***
Терпение можно сравнить с натянутой веревкой. Каждый «подарок» судьбы или очередное испытание проходится вдоль нее, словно остро заточенный нож, портя волокна и нанося новые повреждения. Постепенно канат превращается в бечевку, а после и вовсе в несколько ниток, что уже вибрируют от натяжения и вот-вот порвутся. Шестой курс для Гарри стал кошмаром, растрепавшим все его терпение (и без того далеко не железное) в ветхие лохмотья. Из-за чего Поттер часто срывался, терял над собой контроль, но даже так оставалась грань, через которую он не переступал. Избавление Кэти Белл от тяжелого проклятья и ее возвращение в школу окончательно вывели парня из равновесия. Гарри вполуха слушает разговор Гермионы и Рона, когда замечает девушку с ее подругой в другом конце Большого зала. Гриффиндорец моментально реагирует и поднимается, не обращая внимания на поспешный окрик Уизли. Поттер буквально за секунды добирается до Кэти и зовет ее, привлекая к себе внимание. — Как ты? — спрашивает он, внимательно рассматривая лицо студентки. Девушка хмурится и отводит взгляд в сторону. — Я знала, что ты меня спросишь, — выдыхает Белл, пальцами дергая рукав своей кофты. — Я… Гарри, я не помню, кто меня проклял. Просто… не помню, — виновато качает она головой, нерешительно поднимая взгляд. — Я пыталась вспомнить, но… Кэти замолкает, натыкаясь на что-то взглядом, и бледнеет. Поттер хмурится и смотрит в ту же сторону. Драко, сложив руки на спинке стула, с задумчивым видом слушает болтовню сокурсников. Парень изредка кивает, но взгляд рассеян. — Малфой?.. — Гарри смотрит на Белл. — Кэти, это сделал Малфой?.. Та молчит, но по лицу и так все абсолютно очевидно. Во всяком случае гриффиндорец не нуждается в лишних доказательствах и подтверждениях. Последняя нить рвется с неприятным скрежетом лопнувшей струны. — Малфой!.. — громко рявкает Поттер, делая шаг в сторону стола слизеринцев. Драко выпрямляется и поворачивается к нему лицом, недоуменно нахмурившись. Когда его глаза замечают разъяренное выражение лица Гарри, растерянность моментально сменяется нескрываемым раздражением. — Слушаю, — вскидывает бровь парень. — Это… был ты? — едва сдерживая себя, выдыхает Гарри. — Понятия не имею, о чем ты, — отвечает Драко, в упор посмотрев на гриффиндорца. Поттер знает этот взгляд. Все всегда начинается именно с него. Ледяной стрелы, пущенной в лоб противнику. После руки медленно заводятся назад, перехватывая одной другую, а спина, и без того всегда без укоризны прямая, становится абсолютно ровной. Острый подбородок слегка приподнимается. Завершающим штрихом, знаменующим врагу грядущее полное и безоговорочное поражение, является легкая полуулыбка на тонких губах. Выдержка и опасное, пугающее адмиральское спокойствие. Кажется, один взмах рукой, и на противника обрушится сминающая под собой все грозная сила целого флота. Малфой не был обычным подростком. Под воинственный грохот барабанов он маршем шагал навстречу новому испытанию, нацеленный только на победу, исключая или даже уничтожая один за другим риск на провал. Используя на максимум любое оружие, что только попадется под руку. Пугливый мальчишка умер на втором курсе. Гарри не знал наверняка, из-за чего именно это случилось, но взгляд, который он увидел, вернувшись в Хогвартс в четырнадцать лет, больше не принадлежал ребенку. Вместо него в школу вернулся прагматичный, до жестокого рациональный взрослый. Тот, что снисходительно улыбается ребенку и говорит: «Отойди. Я сделаю все сам». Всегда готов вмешаться, если ситуация вдруг выйдет из-под контроля. Не позволяющий оступиться и упасть, с протянутой рукой помощи. Что бы ни случилось, что бы ни потребовалось — любая просьба будет выполнена, даже если она не озвучена вслух. У Малфоя нет черты, через которую нельзя переступать. Он с рождения за ней. Соврать, украсть, ударить или даже, если потребуется, убить. Беспрекословно, с солдатской самоотверженностью. Только дай знать, что нуждаешься в этом. И будет исполнено. Всегда рядом. Незримо, но ощутимо. Наблюдает, прислушивается. Словно связанный клятвой демон, ожидающий отмашки хозяина. Поддайся соблазну, попроси, и он принесет тебе этот мир на тарелочке, не ожидая ничего взамен. Но больше нет. Не сегодня. Теперь Малфой стоит напротив Поттера, не за ним, даже не плечом к плечу. Смотрит на него своим ледяным взглядом, пока за спиной поднимаются на ноги его верные солдаты в зеленых галстуках, которых, казалось, нереально сплотить вместе и заставить подчиниться кому-либо. Нет ничего страшнее врага, что был твоим любовником, знающим наизусть все твои привычки, слабости и недостатки. Нет ничего более пугающего, чем враг в лице Драко, который совершенно точно не побрезгует этим знанием воспользоваться. — Страшно, Поттер? — нервно усмехается щуплый второкурсник, переминаясь с ноги на ногу на дорожке для магических дуэлей. Гарри, не моргая, смотрит на Малфоя, что медленно складывает руки за спиной. Да. Безумно. Как никогда раньше. Поттер столбенеет от мысли, которая гудит в его сознании. У белокурого демона новый хозяин, который рано или поздно попросит уничтожить Гарри и тех немногих близких, что у того остались. Кто знает, что произойдет, когда Темный Лорд осознает всю величину потенциала своего новообретенного и остро заточенного оружия? А что, если он уже знает?.. Проклятье. Гарри исподлобья прожигает блондина взглядом, изредка поглядывая за плечо слизеринца. Нужно разобраться с Драко до того, как ситуация станет непоправимой. У Поттера больше нет времени ждать, когда Малфой одумается. Каждый день такого ожидания рискует стать для Гарри и его родных последним. Он должен быть уничтожен. Пока Волан-де-Морт не смог воспользоваться им на максимум. Плевать, что думают Рон с Гермионой, наверняка Драко бы на его месте поступил так же. — Малфой… — кое-как выдавливает из себя слова Гарри. — Нужно поговорить. — Снова? — вскидывает брови слизеринец. — Я уже подустал от болтовни с тобой, Поттер… — Я тоже не в восторге, — гриффиндорец зло смотрит на Драко. — И мы бы давно закончили, не веди ты себя как упрямый засранец!.. Малфой с досадой закатывает глаза. — И сколько еще раз мне придется тратить на тебя время? — грубо перебивает его Драко. — Почему из-за того, что до кретина вроде тебя все никак не доходит, я должен страдать? — Вот же… ублюдок. Слышится скрип стульев, практически все слизеринцы поднимаются на ноги. Малфой косится себе за плечо, а затем поворачивает голову обратно и демонстрирует Гарри надменную, вызывающую усмешку. — Ну давай, Поттер… Назови-ка меня ублюдком снова, — ядовито предлагает Драко, прекрасно осознавая свое преимущество. Гарри тяжелым взглядом проходится по напрягшимся слизеринцам, про себя сопоставляет их силы своим и приходит к неутешительным выводам. Поттера задавят числом. Быстро, буквально за считанные секунды. А Малфой будет стоять и с упоением наблюдать за плодами своей многолетней работы. Возможно, кто-то и попробует вступиться за Гарри, тот же Рон, только это ничем не поможет. Даже если начнется очередная драка, и Поттер умудрится не сломать в ней ни единой кости, слизеринцы совершенно точно ударят потом. Исподтишка. И эта мысль ужасает. А когда Гарри становится страшно… Он звереет. Гриффиндорец, игнорируя десятки направленных на него взглядов, хватает Драко за воротник и дергает на себя. Сквозь сцепленные зубы он рычит: — Время вышло, Малфой!.. С меня хватит! Чужие руки хватают Поттера за плечи и ребра, пытаются оттащить. Голоса что-то кричат, но Гарри не слышит и звука, стоит неподвижно, намертво вцепившись в слизеринца. Весь мир для Поттера сузился до пары стальных глаз напротив, опасно прищуренных. — Мы решим все окончательно. Сегодня. Сейчас, — разъяренно цедит гриффиндорец. — И, клянусь, твоя шайка меня не остановит. Малфой смотрит мимо Поттера, предупреждающе сдвинув брови к переносице и тем самым молча приказывая своим сокурсникам отойти в сторону. Гарри чувствует, как пространство вокруг парней начинает освобождаться. — Ну что ж, Поттер, так и быть. — Криво усмехается блондин, до боли сжимая запястье руки гриффиндорца, что держит воротник Драко. — Давай попробуем еще раз.***
