***
В груди ужасно саднит из-за последней атаки. Всего лишь сноп искр, а жжет так, будто плеснули кипятком. Морщась, Драко переворачивается на спину и утыкается взглядом в ясное небо, распростертое над головой. Кислорода катастрофически не хватает, а голова раскалывается от перенапряжения. — Почему вы не поднимаетесь? — звучит суровый вопрос где-то в стороне. Драко раздраженно закатывает глаза и демонстративно просовывает правую руку под голову. — Наслаждаюсь видом, — ворчит он и вдруг усмехается. — Присоединяйтесь, отдых вам не помешает, профессор. Обычно Малфой не позволяет себе подобного нахальства во время занятий, но сегодня последний день летних тренировок, да к тому же вечером матч по квиддичу между ирландцами и болгарами. И в планы парня не входит явиться туда с лишними синяками, особенно на видных местах. Потому что из последнего письма от Гарри Драко узнал, что гриффиндорец тоже собирается на матч. Чудесный вид на лазурное небо внезапно загораживает собой менее прекрасная и в дополнение к этому еще и до ужаса раздраженная физиономия Снегга. Малфой прикрывает глаза, протяжно вздыхая. — Думаете, это смешно? — холодно интересуется Северус, прищурившись. — Думаю, что вы так сильно меня атаковали в последний раз, что я больше не смогу подняться!.. — имитирует слезливую интонацию парень. — Вам бы стоило преподавать в Хогвартсе защиту от Темных искусств, никогда не думали об этом? Бровь Снегга дергается — Драко замечает это сквозь небольшую щелку между век. Уголок тонких губ Малфоя приподнимается в довольной усмешке. Люциус еще в начале каникул договорился с Северусом о том, чтобы тот начал учить сына сражаться. Снегг мало того, что подозрительно легко согласился, так еще и приложил все чертовы усилия для того, чтобы Драко валился с ног чаще, чем поднимал палочку для ответной атаки. Что ни говори, а профессор очень искусный дуэлянт и не привык сдерживаться даже в сражении с подростком, так что давать отпор ему было чрезвычайно трудно. Психованный социопат, что тут еще сказать. Длинные сухие пальцы хватают ворот рубашки Малфоя и грубо вздергивают парня вверх. — Профессор, вы меня пугаете, — широко улыбается Драко, глядя мужчине прямо в глаза. Снегг отдергивает от него руку, словно от мерзкого насекомого, и отворачивается. Малфой невозмутимо поправляет на себе рубашку и краем глаза замечает мать, что выходит из поместья, направляясь к ним. — Дьявольское везение… — ворчит под нос Северус, видимо, тоже заметив Нарциссу. Парень лишь фыркает в ответ, откидывая пряди челки со лба. Везение? Да куда там. Каждый прожитый день летних каникул для Драко был всего лишь очередной отметкой в календаре. Если бы у парня была возможность, он с удовольствием перемотал их все до утра субботы, когда экспресс трогается с платформы девять и три четверти, отправляясь прямиком в Хогвартс. Все то время, что парень провел в Малфой Мэноре, казалось мучительно долгим, наполненным невыносимой тоской и откровенно безрадостным. Драко, словно пленнику, хотелось вырваться наружу, прихватив с собой минимум вещей, и рвануть в Литтл Уингинг, чтобы, пусть и на короткое мгновение, увидеться с Гарри и услышать его голос. Чего бы то ни стоило. Малфой перечитывал каждое письмо Поттера по нескольку раз. Тратил на это целые часы по ночам, даже не взирая на то, что подъем был ранним утром без возможности отсрочить тот хотя бы на пару минут. Прежде чем сжечь исписанные угловатым почерком листы, Драко едва не заучивал их содержание, в каждой строчке пытаясь отыскать хоть малейший намек на симпатию большую, чем дружескую. Слизеринец искал знаки, зацепки, за которые можно было ухватиться, чтобы в ответном письме повести себя менее сдержанно, чем принято просто приятелю. Но таких не находилось. Ни на одной из множества страниц. Гарри шутил, описывал свои каникулы (тоже не самые насыщенные, судя по всему), спрашивал, о чем придется, и ни одно его слово нельзя было трактовать двояко. Прямолинейно, даже бескомпромиссно, как и сам Поттер. Ответы Драко тоже не содержали никаких отклонений от нормы. Слизеринец тщательно проверял содержание и без сожалений уничтожал письмо, если находил хоть какую-то шутку, содержащую флирт или что-то даже отдаленно похожее на него. Единственное, что Малфой позволял себе, это просьбу не затягивать с ответом, мотивируя это для Поттера тем, что сходит с ума от скуки. И Гарри из исключительного благородства отвечал в течение пары дней. Так прошло несколько месяцев. Довольно ненапряженных, несмотря на плотное расписание Драко, состоящее из уже привычных ему дополнительных занятий. Отец редко бывал дома, а количество званых вечеров сократилось в несколько раз, что позволило парню немного перевести дух и даже отдохнуть перед предстоящим учебным годом. Хотя Снегг с упорством маньяка пытался свести весь накопленный запас энергии к нулю, чем изрядно нервировал Драко. Ну, в любом случае, длинные каникулы подошли к концу. Сегодня у Малфоя наконец-то будет шанс, хоть и мизерный, увидеть Гарри.***
К матчу Драко готовился тщательнее, чем к любому светскому вечеру в Малфой Мэноре. Парень перебрал весь свой гардероб, выбирая лучший наряд, потратил более получаса, чтобы справиться с прической, и еще больше времени на то, чтобы разделаться с мандражом перед возможной встречей с Поттером. Сборы затянулись настолько, что Люциус в конце концов не выдержал ожидания и самолично поднялся в спальню сына, чтобы выплеснуть на того все свое недовольство. Поэтому Малфою пришлось ускориться и понадеяться, что волнение, с которым парень так и не сумел справиться, пройдет по дороге. Но вопреки молитвам оно мгновенно усиливается в миллион раз, едва Драко вместе с отцом прибывают на место проведения матча. Как будто парень приехал не игру посмотреть, а на собственную казнь. Омерзительное ощущение. Слизеринец молча поднимается за Люциусом по лестнице, не переставая украдкой оглядываться по сторонам. Несмотря на вечернюю прохладу шея покрывается испариной от мандража, а кутикула на пальцах уже горит от постоянного поддевания ее ногтями. А в дополнение к этому стандартному набору невротика проклятое сердце все никак не утихомирится и все громче отстукивает взволнованный набат. — Серьезно, пап, далеко нам еще? — слышит Малфой знакомый голос. И Драко замирает, затаив дыхание. — Скажем так, — в предвкушении ухмыляется Люциус, останавливаясь и глядя куда-то наверх. — Если пойдет дождь, вы узнаете первыми. Малфой младший медленно поднимает голову, машинально поправляя на себе воротник рубашки. Гарри смотрит на него в упор с мягкой усмешкой на губах. Драко судорожно выдыхает, безрезультатно пытаясь справиться с громадной волной чувств, нахлынувшей на него за короткую долю секунды. Одна эта полуулыбка стоит больше, чем все прожитые Малфоем дни лета. Драко отвечает Поттеру коротким и незаметным движением головы, позволяя себе улыбнуться, пока все внимание отца направлено на Уизли старшего. Слизеринец без капли сожаления обменял бы свое место в министерском ложе на то, которое будет около Гарри. Еще и доплатил любую сумму сверху, лишь бы провести пару часов с гриффиндорцем спустя столько недель, прожитых едва ли не в полной изоляции. Полная изоляция — это конечно громко сказано, но Драко все чаще чувствовал себя неполноценным, лишенный возможности видеться с тем, кто ему небезразличен, в свободное время. Особенно когда для сверстников Малфоя это было лишь данностью. … Драко не особо следил за происходящим на поле и провел весь матч в грезах о невозможном будущем, в котором он видится с Поттером вне Хогвартса в любое время года. Иногда парень украдкой поглядывал наверх в надежде рассмотреть Гарри и был настолько поглощен этой задачей, что даже не заметил невероятно собранного и напряженного отца, который тоже совершенно не был увлечен игрой. Когда матч закончился, Люциус немедленно встал со своего места, словно только и ждал этого весь последний час. — Возвращайся домой, — говорит он Драко, глядя куда-то в сторону. — Один? — лишь рассеянно отзывается парень. — Да, — кивает мужчина и удостаивает сына холодным взглядом. — Немедленно. Драко хмурится, но не спорит. Он не без разочарования выполняет приказ, кое-как отговорив себя от безумной идеи навестить шатер Уизли. … Люциус вернулся в поместье лишь утром следующего дня и тут же заперся в своей спальне, из которой вышел только под вечер, да причем в отвратительном настроении. Малфой не стал спрашивать почему. Что-то подсказало слизеринцу, что он не хочет знать ответ.***
