Tempus

      Учёные между собой переглядываются. Никто не знает, что делать с появившимся ребёнком, и куда его деть вообще. Нельзя, чтобы кто-либо увидел такого Нечаева, это же будет крах всего. Но кому тогда отдать его?       – Иии... Что делать будем? – спросил Харитон, озадаченно почёсывая лысый затылок.       – Я даже представить не могу... – ответил Дима, но после подошёл к мальчику и взял его на руки, – но сейчас лучше переложить его на койку, потом всё обсудим.       Захаров снял с себя халат и накрыл им бессознательное молодое тело майора, после чего подозвал в лабораторию Аргона. Он объяснил сложившуюся ситуацию, попутно присоединив обратно отвалившуюся челюсть командира, и попросил его очистить путь до ближайшей одноместной палаты.       Александр хорошо справился со своей задачей, так что никто не увидел, как учёные переносили какое-то тело, сокрытое халатом. Потом Дима почистит и записи с камер наблюдения, так как они тут стоят на каждом углу, записывая всё, что происходит в стенах Академии Последствий. И вот они в палате: Серёжа спокойно лежит на койке, а двое великих умов пытаются подтвердить этот статус, думая над тем, как решить данную проблему. И ни у кого нет никаких мыслей. Ветер в голове. А времени у них просто-напросто нет, ведь не заметить пропажу «цепного пса» Сеченова просто невозможно.       – Давай так поступим, – начал говорить Дмитрий, – я думаю над решением проблемы, а ты нянчишься с ребёнком.       – А не много ли ты на себя берёшь? – Харитон сложил руки на груди, посмотрев на коллегу с приподнятой бровью. – То, что у меня когда-то был ребёнок, не делает меня сразу няней. К тому же, ты хочешь, чтобы Сергей совсем был забитым? Нееет, ты его сыном считал, так бери за него ответственность.       – Тоша, пойми, у меня дел навалом. Ребёнка я не смогу брать с собой на работу, а если дома буду оставлять, то с голоду помрёт. Ты то дома бываешь чаще, к тому же, у тебя дома кошка. Сергею точно не будет скучно.       – Да он из неё игрушку сделает! Не позволю!       – Да ладно тебе, он вроде мальчиком спокойным был, всё же из детского дома. Ну пусть хотя бы первую недельку у тебя побудет, я сначала разгребу завал с документами, а потом его приючу.       – Вот как хорошо устроился! Мне сначала объясняй ему всё, а ты на готовенькое придёшь. Ишь ты!       – Дорогие учёные, – вклинился в спор Кузнецов, – мне кажется, что тот, о ком вы говорите, давно не спит.       Словно в страшном фильме, они одновременно повернули головы в сторону койки, ожидая увидеть какое-то неведомое им ранее существо, но увидели, как маленький Серёжа сидел на матрасе и внимательно слушал их разговор. Увидев реакцию незнакомых ему людей, Нечаев сначала улыбнулся, а потом задорно рассмеялся, хватаясь руками за живот.       – Ха-ха-ха! Вы бы видели свои лица! – смеялся мальчик, тыкая то в Захарова, то в Сеченова. Вот те раз... Ситуация совершенно не смешная.       – Кхм, здравствуй, Сергей, я твой лечащий врач Дмитрий Сергеевич, – академик быстро вошёл в роль, стараясь звучать максимально приветливо и доброжелательно. – А это медбрат Харитон Радеонович       Лицо нейробиолога вытянулось в недоумении и осуждении. Вот так значится решил играть Дима? Ну что ж, посмотрим потом, как он будет орать в агонии, когда Захаров будет ставить ему укол. Медбрат всё-таки. Но после следующих слов мальчика, уже лицо директора исказилось.       – Да какой из Вас доктор? Вы больше на трубочиста похожи! – к смеху Сергея прибавился смех Харитона и тихие хрипы Саши. И вправду, из-за взрыва Дмитрий был весь в саже и копоти. Стало как-то обидно. – А медбрат вообще шахтёр!       Смех был слышен везде. Всё же ни Сеченов, ни Захаров, ни даже Кузнецов не ожидали, что Сергей будет таким шутником, хотя до инцидента, по рассказам людей из «Аргентума», он примерно таким и был. Но более вероятно, что так он пытался неосознанно избавиться от стресса, всё же он оказался в незнакомом месте с незнакомыми людьми. Страшно ребёнку, вот и старается через шутки скрыть это.       – Мальчик мой, ты очень хорошо шутишь, но всё же послушай внимательно, – решил всё же начать этот разговор академик. – Ты случайно забрёл на территорию предприятия и упал со скалы. Я и мой коллега Харитон Радеонович кое-как вернули тебя к жизни.       – Так вот почему я ничего толком не помню... – мальчик опустил голову, а после вообще свернулся калачиком, так прячась от внешнего мира. – И как я попаду обратно?       – А ты туда хочешь?       – ... – Сергей шмыгнул носом и покачал головой.       – Тогда ты можешь пожить у Харитона Радеоновича, пока мы не найдём тебе хорошую семью. Согласен?       Нечаев вскинул голову и не верящими глазами посмотрел то на одного учёного, то на другого. Не увидев осуждения или насмешки, он быстро закивал головой.       В детдоме было плохо: обшарпанные стены, разваливающиеся кровати, сломанные столы и стулья, кричащие воспитателя, злые дети и много-много боли. Он был готов на всё, лишь бы сбежать с этого места. Похоже, это он и сделал, после чего каким-то образом оказался рядом с этим местом. Так что не стоит упускать шанс.       – Тогда отлично. Только вот один момент: тебе нельзя появляться на людях без присмотра, то злые воспитателя увидят тебя и заберут обратно в то место. Надеюсь, ты понял всё? – уже заговорил Харитон, стараясь максимально быть нежным и добрым, что, к слову, у него получалось. Не зачерствел за столько лет. Радует.       – Да, дядь Тош, – кажется, сердце Захарова пропустило удар, ведь его никогда так не называли. Так вот какого быть дядей.       – Отлично, тогда пока полежи здесь, а мы с дядей Митей решим некоторые вопросы. С тобой останется дядя Саша, только ты не бойся его, он настоящий герой! Он спас нашу страну, – похоже, Радеонович слишком влился в роль. Прошлое даёт о себе знать.       И вот двое учёных вышли из палаты, оставив Нечаева и Кузнецова один на один. Нейробиолог облегчённо вздохнул, в то время как академик расслабил галстук и расстегнул две верхние пуговицы. Кажется, это был самый насыщенный и сложный день за все годы их жизни. Теперь на время надо стать «дядями», пока идёт разработка устройства, что вернёт прежнего Сергея.       Они слишком стары для всего этого.