Гарри находит Малфоя через полчаса в туалете Плаксы Миртл. Слизеринец стоит над раковиной, но выпрямляется, как только до него доносится звук шагов. Поттер прикрывает за собой тяжелую дверь и оглядывается по сторонам в поисках незваных слушателей, всей душой переживающих за своего пастуха. — Я пришел один, — догадавшись, фыркает Драко. — Неожиданно… благородно для тебя, — бурчит Гарри, все равно заглядывая в кабинки, потому что в честность Малфоя верится с откровенным трудом. — Только предосторожность. Мало ли что ты ляпнешь на эмоциях. Поттер не отвечает, только раздраженно кривится. Он подходит к слизеринцу и испытывающе смотрит на парня. — Я готов, — кивает Драко. Поттер не отвечает. Он хватает парня за левую руку, не церемонясь и срывая пуговицы с петель, расстегивает манжет и задирает рукав рубашки к локтю, пока Малфой просто стоит, не сопротивляясь. Подозревать о чем-то не равно тому, чтобы знать об этом наверняка. Все внутри Поттера покрывается инеем, пока он смотрит на черную метку черепа и змеи, испещренных свежими царапинами и кровоподтеками, словно Драко пытался ногтями содрать с кожи проклятое клеймо. — Все это время я считал… — хрипит Гарри, отпуская руку слизеринца и делая шаг назад. — Что у тебя всегда все под контролем… Что бы ни происходило. — Поттер… — Теперь ты так справляешься с проблемами? — зло цедит Гарри, бросая на блондина взгляд, полный отвращения. — Тебя это больше не касается, — холодно отвечает Драко, поправляя рукав. — Я пришел сюда не для того, чтобы оправдываться перед тобой и унижаться. — А ты еще недостаточно унижен, Малфой?.. Ты же гребенная шестерка Волан-де-Морта! — рявкает парень. — Да?.. — улыбается Драко. — А чем ты лучше? Скажи мне, что ты не марионетка Дамблдора? Так чем же это лучше?.. — Целью, — шипит Гарри, наклоняя голову. — Я стараюсь ради других, пытаюсь всех уберечь. Даже придурка вроде тебя. А что насчет тебя, Малфой? — Оу, вот как?.. — вскидывает брови слизеринец. — Возомнил себя великим спасителем и теперь думаешь, что можешь судить других? — Какое задание тебе дал Волан-де-Морт? — игнорируя колкость Малфоя, спрашивает Гарри. Драко совершенно не меняется в лице, смотрит прямым взглядом на гриффиндорца и не отвечает. Это молчание выводит Поттера из себя, и он рявкает: — Я спросил, какое задание, Малфой?! Драко давно привык к резким вспышкам злости со стороны Гарри, он перестал пугаться их еще в прошлом году (если не раньше). Слизеринец только становился спокойнее и собраннее. — Ты посмотрел не ту руку, — холодно отвечает Драко. — Что?.. Малфой расстегивает манжет на правой руке и приподнимает ткань рукава, демонстрируя на запястье тонкую магическую нить, тускло светящуюся белым светом. — Ты всегда смотрел не в ту сторону, Поттер, — с грустью усмехается Драко. — Естественно, с меня взяли непреложный обет. Молчание или смерть. Ты как ребенок, честное слово… Гарри не находит в себе слов для ответа и отводит взгляд в сторону. Тишина в этот момент тяжелее любых сказанных слов. — Кстати… Понравился мой рождественский подарок? — вдруг спрашивает Малфой. — О чем ты? — хмурится гриффиндорец. — Ты знаешь, о чем. У Гарри спирает дыхание. На мгновение его сердце начинает так бешено колотить внутри, что становится больно. Парень смотрит на слизеринца, и самодовольная усмешка того на мгновение заставляет убедиться в худшем. — Забавно вышло на самом деле. Я пытался отправить в госпиталь тебя, но раз за разом там оказывались совершенно другие люди, — цокает Драко, выгнув бровь. Поттер не понимает, когда успевает сжать пальцы в кулак. Но в самый последний момент он останавливает себя и с хрипом делает выдох, прикрывая глаза. — Я… — Гарри с остервенением растирает руками лицо. — Послушай, я все могу понять… Ты превосходно играешь роль злодея, просто… браво!.. — парень несколько раз хлопает в ладони. — Я уже готов на самом деле поверить во все то дерьмо, что ты несешь!.. Но давай закончим на этом, прошу? Я не за тем здесь, чтобы продолжать грызться с тобой, Драко. — Разве? — Я дал тебе время. Достаточно времени, больше, чем был вообще способен, — рычит Гарри, начиная заводиться. — Весь этот год я позволял тебе делать, что вздумается, с серьезным лицом слушал всю ту хрень в твоем исполнении, но хватит! Хватит, слышишь?.. — хрипло говорит он. — Вот это, — он головой кивает на руку Малфоя, — прямое доказательство того, что ты облажался! Прекращай делать вид, что у тебя вся под контролем! Засунь, наконец-то, свою гребанную гордость в задницу и прими мою помощь! — Можешь засунуть свою помощь туда же, куда только что отправил мою гордость, — криво усмехается Драко. — Отличная выйдет компания… Две самые бесполезные вещи в мире, да? Гарри с обреченным стоном запрокидывает голову. Легендарное упрямство Малфоя если не сведет его с ума, то как минимум доведет до слез. — Пожалуйста… — выдыхает гриффиндорец. — Драко, пожалуйста… — Поттер, я не понимаю… Зачем ты носишься за мной и пытаешься спасти? — качает головой блондин. — Ты справлялся со всем и без моей помощи, и очевидно никогда не воспринимал меня, как кого-то равного… Так какого дьявола для тебя так важно, на чьей стороне я буду?.. Взгляды парней пересекаются, и очевидный для обоих ответ виснет в воздухе, так и не озвученный. — Не… не смотри на меня так… — едва слышно говорит Малфой, делая шаг назад. — Драко… — Заткнись, черт возьми! — рявкает слизеринец, доставая палочку. В грудь Поттера прилетает мелкий сноп красных искр. Недостаточно сильный, чтобы сбить с ног, но все еще причиняющий обжигающую боль. Гарри нагибается, рукой приобнимая себя, и исподлобья смотрит на побелевшего слизеринца. — Это та реакция, которую я заслужил?.. — зло усмехается Поттер, выпрямляясь. — Ужас?.. Серьезно?.. Заклинание было слишком слабым, чтобы боль ощущалась до сих пор. Но та никуда не делась, только становится нестерпимее с каждым мгновением. — Это… отвращение, — хрипит Малфой, удобнее перехватывая палочку. — Я тебе не верю. — Зря. Я засомневался всего раз, неделю назад, — кивает Драко, подразумевая ночь в госпитале. — Но когда ты взял меня за руку, все прояснилось. Встреча с тобой была самой большой ошибкой в моей жизни. Гарри кажется, что одежда начинает тлеть на его груди. — Я задыхался в твоей тени. Смотрел и не понимал, как ублюдку вроде тебя достается все за просто так?.. Я рвал жилы, чтобы хоть немного сравнять счет, и каждый гребанный раз ты окунал меня в помои, не прилагая ни малейшего усилия… — цедит Драко. — Я никогда так с тобой не поступал, — глухо рычит Гарри. — Я заботился о тебе… — Как о питомце? — ядовито хмыкает слизеринец. — Скажи, Поттер, было весело наблюдать за моими потугами? Ты смеялся про себя, когда я каждый раз потакал тебе, потому что не мог найти достаточно сил оттолкнуть?.. — Да что ты, блядь, такое несешь?! — не выдерживает Гарри. — Потакал мне?! Ты?! Малфой, очнись! Ты изводил меня своей сраной игрой «горячо-холодно» годами! Годами!!! — рявкает Поттер так громко, что от эха звенит в ушах. — Я волочился за тобой, как привязанный, а ты спрашиваешь, было ли мне весело?! Не строй из себя несчастную жертву! Единственный, кто смотрел здесь свысока — это ты! — парень толкает слизеринца в грудь. — Так и прекрати за мной носиться! — так же громко отвечает Драко. — Всем резко станет проще, когда в твоей тупой голове наконец-то осядет мысль, что мы с тобой больше не вместе! Ни как любовники, ни как друзья! — парень стучит пальцами по виску гриффиндорца, и