Гении порой забывают очевидные вещи. Атлеты иногда спотыкаются в самый ответственный момент. Лучшие стрелки промахиваются, герои трусят, и даже целители могут убить. Спустя двадцать минут после отправки поезда в Хогвартс Драко уже стоит около входа в купе, где расположились гриффиндорцы. Способности к аналитическому мышлению и принятию правильных решений бесследно испаряются, когда в дело вмешиваются чувства. Малфой делает глубокий вдох и дергает дверь в сторону. Если заметят, то всегда можно солгать, что пошел измываться над «ненавистным» Поттером. Хотя, очевидно, единственное, над чем Драко собирается издеваться, так это над собственной психикой. Потому что, как доказала практика, оставаться невозмутимым при виде Гарри отныне стало абсолютно нереализуемой задачей. Особенно когда тот вскакивает на ноги, словно выдрессированный студент при виде учителя, едва только Малфой попадает внутрь купе. Что именно заставило гриффиндорца подняться, одному только богу известно, но Драко от неожиданности застывает на месте, растерянно глядя на парня. Пара секунд на борьбу с собственной взбунтовавшейся мимикой, и Малфой терпит разгромное поражение, абсолютно по-идиотски улыбаясь. — Давно не виделись, Поттер, — едва ли не выдыхает он. Сердце ошалело танцует фламенко в грудной клетке, а внизу живота все мышцы сворачиваются в тугой узел. Люциус бы слег с инфарктом, узнай он, в какую историю вляпался единственный сын. — Привет… — улыбается Гарри, все-таки опускаясь на свое место. На гриффиндорце совершенно безвкусная и растянутая толстовка. Волосы как обычно в полном беспорядке, словно Поттер только что носился вокруг Лондона на метле. В целом, стандартный для Гарри вид, который Драко видел уже сотни раз, но почему-то именно сегодня все иначе. Внимательный взгляд Малфоя цепляется за широкие плечи, что заметны даже под несуразной кофтой, пробегается по золотистой, едва ли не светящейся коже шеи и наконец останавливается на изумрудных глазах с небольшим прищуром. На что ни посмотри, все раздражающе сексуально и притягательно. Ходячее проклятие. — Привет, Рон! Привет, Гермиона! Ребята-а!.. Не видел вас два месяца, жуть как скучал, не мог дождаться встречи!.. — неразборчиво ехидничает где-то на фоне Уизли. Малфой с неохотой отрывает взгляд от Поттера, моргает, чтобы прогнать наваждение. Смотрит на друзей, сидящих рядом на одной лавке, и улыбается: — Так и есть. Скучал. — Но не так, как по Гарри, — фыркает Гермиона и едва ли не вгоняет Драко в краску своим комментарием. Все как обычно, Грейнджер видит самую суть и никогда не стесняется ее озвучивать прямым текстом. Чего доброго, сдаст Малфоя с потрохами. — Ты мне так много писала, что, считай, и не расставались с тобой вообще, — цепляя на лицо невозмутимость, отвечает Драко, присаживаясь напротив гриффиндорцев. Поближе к Поттеру. — Выкрутился, жук. А что насчет меня? — лукаво вскидывает брови Рон. — А тебя видел во снах. Ну, знаешь, после которых в холодном поту просыпаешься. — Фу, изврат!.. — морщится Уизли, втягивая голову в плечи. — Рон, он имел в виду кошмары, — смеется Гарри. От смеха Поттера по душе растекается приятное тепло. Как же Драко тосковал по этому звуку. — Какого хрена я тебе вообще снился? — ворчит Уизли. — Ты скорее одна из декораций моего кошмара, — хмыкает Малфой. — В том, где у меня рыжие волосы, и я просыпаюсь в твоем доме. Рон с постным лицом смотрит на Драко, а затем, закатив глаза, поворачивает голову к Грейнджер: — Миона, ты, случаем, не знаешь заклинания для смены цвета волос?.. В рыжий. Именно в рыжий. — Молчи, даже если знаешь, Грейнджер. Подумай о себе, о близких… — Драко, ты еще не перерос эту стадию? — моментально реагирует девушка, усмехнувшись. — Не думаю, что это когда-нибудь произойдет, — подыгрывает Поттер. Малфой поворачивает голову, покосившись на Гарри, как на предателя. — Всей толпой на одного? — ворчит слизеринец, выгнув бровь. — Так вот какие принципы у непогрешимого Гриффиндора? — Первый начал, — замечает Рон. — Ни черта. Память начала сдавать раньше срока? — Давайте отстанем от Драко. А то он уже закипает, — смеется Гарри. — Тебе показалось, — бурчит Малфой, толкая гриффиндорца локтем. — Ага, конечно. Ты уже на шипение перешел, — не сдается Поттер и толкается в ответ. — Услышал родной язык? — иронично усмехается Драко, ущипнув гриффиндорца за бок. — О-о, Гермиона, смотри, — улыбается Уизли. — Сейчас будет резня!.. Но девушка отвечает лишь неодобрительным взглядом и качает головой. Следующие двадцать минут в их купе не стихали шутки и саркастичные комментарии. Грейнджер каким-то чудом умудрилась перевести разговор в более серьезное русло, и Малфой узнал историю, что произошла с гриффиндорцами после квиддического турнира (хотя некоторые детали парень и так уже вычитал из газет). Слушать о том, что Поттер снова оказался в опасности, было тревожно, но это дополнительно усугублялось еще и тем, что домой после матча Малфой возвращался один — отец решил задержаться по своим таинственным делам. Естественно, эту информацию слизеринец вслух озвучивать не стал, так как не было никакой уверенности в том, что Люциус каким-либо образом был причастен к всеобщему переполоху в лагере шатров и проклятой метке на небе. Хотя «Люциус» и «переполох» до черта складно звучат в одном предложении. — Ладно, — хлопнув ладонями по коленям, говорит Драко и встает с места. — Пойду, пока меня не начали искать с собаками по всему поезду. — Уже? — хмурится Гарри. Малфой смотрит на наручные часы — он провел с гриффиндорцами около часа. Странно, что его уже не начали разыскивать Крэбб с Гойлом. Надо поскорее возвращаться, хотя парень бы с радостью остался с друзьями до самого прибытия в школу. — Увы. — Встретимся на пиру, Драко, — улыбается Грейнджер, махнув рукой. Малфой, кивнув, открывает дверь, но в последний момент замирает. Повернув голову, он подмигивает Рону и приторным голоском выдает: — Увидимся в моих снах, Уизли!.. — и посылает воздушный поцелуй. Лицо рыжего гриффиндорца перекашивает в такой кислой гримасе, что удивительно, как у парня не свело от этого мускулы. — Гарри, будь другом, убей меня!.. Фу-у, черт, зачем я только представил это!.. — скулит Рон, закрывая ладонями лицо. — Стреляй, стреляй сейчас же!.. Довольно посмеиваясь, Малфой выходит в коридор, закрывая за собой дверь. Едва только парень делает шаг в сторону, как тут же останавливается, немного растерянно глядя на Забини, который вообще непонятно откуда нарисовался. Блейз замирает, в упор смотря на Драко. На лице ни капли удивления, только лишь дежурная усмешка. Как будто этот ублюдок специально следил за Малфоем. — Какие-то проблемы, Забини? — вскидывает брови Драко. Усмешка превращается в широкую улыбку. — Никаких, Малфой. Рад тебя видеть, — говорит однокурсник, протягивая руку для пожатия. — Учту, — ворчит Драко и проходит мимо Блейза, игнорируя его ладонь. Радужное настроение улетучивается как по сигналу.***
