он таки сел на дорожку по суеверной армейской привычке, его собственный дом показался ему чужим и холодным. — А мы куда? — непосредственно спросил Алик, поудобнее устраиваясь у Вадима на руках. Для своих двух лет он уже неплохо ходил и говорил. Было ли такое стремительное развитие к лучшему, Вадим не знал — но его результатами втайне гордился. Тем более, что Алик с каждым месяцем доставлял всё меньше проблем, в том числе с едой — что-что, а убегающая овсянка Вадиму будет сниться в кошмарах всю оставшуюся жизнь. — В дурдом, — просветил приёмыша Вадим, перехватывая ребенка покрепче и одновременно стараясь не уронить тяжеленную сумку, где из его вещей была только пара сменного белья и рубашек, зато лежало большинство вещей Алика: как говорится, на все случаи жизни. — К мазьгаедам! — обрадовался проницательный Алик. Команда «КМ» навещала его всего раз, зато всей дружной компанией, и очень ему понравилась, к возмущению Вадима (небось, в мальчонке нехорошие рыжие гены прорезались!). Наибольшее впечатление на ребенка, как ни странно, произвела не носившаяся и сюсюкавшая с ним Полина, не бравый капитан с интересной фуражкой и даже не шумный и многословный Тед, а Дэн, за все время визита практически не раскрывший рта и державшийся в стороне от основной компании. Но то ли из-за ярких и красивых рыжих волос, то ли из-за той покорности, с которой киборг выносил все выходки виснувшего на нем ребенка, Алик прилип к гостю намертво и даже спустя полгода, прошедшие с визита, мог с возмутительной памятливостью спросить о навигаторе. В том числе поэтому Вадиму и не хотелось брать Алика с собой — мало ли чему этот псих кибернетический ребенка научит! Но последняя няня сбежала от них пару месяцев назад, не выдержав то ли выходок активного дитяти, то ли странного вдумчивого и не по-детски серьезного взгляда, который Алик порой бросал на окружающих. Именно поэтому его не с кем было оставить и приходилось тащить с собой в этот вертеп порока, ошибочно именуемый космическим кораблем. Хотя Вадим в душе знал, что взял бы Алика с собой при любом раскладе — слишком он хорошо помнил то чувство, когда сообщают, что в твоё отсутствие пострадал любимый человек, а сделать с этим уже ничего нельзя. Поэтому пришлось брать сынишку с собой — только так бывший коп и мог воспринимать репликанта, хотя не признался бы в этом и под дулом бластера. — Ладно, пошли к твоим «мазьгаедам», — вздохнул Вадим и, не оглядываясь, вышел из квартиры, плотно прикрыв за собой дверь, даже не удосужившись проверить, сработал ли замок. Спецагент всегда уходил в путешествие, как в последний раз, потому ничего важного дома и не оставил, будто и не собирался туда возвращаться. Самое главное в своей жизни, наглое, рыжее и неугомонное, он держал на руках и точно не собирался его оставлять.