тот, скривившись, отбивает от себя руку. — Я сдохну, но вместе мы уж точно больше не будем!!! Гарри задыхается. От бушующей внутри ярости уже некуда деваться, и с каждым сказанным Драко словом сдержать ее становится все труднее. — Я стал Пожирателем только для того, чтобы наконец-то отделаться от тебя! — качает головой Малфой и усмехается. — Я не хочу просто превзойти тебя, Поттер… Все внутри меня, — парень кладет ладонь на грудь, — вопит от одного взгляда на тебя… — разводит он руками в стороны. — Так что вот какой теперь у нас расклад. Либо ты. Либо я. — Так это угроза?.. — Ну наконец-то ты понял. Гарри с грубостью, которую никогда раньше не смел себе позволить в сторону Малфоя, хватает того за горло и рывком прижимает к стене. Драко пускает на лицо широкую улыбку, словно провоцируя. — Так-то лучше… — выдавливает блондин, вскидывая брови. Поттер кривится и крепче сжимает пальцы, от чего Драко тут же морщится. — Ты выбрал себе не того врага, Малфой… — раскатисто рычит гриффиндорец. — Думаешь?.. А как по мне, выбор отличный. — Только если хотел проиграть! Драко пробегается оценивающим взглядом по разъяренному и встрепанному гриффиндорцу и издевательски фыркает, закатывая глаза. — Да я уже выиграл, Поттер. Хочешь узнать, как?.. Гарри молча прожигает слизеринца взглядом, едва сдерживая себя от очередного рывка. Он тяжело дышит, практически дрожит от прилива адреналина, от которого мутнеет перед глазами. — Это было легко… — задумчиво тянет Драко. — Темный Лорд не ожидал, что я знаю о вас всех так много… Страхи и привычки, к примеру. Он громко смеялся, когда я рассказывал, как ты плачешь по ночам над телом Седрика. Но еще громче, когда узнал, где живет семья Уизли, которых ты так любишь. Или что Гермиона каждые каникулы ездит с родителями на озеро Бала к родственникам… Поттеру кажется, что кровь в нем начинает бурлить. — Предупреждал же… — усмехается Малфой, не сводя цепкого и ледяного взгляда с брюнета. — Я рассказал все. Абсолютно. Ты проиграл. И в этот момент Гарри окончательно срывает крышу. Он с отчаянным рыком тянет на себя Малфоя, а затем со всей силы толкает парня к стене обратно, упиваясь глухим стуком, с которым голова блондина бьется о плитку. Мгновение мстительного торжества растворяется, уступая место ужасу, когда Драко сползает на пол, сгорбившись. Слизеринец заторможенным движением касается пальцами затылка и осторожно проводит по нему, тут же сморщившись от боли. Драко подносит к лицу ладонь, измазанную кровью. Гарри хочется отшатнуться, опуститься вниз и тут же извиниться, но гриффиндорец, сам не понимая почему, стынет на месте. Тем временем стальные глаза расширяются и медленно чернеют, рассматривая испачканные пальцы. А затем Малфой фыркает. Тихо и хрипло. И еще раз. После этот звук перерастает в безудержный звенящий смех, отражающийся от холодных стен туалета, бьющий по ушам и кинжалом разрезающий само пространство. Драко никогда не плачет. Вместо слез у него страшный, кашляющий смех, похожий на лай гиены. Словно безумие Беллатрисы заразно или вовсе передается по наследству. — О-о-о, Поттер… Как же просто тебя вывести!.. — восклицает Малфой, поднимаясь на ноги. — Пара слов, и у тебя уже пена изо рта!.. Все должно было быть не так. — Весь этот год… — Драко запрокидывает голову и проводит рукой по светлым волосам, — ты пытался поймать меня за руку, но… — его хриплые смешки похожи на кашель. — Это самое смешное, слушай!.. Тебе ведь ничего не стоит разозлиться и начать решать все силой, но ты ходил и ходил за мной, мычал что-то про спасение и прочую ересь!.. Тря-япка… Озлобленный вид слизеринца доставляет боль. Каждое его слово бьет в самую цель, заставляя страдать. От колючего взгляда, направленного на Гарри, и вовсе хочется взвыть. — Прекрати, Малфой… — предупреждающе цедит Поттер. — Почему??? Смешно же!.. Посмотри, во что мы превратились… — задыхаясь жутковатыми смешками и размазывая кровь по подбородку рукой, хрипит Драко. — Великий Спаситель и Предатель!.. — он давится очередным приступом смеха. — Бля-ядь… ха-ах… какой же… ха-хах… абсурд!!! Малфой не в себе. Он потерял контроль, и теперь это сводит его с ума. Гарри немедленно забывает про свою злость и делает шаг в сторону парня, протягивая тому руку: — Драко… Гарри упускает мгновение, когда в пальцах Малфоя оказывается палочка. — Круциатус! Сотни вонзающихся глубоко в кожу игл. Нет, тысячи, десятки тысяч. Поттер валится на холодный пол, скрючившись и задыхаясь. Перед глазами на несколько секунд меркнет от невообразимой боли. — О-о!.. А ты думал, что я пришел сюда только болтать??? — сквозь истеричные смешки интересуется блондин, наклоняясь над хрипящем от боли Гарри. — Как наивно!.. Драко выпрямляется, немного прогибаясь в пояснице. Из парня то и дело вырываются колючие, демонические смешки. Малфоя здесь больше нет. Во всяком случае того, которого Гарри когда-то знал. Поттер, скривившись, кое-как поднимается на ноги, цепляясь рукой за раковину. Боль постепенно проходит, что довольно необычно, ведь обычно круциатус так запросто не отступается от своей жертвы и может пытать ее часами. То ли Малфою не хватило концентрации, то ли он просто не собирался долго мучать гриффиндорца непростительным заклятием. Гарри плевать. Это уже перешло любые границы. — Ненавижу… — сипло говорит Поттер. В ответ звучит сиплый, натужный смех. Малфой и Гарри направляют палочки друг на друга, цепляясь взглядами. — Надеюсь, сильнее прочих?.. — наклоняет голову набок слизеринец, усмехаясь. Гарри находит в себе силы лишь на короткий согласный кивок. Глотку словно обжигает едкой кислотой. — Я тоже. Это последние слова, которые они сказали друг другу перед тем, как искры от столкновения их заклинаний разлетелись во все стороны. Малфой резко отводит руку в сторону, тем самым разрушая образовавшуюся магическую цепь между его и палочкой Поттера. Слизеринец бросается в сторону, попутно ловко уворачиваясь от атак Гарри. Поттер нагоняет Драко и тут же поднимает руку для очередного удара. Малфой замирает на месте и корпусом поворачивается к гриффиндорцу, крепче сжимая палочку. Блондин натягивает кривую, нервую усмешку на лицо и становится в удобную стойку для атаки. Счет идет на секунды. Кто успеет атаковать первым, тому достанется преимущество в этом сражении. Поттер, едва соображающий от адреналина и злости, клокочущей внутри, решается использовать заклятье из учебника Принца Полукровки. Гарри знает, что Драко не успеет вовремя среагировать и защититься. Он никогда не мог угнаться за скоростью Поттера. Но год — слишком большой срок, чтобы все осталось, как прежде. Особенно для Драко, что никогда не стоит на месте. Скорость Малфоя стала лучше в сравнении с той, что была в прошлом году. Парень успел сдаться еще до того, как сокрушительное заклятье сорвалось с губ Гарри. Едва Поттер начал произносить последние буквы заклятья, палочка выскальзывает из длинных пальцев слизеринца. А почти прозрачные веки смиренно опускаются, одновременно с тем, как безумная усмешка растворяется на его лице. Вспышка яркого света. Резкий и жуткий крик, длившийся буквально секунду с лишним. Драко валится на залитый водой туалет и тихо, едва слышно хрипит. Семь шагов, которые Гарри неимоверным усилием заставил сделать свои ноги, показались самым длинным путем в жизни парня. Малфой не шевелится. Тонкие пальцы замерли на покрасневшей, прожженной насквозь рубашке. Кровь уродливыми пятнами расползалась вокруг тела слизеринца, перемешиваясь с водой на полу. Драко еще дышит. Слабо, практически неуловимо. А вот Гарри — нет. Подозревать и знать наверняка — совершенно разные вещи. Планировать убийство и убить — не одно и то же.***