— О-о, этот год будет просто бомбическим, вот увидите! — эмоционально трещит Уизли, удобнее устраиваясь на полу. — С нами будет учиться сам Крам! Я даже во снах подумать о таком не мог! Гриффиндорцы по старой традиции расположились на деревянном полу полукругом, наплевав на пыль, которой на чердаке Хогвартса было значительно больше, чем в туалете Миртл. Драко же сел на невысокий столик, что стоял впритык к стене. Пыли на нем было не меньше, а сидеть совершенно неудобно, но все недостатки с лихвой перекрывал один жирный плюс — с этого места можно было наблюдать за Поттером без риска быть пойманным на этом. Положив книгу на колени, которую Драко прихватил с собой для алиби (чтобы на тот случай, если слизеринцы спросят, где он пропадал, можно было соврать, что читал в тишине), парень облокачивается на согнутые локти, украдкой рассматривая профиль Гарри. Невообразимо прекрасный, как и всегда. — Не удивлюсь, если кубок выберет его для участия в Турнире, — усмехается Поттер, рукой зачесывая кудри назад, и Малфой, к собственному неудовольствию, от этого обычного жеста за малым не плавится. — Еще бы не выбрал! — восклицает Рон. — Не повезло остальным двум, ведь Крам непобедим! — В Хогвартсе хватает выдающихся волшебников, — мягко улыбается Грейнджер. Бесспорно. Радует, что один из них точно не станет участником из-за возрастного ограничения. Драко бы не удивился, если бы горящая посудина выбрала Гарри, попади в нее его имя. — Главное, чтобы не избрали очередного гриффиндорца, — усмехается Малфой. — А то Слизерин удавится от зависти? — вскидывает брови Поттер, лукаво покосившись на блондина. — Естественно, — легко соглашается Драко, коротко кивнув. — Мне не важно, кого из наших выберут. Зато очень любопытно, кто из красоток с Шармбатон пойдет, да, приятель? — сально улыбнувшись, мурчит Уизли, хлопая Гарри по плечу. Слизеринец мгновенно напрягается и выпрямляется, не сводя внимательного взгляда с лица Поттера. Тот неловко улыбается в ответ, и от этой идиотской ухмылки что-то в животе Драко болезненно сжимается. — Как они вошли в зал!.. — довольно урчит Уизли, раскачиваясь из стороны в сторону. — Богини!.. Вот бы познакомиться с одной из них! Нет. Категорически нет. От мысли, что Гарри будет носиться с какой-то девчонкой под руку и зажиматься на каждом углу, все внутри покрывается инеем. Драко ерзает на месте, раскрывая книгу на коленях и тем самым изображая полное равнодушие к данной теме, хотя его слух еще никогда так не напрягался. Уже позабытое когда-то чувство паники медленно подбирается к слизеринцу со спины, когтями звонко цокая по столешнице. — Прикинь, старина, закрутить со студенткой из Шармбатон! — не унимается рыжее чудовище. — Первые отношения, а с кем!.. У-ух! Легкие начинают гореть от каждого вдоха. Малфой отворачивается, пытаясь стереть из сознания моментально представленные картины, в которых Гарри заглядывает кому-то в глаза, нежно улыбается и тянется вперед, чтобы урвать поцелуй. Пальцы загибают уголки книжных страниц. Драко косится в сторону Поттера, который по какой-то причине еще не сказал ни слова. — Ну, ты чего, язык проглотил? — хмурится Уизли. — Или вообще никто не понравился? Рука Малфоя замирает. Гарри наклоняет голову к плечу, и зеленые глаза бросают задумчивый взгляд на Драко, словно невзначай. Спустя мгновение гриффиндорец фыркает и отвечает: — Я, честно говоря, особо не присматривался. — Ты как обычно все самое интересное прощелкал! — цокает Рон. — Ну, не страшно, у нас целый год впереди на это! Закадрим самых красивых девчонок и заживе-ем, — мечтательно вздыхает парень. — О, Малфой, а ты что скажешь? Ну, ты хоть оценил??? Слизеринец последний вопрос нагло пропускает мимо ушей. Он слишком сосредоточен на мысленных торгах со своей брезгливостью, пытаясь выяснить максимально допустимый размер восьминогих тварей, которых он сможет поймать голыми руками, чтобы засунуть за шиворот Уизли при первом же удобном случае. — Сдались вам они, — вдруг ворчит Гермиона, расправляя складки на юбке. — Есть столько тем для разговора, а вам лишь бы о девушках болтать! Боги, благословите Грейнджер! Драко едва ли не салютует подруге, желая поскорее свернуть обсуждение привлекательности студенток из Шармбатон или кого-либо еще. Черт с ним, с Уизли, но участие Поттера в этом диалоге просто неприемлемо. — А о чем нам еще говорить? — интересуется Рон. — Кельпи? Или кого мы там сейчас проходим на зверях?.. О чем угодно, рыжий подстрекатель, только не о потенциальных пассиях для Гарри. — Поражен, как ты угадал, — наконец-то подает голос Малфой. — С учетом того, как ты внимательно слушаешь профессоров иногда… — Ты хотел сказать «никогда», — улыбается Поттер, повернув голову в сторону Драко. Блондин щелкает пальцами, демонстрируя свое полное согласие с данным замечанием. — Да ты сам чуть ли не дрыхнешь на занятиях! — не без обиды бурчит Рон. — Но это не мешает мне слушать, — самодовольно усмехается Поттер. — Гарри, прости конечно, но явно нет, — качает головой Гермиона. — Только начало года, а Гриффиндор уже несколько очков потерял, потому что ты не знал ответа на вопросы Снегга. — Не считается! — восклицает парень. — Снегг терпеть меня не может и специально задает сложные вопросы, — мрачно добавляет он. — Северус вообще никого не выносит, — фыркает Малфой, припоминая свои беспощадные дополнительные занятия с мужчиной. — Хотя к тебе у него особенные чувства, это точно. — И это все еще лучше, чем поведение профессора Грюма на уроках, — Гермиона кисло кривится от воспоминаний. — Как ему вообще разрешили преподавать с такими… методами? — И не говори, — Уизли немного ежится. — Жуткий тип. Но он же мракоборец, думаю, навидался… всякого. Вот и ведет себя так. — Это его никоим образом не оправдывает, — ворчит девушка. — Показывать Непростительные заклятия на четвертом курсе… Вы видели лицо Невилла? Он был до смерти напуган! — Разве оно у него не всегда такое? — усмехается Малфой, подтягивая ноги наверх и окончательно растекаясь вдоль длинного стола. — Драко!.. — Ой, ладно-ладно, — ворчит блондин, кладя раскрытую книгу себе на лицо. — Каюсь, только не бей, Грейнджер. — Ну, справедливости ради… — неожиданно вступается за слизеринца Уизли, но его тут же резко перебивают. — Рональд. — Гермиона страшна в гневе, — смеется Гарри, игнорируя направленный на него рассерженный взгляд. — Защитница убогих и хилых, — иронично фыркает Драко. — И вообще, чего ты так завелась? Ну, показал он нам Непростительные заклятья, и что? Он же не заставил тебя их применять, честное слово. — Никто не вправе их применять, даже профессор! — не успокаивается девушка. — Они запрещены Министерством. — Но, как видишь, Грюм это сделал, и мир не рухнул. Сюрприз! — Меня очень тревожит твое равнодушие, — недовольно ворчит Грейнджер. — Мы говорим о заклинаниях, которыми пытали людей, а ты реагируешь так, будто нам показали что-то безобидное! — Оставь, Гермиона. Не удивлюсь, если Драко уже успел применить парочку из них, — заявляет Поттер. Малфой указательным пальцем приподнимает книгу, чтобы покоситься на брюнета. — С чего ты так решил? — бурчит слизеринец. — Ну… — Гарри моментально тушуется, потому что все аргументы, которые он мог бы использовать, наиболее вероятно приведут к очередной склоке, которую Поттер затевать сейчас не намерен. Хотел бы — уже бы обвинил и дочитывал нотации, а не начинал издалека. — То-то же, — фыркает Драко и опускает страницы книги обратно на лицо. Гарри и остальным не обязательно быть в курсе того, чем именно Драко занимается во время каникул. Точнее, совершенно нежелательно. Пускай догадываются или додумывают; все лучше, чем знать наверняка, что Снегг уже показывал эти заклятья Малфою летом. И заставлял практиковать в том числе. Зачем и для чего — остается загадкой для Драко, решение которой парень целесообразно решил отложить на неопределенный срок. Знание не всегда благо.***