— Гарри… Ты в порядке?.. — обеспокоенно шепчет Гермиона, осторожно касаясь ладони друга. Нет. Никогда не был и уже едва ли когда-нибудь будет. Поттер держит в руках потертый учебник по зельеварению и не может отвести от него затуманенный взгляд. — Я… — звучит где-то вдалеке голос Рона, который только вернулся в гостинную. — Я проверил. Короче, все нормально там. Живой и вроде как даже целый… — парень присаживается на диван около застывшего Гарри и приобнимает его. — Слышишь, старина?.. Обошлось все, не убивайся ты так. Поттер вяло кивает, делая сиплый вдох. Пальцы стискивают ветхую обложку книги. Парню хочется рыдать, но он держится. Слезы уже ничего не исправят. — Пожалуйста, не переживай так, Гарри, — шепчет Гермиона, обеспокоенно рассматривая друга. — Это был несчастный случай… Гриффиндорец поднимает взгляд на Грейнджер и кривится. — Я выстрелил в него заклинанием, Миона, — хриплым голосом давит Гарри. — Как это вообще можно назвать несчастным случаем?.. — Та-ак, давай без истерик, — Уизли легонько встряхивает Поттера. — Малфой живой и не калека, так? Так, — сам же отвечает на свой вопрос. — Худшего не случилось, и это радует. — Он… Он в Больничном крыле?.. — Нет, — качает головой Рон. — Малфоя там немного подлатали, но решили оставить отсыпаться в его спальне. Говорят, что пара дней, и все будет в норме. Так что все обошлось!.. — Вот именно!.. — поддакивает Грейнджер, стискивая пальцы Поттера. — Не вини себя, прошу… Гарри… Поттер роняет учебник на колени и кладет ладонь на глаза. У него нет желания спорить с друзьями. — А вот от этого, — девушка стучит костяшками по книге, — лучше избавиться. Меня он, честно говоря, начинает пугать… — А учебник-то причем? — хмурится Уизли. — Это ж не он вин… — Рон!.. — торопливо перебивает Гермиона. — Понял. Затыкаюсь, — вскидывает руки рыжик и встает. Гарри сдавленно мычит сквозь пальцы, затем резко поднимается, попутно хватая книгу. — Да, ты права, — решительно кивает он, посмотрев на подругу. — Я пойду и сделаю это прямо сейчас. — Уверен? — уточняет Рон. — Более чем. … Гарри мог бы сжечь книгу, бросив ту в камин. Или утопить в Черном озере. В конце концов взорвать заклятьем. Но из всех вариантов Поттер выбрал самый неочевидный и решил просто оставить книгу в Выручай комнате. Гриффиндорец и сам не понимал, почему именно так. Наверное, ему всего лишь хотелось побыть наедине с собой после всего случившегося. И желательно там, где он все еще чувствовал себя в относительной безопасности. Место, с которым связаны одни из самых теплых воспоминаний. В Выручай комнате было необычно тесно. Раньше она пустовала, но сегодня в ней находились груды различного хлама. Наверное, зачарованная комната чувствовала желание Гарри и всеми силами пыталась помочь выполнить цель. Поттер медленно бродит по узким дорожкам, без интереса рассматривая забытые и брошенные кем-то предметы. Сундуки, кубки, канделябры и прочая ерунда. Огромный шкаф, накрытый пыльной тканью. Много всего, но не несущее какого-то смысла. Парень останавливается, коротко оглядывается по сторонам. Последний раз смотрит на обложку учебника, а затем замахивается и со всей силы швыряет книгу прочь. Без сожаления и сомнений. Как можно дальше. И кричит. Болезненно. Протяжно. В надежде, что от этого хоть немного станет легче. Но ни черта. За спиной слышится присвистывание. Гарри мрачно косится на Малфоя, небрежно облокотившегося плечом на одну гору из каких-то сундуков. Всего лишь образ настоящего Драко, который сейчас, вероятно, все еще не пришел в себя. Гарри точно сходит с ума. Это все ненормально. — Далеко полетела, — вскинув брови, уважительно кивает слизеринец. — Может, еще и сломаешь что-нибудь? — предлагает парень. — Смотри сколько хлама вокруг. Будто только тебя и дожидался, Поттер. Даже в собственном воображении Драко остается до ужаса невыносимым. Гарри растирает руками лицо с протяжным стоном. Интересно, можно ли наложить заклинание сектумсемпра на себя?.. Убирая ладони с щек, Поттер угрюмо смотрит на слизеринца, который в этот момент крутит в руках какой-то серебряный кубок. — Ну, говори уже… — ворчит брюнет. — Добивай. — А что говорить? — пожимает плечами Малфой. — Ты мое мнение знаешь. Победителей не судят. А вот это, — блондин выразительно кивает в сторону, куда недавно был брошен учебник, — пустая и глупая трата ресурсов. Нет. Там этой дряни и место. Нельзя, чтобы кто-то оступился так же, как Гарри. — Ты называешь это победой?.. — хрипит Поттер, чувствуя, как дыхание сбивается от одного представления окровавленной груди слизеринца. — А разве нет? — Драко поднимает на парня растерянный взгляд. — Ты стоял, я лежал. Победа же. Гарри нервно смеется и качает головой. Начинает ходить кругами, чтобы хоть как-то сдержать в себе начинающуюся истерику. — Ты даже не сопротивлялся!.. — рычит он, взмахивая руками. — Просто подставился под это гребанное заклинание, словно хотел, чтобы все закончилось! — Я не успел среагировать, — равнодушно парирует Драко, наблюдая за метаниями гриффиндорца. — Ты и не пытался!.. — рявкает Гарри, разъяренно зыркнув на Малфоя. — Ты как будто хотел, чтобы я убил тебя!!! — А, то есть, теперь это я виноват? — выгибает бровь слизеринец. — Нет… — останавливаясь, выдыхает Поттер. Перед глазами начинает мутнеть. — Я почти убил тебя… Если бы не Снегг… Я бы убил тебя… Малфой пожимает плечами и ставит кубок в сторону, потеряв к нему всякий интерес. — Ну, мы оба знали, что так оно и будет, — разводит руками Драко, наконец-то обратив внимание на Гарри. — Я всегда проигрывал тебе в дуэлях, глупо вообще было ожидать другого исхода, да?.. Горло до боли стягивает в спазме. Поттер раз за разом прокручивает в голове все произошедшее прошлым вечером. Каждое слово, каждое движение. Вспоминает, как Драко безвольно опускает руку и прикрывает глаза, когда гриффиндорец дочитывает заклинание. А потом душераздирающий крик. И кровь. — Да и вообще… — тем временем продолжает болтать Малфой. Блондин присаживается на груду из хлама, перекидывая ногу за ногу и без интереса оглядываясь по сторонам. — Я Пожиратель. А ты избранный судьбой спаситель, — не без яда фыркает блондин. — Привыкай. Теперь это твоя работа. Убивать таких, как я. Поздравляю… ты же всегда этого хотел. Последние слова эхом гудят в голове. Гарри смотрит себе под ноги, даже не замечая, как его пробирает озноб. — О, классический Поттер, — фыркает Драко, бросив высокомерный взгляд на застывшего гриффиндорца. — Сотни мыслей в голове, и ни одной умной. Сожаления, сомнения и ничего больше. — Я не знаю, что делать дальше… — судорожно выдыхает Поттер. — Я больше не понимаю… — А мне-то откуда знать? Ну, поплачь, если хочешь, — гадко смеется блондин, махнув рукой в позволительном жесте. Гарри медленно поднимает голову, загнанным взглядом посмотрев на слизеринца. — Я не хотел ранить тебя, Драко… Клянусь, не хотел… — Что, прям вот не хотел?.. Честно?.. — со скепсисом хмыкает Малфой, прыжком соскакивая на пол и подходя к брюнету. — Тц, нельзя обманывать самого себя, Поттер. Это обычно плохо заканчивается, — качает он головой. — Не хотел, — надломленным голосом отвечает парень. Образ слизеринца ухмыляется и начинает обходить Гарри кругом, сложив при этом руки за спиной и не сводя с парня цепкого, прищуренного взгляда. — Не верю. Ты ведь почувствовал облегчение?.. За всю ту боль, что я причинил тебе. Каждый раз, когда я смотрел на тебя, как на ничтожество. Отвергал тебя и отворачивался, — Малфой качает головой и широко улыбается. — В конце концов, я же предал тебя, присоединился к твоему врагу!.. — оживленно восклицает он. — О-о, ты хотел ответить мне тем же, Поттер… Причинить столько боли, сколько возможно… Чтобы я наконец-то понял, какая я мразь… — заговорщически шепчет он. — Нет… Нет! — громче повторяет Гарри. — Я пожалел об этом, как только сделал!!! — Но сделал же… — дергает блондин плечом, останавливаясь. — Предугадывая твою реакцию, да, конечно, ты не знал, что