У индейцев чероки есть потрясающее слово «yutta-hey». У него нет точного аналога ни в одном из других существующих языков, но приблизительное значение следующее: отличный день, чтобы умереть. Красивая и поэтичная смерть в самом рассвете сил, так сказать. Так вот. Для Поттера, судя по всему, каждый долбанный день — yutta-hey. Веками в Турнире Трех Волшебников участвовало только трое студентов, это было непреложным законом и сутью данного мероприятия. Так же все участники должны быть учениками разных школ — это второе важное условие, которое не должно быть нарушено. Магический кубок всегда безошибочно выбирал участников, никаких погрешностей и попущений. К тому же безумный бородатый старик наложил возрастные чары вокруг посудины, чтобы никто младше восемнадцати лет не мог бросить свое имя в нее. Про Дамблдора можно сказать много чего дурного, но в том, что он — могущественный волшебник, не сомневался даже Малфой. Короче говоря, откуда бы на Турнире взяться четвертому малолетнему участнику? Казалось бы — невозможно. Но Гарри который год подряд одним своим существованием попирает любые нормы и правила. Так что пора бы перестать удивляться, что он всегда оказывается именно там, где есть хоть малейшая угроза смерти. Присвоение Поттеру статуса участника Турнира поразило всех до глубины души, не оставив никого равнодушным. В особенности студентов Слизерина, которые только и ждали очередной возможности побеситься из-за Гарри. — И снова этот Поттер!.. — Почему ему все прощается?! Это же нарушение правил! — Ебанная выскочка!.. Гостиная Слизерина гудит от возмущения и недовольства студентов. Нет даже смысла вслушиваться в их реплики, все сказанное можно свести к единому смыслу: Поттер снова позволил себе недопустимую наглость. Малфой, и без того заведенный не в меру, едва держит язык за зубами, чтобы не сорваться и не осадить всех недовольных. И парень может это сделать — обретенного за предыдущий год влияния бы хватило, чтобы прикрыть рты слизеринским студентам. Не без потери уважения с их стороны, но Драко на данный момент настолько не в себе из-за переживаний за Гарри, что готов рискнуть. Слова, полные раздражения и негодования, практически срываются с губ, но Малфой не успевает совершить опрометчивой ошибки. Как ни странно, этому мешает Блейз, который, как обычно, является из ниоткуда, но в самый подходящий для него самого момент. — А из-за чего такая шумиха? — достаточно громко интересуется он, останавливаясь сбоку от Драко, что стоит у входа в коридор, ведущего в спальни. Большинство студентов замолкают и вопросительно смотрят на парня. — На этом турнире студенты дохнут, как мухи, — фыркает Забини, зачем-то косясь в сторону Малфоя. — Вам бы радоваться, а не ныть. Поттер если не помрет, так хотя бы покалечится. Тоже результат, м? Какого дьявола, Блейз? Звучит согласное мычание. Драко окидывает взглядом собравшихся и неохотно добавляет: — Лучше подумайте об учебе. Если Поттер проиграет, то Гриффиндор не отхватит дополнительные баллы. Отличная возможность вернуть в Большом зале флаги Слизерина в конце года. Аргумент оказывается достаточно убедительным, и студенты постепенно перестают обсуждать Гарри, возвращаясь к своим будничным темам. Шумиха значительно спадает, и Драко с облегчением растирает пальцами висок, внутренне проклиная себя за едва не совершенную глупость. — К твоим услугам, — тихо говорит Блейз, немного наклонив голову в сторону Малфоя. — Всегда и по любому вопросу, — подмигивает парень. Драко не без труда растягивает губы в улыбке. — Если попрошу удавиться, сделаешь? — спрашивает он, выгнув бровь. — Нужно подумать… — Забини изображает задумчивость на лице. — Возможно. Если сойдемся в цене. Драко с наигранным разочарованием цокает, а затем немного опускает голову, поправляя рукава мантии. — Я предупреждаю в первый и последний раз, Забини, — спокойно говорит он, даже не удостоив однокурсника взглядом. — Не мелькай в моем поле зрения, тебе там не рады. — Брось, Малфой! — фыркает парень, отмахиваясь. — Я просто хочу подружиться с тобой, никакого подвоха. Только чистой воды взаимовыгода! — Друзья?.. — ворчит Драко, с сомнением рассматривая Блейза. — Забудь. У меня слишком высокие стандарты. — Например, конкретный цвет галстука? — тонкие пальцы красноречиво касаются упомянутой вещи на груди. Сомнений нет, этот хитрый черт либо что-то подозревает, либо уже знает наверняка. Каким-то образом продолжая сохранять невозмутимость на лице, Малфой пытается как можно скорее сообразить, насколько ситуация критична и какие имеются способы для ее исправления. С одной стороны, знай Забини наверняка о связи с гриффиндорским трио и имей хоть какие-то доказательства на руках, наиболее вероятно, что уже ими воспользовался в своих целях. Едва ли этот ублюдок заинтересован в разрушении репутации Малфоя и завоевании любви своих сокурсников, Забини слишком ленив для подобного, да и помогать бы в таком случае не стал. Возможно, Блейз действительно хочет наладить контакт с Драко для будущей выгоды, но тогда проще и быстрее всего было бы использовать шантаж. Но и этого не произошло. Из этого следует, что Забини пока не несет реальной угрозы, но присмотреть за этим шутником необходимо. — Не угадал. Длина языка, — отвечает Драко. — Языка?.. — с усмешкой переспрашивает Забини. — Мы точно про дружбу сейчас говорим? Ну, в целом, если ты так хочешь… — И думать забудь, — обрубает блондин, разворачиваясь. — Да-да! Всегда готов обсудить нужную длину и ее применение! — смеется ему в спину Блейз. Драко едва не передергивает плечами, в очередной раз остро пожалев, что нельзя поменять факультет. Общение со слизеринцами утомляет. С Забини — вдвойне.***
После того, как Поттер был избран четвертым участником, внимание окружающих к его персоне не ослабевало ни на секунду. А потому встретиться с ним тайком стало задачей еще более трудной, чем раньше. Новым секретным местом на этот раз был выбран чулан у подземелья, о котором Малфой узнал от самого Гарри и, откровенно говоря, предпочел бы поскорее забыть, будучи крайне брезгливым к любому проявлению грязи и пыли. Впрочем, недовольство обстановкой быстро улетучивается, когда Поттер, закрыв за собой дверь, делает шаг в сторону Драко и, сдавленно ворча ругательства, утыкается лбом в плечо слизеринца. Обомлевший на мгновение Малфой ликующе улыбается, искренне благодаря небеса за то, что те запихнули Гарри на Турнир и довели до такого состояния. Бессовестно? Да. Эгоистично? Определенно. Но, с другой стороны, когда еще представится возможность приобнять гриффиндорца и утешить, наслаждаясь даже такими крохами отчаянно желанных прикосновений?.. — Все настолько хреново? — спрашивает Драко, едва не подпрыгивая от радости. — Умножь еще на два, — ворчит Гарри, смыкая руки за спиной слизеринца. Но жалости к другу Малфой практически не испытывает. Он слишком увлечен тем, что старается навечно впечатать в память ощущение такого близкого тепла от Поттера. У Драко еще будет отличная возможность посочувствовать гриффиндорцу после того, как тот разомкнет объятия и отступит назад, унося за собой мягкое и обволакивающее чувство эйфории. — Думал, что ты уже привык, — фыркает блондин, прикрывая глаза. — Да вот что-то не получается, знаешь ли, — ворчливо отвечает парень, крепче сжимая руки на спине Драко. О, боги. Это же просто невыносимо! Малфой слегка вздрагивает и тут же столбенеет, ощутив, как кончик носа Поттера касается его шеи. И слизеринец только чудом сдерживается, чтобы не прислониться щекой к волнистой копне волос в ответ. Поддаться безумному импульсу и прижать Гарри к себе еще теснее, просочиться тому под кожу и слиться воедино. Как вообще возможно сопротивляться настолько нестерпимому желанию? — Ты даже не представляешь, как я устал… — надломленным голосом шепчет Поттер. Драко, нахмурившись, открывает глаза и какое-то время таращится на стену напротив. Как же ему тошно от себя самого. Дотронуться до Гарри, урвать лишний миг близости, наплевав на любое уважение к себе. Будто у него какое-то дерьмовое помутнение рассудка. Когда Малфой успел превратиться в такое ничтожество? Грезы об отношениях с Поттером — недоступная Малфою роскошь. Ни сейчас, ни едва ли когда-нибудь потом. Нет, уж точно не с Гарри, в чьих глазах слизеринец обречен остаться только одним из близких друзей, но не более. От этой мысли шею стягивает жгучим кнутом, и Драко поджимает губы, с неохотой отстраняя от себя Поттера. Лучше не дразнить себя лишний раз. Не стоит заплывать на глубину, с которой потом можно и не выбраться. — Не хочется язвить, но уверен, что какой-то вшивый турнир точно не сможет с тобой справиться, — через силу усмехается Малфой. — Не после василисков, троллей, акромантулов, дементоров и прочей хрени… — Драко поднимает взгляд к потолку, задумавшись. — Черт, а список ведь реально большой!.. — фыркает он. Но Поттер не выглядит ни воодушевленным, ни хотя бы расслабленным. — Я не хотел в этом участвовать, — бурчит Гарри. — Надеялся, что хотя бы один год пройдет гладко… Какого черта в кубке вообще оказалось мое имя?! — раздраженно восклицает он. — С твоей способностью влипать во всякое дерьмо? — вскидывает брови Драко. — Я бы переживал, если бы его там не было. Гарри недобро косится на друга, морща нос. — Ты же не думаешь, что я сам это подстроил? — ворчит гриффиндорец. — Ну-у… — Драко на самом деле и не предполагал такого варианта, поэтому данный вопрос заставляет задуматься. — Я, честно говоря, не могу даже придумать причину, из-за которой ты бы стал это делать, — пожимает плечами слизеринец. — Разве что ты в край сбрендил конечно, но выглядишь вроде… — парень щурится, рассматривая мрачное лицо друга, — вменяемо. Поттер протяжно вздыхает и немного запрокидывает голову назад. — Жаль, что не все такого же мнения, — говорит он, растирая пальцами лоб. — Даже Рон решил, что я бросил свое имя в кубок!.. И мы в край разругались с ним, — сердито добавляет гриффиндорец. — Дай угадаю, Уизли спросил в неподходящий момент, а ты спустил на него всех собак, как обычно делаешь, когда бесишься? — усмехается Драко, складывая руки на груди. Гарри укоризненно смотрит на блондина, нахмурив брови. — Не косись так, Поттер. Мы оба знаем, что у тебя проблемный характер. — Допустим, но можно было не вспоминать об этом сейчас, когда я и без того… — Гарри взмахивает руками, не в силах подобрать подходящего эпитета для своего состояния. — Ты понял!.. — Как скажешь. Ну, так и что дальше? Все хреново, ты участник Турнира, Уизли на тебя злится и прочее, и прочее… Делать-то что будешь? — спрашивает Малфой. — Откуда мне знать? — ворчит Поттер. — Я надеялся, что ты мне что-то посоветуешь. — Помирись с Уизли. — Не сейчас, — кисло кривится гриффиндорец. — Тогда у меня все, — разводит руками Малфой. — Я-то думал, что у тебя всегда есть решение, — разочарованно бухтит Гарри. — Если ситуация решаемая, — морщится Драко. — С Турниром ничего не поделать, только попытаться там не убиться. А это ты у нас мастер по выживанию, — фыркает слизеринец. — Уизли побесится и перестанет, наверняка. Что касается твоей безнадежно испорченной репутации… В твоем случае только ждать, пока все не уляжется?.. — То есть мне просто плыть по течению? — подытоживает Гарри, скептически вскинув брови. — И постараться не пойти ко дну, — добавляет Малфой. Поттер внимательно смотрит на блондина, а затем почему-то ухмыляется. — Если что, нырнешь за мной? — спрашивает гриффиндорец. В ту же секунду. Не раздумывая. — Пф, — Драко с усмешкой закатывает глаза. — Еще чего!.. — Врешь. — Может быть, — быстро соглашается с обвинением Малфой. — Не знаю… Посмотрим, как глубоко будет. Гарри улыбается, рассматривая Драко с ног до головы, словно прикидывая, насколько тот хороший пловец. А затем внезапно делает шаг вперед, протягивая руку, и Малфой не успевает сообразить, когда ладонь гриффиндорца ложится на макушку блондина и притягивает того ближе к себе. Драко растерянно подходит, и лбы парней чуть ли не сталкиваются. Слизеринец перестает дышать, зачарованного глядя на Поттера. Тот скользит взглядом по лицу Малфоя, причем так откровенно, что блондин едва не краснеет. — А знаешь что? — тихо спрашивает Гарри. — Что?.. Губы гриффиндорца растягиваются в дерзкой усмешке. Поттер заглядывает в глаза Драко, и тот едва ли не валится вниз от восторга. — Теперь я выше тебя. Рука Гарри сползает с головы слизеринца, и брюнет отходит на шаг. Малфой проглатывает застрявший в горле ком и хмурится. — Одного роста… Вообще-то, мы одного роста, — ворчит Драко, отводя взгляд в сторону. Ноги немного дрожат, а сердце подскакивает к самому горлу, отбивая азбукой морзе неизвестный сигнал. Гребанный Поттер.***
Драко не особо интересовался Турниром, во всяком случае до выбора Гарри четвертым участником. Слизеринцу было не особо интересно, какие будут испытания и кто выиграет, парень не разделял общего воодушевления насчет всего этого. Но вот знакомства с иностранными студентами — это совершенно другой вопрос. Приобретение полезных связей — как раз задача для Малфоя. Никто не знает наверняка, как сложится будущее, так что не стоит пренебрегать такой потрясающей возможностью. Наладить контакты со студентами из Дурмстранга не особо сложно. Большинство из них, несмотря на мрачную репутацию школы, на самом деле очень открыты и сами ищут общения, так что от Драко всего лишь требуется быть приветливым и инициативным. Однако с Крамом без сложностей не обошлось — звезда болгарской академии держался особняком и общался только с однокурсниками. Малфою пришлось потратить пару недель, чтобы вычислить и сдружиться с друзьями Виктора, прежде чем слизеринец добрался до самого чемпиона. Более того собеседником Крам оказался не самым любезным, разговорить его было тем еще испытанием. Но Драко, не убирая улыбки с лица, продолжал искать точки соприкосновения до тех пор, пока Виктор сам не начал желать встречи с ним. — Отец хотел отправить меня в Дурмстранг, — фыркает Малфой, подкидывая в