так получится, но на что ты рассчитывал?.. Что бросишь в меня неизвестным заклинанием, и я покроюсь цветами?.. — ядовито смеется Драко. Гарри безвольно опускается на пол, запрокидывая голову. Перед глазами всегда только одна картина в серо-красных цветах. — Да ладно, Поттер, к чему все это? — ворчит Малфой, становясь напротив гриффиндорца и кладя ладони на пояс. — Все знают, что ты у нас горячая голова. Импульсивная и бесцеремонная. И уж я-то должен быть в курсе более чем кто-либо, разве не так? — выгибает он бровь. — Я сам тебя спровоцировал, хоть ты и предупреждал меня. Раз за разом. Снова и снова. Сценарий всегда один. Ты предупреждаешь, а я все равно делаю, что вздумается. Мне ведь стоит сказать тебе спасибо, не так ли?.. — Что?.. — Гарри поднимает пустой взгляд на видение. — Делаю, что вздумается… — повторяет Драко, качая головой. — Давай начистоту. Жизнь не научила меня значению слова «последствие». Но это ведь больше и не требуется, когда есть ты, правда?.. — ехидно интересуется парень. — Теперь-то я буду знать, что за каждым проступком следует расплата! И это очень… ценный урок. — Я не хотел тебя наказывать… Я просто… сорвался. — Какая разница, чего ты там хотел или не хотел? Твои слова — это пустой звук, Поттер, — раздраженно закатывает глаза слизеринец. — Ты очень много болтаешь, но какой в этом смысл, если в итоге ты сидишь здесь, как полная размазня, и скулишь сам с собой о том, как все хреново?.. Это правда. Но Гарри буквально ничего не может с собой поделать. Парню кажется, что он даже пошевелиться не в силах, все мускулы словно одеревенели. — Выглядишь жалко. И это — наш великий спаситель?.. Волшебно. Мы обречены, — цокает Драко. — Ты конченный мерзавец, Малфой… — ворчит Поттер, кладя голову на сложенные руки на коленях. — Очевидно. И что дальше? Так и будешь тут сидеть и жалеть себя? Или, в конце концов, займешься делом? — Каким делом?.. Сириус мертв. Ты теперь Пожиратель. Я не справляюсь, черт возьми, я не в состоянии сделать хоть что-то… Что бы я ни делал… — голос Гарри становится сиплым. — Мы все умрем на этой войне из-за того, что я не в состоянии изменить хоть что-то… Потому что я вечно лажаю… — Ну и что? Поттер вскидывает голову и растерянно смотрит на слизеринца. Тот пожимает плечами, рисуя искреннее непонимание на лице. — Ты всегда лажаешь. Но раз за разом поднимаешься, как бы сильно не били. Абсурдное упрямство, — криво усмехается Малфой. — Ты явно не самый умный парень. И, какие бы сказки про Избранного не рассказывал тебе Дамблдор, ты, очевидно, не гениальнейший волшебник нашего века!.. — язвительно хмыкает Драко, качая головой. Малфой присаживается на корточки, складывая руки на коленях и заглядывая Гарри в лицо. Растягивая тонкие губы в циничной улыбке, он говорит: — Ты — сумасшедший придурок, что прет напролом. Вот твой талант, Поттер… Что бы ни происходило, каким бы чудовищным ни было испытание… Гарри проглатывает вязкую слюну, не сводя со слизеринца взгляда. — Вставай и иди дальше, — глядя исподлобья, в приказной интонации рычит Драко. — До победного.***
Поттера пожирала вина. Каждый час отщипывала по кусочку, растягивая садистское удовольствие. Кошмары, которые Гарри считал худшей напастью по ночам, сменились изматывающей бессонницей. Так что у гриффиндорца было вдвое больше времени, чтобы обдумать все произошедшее. Он круг за кругом прогонял все слова, сказанные Драко. Гарри отчаянно нуждался в оправдании, в прощении, хоть в какой-то поблажке. Но все только усугублялось с каждым прожитым днем. Поттеру становилось паршивее, невыносимее. Он совсем перестал есть, кое-как заставлял свое тело двигаться. Рон с Гермионой кружили вокруг него, пытались успокоить и утешить, но все без толку. Гарри знал, что теперь только один человек в состоянии закончить эту агонию. И, к собственному стыду, Поттер до дрожи боялся наступления часа суда над ним. … Малфой вернулся к занятиям через пару дней после трагичного инцидента. И это стало сокрушительным и фатальным ударом. Потому что Драко вел себя, как ни в чем не бывало. Совершенно ничем не выдавал в себе то, что буквально на днях чуть не погиб от руки Гарри. В слизеринце не прослеживалось ни единого изменения: его походка была самой обычной, движения рук такие же легкие и ловкие. Твердо поставленный и ровный голос, как и всегда. И полностью отсутствующий, равнодушный ко всему взгляд. За первый день после своего возвращения к учебе Драко ни разу не посмотрел на Поттера. Как и на следующий. Как и через неделю после. Гарри был мертв для Малфоя. Гарри был мертв для самого себя. Дни слились в единый удушающий поток, накрывающий Поттера с головой, толкающий на беспросветное дно. Парень не различал время суток, не чувствовал вкуса, почти не реагировал на звуки вокруг. И так продолжалось до тех пор, пока чья-то рука не схватила его за шиворот и не вытащила на поверхность, заставляя сделать вдох. Вернуться к жизни хотя бы на пару часов. — Гарри, ты слышал? Поймали уродов, которые нас травили! — говорит Рон. — Что?.. — рассеянно отзывается Поттер. — Идем, — друг хватает Гарри под локоть и вытаскивает прочь из спальни. — Они как раз сейчас у Снегга выслушивают нагоняй!.. Парни спустились на несколько этажей, остановившись неподалеку от кабинета профессора по ЗоТИ. — Откуда ты вообще узнал? — спрашивает Поттер. — Профессор Макгонагалл сказала, — отмахивается Рон, не сводя внимательного взгляда с двери. — Ну, точнее она сказала о самом факте, а про то, что Северус их сейчас наказывает, мне уже выдал Симус. Гарри оглядывается по сторонам и не замечает в коридоре никого, кроме себя и Уизли. — Симус?.. Тогда странно, что здесь еще не собралась толпа, — ворчит Поттер. — Я уговорил его молчать. Представь, какой шум начнется, если бы все наши пришли сюда!.. — Умно. — А то!.. — с самодовольной улыбкой фыркает Уизли. В этот момент дверь кабинета Снегга открывается, и из нее неровным строем выходят сразу несколько слизеринцев. Человек пять, в основном старшекурсники. Гарри замечает, как одним из последних из кабинета выходит Блейз, мрачнее всех остальных студентов вместе взятых. Он заметно прихрамывает, и Поттер догадывается, что наглый ублюдок получил от кого-то по заслугам. Гарри готов в благодарность расцеловать неизвестного, но быстро меняет свое решение, заметив за спиной Забини Малфоя. Ладони того перебинтованы. Снова побитый, да еще и в компании с участниками охоты на гриффиндорцев. Видимо, ни у одного Поттера все идет наперекосяк в этом году. — А-а, так вот как он решил все провернуть?.. — вдруг выдыхает Уизли, вскидывая брови. — Неплохо! Гарри хмурится, покосившись на друга. Тот вздрагивает, словно не ожидал, что отреагировал вслух. — О чем ты, Рон? Драко проходит мимо парней, даже не посмотрев в их сторону. Уизли провожает слизеринца взглядом, а затем растерянно пожимает плечами и отвечает Поттеру: — Ну-у… Понимаешь… Я же наизусть знаю все стратегии Малфоя. — С каких пор? — вскидывает брови гриффиндорец. — Если ты помнишь, мы очень много играли с ним в шахматы. — Не думаю, что это одно и тоже, — со скепсисом в голосе ворчит Гарри. — Ты бы сказал иначе, играй ты с нами, — усмехается Рон. — В шахматах обычно используются те же методы, что и в жизни. Знаешь, Драко пользовался кучей разных стратегий, но была одна любимая и очень подлая, которой он меня до ручки доводил просто!.. — передернув плечами, вспоминает рыжик. — Если Малфой хотел поскорее закончить игру или просто бесился из-за чего-то, то объявлял мне кучу скрытых шахов и без жалости жертвовал лучшими фигурами. — И?.. — И я проигрывал, — подытоживает Рональд. — Этот гад мог остаться с парой фигур и все равно выиграть партию, потому что я не успевал уследить за его передвижениями. — Рон, может давай немного ближе к делу? — не без раздражения просит Поттер. Уизли качает головой. — Представь, что слизеринцы — это черный король. А их послушание — белый король. Как можно убить одного и спасти другого, когда фигур на доске почти не осталось? — Ро-он… — Малфой пожертвовал ферзем в виде себя, — устало объясняет Уизли. — Подставился под удар, чтобы отвлечь от себя внимание черного короля и сожрать его. Гарри, это же очевидно, разве нет? — Тебе не кажется, что ты просто пытаешься его оправдать? Откуда тебе знать, что он не участвовал? — ворчит Поттер. — И попался, как организатор. Господи, Рон… Да он же сам во всем признался мне, почему мы вообще спорим сейчас?.. Гарри сокрушенно качает головой и идет прочь. Уизли быстро догоняет друга и пристраивается рядом. — Мало ли что он тогда тебе сказал… — не унимается рыжик. Поттер кривится и ускоряется. — Прекрати, Рон. Это лишено всякого смысла. — Слушай, Гарри… — Уизли хватает друга за плечо и останавливает того, заставляя посмотреть на себя. — Вы там оба знатно дров наломали, это факт. Но я тебя не виню. Немного осуждаю, — честно признается гриффиндорец, качнув головой. — Но могу понять. Я прекрасно знаю, как Малфой может выводить из себя! Боже, если бы существовал приз за талант провоцировать, то этот болван выигрывал его годами! Но… — Да черт подери! — не сдерживается Поттер, закатывая глаза. — Рон, очнись уже!.. Малфой — Пожиратель. Все! Нет больше того Малфоя, которого ты знал, — шипит он, делая рубящий взмах рукой. Уизли хмурится, делает шаг назад. — Как и Снегг, — бурчит он, насупившись. — Старина, просто подумай… Разве директор не узнал бы, что в его школе Пожиратель? Да он же все знает! Я боюсь, он знает даже больше, чем нужно… — парень демонстративно ежится. — Тебе не кажется это странным? Я про то, что если Малфой реально нам враг, зачем его вообще сюда впускать?.. Закономерный вопрос. Настолько, что Гарри не находится с ответом на него. Рон замечает замешательство друга и щелкает пальцами, кивнув. — Вот именно. Черт, Гарри, ты действительно думаешь, что Малфой… Я имею в виду тот самый Малфой, который постоянно прикрывал тебя, сейчас вдруг начал травить? Врать и недоговаривать — да. Но издеваться… Ты вообще знал его? Видимо нет. — Тогда кто, если не он? — угрюмо интересуется Поттер. — Ты видел, кто, — ворчит Рон. — Забини же. — Я уже ни в чем не уверен… — тянет брюнет, кладя руки на пояс. — Но… Кажется, знаю, кто может мне рассказать правду. … Гарри пришлось вернуться в спальню и воспользоваться картой Мародеров, чтобы узнать, где в этот момент может быть Паркинсон. Гриффиндорец находит девушку в одном из коридоров на широком подоконнике. В полном одиночестве, что для нее не совсем естественно. — Почему тебя не наказали вместе с остальными? — без лишних церемоний спрашивает Поттер, подходя к Панси. Девушка вздрагивает, так как Гарри застал ее в расплох. Она грозно зыркает в сторону гриффиндорца и соскакивает с подоконника, поправляя на себе юбку. Парень почти вплотную подходит к Паркинсон, всем видом давая той понять, что не отпустит ее куда-либо без нужной ему информации. — Потти, солнышко… — скривившись, бурчит Панси. — Я не в настроении с тобой говорить сейчас. И потом. Да и всегда, вообще-то. Гарри с усталостью проводит ладонью по лбу, убирая волосы. — Ладно. Я понимаю, — отвечает он. — Не хочешь — не говори. Я не буду настаивать. Паркинсон, не ожидавшая такой покладистости, удивленно округляет глаза. — Так просто? — Я устал, — честно признается Поттер. — Мне плевать на месть или что-то похожее, я просто хочу, чтобы все закончилось. — И поэтому ты начал разговор с вопроса, почему не наказали меня? — язвительно интересуется Паркинсон. — Я… не особо хорош в переговорах, — неохотно давит Гарри. — Видел других ваших в кабинете Снегга, но тебя там не было. Мне показалось это странным. — А с какой радости я должна быть там? — Потому что ты — лучшая подруга Малфоя. Я не поверю, что он решил бы что-то провернуть и не воспользоваться твоей помощью. — Думаешь, это был Драко? — Панси складывает руки на груди. — Скажешь, что нет? — Что, если это был Блейз? — вопросом на вопрос отвечает Паркинсон. — Или Тео. Или Майлз?.. — Или ты, — перебивает ее Гарри. — Что?.. — девушка на секунду удивляется, а затем тихо и фальшиво смеется. — Я? Нет, это уж точно бред, — говорит она, кладя ладонь на грудь. — Я вообще была не в курсе до сегодняшнего дня. — Допустим, — кивает Поттер. — Покажи мне свои руки. — Зачем это? — Какая разница? Просто покажи, в этом же ничего такого нет. Паркинсон пятится назад, отводит взгляд. Малфой лжет куда лучше. Гарри делает резкий шаг вперед и хватает кисть слизеринки, задирая рукав кардигана. Взгляд пробегается по нескольким уродливым волдырям, и в этот момент картина произошедшего начинает немного проясняться. — Все-таки соврала. Ты участвовала, но тебя не наказали… — выдыхает Гарри, поднимая взгляд на лицо побледневшей девушки. — Так какого черта? Почему наказаны все, кроме тебя?.. Почему тебя покрывают? Панси рывком выдергивает свою руку и поправляет рукав. На глазах почему-то выступают слезы, словно Поттер переусердствовал с хваткой. — Покрывают?! — вырывается у девушки неосознанно. — А разве нет? — Ты ни черта не знаешь!.. — насупившись, рычит Панси. — Так расскажи мне! — просит Гарри. — Скажи, это же был Забини? Это было его идеей, не так ли? От упоминания Блейза девушка вздрагивает, чем только усиливает подозрения Поттера. — Панс. Скажи мне, это был он или нет?.. Я клянусь, что больше никого не трону, но мне нужно знать это. Я должен знать, — повторяет Гарри, уверенно кивая. На самом деле ему плевать, кто именно был организатором. Гриффиндорец просто хочет услышать любое имя, кроме Драко. Ему необходимо знать, что в Малфое осталось хоть что-то от него прежнего. Паркинсон шмыгает носом и пальцами смахивает мелкие слезы с ресниц. — Просто отъебись от меня, Поттер… — сдавленно бурчит она. — И без тебя тошно. — Я еще ничего не сделал, а ты уже плачешь?.. — А кто сказал, что это из-за тебя?! — злится девушка, сверкнув разъяренным взглядом. — Мир на тебе не заканчивается! Не подходи ко мне больше никогда! Панси едва ли не бегом срывается с места, дергаными движениями поправляя на себе мантию. Гарри с растерянностью провожает Паркинсон взглядом, совершенно на понимая, что только что, черт возьми, произошло.***
Почти не слышное тиканье часов. Легкое движение тонких занавесок из-за приоткрытого окна. Забавное похрапывание Рона, сопение Томаса и шуршание простыни под Невиллом, который в очередной раз беспокойно спит. Гарри сидит на полу, облокотившись спиной на кровать. Крутит в руках очки. Два часа ночи. Три часа ночи. Черт подери, через сколько там нужно вставать?.. Гарри растирает пальцами лицо, ворошит волосы. Он потратил пару часов, чтобы уснуть, но после полуночи окончательно смирился с вынужденной бессонницей. Потому что борьба за сон каждый раз оборачивалась кошмаром и сокрушительным поражением. Поттер закрывает глаза, и в голове — кромешный хаос из-за вихря тревожных мыслей и сомнений. Парень пробует откинуть все это прочь, но вопреки всем стараниям волнение становится настолько невыносимым, что начинает тошнить. Постель слишком жесткая. Под одеялом — настоящее пекло. Иронично, ведь Гарри никогда не считал себя неженкой. Все-таки спартанское воспитание Дурслей оставило свои следы. Эта нелепая история повторяется которую ночь. Глаза на протяжении дня слипаются, а челюсть болит от непрекращающегося зевания, но только наступает отбой, и сон буквально испаряется. А Поттер пялится в потолок, как последний кретин, и гадает, когда же все это кончится. В прошлом году все было проще. Хоть и казалось иначе. Как минимум Гарри было куда идти за утешением. В спальне спят сразу трое парней, но Поттер еще никогда не чувствовал себя так одиноко. Даже в чулане в доме тети и дяди. В