руках яблоко. — И мне вот интересно, как много я потерял? Виктор с легкостью ловит брошенный ему фрукт. — Судя по всему, не так уж много, — отвечает Крам. — У нас очень строгие требования к студентам. Не все выдерживают. — Мне это знакомо, — улыбается слизеринец, ненароком вспомнив Люциуса и его методы обучения. — Но зато форма у вас внушительная. — Тебе бы не пошло! — беззлобно усмехается один из студентов Дурмстранга, легонько поддевая Малфоя локтем. — Висела б, как на швабре! — Ну да, ну да, — смеется в ответ Драко. — Куда мне до вас, атлантов!.. А напомни-ка мне, какая высота каблука у ваших сапогов? Парни, сидящие напротив за столом, весело смеются и отвечают шутками. Крам лишь скупо усмехается и качает головой. Да, подсесть за стол к студентам Дурмстранга на обеде было отличной идеей. — Не завидуй, Малфой, ты и так высокий, — раздается смешок за спиной слизеринца. Драко едва не давится водой. Блейз как будто стал его тенью — настолько вездесуще его присутствие с самого начала этого года. — Какими судьбами, Забини? — натянуто улыбается Малфой, покосившись за плечо. Показывать раздражение при новообретенных друзьях недопустимо. — Вы так весело смотрелись со стороны, что мне захотелось присоединиться, — отвечает парень, опуская ладонь на плечо Драко. — Не против? Еще как против. — Это не мне решать, — пожимает плечами блондин. — Мы за, — машет рукой один из студентов Дурмстранга. Малфой, стараясь не кривиться, скидывает с себя ладонь однокурсника. Драко незаметно для остальных косится на Крама, чтобы удостовериться, что тот, будучи не сильно приветливым с незнакомцами, в порядке. Но Виктор смотрит совершенно в противоположную сторону, не замечая происходящего вокруг. Проследив за взглядом парня, Малфой натыкается на Грейнджер, которая, ворча что-то под нос, встает из-за стола с газетой в руках и быстрым шагом направляется прочь из Большого зала. По побелевшим и сжатым в одну линию губам легко понятно, что девушка вне себя от ярости. Драко быстро оглядывается по сторонам в поисках двух закадычных приятелей Гермионы, но не находит ни одного из идиотов и едва не чертыхается вслух от недовольства. Да, стоило подумать о том, что холодная война между Поттером и Уизли сильно отразится и на Грейнджер. Забытой и никому ненужной. Бурча про себя ругательства и проклятья в адрес всех недалеких представителей Гриффиндорского наследия, Драко растягивает губы в улыбке и поднимается на ноги, рывком сажая на свое место Блейза. — Забини, раз уж ты здесь, то расскажи парням о нашей команде по квиддичу, — вежливо просит он. — А я пока отлучусь ненадолго… — А?.. — растерянно улыбается слизеринец, косясь в сторону блондина. — Ах, да!.. Малфой наверное не рассказывал, но я, между прочим, неплохой охотник, — парень почти мгновенно перехватывает на себя внимание студентов из Дурмстранга. — Знаете, было бы здорово провести дружеский матч с вашей командой!.. Конечно, с Крамом мы едва ли справимся, но… Что ж, хоть это и безмерно раздражает, Блейз поистине оказывается очень полезным, когда это требуется. Драко хлопает парня по плечу и тут же отправляется на выход, игнорируя физически ощутимый взгляд, направленный в спину. Забини точно потом спросит с него за эту неожиданную услугу, так что Грейнджер лучше иметь вескую причину своего траурного настроения. Малфой нагоняет Гермиону на одной из движущихся лестниц. Он дергает девушку за рукав в надежде остановить. Та поворачивает голову и удивленно таращится на слизеринца. — Драко?.. — Пойдем поговорим, — Малфой выразительно кивает на соседнюю лестницу, что ведет на третий этаж, на котором студенты из Хогвартса сейчас почти не появляются. — Я не в настроении с тобой говорить, — ворчит Гермиона, пытаясь отдернуть руку. — Как здорово, что мне плевать, — фыркает парень и хватает Грейнджер за кисть, ведя за собой. Эмпатия (а точнее ее проявление) никогда не была сильной стороной Драко. Парень бы с удовольствием отказался от этого вовсе, если бы окружающие его люди справлялись со своими эмоциями самостоятельно, без поддержки со стороны слизеринца. Но Поттер в свое время вполне понятно обозначил Малфою, что поддержка просто необходима для сохранения дружбы. Конечно, было бы сильно проще, удосужься Гарри еще и предоставить более четкую инструкцию, нежели что-то вроде: если кому-то близкому тяжело и плохо, будь любезен, сделай с этим что-нибудь, даже если не видишь особого смысла. Драко вообще никогда не видел смысла, но послушно исполнял свой долг. Кое-как. Чаще всего кошмарно. Малфой мог логически проанализировать поведение человека и его настроение, выявить причину и следствие, а после предложить конструктивное решение проблемы (если таковое имелось). Но вот подобрать правильные слова утешения было задачей со звездочкой, и Драко каждый раз терпел сокрушительное фиаско при ее решении. Потому что обычно со своими проблемами и чувствами парень справлялся в полном одиночестве. У него даже не было примера, на который он мог бы ориентироваться при случае. И если Гарри еще как-то мирился с подобным нюансом в общении со слизеринцем, то Гермиона совершенно точно была более требовательна в этом плане и всегда остро реагировала, если сказанное кем-либо хоть немного ее не устраивало. Но, даже зная об этом, Драко все равно пошел за Грейнджер. — Так что стряслось? — уточняет Малфой, отпуская Гермиону, когда они добрались до пустующего коридора третьего этажа. — В двух словах, пожалуйста, если возможно. — Тебе же на самом деле не интересно, — бурчит девушка, поправляя рукав. — Еще как интересно. Посмотри, я буквально само воплощение интереса, — ворчит Драко. — Если ты хотел успокоить меня, то у тебя выходит просто отвратительно! Если в этом мире и существует звание самой невыносимой, упрямой и категоричной женщины на свете, то Малфой без раздумий бы присудил его Грейнджер. Даже Поттер порой на ее фоне — кроткий ягненок. — Дать тебе книгу жалоб и предложений? Гермиона закатывает глаза и уже собирается уйти, как Драко обгоняет девушку, становясь между ней и проходом к лестницам. — Ладно, прости, — говорит он, вскидывая руки. — Я не особо в этом хорош, ты же знаешь. Гермиона поджимает губы, обозначая свое молчаливое согласие с подобным заявлением. — Давай ты все расскажешь, а я буду молчать? — предлагает Малфой, демонстративно прикрывая ладонью рот. Скепсиса в лице Грейнджер становится значительно больше. Настолько, что Драко начинает чувствовать себя конченным идиотом. Он машет второй рукой, призывая девушку поскорее начать. — Это чтобы ты не сморозил очередную пакость? Малфой согласно кивает, давя в себе колкое раздражение. Гермионе оказывается такая услуга, а у нее еще хватает наглости перебираться. — Мило с твоей стороны, но все еще ужасно неловко, — с сомнением бурчит Грейнджер, сворачивая в руках газету. — Извини, я не очень уверена в этой идее… Драко не сдерживается и закатывает глаза. Впрочем, торопливо касается пальцами уха, извиняясь перед девушкой за излишнюю эмоциональность. Нет возможности на отступление, когда парень и так подпалил хвост собственной гордости. Слизеринец складывает руки в молитвенном жесте, поднося те к лицу. Девушка тяжело вздыхает и отводит взгляд в сторону. — Я просто очень устала, — признается наконец Грейнджер. — Рон и Гарри постоянно ругаются, а когда я с ними разговариваю, то все, что слышу в ответ «А что он сказал?» и «Да как он только посмел?!». И подобное! Это так… — девушка проводит ладонью по