двенадцать лет самым страшным событием в мире был гнев Вернона. В семнадцать лидерскую позицию в списке фобий занял ликующих смех Волан-де-Морта. Гарри, нахмурившись, стучит пальцами по колену. Скользит взглядом по часам. Пять утра. Волшебно. Поттер залезает на кровать, роняет голову на подушку. Чем ближе конец учебного года, тем больше Гарри теряет спокойствие и силы на продолжение борьбы. — Вставай и иди… — одними губами шепчет Поттер, словно заклиная себя. Гермиона всегда права. Нельзя прятаться от проблем, нужно решать их. Только с холодной головой. С этого момента никаких эмоций, только логика. Гарри косится в сторону тумбочки, чтобы в очередной раз проверить время. Взглядом натыкается на флакон Феликс Фелицис. Да, только логика и немного удачи. … Рон и Гермиона недоуменно переглядываются между друг другом, когда Поттер озвучивает им свой план очередного допроса Слизнорта. Уизли хмурится и пожимает плечами: — Ну, а почему бы и нет? Все равно больше вариантов не осталось. — А если ничего не выйдет? — переживает Грейнджер. — Не может не выйти, — парирует Гарри, крутя в пальцах флакон. — Просто обязано. — Дерзай, — подбадривающе машет рукой рыжик. — Попытка не пытка. — Гермиона? — вопросительно кивает Поттер подруге. Та лишь разводит руками в стороны, поджимая губы. — Все равно других идей нет. Поттер тяжело вздыхает и откупоривает бутылочку. Еще раз крутит ее с таким видом, словно пытается взглядом просканировать сосуд и узнать, нет ли внутри яда. Через секунду наконец-то находит силы и решимость и собирается опрокинуть в себя зелье. Но в самый последний момент рука Гарри замирает, так и не коснувшись горлышком флакона губ. А что, если?.. Он залпом выпьет зелье, и ноги понесут его прямиком к Малфою. Гарри накинет мантию на плечи, заскочит в щель за гобеленом на первом этаже. Три поворота направо, пять минут по прямому узкому потайному лазу, длинная лестница вниз. Еще один поворот, пара широких ступенек, лаз за шкафом с наградами и выставочными артефактами, и Гарри уже в крыле Слизерина. А дальше всего примерно три минуты, чтобы добраться до коридора с мужскими комнатами и найти седьмую дверь от лестницы. Точнее две минуты, если идти очень быстро. Тут и зелье удачи не нужно, Поттер наизусть знает дорогу до спальни Драко. Оно пригодится позже, когда Гарри придется найти в себе те самые слова, чтобы убедить слизеринца пойти с ним. Отказаться от сумасшедшей идеи справиться со всем одиночку. Чтобы тот коротко и согласно кивнул. Протянул руку и сказал: «Я с тобой. Пошли». С Малфоем ведь все станет проще. Они вместе пройдут этот сложный путь, найдут способ выведать секрет Слизнорта. Драко придумает кошмарно сложный и хитрый план в несколько этапов, как расправиться с Темным Лордом, а Гарри приведет его в действие. Даже если придется переступить черту, и не одну. Главное, что Малфой будет на его стороне. Они будут стоять плечом к плечу. И вынесут вместе все грядущие испытания, поддерживая друг друга и направляя… А потом Драко будет всю жизнь ненавидеть Поттера за то, что тот принудил его поступиться всеми принципами, убеждениями и желаниями. Что попытался спасти его, когда просили о диаметрально противоположном. Вновь предпочел свой эгоизм чужим чувствам. Возможно, что Малфой уже его ненавидит. И едва ли какое-то зелье в состоянии это исправить. — Что такое, Гарри? — нахмурившись, спрашивает Рон. Брюнет поджимает губы, крутя в пальцах маленький флакон. — Неважно… Просто слегка замечтался, — ворчит он и залпом опрокидывает в себя содержимое склянки. — Ну?.. — нетерпеливо интересуется Гермиона, напряженно рассматривая друга. — Как себя чувствуешь?.. Драко сказал, что в состоянии разобраться со всем сам. Повторял это из раза в раз, отвергал любое предложение о помощи. С присущим ему равнодушием и снобизмом заявил, что Гарри бесполезен. Ну, раз хочет справляться в одиночку, то пожалуйста. Вперед. — Лучше не бывает, — криво улыбаясь, отвечает Поттер и поднимается на ноги.***
Падение в пропасть всегда начинается с одного единственного шага. Для Поттера им оказались слова Слизнорта: — Прошу, не думайте обо мне плохо, когда увидите… Гарри, сломя голову, несется в кабинет директора с воспоминанием Горация в маленьком флаконе. Будь у парня больше времени, он бы порадовался, что наконец-то справился хотя бы с этой задачей, но Дамблдор не дает Поттеру и лишней секунды на остановку и передышку. Он окунает его в омут памяти, показывая размытые воспоминания о Томе и его идее создать крестражи. Затем хватает за руку и аппарирует вместе с гриффиндорцем на мелкий берег под отвесной скалой, предварительно взяв с Гарри клятву беспрекословно повиноваться во всем. У зачарованного пещерного озера Поттер и вовсе забывает про какие-либо свои достижения и победы. Все это кажется таким незначительным, ерундовым по сравнению с той беспомощностью, что обрушилась на него вместе с сумасшедшим приказом Дамблдора. Гарри протягивает директору очередную порцию проклятого зелья и практически рыдает. Упрашивает Альбуса выпить содержимое ракушки и ненавидит себя за бессилие и неспособность найти другой выход. Все, что остается Поттеру, так это молиться о том, чтобы все обошлось. Умолять богов о милости и удаче параллельно уговорам директора сделать еще один глоток. В этот раз последний. Гарри удается выдохнуть с облегчением, когда они вдвоем с директором аппарируют на Астрономическую башню. Парень тянет директора за локоть, просит немедленно пойти к мадам Помфри, но Дамблдор пропускает мимо ушей любые слова. Лишь накидывает на плечи гриффиндорца мантию невидимку и говорит: — Спрячься внизу, Гарри. Молчи и не показывайся никому без моего разрешения. — Но… — Что бы ни случилось, ты не должен обнаружить себя, — с нажимом говорит Дамблдор. Поттер слышит чьи-то шаги на винтовой лестнице. Он с тревогой оглядывается на директора, машинально доставая палочку. Мужчина кладет ладони на плечи гриффиндорца и с силой сжимает их. — Гарри, делай, что велено, — холодно приказывает Альбус, наклоняясь немного к нему. — Доверься мне. Дамблдор подталкивает Поттера к одной из лестниц, а когда парень в нерешительности тормозит, то кивает ему и повторяет: — Доверься. И Гарри ничего не остается, кроме как подчиниться и спрятаться под площадкой башни, с напряжением всматриваясь в щели между деревянных досок над головой. Дамблдор же проводит ладонью по бороде, делает глубокий вдох и поворачивается в сторону основной лестницы. Растягивая губы в улыбке, он говорит: — Доброй ночи, Драко. Что привело тебя сюда в этот дивный вечер? Гарри немигающим взглядом смотрит на слизеринца, что тихо поднимается на площадку Астрономической башни. На лице Малфоя ни единой эмоции. Парень отработанным, практически незаметным движением достает палочку из рукава и, к ужасу Поттера, направляет ту в сторону Дамблдора. — Кто еще здесь? — прохладно интересуется слизеринец. — Я слышал, как вы говорили. — О, я частенько спорю сам с собой, — улыбается директор. Он не выглядит удивленным совершенно. — Я нахожу это невероятно полезным. А разве ты не сомневаешься в себе, Драко?.. Малфой игнорирует вопрос волшебника и оглядывается по сторонам, проверяя, что им никто не помешает. — Драко… — зовет его Альбус. Слизеринец позволяет себе скупо усмехнуться и бросает взгляд на директора. — То, что я собираюсь сделать… Это ведь входит в ваш план? — спрашивает парень, выгнув бровь. — Драко, мальчик мой, — вздыхает мужчина. — Мне больно смотреть на твои мучения. — Но вы ничего не сделали с этим, — наклоняет голову в бок слизеринец. — Значит, все-таки входит, да? — Драко, послушай… — сохраняя спокойствие и мягкость в голосе, продолжает говорить директор. — Что ж. Это облегчает задачу, — кивает парень. — Экспеллиармус! Заклинание выбивает палочку из рук Дамблдора. Мужчина при