покатому лбу, — утомляет!.. Ты даже не представляешь, я как будто в детском саду!.. С каждым сказанным словом Гермиона все больше распаляется, ругая на чем свет стоит своих друзей, почти позабыв о присутствии Драко. Тот лишь молча слушает, изредка кивая или качая головой, тем самым показывая свою полную солидарность с девушкой и тем, что два гриффиндорских идиота заняты совершенно не тем делом. — А еще вот это!.. — восклицает Грейнджер, протягивая газету Драко. — Ты только посмотри, что эта Скитер написала про Гарри! Господи, какой же бред!.. А им обоим как будто плевать! Малфой пробегается глазами по статье, рассказывающей про грядущий Турнир и его участников. Про Поттера парень читает особенно внимательно, не упуская из виду ни единого слова. С каждой прочитанной строчкой в груди нарастает злость, да такая, что Драко едва не дырявит пальцами страницы. — Понятно, — наконец-то подав голос, цедит Малфой, отрывая взгляд от газеты. — А знаешь что? Да пошла эта сука нахер, — ворчит слизеринец, не без удовольствия разрывая желтые страницы. — Что ты делаешь?.. Парень бросает под ноги клочки бумаги и делает шаг в сторону. — Ты это сожжешь или я? — интересуется он, выразительно кивая на горку. Грейнджер удивленно смотрит на Драко, а затем улыбается и достает палочку. — Вспыхни. Магический огонь тут же захватывает собой бумажную кучку и за долю секунду уничтожает ее, оставляя только пепел. Малфой и Гермиона молча наблюдают, как последние напечатанные буквы превращаются в прах, а затем переглядываются. — Это не решение проблемы, — качает головой Грейнджер, пряча палочку обратно в рукав. — Но, согласись, было приятно? — усмехаясь, выгибает Драко бровь. Гермиона отвечает улыбкой. — Удивительно, но да. Спасибо. — Обращайся. — И почему только мы беспокоимся об этом? — вдруг ворчит девушка. — Гарри и Рон просто закрыли на это глаза! Все, о чем они думают, так это о том, как бы погромче поорать друг на друга! — Странно, что тебя это все еще удивляет, — фыркает слизеринец. — Грейнджер, пора бы привыкнуть, что из всех четверых только у нас с тобой есть мозги. Гермиона укоризненно щурится, а затем тихо смеется. — Приятно знать, что ты считаешь меня умной. — Да, а когда ты перестанешь на меня шипеть по поводу и без, то я вообще признаю тебя гением, — подмигивает парень. — Спасибо, Драко, — игнорируя колкость, улыбается Грейнджер. — Правда, спасибо. — Только не привыкай, — хмыкает Малфой, стараясь спрятать смущение. — Я не собираюсь становиться твоей подружкой для нытья. — И волшебство рассеялось!.. — цокает Грейнджер, взмахнув рукой.***
— Давно ждешь? — спрашивает Драко, подходя к Гарри. Тот, сложив руки на перилах деревянного моста, качает головой, даже не посмотрев в сторону Малфоя. В пальцах гриффиндорца блондин замечат заколдованный значок, на котором красуется лицо Гарри с не самой лестной подписью. — Голова кругом, — наконец-то бурчит Поттер, покосившись на Драко. — Я уже не знаю, куда деваться… — Ты про… — Знаешь, каким будет первое испытание на Турнире? О, ты не поверишь, — криво усмехается парень. — Удиви. — Дракон. Дракон, черт возьми!.. — скривившись, повторяет Гарри. — Что я вообще должен сделать с целым, блядь, драконом?! Драко ошарашенно смотрит на друга, вскинув брови от удивления. Сказанное просто не укладывается в голове. — Стать вкусной закуской?.. — нервно отшучивается Малфой. — О, спасибо, я об этом и не подумал! Какие специи посоветуешь? — огрызается Поттер. — Прости, — посмеиваясь, говорит Драко. — Это у меня стресс. Зато, только представь, дракона в твоей коллекции побежденных тварей еще не было! — Я бы предпочел не иметь ее вообще. — Кто бы тебя спрашивал. — Вот именно! — восклицает Поттер. — Драко, ты просто подумай, какой это идиотизм!.. Я всего лишь хочу спокойно отучиться, а мне говорят «А ты не хочешь сразиться с драконом? Нет? Очень жаль, мы его уже привезли! Так что вперед!», — Гарри истерически усмехается, поворачиваясь к слизеринцу всем корпусом. Драко хмурится. Эмоции Поттера, хлещущие через край, не что-то новое для Малфоя, но вот истерика гриффиндорцу совершенно не идет. — Возьми себя в руки, — ворчит парень. — С таким настроем тебя точно сожрут. Поттер морщится, словно от пощечины, и отворачивается. По мрачному выражению его лица Драко понимает, что совершил глупость, и осторожно касается рукой плеча друга. — Брось, Гарри. Я знаю, что ты справишься, — искренне заверяет Малфой. — Почему ты так уверен?.. — выдыхает он. — У меня ни малейшей идеи, как с этим всем справиться. — Ну, дракон немногим отличается от гигантской змеи, — пожимает плечами Драко. — Только крылья прибавились. — Про огонь забыл, — глухо отзывается гриффиндорец, щелкая пальцами. — Дракон не убьет тебя одним взглядом, — парирует Драко, усмехаясь. — Ага, одним дыханием. Вот облегчение-то! — фыркает Поттер. — Сдаюсь, — вздыхает Малфой. — Профессора не дадут тебе умереть, так что хоть немного расслабься. Лучше подумай о способах защиты, а не о гробе, в который тебя положат. — Я не думал, но после того, как ты сказал… — Ладно, свернули тему, — машет рукой Драко. — Что у тебя там с Уизли? — Не напоминай. — Понял. Помолчим? — не без яда предлагает слизеринец. — Извини, — Гарри глухо стонет, проводя ладонью по кудрявым волосам. — Беда не приходит одна… Я хотел бы помириться с ним, но все против меня! Рон как будто специально поджидает момента, когда я более-менее прихожу в себя, и снова выводит!.. — Мне стоит напоминать, что вывести тебя из себя… — Ты и не переставал, — перебивает Поттер, взмахнув рукой. — Знаю… Ничего не могу поделать с собой, просто все внутри закипает за секунду, и я срываюсь!.. — восклицает парень. — Я вообще не могу это контролировать! Хотел бы, но не могу! — Тебя можно понять, — пожимает плечами Драко. — Думаю, я был бы еще психованнее, если меня также испытывали на прочность каждый год. Гарри вздыхает, прикрывая глаза: — Не хочу быть психом. — Ты не псих. Просто эмоциональный. — Тогда не хочу быть эмоциональным. — То есть как я? — надменно усмехается Малфой. Поттер с сомнением косится на слизеринца и хмыкает. — Ты-то?.. — со скепсисом уточняет Гарри. — Драко, не заблуждайся. Раздражение — твоя визитная карточка! — Что-о?! — картинно возмущается блондин. — Ложь и провокация! Я отлично сдерживаю эмоции и не показываю их каждому встречному! Посмотри на это чудесное лицо! — самодовольно фыркает он, указывая рукой на упомянутую часть головы. — Непроницаемая маска, а не лицо! — О да, так и есть, конечно, — смеется Гарри. — Ты меня недооцениваешь, — расстроенно ворчит Малфой. — Ты не представляешь, насколько высоко я тебя оцениваю, — с серьезным выражением лица замечает Поттер. — Незаметно, — бурчит Драко. Но комплимент принят к сведению, и слизеринец отворачивается, пряча довольную улыбку. Ему хочется ответить чем-нибудь приятным, но Поттер переводит тему быстрее, чем Малфой успевает придумать что-либо. — Еще и этот пиздец, — говорит Гарри, красноречиво показывая блондину значок. — Не могу понять, откуда они вообще взялись?.. Драко, к своему сожалению, ответ знает. Слизеринцы могут быть очень изобретательными, когда дело касается проказ и издевательств. Непосредственно Малфой в создании идиотских украшений не участвовал, но был в курсе, чем именно занимаются его одногруппники. Это было меньшим злом в плане возмездия факультета зеленого знамени над Поттером, который никак не давал тому покоя. — Кста-ати, насчет этого… — тянет блондин, виновато отводя взгляд в сторону. — Драко, только не говори мне… — Слушай, я правда думал, что они не станут заморачиваться этим! — вскидывает руки слизеринец и тут же уворачивается от летящего в него значка. — Ты ж представь, им пришлось их где-то сделать, заколдовать, а потом еще всей школе раздать! Они бы так учились!.. — Мне стоило догадаться, что без тебя не обошлось! — стонет Гарри, закатывая глаза. — Ну, конечно же!.. — Да это было самой безобидной из их идей! — оправдывается Драко. — Что, мне нужно было согласиться на что-то вроде «А давайте заколдуем Поттеру метлу! Пускай шлепнется насмерть!»? — Соглашаться?! Ты должен был это пресечь! — И тогда бы они сделали это тайком! — возникает Малфой. — Нет уж, лучше, когда это что-то безобидное и под моим контролем! — Ничего себе «безобидно»! Ты хоть представляешь, как это унизительно?! — рычит Гарри. — Ой, не изображай жертву, — отмахивается слизеринец. — Это всего лишь значки! Переживешь, и не такое переживал! Гарри, матерясь, отворачивается, теряя всяческую надежду переспорить Драко. Малфой, закусив губу, обходит парня стороной и, заглядывая Поттеру в лицо, говорит: — Ну прости. Как я могу загладить это? М? Гарри демонстративно отводит взгляд, который Драко пытается поймать. — Верни обратно все значки, — ворчит гриффиндорец. — А давай что-нибудь реализуемое? Поттер с укором смотрит на блондина, поджав губы. — Хочешь, могу украсть для тебя тыквенные пирожки? — предлагает Малфой, улыбаясь. — О, или хочешь, незаметно протащу сливочное пиво? — заговорчески подмигивает слизеринец. Гарри наконец-то сдается и усмехается. Поправляя очки на переносице, он фыркает: — Как-то мелко для парня, который может купить целый дом. — Зачем тебе дом? — Я просто для примера сказал. — Так вопрос в цене? — лукаво ухмыляется Малфой. — Ну, не знаю даже… Хочешь, могу купить тебе метлу? Слухи поползут, но так и быть, расщедрюсь! — фыркает он, задирая подбородок. — Обойдусь без подкупов, — хмыкает Гарри. — И как мне тогда расплачиваться? — спрашивает Драко. — Натурой? Персональный раб Гарри Поттера? Даже звучит смехотворно. И в каком-то смысле соблазнительно. Хоть Малфой пошутил неосознанно, спустя секунду он уже в самых интимных деталях представляет свое возможное рабство, и от этого на лице начинает проступать краска. — Я бы не отказался. Драко лишь удивленно вскидывает брови. Очевидно, что Поттер подумал об этом совершенно в ином ключе, навоображав себе всякие позорные вещи в исполнении Малфоя, и все равно слизеринец умудряется смутиться. — Закатай губу, — ворчит блондин, отводя взгляд. — Знаешь же, что не в силах. Волосы Малфоя тут же самым наглым образом лохматят, безнадежно портя прическу. От этого прикосновения парень вздрагивает и пятится назад, шипя от недовольства. Как в воду глядел — у Поттера на уме сплошные унижения. — Руки прочь! — рявкает Драко, перехватывая кисть гриффиндорца и отводя ее от своей головы. — Мы уже не дети, чтобы ты меня вот так трепал! — Да-а?.. А чем нам тогда заниматься? — вскинув брови, игриво улыбается Гарри. У Малфоя есть пара идей, но все они моментально испаряются после такой вот развязной улыбки. У слизеринца возникает острое ощущение, что его наглым образом соблазняют. Видимо, Драко окончательно рехнулся, потому что такого просто не может быть, никаким образом, нет. С чего бы Поттеру с ним заигрывать? Только если гриффиндорец окончательно умом не тронулся, но вроде слюни пока не пускает, значит здоров. Ну, разве только Гарри испытывает к Малфою похожие чувства, но такого ведь просто не может быть?.. Но, а что, если все-таки может?.. Драко оценивающим взглядом проходится по невозмутимому лицу Гарри, одновременно размышляя, насколько нужно быть безрассудным, чтобы задать прямой вопрос или, что еще более возмутительно и безумно, предпринять какие-то действия. Драко готов поклясться здоровьем матери, что никогда в жизни его собственный мозг не работал на таких сумасшедших мощностях, как сейчас. Решить ничего Малфой не успевает — Поттер делает очередной шаг. В буквальном и переносном смысле. Еще больше сократив дистанцию между ними, гриффиндорец перехватывает кисть свободной руки Драко, поднимая ее на тот же уровень, на котором блондин все еще держит руку Гарри. — Так и?.. Как поступим? — спрашивает он, говоря сильно тише, чем до этого. В голове Малфоя тысяча вопросов, которые невозможно осмыслить и тем более попытаться найти на них ответ в такой обстановке. И все, на что способен разум Драко, так это свести поток мыслей в одну единственную. Неужели все… взаимно? Это робкая на первый взгляд догадка настолько опьяняет, что сметает собой все сомнения и страхи. Не оставляет и шанса на осторожность или составление очередного плана, которым Драко привык руководствоваться во всем, и настойчиво толкает вперед, прямиком в пропасть, от которой парень так отчаянно бежал все это время. Поттер дурно на него влияет. Он превратил Малфоя в отчаянного и жадного идиота, готового рискнуть всем в надежде получить еще больше. Рука Драко ослабевает хватку и опускается с кисти Гарри к предплечью. Нарочито медленно, словно прощупывая каждую мышцу сквозь рукав мантии, подушечки пальцев слизеринца скользят к плечу, пока Малфой не сводит слегка одурманенного взгляда с лица Поттера. — Ну, — хрипота в собственном голосе смущает, но Драко уже не в состоянии остановиться. — У меня есть… идея… «Поцеловать. Боги, просто позволь мне тебя один раз поцеловать.» По выразительному и глубокому взгляду зеленых глаз понятно, что договаривать Драко не нужно, кажется, Поттер мысль понял. И заведомо с ней согласился, если судить по руке, что весьма красноречиво легла на спину слизеринца, чуть выше поясницы, предварительно пробравшись под подол мантии. Жар от ладони остро чувствуется даже сквозь ткань рубашки и будоражит нервы, поднимая волну эмоций из самых глубин, да такую, что Малфой едва ли не захлебывается в ней. От этого восхитительного, опьяняющего прикосновения Драко прикрывает глаза, уже не в силах контролировать ни себя, ни происходящее, и поддается вперед, едва ли не теряя голову окончательно, ощущая на щеке дыхание Поттера. — Малфой! Гарри?.. — слышится удивленный голос рыжего выродка за спиной, который как всегда пиздецки не к месту. Драко с Поттером отлетают друг от друга со скоростью пуль. — Вы что, драться собирались? — осуждающе бурчит Рон, подходя к парням. — Что уже стряслось? Малфой складывает руки на перилах моста, низко опуская голову, чтобы спрятать густо покрасневшее лицо. Спрашивается, вот какого черта Уизли не сиделось в теплой спальне?! — Что ты здесь забыл? — недовольно ворчит Поттер позади. Тот же вопрос. — Мимо проходил, — огрызается Рон. — Чем вы тут занимаетесь? Истерический смешок едва ли не просачивается сквозь плотно стиснутые зубы. Драко бы тоже хотел знать ответ на этот вопрос, да вот беда, у него ни малейшего, черт возьми, понятия! — Спорили, кто выше, — роняет Малфой, выпрямляясь и поправляя мантию. Слизеринец резко отворачивается, чтобы не попадаться под взгляд Поттера, и отмахивается рукой: — Ну, мне все равно пора, так что… Бывайте! Он надеется, что сказал это достаточно спокойно. Что никто из гриффиндорцев не заметил покрасневшие скулы. Что походка ровная и достаточно медленная, чтобы со стороны не показалось, будто Драко постыдно сбегает, словно вор с места преступления. Интересно, Малфой уже достаточно на дне? Или в запасе осталась пара метров, на которые можно опуститься еще ниже?