этом остается абсолютно невозмутимым. Он медленно поднимает распростертые ладони на уровень головы, показывая, что не собирается сопротивляться каким-либо образом. Гарри не может пошевелиться. Он понимает, что сделав шаг, придется выбрать сторону. Защитить Малфоя значит предать свои принципы и все, за что Поттер боролся годами, едва не погибнув при этом несколько раз. Вмешаться и не позволить Драко сделать что-либо — подвергнуть того серьезной опасности. Поттер никогда в своей жизни не испытывал такого ужаса. Даже когда Темный Лорд направил на него палочку, было не так жутко. — Драко… Мы можем спрятать тебя. Тебя и твоих родителей, прямо сейчас. Надежно, — с уверенностью кивает Дамблдор. — Вас никогда не найдут, вы будете в безопасности. Подумай об этом еще раз… Соглашайся. Соглашайся. Беги, не делай глупостей. Пожалуйста, хотя бы сейчас — доверься и поддайся. — Довольно щедрое предложение для труса вроде меня, не так ли? — выгнув бровь, усмехается слизеринец. — Нет, Драко, ты уж точно не трус. Я, нужно признаться, впечатлен, — мягко говорит Дамблдор, не сводя внимательного взгляда с блондина. — Исчезательный шкаф? Ты отлично справился с его починкой. Малфой вяло кивает, не убирая с лица улыбки, но взгляд его рассеян, практически пуст. На его лице буквально написано: «все это неизбежно». — Тот, что в Выручай комнате. Второй в «Бергене и Берке», — зачем-то поясняет слизеринец. — Умно… Я должен спросить тебя еще раз, Драко… Ты уверен, что хочешь пойти по этому пути? — директор щурится. — Позволь мне помочь тебе. — Вы поздно спохватились, сэр, — криво усмехнувшись, отвечает Малфой. — Я уже зашел слишком далеко, чтобы свернуть с него. Ему страшно. Пальцы дрожат и до белизны сжимают палочку, а грудь тяжело вздымается. Слизеринец лишь прикидывается, что спокоен и уверен, но на деле его кривая улыбка и метающийся взгляд выдают парня с потрохами. — Ты не убийца, Драко, — осторожно говорит Дамблдор. Это не звучит утвердительно, скорее больше похоже на слабое утешение. — Вы же все понимаете, директор, — пуская на лицо холодную улыбку, качает головой Малфой. — Если я не справлюсь, меня убьют. Он говорит об этом с пугающей легкостью. Как бы сказал человек, уже заведомо смирившийся с подобным исходом. — Только если найдут, — напоминает Дамблдор. Малфой медленно начинает опускать палочку. Он собирается что-то сказать, но не успевает, потому что мужчина поспешно перебивает его раньше: — Я вижу, ты не один… Гарри замечает Беллатрису и еще нескольких Пожирателей, что подходят к Малфою со спины. Гриффиндорец, наплевав на приказ, разворачивается и собирается выбраться на площадку, но по пути натыкается на Снегга, который с легкостью останавливает парня и кладет указательный палец на губы. Профессор коротко кивает и, оставляя Поттера в укрытии, в одиночестве поднимается наверх. — Северус… — с облегчением выдыхает Альбус, заметив волшебника. Поттер вновь обращается к богам, умоляя, чтобы все обошлось. Просит вселенную сжалиться и сделать так, чтобы катастрофы каким-то чудом не случилось. — Прошу тебя… — тише добавляет директор. Северус кивает. Взмахивает палочкой и заклинает: — Авада кедавра. Яркая вспышка зеленого света. Безумный смех Беллатрисы и ликующие крики Пожирателей. Гарри никогда не был любимцем судьбы. … Все происходящее смешивается в единый ужасающий смерч, за скоростью которого невозможно угнаться. Поттер практически не помнит, как умудрился догнать отряд Пожирателей около хижины Хагрида. Гриффиндорец что-то кричит, сам не знает что. Пожиратели скрываются из виду, остаются лишь Снегг и Малфой за его плечом. Северус оглядывается на слизеринца и приказывает тому убираться, но Драко мешкает. Смотрит на Поттера, поднимает правую руку и кладет ту на грудь, судорожно сжимая пальцами край пиджака. Это движение выжигается клеймом в памяти Гарри. Малфой придумал новый жест, значения которого уже никогда не расскажет Поттеру. Но на самом деле в этом нет необходимости, потому что гриффиндорец смутно догадывается. Драко прощается. В этот раз уже навсегда. Блики от огня мечутся по черному костюму, отражаются в платиновых волосах. Из-за пожара за спиной слизеринца Гарри не может рассмотреть его лица. Какими сейчас глазами Драко смотрит на него? Усмехается ли как обычно или поджал губы? Осмелился ли Малфой напоследок показать Поттеру свое настоящее лицо?.. Слизеринец делает неуверенный шаг назад. Затем еще один. Разворачивается корпусом, проводит ладонью по светлым волосам. С каждым пройденным метром его походка становится тверже. Гарри инстинктивно двигается за Малфоем, но Северус преграждает путь, предупреждающе сверкнув взглядом. Поттер не может разомкнуть губ, не в состоянии выдавить звука из себя, лишь с отчаянием брошенного ребенка наблюдает, как Драко достает из рукава пиджака палочку, отводит руку в сторону. Глухой треск разрывающегося пространства. Малфой аппарирует прочь, серой дымкой растворяясь в воздухе. Словно его никогда здесь не было.***
Наступил день сборов вещей перед отъездом из Хогвартса. Хоть все и были подавлены из-за трагической смерти Дамблдора, соседи Гарри по комнате все-таки пытались хоть немного отвлечь себя от мрачного и нарастающего чувства беспокойства и нерешительно болтали друг с другом, перекидываясь редкими и зачастую нервными шутками. Чем только больше усугубляли положение и делали атмосферу более давящей. Поттер не мог найти в себе сил участвовать в общем диалоге. Ему хотелось исчезнуть, закрыть глаза и представить, что все происходящее — просто очередной кошмар. Поэтому, небрежно швырнув оставшийся свитер в сумку, Гарри лишь молча кивнул растерянным друзьям и, пряча за спиной мантию невидимку, вышел из спальни. Гриффиндорец знал место, где его сейчас точно никто не потревожит. Потому что его владелец уже покинул Хогвартс и едва ли когда-нибудь вернется. Гарри тихо просачивается в спальню Малфоя, стягивая с себя мантию и кидая ту на спинку одного из стульев. В комнате прохладно и угнетающе темно. Поттер бросает взгляд на убранную кровать Драко и в последний момент давит в себе невольный, протяжный стон. Все вещи слизеринца здесь. Его учебники и тетради на столе. Аккуратно сложенная одежда в шкафу. Изумрудный галстук на углу зеркала, расческа и пара флаконов. Несколько колец на прикроватной тумбочке, платиновые часы. У входа пара начищенных до блеска туфель и ботинок. Так и не собранные чемоданы у стены. Ощущение, что Малфой просто вышел на час из комнаты и вот-вот вернется, ехидно усмехнувшись и покачав головой со словами: «Поттер, опять эти твои штучки с незаконным проникновением?.. Клянусь, я поставлю защитные чары, ты у меня допросишься!». А Гарри с неловкой улыбкой бы ему ответил: — Я люблю тебя. Хрипло сказанные слова медленно растворяются в тишине холодной комнаты. Гарри с тоской смотрит на дверь. Секунду, потом другую. Нет. Драко уже не вернется. Гриффиндорец с разбитым видом медленно проходится по комнате, подходит к столу и без интереса перебирает сложенные ровной стопкой тетради. Парень берет в руки смутно знакомый блокнот в кожаной черной обложке, вяло листает его. Тот практически до конца исписан четким и ровным почерком. По записям и различным заметкам вдоль полей Гарри понимает, что блокнот использовался для конспектов по зельеварению. Есть и относительно недавние записи. Забавно, как только Драко находил время и силы для учебы?.. С учетом всех обстоятельств. Поттер случайным образом открывает один из разворотов, не в силах отделаться от глухой боли при виде знакомого и неподражаемого почерка Драко. Гарри скользит взглядом по страницам и натыкается на одну из записей, где вторая часть с остервенением перечеркнута несколько раз, но все еще остается читаемой. Амортенция — сильнейшее приворотное зелье. Если сварено правильно, то пахнет любовью.